Везу пассажирку по вечерней Москве. Девушка в спортивном костюме, с собой у неё ещё один костюм: в чехле с вешалкой. От музыки отказалась, едем в тишине. Из философских размышлений меня возвращают странные звуки, как будто в машине шипит кошка. Смотрю в зеркало: девушка держится за голову.

— С вами всё в порядке? — этот вопрос я задаю всегда, на автомате.
— Да, шпильки. У меня в голове их сто штук. — мягко и с улыбкой ответила пассажирка, продолжая ковыряться в волосах.

Только сейчас я заметила её яркий макияж, неестественный загар и невообразимое количество блёсток, в которых отражался красный сигнал светофора.

— Вы — танцовщица?
— Да, бальница. Уже 8 лет. Наверное, скоро у меня совсем не останется волос. — она рассмеялась.

Я чуть помолчала, но любопытство взяло верх. Заранее извинившись, я всё-таки спросила:
— А это больно? Вот такие причёски. Неудобно наверное?
— Немного, — девушка отвлеклась от выковыривания проволоки из головы, — зато красиво!

Я улыбнулась ей, и мы так и ехали в тишине с редкими «сссс» и «ххх» с заднего сиденья.

Вижу пассажира — мужчину с большой спортивной сумкой. Выхожу, чтобы открыть багажник, но он жестами показывает, что положит ношу на заднее сидение. Пожимаю плечами, помогаю положить сумку и замечаю, что в ней клюшки для гольфа.

Никогда об этом не задумывалась, но до этого я не видела клюшки для гольфа. Только в кино. Выглядели они круто. Но, возможно, это мне показалось из-за темноты и ауры яхт, шикарных отелей и Уолл-стритов с их быками и медведями.

Я оглядела мужчину на предмет дорогих часов, шикарных смокингов и ботинок из крокодиловой кожи, но ничего подобного не обнаружила. Он был вызывающе обычным. Я сразу вспомнила Цукерберга в его джинсах и футболке. Увидишь в толпе — не обратишь внимания.

Я взглянула на свой телефон. Вдруг клюшки автоматически переводят поездку в тариф «Бизнес»? Я тогда за двадцать минут сразу получу сто тыщ-дофигищ. Но беспощадная машина показывала 323 рубля. Я горько вздохнула. Опять дорогая и красивая жизнь проплыла мимо меня. Говорят «рядом не валялась», но эта как раз валялась рядом — на заднем сидении.

Взяла вчера первый заказ. На заднее садится девушка с синими волосами, на вид лет 16. Несмотря на погоду одета довольно тепло: косуха, грубые ботинки, колготки в сетку. Не поздоровалась, просто кинула сердитый взгляд и уткнулась в книгу. Смотрю, читает «Отцы и Дети», иногда подмечает что-то маркером.

А я вспомнила себя в старших классах. Калуга, 2000-ые… У нас в классе тоже были два панка: подруги Даша и Оля. Оля носила ирокез и любила пирсинг. А у Даши были густые тёмные волосы. Никогда не видела, чтобы она надевала что-то не черное.

Они всегда ходили вместе, а когда кто-то из них не приходил, вторая весь день сидела в наушниках. Я тогда, конечно, думала: «Какие всё-таки странные». Даже немного побаивалась, путала их с готами и представляла, как они ходят на кладбище совершать кровавые ритуалы. Мои одноклассники часто их оскорбляли, докапывались до внешности.

Но вот смотрю я на московских подростков. Сейчас внешним видом никого не удивишь. Хочешь — розовый, хочешь — разноцветный в крапинку. Полная свобода выбора. Да и субкультур, кажется, совсем не осталось. Или это только в Москве? Хорошо бы, если везде. Так здорово, когда люди разные.

Вспомнила одну поездку и снова умилилась.

Приняла заказ. Смотрю, а ехать совсем ничего. Буквально несколько кварталов. В машину сели папа и дочка. Оказалось, опаздывают на линейку. Все пять минут поездки папа старательно заплетал доче косички.

Хмурился, пыжился, пытался. Подсