Субботнее утро — прекрасное время, чтобы поговорить про такое явление как существование «гуманитариев» и «математиков». Если вы почитаете интернет, то сможете с легкостью найти там статьи, в которых говорится, что такая предрасположенность существует и связана с тем, какое полушарие мозга у человека доминирующее — левое или правое.
Прекрасным субботним утром углубляться в разговоры про мозг мы не будем. Пока просто раскрою вам все карты: никакой такой «мозговой» предрасположенности не существует. Вы, в свою очередь, можете мне возразить: у всех были одноклассники и однокурсники, на примере которых мы могли наблюдать обратное.
Такие люди действительно есть, но их проблемы и успехи связаны не столько с мозгом или «предрасположенностью» к чему-то, а с верой в эту предрасположенность и усилиями, которые они прилагают для достижения тех или иных целей. Исследования показывают: есть прямая связь между убеждениями людей и их успеваемостью.
То есть, если ребёнок верит, что он гуманитарий, а математика не для него, он перестаёт прикладывать усилия для её изучения, причём это может происходить неосознанно. А такие убеждения формируются с детства: в раннем возрасте родители отдают нас в тот или иной кружок, потом говорят, какие предметы нам даются лучше. Школьная система образования распределяет нас в гуманитарные, химико-биологические и математические классы, ещё больше углубляя разрыв — ведь уровень преподавания соответствующих предметов в этих классах будет разный. Плохие оценки мы часто воспринимаем как следствие «отсутствия способностей», а не того, что приложили недостаточно усилий или учитель непонятно объяснил тему. А ещё — сюрприз! — человеку может быть просто неинтересно чем-то заниматься, но это тоже не значит, что он к этому неспособен.
Кстати, вы же знали, да, что в науке есть такое понятие как «математическая тревожность»? Это напряжение, беспокойство или даже страх, которые мешают человеку совершать обычные арифметические операции. Конечно, люди могут испытывать страх в связи и с другими школьными предметами, но наиболее сильные негативные эмоциональные реакции вызывает именно математика. Из-за этого состояния многие дети не могут сконцентрироваться на уроках, в результате страдают оценки, и тревожность ещё больше растёт.
В начале 2022 года вышло исследование, авторы которого проанализировали причины математической тревожности более чем у миллиона детей из 65 стран. Оказалось, что есть два главных повышающих тревожность фактора.
1. Восприятие ребёнком учителя. Если преподаватель кажется некомпетентным и несправедливым, то тревожность будет расти.
2. Участие родителей в выполнении домашних заданий. Помогать ребёнку, безусловно, нужно, особенно когда он просит об этом сам, но если сидеть рядом и смотреть, как он решает примеры, будет только хуже.
Не последнюю роль играют и стереотипы: гендерные («девочкам математика даётся сложнее») и социальные (непонимание математики осуждается больше, чем неуспехи, например, в литературе).
Такие дела. В следующих сериях поговорим о том, откуда же всё-таки взялся миф про доминирующие полушария мозга, и обсудим, что такое талант — потому что вот он как раз-таки тоже может вносить вклад в наши успехи (но с ним всё более чем неоднозначно).
Прекрасным субботним утром углубляться в разговоры про мозг мы не будем. Пока просто раскрою вам все карты: никакой такой «мозговой» предрасположенности не существует. Вы, в свою очередь, можете мне возразить: у всех были одноклассники и однокурсники, на примере которых мы могли наблюдать обратное.
Такие люди действительно есть, но их проблемы и успехи связаны не столько с мозгом или «предрасположенностью» к чему-то, а с верой в эту предрасположенность и усилиями, которые они прилагают для достижения тех или иных целей. Исследования показывают: есть прямая связь между убеждениями людей и их успеваемостью.
То есть, если ребёнок верит, что он гуманитарий, а математика не для него, он перестаёт прикладывать усилия для её изучения, причём это может происходить неосознанно. А такие убеждения формируются с детства: в раннем возрасте родители отдают нас в тот или иной кружок, потом говорят, какие предметы нам даются лучше. Школьная система образования распределяет нас в гуманитарные, химико-биологические и математические классы, ещё больше углубляя разрыв — ведь уровень преподавания соответствующих предметов в этих классах будет разный. Плохие оценки мы часто воспринимаем как следствие «отсутствия способностей», а не того, что приложили недостаточно усилий или учитель непонятно объяснил тему. А ещё — сюрприз! — человеку может быть просто неинтересно чем-то заниматься, но это тоже не значит, что он к этому неспособен.
Кстати, вы же знали, да, что в науке есть такое понятие как «математическая тревожность»? Это напряжение, беспокойство или даже страх, которые мешают человеку совершать обычные арифметические операции. Конечно, люди могут испытывать страх в связи и с другими школьными предметами, но наиболее сильные негативные эмоциональные реакции вызывает именно математика. Из-за этого состояния многие дети не могут сконцентрироваться на уроках, в результате страдают оценки, и тревожность ещё больше растёт.
В начале 2022 года вышло исследование, авторы которого проанализировали причины математической тревожности более чем у миллиона детей из 65 стран. Оказалось, что есть два главных повышающих тревожность фактора.
1. Восприятие ребёнком учителя. Если преподаватель кажется некомпетентным и несправедливым, то тревожность будет расти.
2. Участие родителей в выполнении домашних заданий. Помогать ребёнку, безусловно, нужно, особенно когда он просит об этом сам, но если сидеть рядом и смотреть, как он решает примеры, будет только хуже.
Не последнюю роль играют и стереотипы: гендерные («девочкам математика даётся сложнее») и социальные (непонимание математики осуждается больше, чем неуспехи, например, в литературе).
Такие дела. В следующих сериях поговорим о том, откуда же всё-таки взялся миф про доминирующие полушария мозга, и обсудим, что такое талант — потому что вот он как раз-таки тоже может вносить вклад в наши успехи (но с ним всё более чем неоднозначно).
Если новогодние плейлисты Яндекс-музыки вам уже надоели (с трудом представляю такую ситуацию, но всё же), предлагаю послушать песню Витали Альбатроса «За базар» (а если хотите ещё и клип посмотреть, он вот тут, мне очень нравится!)
Спойлер: там есть ненормативная лексика, поэтому уберите от экранов детей и примите прочие, на ваш взгляд, нужные меры безопасности :)
Песня эта, между тем, очень познавательная — можно почерпнуть ряд интересных карельских и просто северных регионализмов. В моей семье, например, можно услышать такие вещи:
1. Смещение ударения на конец слова во множественном числе творительного падежа у некоторых слов: пальцАми, ножницАми
2. Штаны и куртку мы иногда действительно не снимаем, а «раздеваем»
3. А пол в доме не моем, а намываем, да
4. Говорим «сланцы» вместо тапочек или шлёпанцев — но, как мне кажется, это в целом довольно распространённое слово
5. Вместо сахара сыплет в чай «песок» не только карел, но и моя бабушка (в генеалогическом древе которой, судя по всему, нашлось место вепсам). Вместе с ней песок сыплем и мы с мамой, потому что, знаете ли, так проще
6. Деепричастия в форме «уехавши», «сделавши», «написавши» я сама произношу довольно редко и, как правило, намеренно, но слух они мне не режут
7. Использование слова «баклан» в значении «нехороший человек» у нас тоже обычное дело :)
Если бы я села и потратила полчаса, то, конечно, можно было бы продолжить список — но пока просто прошлась по песне :) А вообще послушать про разные регионализмы мне очень интересно, поэтому рассказывайте в комментариях!
p.s. "Minä Petroskoil, sinä Petroskoil" и "minä Karjalan, sinä Karjalan", которые тоже звучат в песне, — это «я из Петрозаводска, ты из Петрозаводска» и «я карел, ты карел» соответственно (на южно-карельском наречии). Здесь интересны грамматические формы: слова Petroskoil и Karjalan — прилагательные. Поэтому, если переводить дословно, то было бы что-то вроде «я петрозаводской, я карельский» :)
Спойлер: там есть ненормативная лексика, поэтому уберите от экранов детей и примите прочие, на ваш взгляд, нужные меры безопасности :)
Песня эта, между тем, очень познавательная — можно почерпнуть ряд интересных карельских и просто северных регионализмов. В моей семье, например, можно услышать такие вещи:
1. Смещение ударения на конец слова во множественном числе творительного падежа у некоторых слов: пальцАми, ножницАми
2. Штаны и куртку мы иногда действительно не снимаем, а «раздеваем»
3. А пол в доме не моем, а намываем, да
4. Говорим «сланцы» вместо тапочек или шлёпанцев — но, как мне кажется, это в целом довольно распространённое слово
5. Вместо сахара сыплет в чай «песок» не только карел, но и моя бабушка (в генеалогическом древе которой, судя по всему, нашлось место вепсам). Вместе с ней песок сыплем и мы с мамой, потому что, знаете ли, так проще
6. Деепричастия в форме «уехавши», «сделавши», «написавши» я сама произношу довольно редко и, как правило, намеренно, но слух они мне не режут
7. Использование слова «баклан» в значении «нехороший человек» у нас тоже обычное дело :)
Если бы я села и потратила полчаса, то, конечно, можно было бы продолжить список — но пока просто прошлась по песне :) А вообще послушать про разные регионализмы мне очень интересно, поэтому рассказывайте в комментариях!
p.s. "Minä Petroskoil, sinä Petroskoil" и "minä Karjalan, sinä Karjalan", которые тоже звучат в песне, — это «я из Петрозаводска, ты из Петрозаводска» и «я карел, ты карел» соответственно (на южно-карельском наречии). Здесь интересны грамматические формы: слова Petroskoil и Karjalan — прилагательные. Поэтому, если переводить дословно, то было бы что-то вроде «я петрозаводской, я карельский» :)
Недавно я рассказывала о том, что врождённого деления на «гуманитариев» и «математиков» не существует. Подчеркну ещё раз: не существует именно такой предрасположенности, которая, как пишут в интернете, объясняется «доминированием левого или правого полушария» (предрасположенность, обусловленная генетикой, встречается, и мы называем её «талантом». Это очень неоднозначная штука, и я о ней обязательно расскажу).
Но сегодня давайте поговорим о том, откуда вообще взялся этот миф про правое и левое полушария. Во второй половине ХХ века нейропсихолог и будущий лауреат Нобелевской премии Роджер Сперри изучал людей, у которых мозолистое тело — сплетение нервных волокон, соединяющее правое и левое полушария, — было разрезано для лечения эпилепсии (звучит ужасно, да). С пациентами по итогам такого лечения всё было в порядке, кроме того, что половинки мозга у них действовали независимо друг от друга. Сперри и его коллеги, исследовав работу каждого полушария в отдельности, пришли к выводу: левое «специализируется» на речи, логическом мышлении, аналитике и математике, а правое «отвечает» за воображение, интуицию, творчество, невербальное общение и прочие эфемерные вещи. Заметьте: у Сперри языковые и математические способности определены в одно, левое полушарие. И языковые центры нашего мозга — например, зоны Брока и Вернике — у подавляющего большинства людей действительно находятся слева.
А потом случилось то, что случилось: результаты этих исследований «ушли в народ» и зажили своей жизнью. Появились теории, гласящие, что люди с развитым правым полушарием обладают склонностью к творчеству и развитой интуицией, не отличаются пунктуальностью и организованностью. А вот те, у кого ведущим является левое полушарие, склонны к аналитическому мышлению, действуют логично и предсказуемо. Отсюда оказалось недалеко и до утверждения, что левое полушарие «отвечает» за математические способности, а правое — за языковые. Шах и мат вам, зоны Брока и Вернике!
При этом работы Сперри вовсе не были какой-то лженаукой, и Нобелевскую премию «за открытия, касающиеся функциональной специализации полушарий головного мозга» (совместно с Дэвидом Хьюбелом и Торстеном Визелом) он получил не просто так. Полушария нашего мозга действительно ассиметричны, вот только чёткого деления между их функционалом не существует, а для решения задач задействуются разные области мозга вне зависимости от того, к какой половине они относятся.
Оба полушария участвуют и в творческой, и в логической деятельности, просто в разной степени. Решение математических задач, например, специализировано очень слабо: оно происходит в лобных, теменных, затылочных и височных долях обоих полушарий. Более того, в 2021 году учёные выяснили: когда человек активно вовлекается в запоминание новых слов или решение задач, то у него активируются одни и те же шесть участков головного мозга. Насчёт языка всё ещё интереснее: для обработки речевой информации используется большая часть коры мозга. Картинку прилагаю ниже: видите, какой фейерверк? Разными цветами показаны зоны, которые обрабатывают слова из разных семантических категорий (это очень интересный эксперимент, если хотите, тоже напишу о нём подробнее), но суть в том, что в эту работу реально вовлечена большая часть коры.
Такие дела! Stay tuned, впереди много интересного :)
Но сегодня давайте поговорим о том, откуда вообще взялся этот миф про правое и левое полушария. Во второй половине ХХ века нейропсихолог и будущий лауреат Нобелевской премии Роджер Сперри изучал людей, у которых мозолистое тело — сплетение нервных волокон, соединяющее правое и левое полушария, — было разрезано для лечения эпилепсии (звучит ужасно, да). С пациентами по итогам такого лечения всё было в порядке, кроме того, что половинки мозга у них действовали независимо друг от друга. Сперри и его коллеги, исследовав работу каждого полушария в отдельности, пришли к выводу: левое «специализируется» на речи, логическом мышлении, аналитике и математике, а правое «отвечает» за воображение, интуицию, творчество, невербальное общение и прочие эфемерные вещи. Заметьте: у Сперри языковые и математические способности определены в одно, левое полушарие. И языковые центры нашего мозга — например, зоны Брока и Вернике — у подавляющего большинства людей действительно находятся слева.
А потом случилось то, что случилось: результаты этих исследований «ушли в народ» и зажили своей жизнью. Появились теории, гласящие, что люди с развитым правым полушарием обладают склонностью к творчеству и развитой интуицией, не отличаются пунктуальностью и организованностью. А вот те, у кого ведущим является левое полушарие, склонны к аналитическому мышлению, действуют логично и предсказуемо. Отсюда оказалось недалеко и до утверждения, что левое полушарие «отвечает» за математические способности, а правое — за языковые. Шах и мат вам, зоны Брока и Вернике!
При этом работы Сперри вовсе не были какой-то лженаукой, и Нобелевскую премию «за открытия, касающиеся функциональной специализации полушарий головного мозга» (совместно с Дэвидом Хьюбелом и Торстеном Визелом) он получил не просто так. Полушария нашего мозга действительно ассиметричны, вот только чёткого деления между их функционалом не существует, а для решения задач задействуются разные области мозга вне зависимости от того, к какой половине они относятся.
Оба полушария участвуют и в творческой, и в логической деятельности, просто в разной степени. Решение математических задач, например, специализировано очень слабо: оно происходит в лобных, теменных, затылочных и височных долях обоих полушарий. Более того, в 2021 году учёные выяснили: когда человек активно вовлекается в запоминание новых слов или решение задач, то у него активируются одни и те же шесть участков головного мозга. Насчёт языка всё ещё интереснее: для обработки речевой информации используется большая часть коры мозга. Картинку прилагаю ниже: видите, какой фейерверк? Разными цветами показаны зоны, которые обрабатывают слова из разных семантических категорий (это очень интересный эксперимент, если хотите, тоже напишу о нём подробнее), но суть в том, что в эту работу реально вовлечена большая часть коры.
Такие дела! Stay tuned, впереди много интересного :)
Существует ли талант и что он такое?
Вот мы и добрались до этого вопроса! В том, что талант существует, думаю, никто из нас не сомневается — все мы как минимум ходили в школу и помним таких неприятных одноклассников, которые учились лучше всех (хотя бы по каким-то предметам), но прилагали к этому минимум усилий.
Талант обусловлен генетикой, так что у меня для вас две новости. Плохая: если вы понимаете, что вам абсолютно не даётся какой-то аспект изучения языка — например, произношение, — это действительно может быть из-за того, что вы проиграли в генетическую лотерею. Хорошая новость: никаких «генов математики» или «генов языка», варианты которых однозначно будут (не)давать вам талант к соответствующей дисциплине, не существует.
Как так получается? Очень просто: генетические вариации, дающие нам все эти преимущества, не специализированы (так же, как и полушария мозга, да-да). На практике это означает вот что: допустим, вам достались генетические варианты, отвечающие за «продвинутую» способность к восприятию звуков. Вы можете никак не пользоваться этим преимуществом, можете закончить с отличием музыкальную школу и лучше всех петь в караоке, а можете прекрасно копировать произношение носителей иностранных языков. И будете тем самым человеком, который в первый же месяц занятий начинает говорить с правильной интонацией и почти безупречными звуками.
Но и тут, как всегда, не всё так просто. Вот эта генетическая предрасположенность сама по себе ничего не решает. Например, недавно была установлена связь между определённым вариантом гена ROBO1 и математическими способностями — но не потому, что этот ген активирует талант к решению задач. Просто выяснилось, что у носителей этого генетического варианта объём серого вещества в коре правой теменной доли мозга, которая отвечает за восприятие и представление чисел, больше.
Сами учёные говорят об этом вот что: «Возможно, в этом исследовании связи между генами, объёмом мозга и способностью к математике были найдены потому, что дети, которые принимали участие в эксперименте, выросли в семьях, которые с раннего возраста предоставляли им возможность так или иначе заниматься математикой». Разница в математических способностях дошкольников в большой степени обусловлена тем, как часто родители или воспитатели говорят с ними о числах и вовлекают в игры или повседневные дела, связанные со счётом.
Я говорила об этом с исследовательницей Нэрли Голестани (одна из ведущих мировых специалистов по изучению нейронных аспектов билингвизма). Вот что она сказала: «Генетический вклад в некоторые аспекты изучения языков есть, но язык — это не какая-то одна сущность. Есть люди, которые обладают прекрасной способностью имитировать звуки — их произношение близко к идеалу, но они, например, делают грамматические ошибки. А есть те, кто говорит безупречно правильно, но с сильным акцентом.
Ещё один пример: есть люди с большим словарным запасом. Они могут знать всего один язык, в данном случае это неважно, но их словарный запас будет больше, чем у среднестатистического носителя того же языка. И размер словарного запаса может зависеть от того, как работает их гиппокамп и декларативная память».
(Декларативная память — это та, к которой мы обращаемся произвольно и сознательно, например, когда хотим вспомнить конкретное событие).
На мой вопрос о том, не зависит ли словарный запас скорее от воспитания (например, от того, привык ли ребёнок с детства читать), Нэрли ответила: «Это тот случай, когда природа и воспитание действуют в неразрывной связке. Размер словарного запаса, конечно, будет зависеть от количества прочитанных книг. Но любовь к чтению, в свою очередь, может быть усилена хорошей работой декларативной памяти: человек читает, легко запоминает информацию и в итоге получает от чтения больше удовольствия, чем среднестатистический человек».
Такие дела. В воскресенье продолжим, осталась ещё пара интересных моментов! И раз уж выходные у нас — дни личного опыта, расскажу заодно и о том, как Нэрли объяснила мои проблемы в изучении немецкого и отсутствие таковых с французским и испанским :)
Вот мы и добрались до этого вопроса! В том, что талант существует, думаю, никто из нас не сомневается — все мы как минимум ходили в школу и помним таких неприятных одноклассников, которые учились лучше всех (хотя бы по каким-то предметам), но прилагали к этому минимум усилий.
Талант обусловлен генетикой, так что у меня для вас две новости. Плохая: если вы понимаете, что вам абсолютно не даётся какой-то аспект изучения языка — например, произношение, — это действительно может быть из-за того, что вы проиграли в генетическую лотерею. Хорошая новость: никаких «генов математики» или «генов языка», варианты которых однозначно будут (не)давать вам талант к соответствующей дисциплине, не существует.
Как так получается? Очень просто: генетические вариации, дающие нам все эти преимущества, не специализированы (так же, как и полушария мозга, да-да). На практике это означает вот что: допустим, вам достались генетические варианты, отвечающие за «продвинутую» способность к восприятию звуков. Вы можете никак не пользоваться этим преимуществом, можете закончить с отличием музыкальную школу и лучше всех петь в караоке, а можете прекрасно копировать произношение носителей иностранных языков. И будете тем самым человеком, который в первый же месяц занятий начинает говорить с правильной интонацией и почти безупречными звуками.
Но и тут, как всегда, не всё так просто. Вот эта генетическая предрасположенность сама по себе ничего не решает. Например, недавно была установлена связь между определённым вариантом гена ROBO1 и математическими способностями — но не потому, что этот ген активирует талант к решению задач. Просто выяснилось, что у носителей этого генетического варианта объём серого вещества в коре правой теменной доли мозга, которая отвечает за восприятие и представление чисел, больше.
Сами учёные говорят об этом вот что: «Возможно, в этом исследовании связи между генами, объёмом мозга и способностью к математике были найдены потому, что дети, которые принимали участие в эксперименте, выросли в семьях, которые с раннего возраста предоставляли им возможность так или иначе заниматься математикой». Разница в математических способностях дошкольников в большой степени обусловлена тем, как часто родители или воспитатели говорят с ними о числах и вовлекают в игры или повседневные дела, связанные со счётом.
Я говорила об этом с исследовательницей Нэрли Голестани (одна из ведущих мировых специалистов по изучению нейронных аспектов билингвизма). Вот что она сказала: «Генетический вклад в некоторые аспекты изучения языков есть, но язык — это не какая-то одна сущность. Есть люди, которые обладают прекрасной способностью имитировать звуки — их произношение близко к идеалу, но они, например, делают грамматические ошибки. А есть те, кто говорит безупречно правильно, но с сильным акцентом.
Ещё один пример: есть люди с большим словарным запасом. Они могут знать всего один язык, в данном случае это неважно, но их словарный запас будет больше, чем у среднестатистического носителя того же языка. И размер словарного запаса может зависеть от того, как работает их гиппокамп и декларативная память».
(Декларативная память — это та, к которой мы обращаемся произвольно и сознательно, например, когда хотим вспомнить конкретное событие).
На мой вопрос о том, не зависит ли словарный запас скорее от воспитания (например, от того, привык ли ребёнок с детства читать), Нэрли ответила: «Это тот случай, когда природа и воспитание действуют в неразрывной связке. Размер словарного запаса, конечно, будет зависеть от количества прочитанных книг. Но любовь к чтению, в свою очередь, может быть усилена хорошей работой декларативной памяти: человек читает, легко запоминает информацию и в итоге получает от чтения больше удовольствия, чем среднестатистический человек».
Такие дела. В воскресенье продолжим, осталась ещё пара интересных моментов! И раз уж выходные у нас — дни личного опыта, расскажу заодно и о том, как Нэрли объяснила мои проблемы в изучении немецкого и отсутствие таковых с французским и испанским :)
Что ж, продолжаем про талант!
Как мы уже знаем из прошлого поста, наши таланты вполне могут быть обусловлены генетикой, но обычно сама по себе она — без соответствующего воспитания — не играет большой роли.
«Если мы говорим об изучении языков, то всегда будут люди, которым повезло с генетикой на всех уровнях, и это отражается на многих языковых аспектах, — рассказала мне Нэрли. — Так мы получаем гиперполиглотов. Некоторые из них действительно уникальны, нейронетипичны, чем-то похожи на аутистов или савантов. Но некоторые гиперполиглоты — абсолютно обычные люди, которые имеют отличные способности к восприятию звуков, хорошо запоминают корни слов, осваивают синтаксис и посвящают много, очень много времени обучению. Это и есть талант».
Такие дела. Полиглоты, гиперполиглоты и их мозг — это как раз тема, на которую я собираюсь написать (но уже после праздников :), а пока расскажу немного про себя.
Как я писала в самом начале, я в той или иной степень владею шестью иностранными языками (по некоторым классификациям меня уже можно назвать гиперполиглотом, кто бы мог подумать). При этом вот того генетического джек-пота, о котором говорит Нэрли, я абсолютно точно не сорвала. Повезло мне в одном аспекте — я хорошо слышу и воспроизвожу интонации и звуки, поэтому у меня не было проблем ни с французскими произношением и интонированием, ни с китайскими тонами. Всё остальное мне даётся… обыкновенно.
И в школе, и в университете были люди, которые тратили на языки гораздо меньше времени и сил по сравнению со мной, а их результат был таким же или лучше. Обидно? Сначала — очень, потом вообще нет. Как говорила одна моя преподавательница, «китайский тяжело учить первые 20 лет, а потом привыкаешь», и мои не-такие-уж-ярко-выраженные-способности к языкам научили меня учиться так, что мне теперь вообще ничего не страшно :)
Но вот что заметно: французский и испанский мне дались существенно легче немецкого (сравнение с английским будет не совсем корректным, потому что он со мной почти всю жизнь). Я не могла не спросить у Нэрли, можно ли это объяснить с точки зрения генетики (чем чёрт не шутит). Вопрос заставил её подумать, потом она сказала вот что: грамматика германских языков в целом более строгая и структурированная, чем в романских, и немецкие падежи (аспект, с которым я испытываю просто максимальные проблемы) — как раз пример этого.
Падежи относятся к комбинаторному аспекту языка. Вообще комбинаторика — это раздел математики, посвященный решению задач, которые связаны с выбором и расположением элементов множества в соответствии с заданными правилами. В языкознании же комбинаторика — это свойство единиц языка вступать в синтагматические отношения, то есть сочетаться друг с другом (чем больше падежей — тем больше форм может образовывать существительное, соответственно, тем больше будет вариантов его комбинаций с другими словами). Возможно, что генетически мой мозг в целом не очень хорошо предрасположен к решению комбинаторных задач, и это отражается на изучении немецкого. Вот так.
Поэтому пожелайте мне удачи с карельским и его 15 падежами, а я вам желаю хорошего дня :)
Как мы уже знаем из прошлого поста, наши таланты вполне могут быть обусловлены генетикой, но обычно сама по себе она — без соответствующего воспитания — не играет большой роли.
«Если мы говорим об изучении языков, то всегда будут люди, которым повезло с генетикой на всех уровнях, и это отражается на многих языковых аспектах, — рассказала мне Нэрли. — Так мы получаем гиперполиглотов. Некоторые из них действительно уникальны, нейронетипичны, чем-то похожи на аутистов или савантов. Но некоторые гиперполиглоты — абсолютно обычные люди, которые имеют отличные способности к восприятию звуков, хорошо запоминают корни слов, осваивают синтаксис и посвящают много, очень много времени обучению. Это и есть талант».
Такие дела. Полиглоты, гиперполиглоты и их мозг — это как раз тема, на которую я собираюсь написать (но уже после праздников :), а пока расскажу немного про себя.
Как я писала в самом начале, я в той или иной степень владею шестью иностранными языками (по некоторым классификациям меня уже можно назвать гиперполиглотом, кто бы мог подумать). При этом вот того генетического джек-пота, о котором говорит Нэрли, я абсолютно точно не сорвала. Повезло мне в одном аспекте — я хорошо слышу и воспроизвожу интонации и звуки, поэтому у меня не было проблем ни с французскими произношением и интонированием, ни с китайскими тонами. Всё остальное мне даётся… обыкновенно.
И в школе, и в университете были люди, которые тратили на языки гораздо меньше времени и сил по сравнению со мной, а их результат был таким же или лучше. Обидно? Сначала — очень, потом вообще нет. Как говорила одна моя преподавательница, «китайский тяжело учить первые 20 лет, а потом привыкаешь», и мои не-такие-уж-ярко-выраженные-способности к языкам научили меня учиться так, что мне теперь вообще ничего не страшно :)
Но вот что заметно: французский и испанский мне дались существенно легче немецкого (сравнение с английским будет не совсем корректным, потому что он со мной почти всю жизнь). Я не могла не спросить у Нэрли, можно ли это объяснить с точки зрения генетики (чем чёрт не шутит). Вопрос заставил её подумать, потом она сказала вот что: грамматика германских языков в целом более строгая и структурированная, чем в романских, и немецкие падежи (аспект, с которым я испытываю просто максимальные проблемы) — как раз пример этого.
Падежи относятся к комбинаторному аспекту языка. Вообще комбинаторика — это раздел математики, посвященный решению задач, которые связаны с выбором и расположением элементов множества в соответствии с заданными правилами. В языкознании же комбинаторика — это свойство единиц языка вступать в синтагматические отношения, то есть сочетаться друг с другом (чем больше падежей — тем больше форм может образовывать существительное, соответственно, тем больше будет вариантов его комбинаций с другими словами). Возможно, что генетически мой мозг в целом не очень хорошо предрасположен к решению комбинаторных задач, и это отражается на изучении немецкого. Вот так.
Поэтому пожелайте мне удачи с карельским и его 15 падежами, а я вам желаю хорошего дня :)
Не знаю, есть ли у вас новогоднее настроение, но, есть оно или нет, на дворе 28 декабря, поэтому предлагаю разговоры о науке перенести на после праздников.
А сегодня давайте представим ситуацию: Новый год отметили, до начала рабочих будней ещё куча дней, и вы вдруг решаете, что хорошо бы начать учить какой-нибудь искусственный язык. Представляете? Я тоже с трудом, но на всякий случай расскажу вам про три искусственных языках, которые реально выучить :)
1. На’ви. Это язык из вселенной «Аватара» Кэмерона. На первом месте в списке он потому, что мне очень нравится его звучание (если я когда-нибудь на старости лет решу поучить искусственный язык, велика вероятность, что выбор падёт на на’ви именно из-за этого).
Его разработал лингвист Пол Фроммер. Сначала он создал три набора ничего не значащих слов и фраз, которые по-разному звучали: в одном варианте использовались тона, в другом акцент делался на разную длину гласных, а в третьем — на взрывные согласные. Джеймс Кэмерон выбрал последний вариант.
По строению на’ви близок к папуасским и австралийским языкам. Порядок слов в нём свободный, глагол чаще ставится в конце предложения. Это эргативный язык — то есть в роли подлежащего в предложении выступает не тот, кто совершает действие, а тот, на кого действие направлено. (Условно, не «Я тебя вижу», а «Тебя видит мной» — это очень корявый пример, но смысл понятен). Ещё в на’ви нет звуков [б], [г], [д], зато есть взрывные [п’], [т’], [к’] — гласные после них произносятся с гортанной смычкой, как в кавказских языках. Слабенькая гортанная смычка, кстати, есть и в русском — на стыке двух гласных, которые нам надо «развести». Произнесите междометие «не-а», словосочетания «по одному», «у Ивана». Замечаете лёгкий гортанный согласный призвук перед второй гласной? Это вот и есть гортанная смычка.
К 2009 году, к моменту выхода первого «Аватара», в на’ви было около тысячи слов. Сейчас — почти 2 тысячи. Словарь лежит здесь, блог Пола Фроммера о на’ви — здесь. А ещё есть многочисленные справочники по грамматике, форумы, онлайн-клубы и прочие сообщества людей, изучающих и развивающих этот язык.
2. Дотракийский — язык из «Игры престолов». Хотя он упоминается в «Песни льда и пламени», Мартин — не Толкин, и никакого разработанного языка до сериала не существовало. В книгах насчитывается около 30 дотракийских слов, значительная часть которых — имена собственные.
Фонетические особенности дотракийского позаимствованы из арабского и испанского, кое-что взяли от суахили, эстонского и русского. Грамматика получилась довольно простой: три времени, существительные делятся на одушевлённые и неодушевлённые (и от этого зависит их склонение, как в русском), пять падежей, порядок слов фиксированный: подлежащее — сказуемое — дополнение.
Создатель языка Дэвид Питерсон написал целое пособие для тех, кто хочет говорить как дотракийцы, есть многочисленные сайты со словарями и форумами.
3. Клингонский — создан Марком Окрандом для вселенной сериала «Звёздный путь», заимствованы элементы из языков индейцев Северной Америки и санскрита.
В нём всего лишь 21 согласный и 5 гласных звуков, но многие из них довольно необычны для естественных человеческих языков: например, Q — очень глубокое [кх], S — ретрофлексное [ш] (то есть произносится с загнутым назад кончиком языка). Очень редкий порядок слов: дополнение — сказуемое — подлежащее. Существительные делятся на три класса: 1) живые существа, которым от рождения дана способность говорить, 2) части тела, 3) все остальные. К глаголам добавляются суффиксы, которые могут обозначать возвратность, неуверенность говорящего, необходимость или желание совершить действие, показывать законченность действия и много чего ещё.
У клингонского очень проработанные фонетика, словарь и грамматика. Есть целый Институт клингонского языка, который поддерживает Paramount Pictures, на клингонском ставились оперы, на него переводятся книги (например, «Гамлет»), с ним работают онлайн-переводчики (но качество, говорят, не очень). А вот тут есть целая подборка ресурсов для его изучения.
А сегодня давайте представим ситуацию: Новый год отметили, до начала рабочих будней ещё куча дней, и вы вдруг решаете, что хорошо бы начать учить какой-нибудь искусственный язык. Представляете? Я тоже с трудом, но на всякий случай расскажу вам про три искусственных языках, которые реально выучить :)
1. На’ви. Это язык из вселенной «Аватара» Кэмерона. На первом месте в списке он потому, что мне очень нравится его звучание (если я когда-нибудь на старости лет решу поучить искусственный язык, велика вероятность, что выбор падёт на на’ви именно из-за этого).
Его разработал лингвист Пол Фроммер. Сначала он создал три набора ничего не значащих слов и фраз, которые по-разному звучали: в одном варианте использовались тона, в другом акцент делался на разную длину гласных, а в третьем — на взрывные согласные. Джеймс Кэмерон выбрал последний вариант.
По строению на’ви близок к папуасским и австралийским языкам. Порядок слов в нём свободный, глагол чаще ставится в конце предложения. Это эргативный язык — то есть в роли подлежащего в предложении выступает не тот, кто совершает действие, а тот, на кого действие направлено. (Условно, не «Я тебя вижу», а «Тебя видит мной» — это очень корявый пример, но смысл понятен). Ещё в на’ви нет звуков [б], [г], [д], зато есть взрывные [п’], [т’], [к’] — гласные после них произносятся с гортанной смычкой, как в кавказских языках. Слабенькая гортанная смычка, кстати, есть и в русском — на стыке двух гласных, которые нам надо «развести». Произнесите междометие «не-а», словосочетания «по одному», «у Ивана». Замечаете лёгкий гортанный согласный призвук перед второй гласной? Это вот и есть гортанная смычка.
К 2009 году, к моменту выхода первого «Аватара», в на’ви было около тысячи слов. Сейчас — почти 2 тысячи. Словарь лежит здесь, блог Пола Фроммера о на’ви — здесь. А ещё есть многочисленные справочники по грамматике, форумы, онлайн-клубы и прочие сообщества людей, изучающих и развивающих этот язык.
2. Дотракийский — язык из «Игры престолов». Хотя он упоминается в «Песни льда и пламени», Мартин — не Толкин, и никакого разработанного языка до сериала не существовало. В книгах насчитывается около 30 дотракийских слов, значительная часть которых — имена собственные.
Фонетические особенности дотракийского позаимствованы из арабского и испанского, кое-что взяли от суахили, эстонского и русского. Грамматика получилась довольно простой: три времени, существительные делятся на одушевлённые и неодушевлённые (и от этого зависит их склонение, как в русском), пять падежей, порядок слов фиксированный: подлежащее — сказуемое — дополнение.
Создатель языка Дэвид Питерсон написал целое пособие для тех, кто хочет говорить как дотракийцы, есть многочисленные сайты со словарями и форумами.
3. Клингонский — создан Марком Окрандом для вселенной сериала «Звёздный путь», заимствованы элементы из языков индейцев Северной Америки и санскрита.
В нём всего лишь 21 согласный и 5 гласных звуков, но многие из них довольно необычны для естественных человеческих языков: например, Q — очень глубокое [кх], S — ретрофлексное [ш] (то есть произносится с загнутым назад кончиком языка). Очень редкий порядок слов: дополнение — сказуемое — подлежащее. Существительные делятся на три класса: 1) живые существа, которым от рождения дана способность говорить, 2) части тела, 3) все остальные. К глаголам добавляются суффиксы, которые могут обозначать возвратность, неуверенность говорящего, необходимость или желание совершить действие, показывать законченность действия и много чего ещё.
У клингонского очень проработанные фонетика, словарь и грамматика. Есть целый Институт клингонского языка, который поддерживает Paramount Pictures, на клингонском ставились оперы, на него переводятся книги (например, «Гамлет»), с ним работают онлайн-переводчики (но качество, говорят, не очень). А вот тут есть целая подборка ресурсов для его изучения.
Расскажу вам ещё про несколько искусственных языков — но таких, которые, в отличие от предыдущей подборки, выучить практически невозможно. Задумывались они как универсальные языки (такие, в которых не может быть двусмысленности, недосказанности, многозначности и прочих вещей, которыми грешат языки естественные).
Философский язык Джона Уилкинса, созданный в XVII веке.
Все слова делились на 40 классов, классы — на рода, рода — на виды. Каждому классу соответствовал слог, роду — согласный, виду — гласный. Слова конструировались по этой классификации, и как в ней ориентироваться — непонятно. Например, чтобы добраться до «собаки» (“zita”), надо начать от класса «Животные», пройти в род «Звери с продолговатыми головами», оттуда спуститься по видам и субкатегориям, учтя, что собака — хищное животное, с когтями и одомашненное.
При этом части речи осталось всего 2: интегралы (существительные, прилагательные, деепричастия) и частицы (предлоги, союзы, артикли, соединительный глагол «быть»). Глаголов вообще-то нет (вместо «я ныряю» надо говорить «я есть ныряющий»), но некоторые все же есть, и к ним присоединяется куча частиц, показывающих, кто, что, когда и с кем делает. Есть ещё 48 трансцедентальных частиц, которые обозначают пол говорящего, показывают сходство, отношения причины и следствия и так далее.
Система времен и падежей копирует латинскую, но сложнее. Говорят, что каждый глагол (которых вроде как нет) образует около 360 форм.
Логлан (сокращённое от английского logical language) создал лингвист Джеймс Браун в середине ХХ века. В логлане отношения между понятиями описываются через математические функции и аргументы, например: «стол» — функция («быть столом»), «давать» — функция с 3 аргументами (кто даёт, что даёт, кому даёт).
В языке 3 части речи: имена и названия, предикаты (выполняют роль большинства частей речи и не изменяются), словечки (обеспечивают все логические, грамматические, цифровые и пунктуационные связи).
Основная проблема (или преимущество) логлана заключается в том, что он очень точный и очень логичный. Например, если вы хотите сказать «Маша и Петя», то должны выбрать один из 20 вариантов «и»: Маша и Петя вместе; по отдельности, но рассматриваемые совместно; по отдельности и рассматриваемые независимо друг от друга, и так далее. Для «или» и «если» ещё больше вариантов. А с помощью словечек можно передавать эмоции и даже выражение лица говорящего.
В конце ХХ века от логлана отделилась вторая ветвь — ложбан. Отличаются они несильно, и активнее развивается сейчас именно ложбан. Несмотря на все сложности, на языке можно говорить, пусть медленно и с большим количеством ошибок. Есть даже русскоязычный чат изучающих, в котором 40 человек.
Илакш (до 2011 года — ифкуиль) — творение лингвиста Джона Кихады. В илакше 2 части речи: словообразующие и адъюнкты. Первые — основа лексики, это более 3,5 тысяч корней, от которых образуются смежные понятия. Например, корень -TF- обозначает «психологические или психолингвистические манипуляции». Производные от него — «психиатрическое лечение», «нахождение в иллюзорном состоянии», «иллюзорное состояние», «играть в психологические игры», «загипнотизированный». Или, попроще, корень -MR- — «передача собственности». От него происходят слова «заимствовать», «давать», «получать», «пожертвование».
Адъюнкты изменяются по 22 морфологическим категориям, среди которых 96 падежей. Предложение выражается очень длинным словом — всё, что нужно сказать, упаковывается вокруг корня с помощью суффиксов (их около 250 штук) и адъюнктов. А сказать нужно многое: во фразе «Идёт дождь» надо отразить, откуда нам это известно, в какой стадии процесс, является ли высказывание выводом, или же вывод сделает наш собеседник. С фонетикой тоже всё сложно: в илакше 7 тонов и огромное разнообразие звуков (есть и гортанная смычка, и щёлкающие, и свистящие).
Создатель языка на письменный перевод простого предложения тратит около 15 минут (со словарём), на сложное может уйти больше часа. Чтобы правильно сказать фразу, ему требуется 3–4 попытки.
Философский язык Джона Уилкинса, созданный в XVII веке.
Все слова делились на 40 классов, классы — на рода, рода — на виды. Каждому классу соответствовал слог, роду — согласный, виду — гласный. Слова конструировались по этой классификации, и как в ней ориентироваться — непонятно. Например, чтобы добраться до «собаки» (“zita”), надо начать от класса «Животные», пройти в род «Звери с продолговатыми головами», оттуда спуститься по видам и субкатегориям, учтя, что собака — хищное животное, с когтями и одомашненное.
При этом части речи осталось всего 2: интегралы (существительные, прилагательные, деепричастия) и частицы (предлоги, союзы, артикли, соединительный глагол «быть»). Глаголов вообще-то нет (вместо «я ныряю» надо говорить «я есть ныряющий»), но некоторые все же есть, и к ним присоединяется куча частиц, показывающих, кто, что, когда и с кем делает. Есть ещё 48 трансцедентальных частиц, которые обозначают пол говорящего, показывают сходство, отношения причины и следствия и так далее.
Система времен и падежей копирует латинскую, но сложнее. Говорят, что каждый глагол (которых вроде как нет) образует около 360 форм.
Логлан (сокращённое от английского logical language) создал лингвист Джеймс Браун в середине ХХ века. В логлане отношения между понятиями описываются через математические функции и аргументы, например: «стол» — функция («быть столом»), «давать» — функция с 3 аргументами (кто даёт, что даёт, кому даёт).
В языке 3 части речи: имена и названия, предикаты (выполняют роль большинства частей речи и не изменяются), словечки (обеспечивают все логические, грамматические, цифровые и пунктуационные связи).
Основная проблема (или преимущество) логлана заключается в том, что он очень точный и очень логичный. Например, если вы хотите сказать «Маша и Петя», то должны выбрать один из 20 вариантов «и»: Маша и Петя вместе; по отдельности, но рассматриваемые совместно; по отдельности и рассматриваемые независимо друг от друга, и так далее. Для «или» и «если» ещё больше вариантов. А с помощью словечек можно передавать эмоции и даже выражение лица говорящего.
В конце ХХ века от логлана отделилась вторая ветвь — ложбан. Отличаются они несильно, и активнее развивается сейчас именно ложбан. Несмотря на все сложности, на языке можно говорить, пусть медленно и с большим количеством ошибок. Есть даже русскоязычный чат изучающих, в котором 40 человек.
Илакш (до 2011 года — ифкуиль) — творение лингвиста Джона Кихады. В илакше 2 части речи: словообразующие и адъюнкты. Первые — основа лексики, это более 3,5 тысяч корней, от которых образуются смежные понятия. Например, корень -TF- обозначает «психологические или психолингвистические манипуляции». Производные от него — «психиатрическое лечение», «нахождение в иллюзорном состоянии», «иллюзорное состояние», «играть в психологические игры», «загипнотизированный». Или, попроще, корень -MR- — «передача собственности». От него происходят слова «заимствовать», «давать», «получать», «пожертвование».
Адъюнкты изменяются по 22 морфологическим категориям, среди которых 96 падежей. Предложение выражается очень длинным словом — всё, что нужно сказать, упаковывается вокруг корня с помощью суффиксов (их около 250 штук) и адъюнктов. А сказать нужно многое: во фразе «Идёт дождь» надо отразить, откуда нам это известно, в какой стадии процесс, является ли высказывание выводом, или же вывод сделает наш собеседник. С фонетикой тоже всё сложно: в илакше 7 тонов и огромное разнообразие звуков (есть и гортанная смычка, и щёлкающие, и свистящие).
Создатель языка на письменный перевод простого предложения тратит около 15 минут (со словарём), на сложное может уйти больше часа. Чтобы правильно сказать фразу, ему требуется 3–4 попытки.
Как так вышло, что из всех животных языком владеют только люди?
Сложно сказать :) Более того, учёные, не могут определиться даже с тем, какую функцию язык выполнял в первую очередь: то ли коммуникативную (кажется очевидным, но менее вероятно), то ли он в первую очередь был инструментом мышления.
Наличие мышления — это признак интеллекта, то есть способности учиться, запоминать информацию, анализировать опыт, понимать и применять абстрактные концепции, использовать знания для преобразования мира. Более-менее учёные сходятся на том, что появление языка ознаменовало вот этот момент возникновения интеллекта и мышления.
Важнейшей штукой, на которую опирается наша способность мыслить, считается операция соединения. Это способность мозга принимать «на вход» некие понятия (например, слова) и создавать из них структурированные конструкции, не ограниченные по сложности (например, предложения). Предположительно операция соединения возникла около 80 тысяч лет назад у восточноафриканских гоминидов. Тогда люди, помимо примитивных инструментов, начали делать вещи красивые, но бесполезные — украшения для тела из ракушек, расписанные орнаментом кусочки костей, — то есть придавать значение абстрактным концепциям. Этот момент можно трактовать как возникновение мышления — «внутреннего» языка.
Потом ему нужно было «подключиться» к «системе вывода» информации — должна была появиться речь. За нашу способность слышать, запоминать и воспроизводить звуки, контролировать движения языка, губ и челюстей и прочее отвечают гены. Они не уникальны — например, есть примерно 50 генов, которые сходным образом включаются или выключаются в «голосовых» областях мозга людей и птиц.
Получается, что сначала непонятным образом (скорее всего, в результате случайной мутации) нейронные связи мозга древних людей изменились так, что появилась операция соединения. Потом в чат вошли уже имевшиеся на тот момент ресурсы (гены и развивающиеся структуры мозга, которые позднее стали специализироваться на речи), и всё это как-то соединилось.
То есть толкового ответа на вопрос «Как так вышло, что из всех животных языком владеют только люди» у нас, по сути, нет. Если хотите подробностей об исканиях и проблемах в этой области, можно взять Ноама Хомского — «Человек говорящий. Эволюция и язык». (Сразу скажу: книга сложная, с кучей терминов и отсылок к специализированной литературе).
Меня же, когда я про это всё читала, довольно сильно поразила весьма простая и очевидная мысль: для выживания человека как вида язык был вовсе не нужен, потому что все остальные животные прекрасно обходятся без него, и для коммуникации им хватает более базовых систем (порой весьма сложных, да, но всё ещё не языков).
В связи с этим вопрос к вам: рассказать про системы коммуникации животных? :) Мы тут вообще собрались про языки разговаривать, но, мне кажется, это тоже очень интересно.
Сложно сказать :) Более того, учёные, не могут определиться даже с тем, какую функцию язык выполнял в первую очередь: то ли коммуникативную (кажется очевидным, но менее вероятно), то ли он в первую очередь был инструментом мышления.
Наличие мышления — это признак интеллекта, то есть способности учиться, запоминать информацию, анализировать опыт, понимать и применять абстрактные концепции, использовать знания для преобразования мира. Более-менее учёные сходятся на том, что появление языка ознаменовало вот этот момент возникновения интеллекта и мышления.
Важнейшей штукой, на которую опирается наша способность мыслить, считается операция соединения. Это способность мозга принимать «на вход» некие понятия (например, слова) и создавать из них структурированные конструкции, не ограниченные по сложности (например, предложения). Предположительно операция соединения возникла около 80 тысяч лет назад у восточноафриканских гоминидов. Тогда люди, помимо примитивных инструментов, начали делать вещи красивые, но бесполезные — украшения для тела из ракушек, расписанные орнаментом кусочки костей, — то есть придавать значение абстрактным концепциям. Этот момент можно трактовать как возникновение мышления — «внутреннего» языка.
Потом ему нужно было «подключиться» к «системе вывода» информации — должна была появиться речь. За нашу способность слышать, запоминать и воспроизводить звуки, контролировать движения языка, губ и челюстей и прочее отвечают гены. Они не уникальны — например, есть примерно 50 генов, которые сходным образом включаются или выключаются в «голосовых» областях мозга людей и птиц.
Получается, что сначала непонятным образом (скорее всего, в результате случайной мутации) нейронные связи мозга древних людей изменились так, что появилась операция соединения. Потом в чат вошли уже имевшиеся на тот момент ресурсы (гены и развивающиеся структуры мозга, которые позднее стали специализироваться на речи), и всё это как-то соединилось.
То есть толкового ответа на вопрос «Как так вышло, что из всех животных языком владеют только люди» у нас, по сути, нет. Если хотите подробностей об исканиях и проблемах в этой области, можно взять Ноама Хомского — «Человек говорящий. Эволюция и язык». (Сразу скажу: книга сложная, с кучей терминов и отсылок к специализированной литературе).
Меня же, когда я про это всё читала, довольно сильно поразила весьма простая и очевидная мысль: для выживания человека как вида язык был вовсе не нужен, потому что все остальные животные прекрасно обходятся без него, и для коммуникации им хватает более базовых систем (порой весьма сложных, да, но всё ещё не языков).
В связи с этим вопрос к вам: рассказать про системы коммуникации животных? :) Мы тут вообще собрались про языки разговаривать, но, мне кажется, это тоже очень интересно.
Рассказать про системы коммуникации животных? (Пчёлы, птицы, собаки, морские львы, обезьяны)
Anonymous Poll
97%
Да
3%
Нет
Дорогие, всем доброе утро!
Во-первых, спасибо, что подписываетесь, читаете, ставите реакции, комментируете, пишете в личку и вот это всё — это очень важно! За месяц тут собралось больше 100 человек, я такого не ожидала❤️
Во-вторых, у редакции этого канала есть к вам вопрос. Пока я пишу про системы коммуникации животных, расскажите мне: может быть, есть какие-то конкретные вопросы, которые вам интересны, и вы хотите про них пост?
Или, может быть, стоит иногда делать подборки / обзоры тематических книжек?
Или рассказывать про какие-то практические моменты из моей преподавательской работы / собственной учёбы?
Или конкретные факты про языки, на которых я говорю и которые я учу?
Я так-то про многое могу тут болтать, но телеграм-блогер из меня пока так себе, поэтому буду рада, если вы мне поможете!
🚀 И, конечно, делитесь постами, зовите сюда ваших друзей и знакомых :)
Во-первых, спасибо, что подписываетесь, читаете, ставите реакции, комментируете, пишете в личку и вот это всё — это очень важно! За месяц тут собралось больше 100 человек, я такого не ожидала
Во-вторых, у редакции этого канала есть к вам вопрос. Пока я пишу про системы коммуникации животных, расскажите мне: может быть, есть какие-то конкретные вопросы, которые вам интересны, и вы хотите про них пост?
Или, может быть, стоит иногда делать подборки / обзоры тематических книжек?
Или рассказывать про какие-то практические моменты из моей преподавательской работы / собственной учёбы?
Или конкретные факты про языки, на которых я говорю и которые я учу?
Я так-то про многое могу тут болтать, но телеграм-блогер из меня пока так себе, поэтому буду рада, если вы мне поможете!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Спасибо большое за фидбэк и пожелания по темам! Обязательно учту :) А в ближайшие несколько дней, как и решили, поговорим про коммуникацию животных — начинаем с пчёл.
Они общаются с помощью танца. Сказать «спасибо» за его расшифровку мы должны сказать в первую очередь австрийцу Карлу фон Фришу (но основную благодарность в виде Нобелевской премии он получил в 1973 году).
В 1919 году фон Фриш проводил очередной эксперимент с пчёлами и обратил внимание на насекомое, которое нашло пищу и вернулось в улей. Учёный заметил, что пчела исполнила круговой танец, а её сородичи моментально на это отреагировали и радостно полетели к месту кормёжки.
Фон Фриш понял, что обнаружил нечто очень важное, и потом занимался танцами пчёл всю жизнь. Оказалось, что:
✔️ движения насекомых зависят от расстояния до источника пищи. Если еда близко, то танец круговой, если далеко (примерно от 85-100 метров и дальше) — «вихляющий», в виде восьмёрки
✔️ от количества найденной еды зависит длина «пробега» между петлями «восьмёрки» и энергичность танца
✔️ танцем пчёлы указывают угол между местонахождением пищи и солнцем
✔️ при переменной облачности, когда солнца не видно, пчёлы ориентируются по плоскости поляризации света от просветов чистого неба
✔️ во время танца пчела может издавать разные звуки, которые зависят от количества еды, а её организм выделяет особые — и разные — химические вещества (позже их назовут феромонами)
Вручную расшифровывать танцы пчёл, даже с учётом современных высокоскоростных камер, было сложно и долго. Но теперь уже проще: несколько лет назад немецкие математики сделали нейросеть, которая анализирует видеозаписи, расшифровывает координаты источника питания и определяет его расположение.
Такие дела :)
Они общаются с помощью танца. Сказать «спасибо» за его расшифровку мы должны сказать в первую очередь австрийцу Карлу фон Фришу (но основную благодарность в виде Нобелевской премии он получил в 1973 году).
В 1919 году фон Фриш проводил очередной эксперимент с пчёлами и обратил внимание на насекомое, которое нашло пищу и вернулось в улей. Учёный заметил, что пчела исполнила круговой танец, а её сородичи моментально на это отреагировали и радостно полетели к месту кормёжки.
Фон Фриш понял, что обнаружил нечто очень важное, и потом занимался танцами пчёл всю жизнь. Оказалось, что:
✔️ движения насекомых зависят от расстояния до источника пищи. Если еда близко, то танец круговой, если далеко (примерно от 85-100 метров и дальше) — «вихляющий», в виде восьмёрки
✔️ от количества найденной еды зависит длина «пробега» между петлями «восьмёрки» и энергичность танца
✔️ танцем пчёлы указывают угол между местонахождением пищи и солнцем
✔️ при переменной облачности, когда солнца не видно, пчёлы ориентируются по плоскости поляризации света от просветов чистого неба
✔️ во время танца пчела может издавать разные звуки, которые зависят от количества еды, а её организм выделяет особые — и разные — химические вещества (позже их назовут феромонами)
Вручную расшифровывать танцы пчёл, даже с учётом современных высокоскоростных камер, было сложно и долго. Но теперь уже проще: несколько лет назад немецкие математики сделали нейросеть, которая анализирует видеозаписи, расшифровывает координаты источника питания и определяет его расположение.
Такие дела :)
Ещё один яркий пример того, что животные могут не только успешно общаться между собой, но и делать определённые успехи в освоении человеческой речи — морские львы. (Да, это дубль утреннего поста, простите! Я что-то нажала, и всё сломалось, то есть удалилось).
Эти ребята умеют издавать очень многие звуки: рычание, лай, писк, щелчки, рёв. Такой арсенал используется, чтобы общаться с сородичами, например, самцы лают, устанавливая границы своей территории, самки и детёныши узнают друг друга по тембру голоса. Дополнительным средством коммуникации им служит язык тела.
Но в конце прошлого века выяснилось, что морские львы способны гораздо на большее. Во-первых, они понимают абстрактные концепции, такие как симметрия, равенство и транзитивность (если а больше b, а b больше с, то а будет больше с). Во-вторых, оказалось, что морские львы могут осваивать логические операции, которые считаются «предшественниками» овладения языком.
В 1992 году биологи обучали морского льва Рокки языку жестов. Рокки оказалась в состоянии не только запомнить значения жестов, но и усвоила базовый синтаксис (то есть правила, по которым жесты следовали друг за другом). Я приведу здесь «диалог» между морским львом и дрессировщиком из научной статьи об эксперименте.
Дрессировщик показывал Рокки знаки, обозначавшие слова «вода, белая маленькая бутылка, принеси». Последовательность действий была такой:
Дрессировщик: показывает знак «вода».
Рокки, находящаяся в бассейне: оглядывается в поисках источника воды (питьевой фонтанчик).
Дрессировщик: делает паузу, необходимую для разделения двух понятий.
Рокки: ждёт.
Дрессировщик: показывает прилагательное «белый».
Рокки: слегка поворачивается налево, но не двигается с места и не осматривает бассейн.
Дрессировщик: показывает прилагательное «маленький».
Рокки: снова посматривает налево, но продолжает ждать.
Дрессировщик: показывает существительное «бутылка».
Рокки: плывёт за маленькой белой бутылкой, которая была слева от неё.
Дрессировщик: показывает глагол «приносить».
Рокки: остаётся на месте, ожидая продолжения.
Дрессировщик: опускает ногу в воду, обозначая конец предложения.
Рокки: берёт бутылку, плывет к фонтанчику, подставляет бутылку под струю воды, наполняет емкость.
Биологи уверены, что Рокки действительно смогла уяснить базовые правила синтаксиса. Но доказательством именно лингвистических способностей морских львов это считать всё же нельзя: авторы пишут, что успехи львицы можно объяснить её общими способностями к логическому мышлению и обучению (признавая, правда, что эти же способности требуются и для освоения языка).
Эти ребята умеют издавать очень многие звуки: рычание, лай, писк, щелчки, рёв. Такой арсенал используется, чтобы общаться с сородичами, например, самцы лают, устанавливая границы своей территории, самки и детёныши узнают друг друга по тембру голоса. Дополнительным средством коммуникации им служит язык тела.
Но в конце прошлого века выяснилось, что морские львы способны гораздо на большее. Во-первых, они понимают абстрактные концепции, такие как симметрия, равенство и транзитивность (если а больше b, а b больше с, то а будет больше с). Во-вторых, оказалось, что морские львы могут осваивать логические операции, которые считаются «предшественниками» овладения языком.
В 1992 году биологи обучали морского льва Рокки языку жестов. Рокки оказалась в состоянии не только запомнить значения жестов, но и усвоила базовый синтаксис (то есть правила, по которым жесты следовали друг за другом). Я приведу здесь «диалог» между морским львом и дрессировщиком из научной статьи об эксперименте.
Дрессировщик показывал Рокки знаки, обозначавшие слова «вода, белая маленькая бутылка, принеси». Последовательность действий была такой:
Дрессировщик: показывает знак «вода».
Рокки, находящаяся в бассейне: оглядывается в поисках источника воды (питьевой фонтанчик).
Дрессировщик: делает паузу, необходимую для разделения двух понятий.
Рокки: ждёт.
Дрессировщик: показывает прилагательное «белый».
Рокки: слегка поворачивается налево, но не двигается с места и не осматривает бассейн.
Дрессировщик: показывает прилагательное «маленький».
Рокки: снова посматривает налево, но продолжает ждать.
Дрессировщик: показывает существительное «бутылка».
Рокки: плывёт за маленькой белой бутылкой, которая была слева от неё.
Дрессировщик: показывает глагол «приносить».
Рокки: остаётся на месте, ожидая продолжения.
Дрессировщик: опускает ногу в воду, обозначая конец предложения.
Рокки: берёт бутылку, плывет к фонтанчику, подставляет бутылку под струю воды, наполняет емкость.
Биологи уверены, что Рокки действительно смогла уяснить базовые правила синтаксиса. Но доказательством именно лингвистических способностей морских львов это считать всё же нельзя: авторы пишут, что успехи львицы можно объяснить её общими способностями к логическому мышлению и обучению (признавая, правда, что эти же способности требуются и для освоения языка).
Кажется, началась рабочая неделя, в связи с этим небольшое объявление!
🇫🇷 Если кто-то из вас хочет начать или продолжить учить французский язык — у меня есть место для пары-тройки студентов.
🇪🇸 Если кто-то из вас хочет начать учить испанский язык — у меня есть место для пары-тройки студентов :)
Пишите в комментарии или личные сообщения (@khlyustova). Познакомимся, обсудим ваши цели и интересы, подберём учебники и решим, что с этим всем делать!
И, конечно, буду рада, если вы поделитесь постом с заинтересованными друзьями и знакомыми :)
🇫🇷 Если кто-то из вас хочет начать или продолжить учить французский язык — у меня есть место для пары-тройки студентов.
🇪🇸 Если кто-то из вас хочет начать учить испанский язык — у меня есть место для пары-тройки студентов :)
Пишите в комментарии или личные сообщения (@khlyustova). Познакомимся, обсудим ваши цели и интересы, подберём учебники и решим, что с этим всем делать!
И, конечно, буду рада, если вы поделитесь постом с заинтересованными друзьями и знакомыми :)
Оставшиеся истории про коммуникацию животных давайте отложим до выходных, а пока расскажу вам про китайский язык. Он был моей специальностью в университете — я учила его 4 года в НИУ ВШЭ, в то время, когда на тамошнем востоковедении его преподавали прям хорошо и много.
Давайте так: если у вас есть вопросы про китайский, вы хотите развенчать или подтвердить какие-то распространённые мнения о нём — пишите в комментариях! С удовольствием отвечу :)
А пока расскажу, зачем я пошла его учить.
Востоковедение не было моей детской мечтой :) Я хотела на факультет глобальных процессов в МГУ (в 17 лет опыт выбора высшего образования у вас не то чтобы большой, сами понимаете). Туда я могла поступить без экзаменов, потому что профильным экзаменом был иностранный язык, а у меня было несколько дипломов Всероссийской олимпиады по французскому.
Где-то в конце мая МГУ поменял правила приёма и сделал профильным предметом историю. Поступить на бюджет не по олимпиаде, а как простому смертному было нереально, потому что нужно было набирать 400/400 баллов.
На факультеты регионоведения и прочей филологии, куда меня тоже брали без экзаменов, я не хотела. Я немножко поплакала и села готовиться к ЕГЭ по истории, параллельно изучая список факультетов ВШЭ. Там нашлось востоковедение (с профильной историей, но более реальным проходным баллом) и компьютерная лингвистика (с профильным иностранным языком — то есть туда я тоже могла пойти без экзаменов. И не пошла. No comments, да).
В итоге, поступив на оба факультета, решила, что компьютерная лингвистика — это что-то на математическом и вообще непонятное, а востоковедение — ну, учить странный язык, прикольно.
Можно было выбрать из 4 языков: японский (за 2-3 месяца до всех этих перипетий случилась Фукусима, плюс про Японию я как-то вообще никогда не думала), корейский (был первый набор, не захотелось становиться подопытным кроликом для новой программы), арабский (ходили разговоры, что девушкам лучше не идти, «бесперспективно»). Остался китайский — так я в него и влипла на 4 года.
Давайте так: если у вас есть вопросы про китайский, вы хотите развенчать или подтвердить какие-то распространённые мнения о нём — пишите в комментариях! С удовольствием отвечу :)
А пока расскажу, зачем я пошла его учить.
Востоковедение не было моей детской мечтой :) Я хотела на факультет глобальных процессов в МГУ (в 17 лет опыт выбора высшего образования у вас не то чтобы большой, сами понимаете). Туда я могла поступить без экзаменов, потому что профильным экзаменом был иностранный язык, а у меня было несколько дипломов Всероссийской олимпиады по французскому.
Где-то в конце мая МГУ поменял правила приёма и сделал профильным предметом историю. Поступить на бюджет не по олимпиаде, а как простому смертному было нереально, потому что нужно было набирать 400/400 баллов.
На факультеты регионоведения и прочей филологии, куда меня тоже брали без экзаменов, я не хотела. Я немножко поплакала и села готовиться к ЕГЭ по истории, параллельно изучая список факультетов ВШЭ. Там нашлось востоковедение (с профильной историей, но более реальным проходным баллом) и компьютерная лингвистика (с профильным иностранным языком — то есть туда я тоже могла пойти без экзаменов. И не пошла. No comments, да).
В итоге, поступив на оба факультета, решила, что компьютерная лингвистика — это что-то на математическом и вообще непонятное, а востоковедение — ну, учить странный язык, прикольно.
Можно было выбрать из 4 языков: японский (за 2-3 месяца до всех этих перипетий случилась Фукусима, плюс про Японию я как-то вообще никогда не думала), корейский (был первый набор, не захотелось становиться подопытным кроликом для новой программы), арабский (ходили разговоры, что девушкам лучше не идти, «бесперспективно»). Остался китайский — так я в него и влипла на 4 года.
Вчера меня спросили: «Ещё лет 15 назад все повторяли мантру, что вот сейчас будет не хватать китаистов, потому что торговля с Китаем и все дела. С тех пор я уже немало видел китаистов по образованию, которые ни дня не работали с китайским». При этом торговля и прочие отношения с Китаем прекрасно себе существуют. Что это значит: слишком много китаистов, или на самом деле китайцы справляются на английском?
Я вам больше скажу: эта мантра про нехватку китаистов и не думала заканчиваться, сейчас так вообще начинается новый виток. Почему же мы работаем где угодно, но не по специальности?
Мне кажется, основная причина в том, что многие идут на востоковедение, не совсем понимая, что их ждёт. И потому что им 16–18 лет, и вот так они выбрали.
Востоковедение — очень размытая штука.
🗄 Мы не переводчики (хотя умеем переводить, даже синхронно).
🗄 И тем более не преподаватели китайского.
🗄 Мы не специалисты по межкультурной коммуникации (хотя что-то в этом понимаем).
🗄 Нельзя сказать, что мы очень глубоко разбираемся в праве, экономике, культуре Китая (тут, конечно, нельзя всех мести под одну гребёнку, и если человек чем-то действительно интересуется, он вполне может к окончанию 4 курса хорошо в этом сориентироваться. Я говорю о среднестатистическом выпускнике).
Наше образование даёт определённую базу, на которую при желании в магистратуре или самостоятельно можно навесить любую надстройку. Вы можете мне сказать, что так везде — да, но, поверьте, здесь это выражено гораздо, гораздо сильнее. Я знаю людей, которые несколько лет после выпуска занимались именно этим, и сейчас работают по специальности. А если ты просто проучился 4 года, то сможешь пойти, например, редактором в СМИ со знанием китайского. Или в китайскую компанию — стажёром или на другую грустную позицию. (Опять же, я говорю о среднестатистическом выпускнике без огня в глазах, таких большинство).
Что касается успехов китайцев в английском. Конечно, его учат всё больше людей, но спрос именно на переводчиков вроде как остаётся стабильным (письменный перевод, как и с другими языками, потихоньку вытесняется машинным, но в ограниченном количестве сфер). При этом полноценно работать переводчиком с китайского после 4 лет бакалавриата — я таких кейсов не видела (если видели, расскажите!). Все переводчики, которых я знаю, минимум год (а лучше — больше) стажировались в Китае. Для этого нужно время, желание и обычно деньги :)
А ещё, чтобы работать в китайских компаниях и в целом с китайским языком, нужна определённая степень принятия их культуры (корпоративной и в целом). Когда человек в 17 лет идёт на востоковедение, он обычно не задумывается о таких вещах (а надо бы).
Так что я с высоты своего абсолютно субъективного опыта думаю, что проблема не столько в том, что рынку не нужны специалисты. А в том, что часть людей сознательно отказывается от этой дороги, ещё в процессе поняв, что это не для них. Ещё часть не хочет тратить несколько дополнительных лет на то, чтобы «добрать» квалификацию и опыт, которые в этой специфической сфере очень нужны, если ты хочешь работать за нормальные деньги в нормальном месте.
Я вам больше скажу: эта мантра про нехватку китаистов и не думала заканчиваться, сейчас так вообще начинается новый виток. Почему же мы работаем где угодно, но не по специальности?
Мне кажется, основная причина в том, что многие идут на востоковедение, не совсем понимая, что их ждёт. И потому что им 16–18 лет, и вот так они выбрали.
Востоковедение — очень размытая штука.
Наше образование даёт определённую базу, на которую при желании в магистратуре или самостоятельно можно навесить любую надстройку. Вы можете мне сказать, что так везде — да, но, поверьте, здесь это выражено гораздо, гораздо сильнее. Я знаю людей, которые несколько лет после выпуска занимались именно этим, и сейчас работают по специальности. А если ты просто проучился 4 года, то сможешь пойти, например, редактором в СМИ со знанием китайского. Или в китайскую компанию — стажёром или на другую грустную позицию. (Опять же, я говорю о среднестатистическом выпускнике без огня в глазах, таких большинство).
Что касается успехов китайцев в английском. Конечно, его учат всё больше людей, но спрос именно на переводчиков вроде как остаётся стабильным (письменный перевод, как и с другими языками, потихоньку вытесняется машинным, но в ограниченном количестве сфер). При этом полноценно работать переводчиком с китайского после 4 лет бакалавриата — я таких кейсов не видела (если видели, расскажите!). Все переводчики, которых я знаю, минимум год (а лучше — больше) стажировались в Китае. Для этого нужно время, желание и обычно деньги :)
А ещё, чтобы работать в китайских компаниях и в целом с китайским языком, нужна определённая степень принятия их культуры (корпоративной и в целом). Когда человек в 17 лет идёт на востоковедение, он обычно не задумывается о таких вещах (а надо бы).
Так что я с высоты своего абсолютно субъективного опыта думаю, что проблема не столько в том, что рынку не нужны специалисты. А в том, что часть людей сознательно отказывается от этой дороги, ещё в процессе поняв, что это не для них. Ещё часть не хочет тратить несколько дополнительных лет на то, чтобы «добрать» квалификацию и опыт, которые в этой специфической сфере очень нужны, если ты хочешь работать за нормальные деньги в нормальном месте.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Сложно ли учить китайский?
«Тяжело первые 20 лет, потом привыкаешь» (с) — кто-то из моих преподавателей.
Когда мне задают такой вопрос (вместо китайского можно подставить что угодно), я не знаю, что отвечать. Потому что степень сложности любого языка зависит от дистанции между ним и теми языками, на которых вы уже говорите.
Нам с вами (носителям русского) сербский будет даваться гораздо легче, чем японцу. Если вы знаете французский, то испанский встретите как старого знакомого. Если в вашей семье говорят на татарском, то в Турции вам будет гораздо проще, чем мне. Очевидные вещи, правда? Но вопросы про «сложность» языка студенты задавать никогда не перестанут :)
На востоковедение я шла, зная про китайский то, что там есть иероглифы и четыре тона. Они там правда есть, но это не страшно. И вообще многие вещи, которыми любят пугать людей сайты в интернете, тоже не такие ужасные. Вот смотрите:
🔵 Чтобы учить китайский, нужен музыкальный слух.
Неправда. Хороший слух для освоения тонов поможет, это бесспорно, но он необязателен. Китайцы (и носители других тоновых языков) не рождаются с абсолютным слухом — он у них развивается как раз потому, что языки тоновые.
Если вам не повезло, то вы, прикладывая известные усилия, просто потратите на произношение не месяц-другой, а больше, и через условные полгода придёте к тому же результату. От непривычных звуков, правда, могут болеть голосовые связки, но это быстро проходит (у меня через несколько недель).
🔵 Чтобы запомнить иероглифы, каждый нужно много раз прописать от руки.
Это правда. Если перестаёшь писать от руки, то начертание забывается очень быстро: вы узнаёте иероглифы и можете их читать, но написать не можете. Но сложно не нам одним: я читала, что в современном Китае учителя бьют тревогу, потому что дети в основном печатают, теряя навык письма. Так что на начальных этапах писать, конечно, придётся, но потом можно и на клавиатуру перейти (вы много на русском от руки пишете? Вот).
🔵 В китайском сложная грамматика.
Люблю смотреть на выражение лица людей, говоря им, что в китайском грамматики нет :) На самом деле, конечно, есть, но её основа — порядок слов (то есть синтаксис). Нет спряжений, времён, склонений и прочих падежей, слова не изменяются. Вообще. К глаголу можно приписать частицу, обозначающую, например, что действие произошло в прошлом (но делать это не обязательно), а к существительному — приделать числительное, чтобы показать множественное число, но никаких форм слова не существует. Поэтому синтаксис — наше всё. (Но, кстати, для меня эта примитивность была одним из самых сложных аспектов :)
🔵 Китайский очень сложно воспринимать на слух.
Вот тут огорчу вас: учить китайский полжизни, а потом не понимать китайца — это нормально. Но знаете, в чём хорошая новость? Они сами друг друга часто не понимают, потому что диалектов в этой стране больше 250. С классификацией, конечно, есть вопросики, например, сами китайцы могут считать что-то диалектом, а лингвисты из других стран — отдельным языком. Коммуникационные сложности, впрочем, это никак не решает. Что в этом случае делать, спросите вы? Можно, например, переписываться — иероглифы общие :)
«Тяжело первые 20 лет, потом привыкаешь» (с) — кто-то из моих преподавателей.
Когда мне задают такой вопрос (вместо китайского можно подставить что угодно), я не знаю, что отвечать. Потому что степень сложности любого языка зависит от дистанции между ним и теми языками, на которых вы уже говорите.
Нам с вами (носителям русского) сербский будет даваться гораздо легче, чем японцу. Если вы знаете французский, то испанский встретите как старого знакомого. Если в вашей семье говорят на татарском, то в Турции вам будет гораздо проще, чем мне. Очевидные вещи, правда? Но вопросы про «сложность» языка студенты задавать никогда не перестанут :)
На востоковедение я шла, зная про китайский то, что там есть иероглифы и четыре тона. Они там правда есть, но это не страшно. И вообще многие вещи, которыми любят пугать людей сайты в интернете, тоже не такие ужасные. Вот смотрите:
Неправда. Хороший слух для освоения тонов поможет, это бесспорно, но он необязателен. Китайцы (и носители других тоновых языков) не рождаются с абсолютным слухом — он у них развивается как раз потому, что языки тоновые.
Если вам не повезло, то вы, прикладывая известные усилия, просто потратите на произношение не месяц-другой, а больше, и через условные полгода придёте к тому же результату. От непривычных звуков, правда, могут болеть голосовые связки, но это быстро проходит (у меня через несколько недель).
Это правда. Если перестаёшь писать от руки, то начертание забывается очень быстро: вы узнаёте иероглифы и можете их читать, но написать не можете. Но сложно не нам одним: я читала, что в современном Китае учителя бьют тревогу, потому что дети в основном печатают, теряя навык письма. Так что на начальных этапах писать, конечно, придётся, но потом можно и на клавиатуру перейти (вы много на русском от руки пишете? Вот).
Люблю смотреть на выражение лица людей, говоря им, что в китайском грамматики нет :) На самом деле, конечно, есть, но её основа — порядок слов (то есть синтаксис). Нет спряжений, времён, склонений и прочих падежей, слова не изменяются. Вообще. К глаголу можно приписать частицу, обозначающую, например, что действие произошло в прошлом (но делать это не обязательно), а к существительному — приделать числительное, чтобы показать множественное число, но никаких форм слова не существует. Поэтому синтаксис — наше всё. (Но, кстати, для меня эта примитивность была одним из самых сложных аспектов :)
Вот тут огорчу вас: учить китайский полжизни, а потом не понимать китайца — это нормально. Но знаете, в чём хорошая новость? Они сами друг друга часто не понимают, потому что диалектов в этой стране больше 250. С классификацией, конечно, есть вопросики, например, сами китайцы могут считать что-то диалектом, а лингвисты из других стран — отдельным языком. Коммуникационные сложности, впрочем, это никак не решает. Что в этом случае делать, спросите вы? Можно, например, переписываться — иероглифы общие :)
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Знаете, что такое счётные слова?
Это такой прикол китайского языка — служебные части речи, которые вставляются между числительным и существительным. Если на русском мы можем сказать «пять тетрадей», то на китайском должно быть «пять штук тетрадей», и «штука» здесь как раз и будет счётным словом.
Счётных слов, насколько я помню, около сотни. Иметь с ними дело очень неприятно, потому что выбор счётного слова зависит не только от того, к какой семантической группе принадлежит существительное, но и от конкретных признаков предмета: объём, форма, состояние и так далее.
Помните рассказ «Аналитический язык Джона Уилкинса» Борхеса? (Про язык Уилкинса я, кстати, писала вот тут). Борхес там приводит вымышленную китайскую энциклопедию, которая делит всех животных на принадлежащих Императору, набальзамированных, прирученных, молочных поросят, сирен, сказочных, бродячих собак, включённых в эту классификацию, бегающих как сумасшедшие, бесчисленных, нарисованных тончайшей кистью из верблюжьей шерсти, прочих, разбивших цветочную вазу и похожих издали на мух.
Чтобы это написать, вполне можно было вдохновляться классификацией счётных слов. Смотрите сами:
✔️ счётное слово 领 используется с заседаниями или собраниями, а ещё с халатами и циновками
✔️ 只 – счётное слово для частей тела, животных и птиц. Но не для всех: на 匹 считают лошадей, ослов и похожих на них зверей, на 头 («голова») — домашний скот, на 峰 («пик», «вершина» — верблюдов)
✔️ помимо скота, на 头 считают головки лука и чеснока, а ещё свадьбы
✔️ 具 — счётное слово для различных приборов, механизмов и мёртвых тел
А ещё я до сих пор помню, что собак считают на «полоски», то есть 条. Это же слово используется для подсчёта длинных и узких предметов, рек, улиц (и рыб, как напоминают в комментариях!)
Из экзотических счётных слов могу предложить вам
✔️ 尊 (для статуй Будд и пушек)
✔️ 口 (члены семьи, колокола и ножи)
✔️ 记 (резкие движения и краткосрочные события)
✔️ 顶 (предметы, находящиеся сверху чего-либо)
Как со всем этим жить? На самом деле, не так страшно :) Очевидно, что в реальной жизни вам нужны пара десятков самых используемых счётных слов, которые при желании можно приспособить практически к любому предмету. А ещё есть универсальное счётное слово 个 — его официально можно использовать с чем угодно. Будет грубовато, зато точно не ошибётесь :)
Это такой прикол китайского языка — служебные части речи, которые вставляются между числительным и существительным. Если на русском мы можем сказать «пять тетрадей», то на китайском должно быть «пять штук тетрадей», и «штука» здесь как раз и будет счётным словом.
Счётных слов, насколько я помню, около сотни. Иметь с ними дело очень неприятно, потому что выбор счётного слова зависит не только от того, к какой семантической группе принадлежит существительное, но и от конкретных признаков предмета: объём, форма, состояние и так далее.
Помните рассказ «Аналитический язык Джона Уилкинса» Борхеса? (Про язык Уилкинса я, кстати, писала вот тут). Борхес там приводит вымышленную китайскую энциклопедию, которая делит всех животных на принадлежащих Императору, набальзамированных, прирученных, молочных поросят, сирен, сказочных, бродячих собак, включённых в эту классификацию, бегающих как сумасшедшие, бесчисленных, нарисованных тончайшей кистью из верблюжьей шерсти, прочих, разбивших цветочную вазу и похожих издали на мух.
Чтобы это написать, вполне можно было вдохновляться классификацией счётных слов. Смотрите сами:
✔️ счётное слово 领 используется с заседаниями или собраниями, а ещё с халатами и циновками
✔️ 只 – счётное слово для частей тела, животных и птиц. Но не для всех: на 匹 считают лошадей, ослов и похожих на них зверей, на 头 («голова») — домашний скот, на 峰 («пик», «вершина» — верблюдов)
✔️ помимо скота, на 头 считают головки лука и чеснока, а ещё свадьбы
✔️ 具 — счётное слово для различных приборов, механизмов и мёртвых тел
А ещё я до сих пор помню, что собак считают на «полоски», то есть 条. Это же слово используется для подсчёта длинных и узких предметов, рек, улиц (и рыб, как напоминают в комментариях!)
Из экзотических счётных слов могу предложить вам
✔️ 尊 (для статуй Будд и пушек)
✔️ 口 (члены семьи, колокола и ножи)
✔️ 记 (резкие движения и краткосрочные события)
✔️ 顶 (предметы, находящиеся сверху чего-либо)
Как со всем этим жить? На самом деле, не так страшно :) Очевидно, что в реальной жизни вам нужны пара десятков самых используемых счётных слов, которые при желании можно приспособить практически к любому предмету. А ещё есть универсальное счётное слово 个 — его официально можно использовать с чем угодно. Будет грубовато, зато точно не ошибётесь :)
Выходные — время продолжить разговор про коммуникацию животных :) Напомню, вот тут можно узнать о том, как общаются пчёлы, а здесь — о (не)лингвистических способностях морских львов.
Сегодня поговорим про птиц. Их пение — один из самых очевидных примеров коммуникации животных. Издаваемые птицами звуки делятся на две группы.
Позывы — короткие звуковые сигналы, ими птица владеет от рождения. Это звуки с широким спектром частот, резким началом и окончанием. Позывы используются для базовой коммуникации: передают сигналы тревоги, удерживают членов стаи вместе.
С одной стороны, позывы очень индивидуальны (по ним птицы могут узнавать друг друга, более того, в некоторых случаях это удавалось даже ученым-орнитологам). С другой — позывы позволяют коммуницировать представителям разных видов, например, буроголовым гаичкам и японским синицам. Птиц, которые издают позывы, можно сравнить с представителями разных национальностей, говорящих на одном языке: у них разный тембр голоса, манера речи и акцент, но они используют одинаковые слова и грамматические конструкции.
Вторая группа птичьих звуков — пение, его основные функции — это привлечение партнёра, обозначение границ территории и её защита, передача информации о своём здоровье и физическом состоянии. Пению птицы учатся: сначала птенцы слушают песни взрослых и запоминают их, а потом начинают воспроизводить мелодии сами.
Песни передаются из поколение в поколение, и это позволяет выделять птичьи диалекты — особенности пения, характерные для птичьих семей и стай. Птицы могут учиться и чужому пению — совсем как дети, которые на ходу осваивают иностранные языки, если их поместить в новую языковую среду. Но, что интересно — если птенца изолировать от сородичей, он, в отличие от детей, петь всё-таки будет, но не совсем так, как другие представители его вида.
Несмотря на то, что называть языком пение нельзя (вот тут я объясняла, почему), птицы всё-таки демонстрируют способности, похожие на лингвистические. Например, черношапочные гаички в песнях комбинируют сочетания звуков, выстраивая из них новые музыкальные фразы (как мы строим предложения из слов), а у галок, живущих в стае, есть «имена» — сочетания звуков, каждое из которых обозначает члена стаи, и перед перелётом галки произносят «имена» своих товарищей, чтобы выстроиться в цепь.
Сегодня поговорим про птиц. Их пение — один из самых очевидных примеров коммуникации животных. Издаваемые птицами звуки делятся на две группы.
Позывы — короткие звуковые сигналы, ими птица владеет от рождения. Это звуки с широким спектром частот, резким началом и окончанием. Позывы используются для базовой коммуникации: передают сигналы тревоги, удерживают членов стаи вместе.
С одной стороны, позывы очень индивидуальны (по ним птицы могут узнавать друг друга, более того, в некоторых случаях это удавалось даже ученым-орнитологам). С другой — позывы позволяют коммуницировать представителям разных видов, например, буроголовым гаичкам и японским синицам. Птиц, которые издают позывы, можно сравнить с представителями разных национальностей, говорящих на одном языке: у них разный тембр голоса, манера речи и акцент, но они используют одинаковые слова и грамматические конструкции.
Вторая группа птичьих звуков — пение, его основные функции — это привлечение партнёра, обозначение границ территории и её защита, передача информации о своём здоровье и физическом состоянии. Пению птицы учатся: сначала птенцы слушают песни взрослых и запоминают их, а потом начинают воспроизводить мелодии сами.
Песни передаются из поколение в поколение, и это позволяет выделять птичьи диалекты — особенности пения, характерные для птичьих семей и стай. Птицы могут учиться и чужому пению — совсем как дети, которые на ходу осваивают иностранные языки, если их поместить в новую языковую среду. Но, что интересно — если птенца изолировать от сородичей, он, в отличие от детей, петь всё-таки будет, но не совсем так, как другие представители его вида.
Несмотря на то, что называть языком пение нельзя (вот тут я объясняла, почему), птицы всё-таки демонстрируют способности, похожие на лингвистические. Например, черношапочные гаички в песнях комбинируют сочетания звуков, выстраивая из них новые музыкальные фразы (как мы строим предложения из слов), а у галок, живущих в стае, есть «имена» — сочетания звуков, каждое из которых обозначает члена стаи, и перед перелётом галки произносят «имена» своих товарищей, чтобы выстроиться в цепь.
Если уж я начала говорить про общение животных друг с другом и с человеком, обойти вниманием собак я не могла :) Собаковладельцы, мы же с вами точно знаем, что понимаем нашего зверя с полувзгляда, и он отвечает нам тем же?
Это наше субъективное восприятие собак не лишено научной основы: мы с ними в течение многих тысяч лет следовали по пути конвергентной эволюции, то есть у нас — организмов из разных систематических групп — формировались сходные признаки. Собаки сопровождали людей при переселении на новые территории, вместе с ними адаптировались к новым условиям жизни и питанию. И речь здесь идёт не только о сходствах в физическом развитии (например, гены, регулирующие процессы пищеварения и неврологические функции у людей и собак эволюционировали сходным образом), но и об общении.
У собак появились навыки считывания нашего социального и коммуникативного поведения — выражения лица, жестов. Есть основания полагать, что собаки понимают нас даже лучше, чем наши близкие родственники приматы — бонобо, шимпанзе и другие; они умеют отличать радостное выражение человеческого лица от сердитого, причём справляются с этой задачей даже тогда, когда им показывают только верхнюю или только нижнюю половину лица.
Собаки могут интерпретировать указывающие жесты (между прочим, исключительно человеческий способ передачи информации). В экспериментах собаки и двухлетние дети показали примерно одинаковые результаты по интерпретации таких жестов, заодно продемонстрировав способность и обобщать ранее полученную информацию, и успешно трактовать новые, не виденные ранее знаки.
А ещё собаки могут нами манипулировать (не новость, правда?). Для этого у них есть специальный «щенячий взгляд»: поднятые вверх брови, округлённые глаза. Собаки «строят глазки» гораздо чаще, если знают, что на них смотрит человек, и для этого у них есть специальная небольшая мышца — она поднимает внутреннюю часть брови, округляя глаза и делая взгляд жалобным и просящим.
У волков и хаски, суровых северных псов, эта мышца почти не развита. Анатомия мышц меняется крайне медленно, поэтому эти произошедшие за несколько десятков тысяч лет изменения можно считать довольно значительными. Судя по всему, собаки, у которых получалось приподнять брови и вызвать желание позаботиться о них, получали эволюционное преимущество перед своими менее эмоциональными собратьями.
Так что собаки действительно могут передавать нам некоторую информацию — сообщать о своих желаниях, недовольстве, хорошем настроении. А ещё их мозг распознаёт границы между словами в человеческой речи так же, как это делает нервная система младенцев, но об этом как-нибудь потом :)
Это наше субъективное восприятие собак не лишено научной основы: мы с ними в течение многих тысяч лет следовали по пути конвергентной эволюции, то есть у нас — организмов из разных систематических групп — формировались сходные признаки. Собаки сопровождали людей при переселении на новые территории, вместе с ними адаптировались к новым условиям жизни и питанию. И речь здесь идёт не только о сходствах в физическом развитии (например, гены, регулирующие процессы пищеварения и неврологические функции у людей и собак эволюционировали сходным образом), но и об общении.
У собак появились навыки считывания нашего социального и коммуникативного поведения — выражения лица, жестов. Есть основания полагать, что собаки понимают нас даже лучше, чем наши близкие родственники приматы — бонобо, шимпанзе и другие; они умеют отличать радостное выражение человеческого лица от сердитого, причём справляются с этой задачей даже тогда, когда им показывают только верхнюю или только нижнюю половину лица.
Собаки могут интерпретировать указывающие жесты (между прочим, исключительно человеческий способ передачи информации). В экспериментах собаки и двухлетние дети показали примерно одинаковые результаты по интерпретации таких жестов, заодно продемонстрировав способность и обобщать ранее полученную информацию, и успешно трактовать новые, не виденные ранее знаки.
А ещё собаки могут нами манипулировать (не новость, правда?). Для этого у них есть специальный «щенячий взгляд»: поднятые вверх брови, округлённые глаза. Собаки «строят глазки» гораздо чаще, если знают, что на них смотрит человек, и для этого у них есть специальная небольшая мышца — она поднимает внутреннюю часть брови, округляя глаза и делая взгляд жалобным и просящим.
У волков и хаски, суровых северных псов, эта мышца почти не развита. Анатомия мышц меняется крайне медленно, поэтому эти произошедшие за несколько десятков тысяч лет изменения можно считать довольно значительными. Судя по всему, собаки, у которых получалось приподнять брови и вызвать желание позаботиться о них, получали эволюционное преимущество перед своими менее эмоциональными собратьями.
Так что собаки действительно могут передавать нам некоторую информацию — сообщать о своих желаниях, недовольстве, хорошем настроении. А ещё их мозг распознаёт границы между словами в человеческой речи так же, как это делает нервная система младенцев, но об этом как-нибудь потом :)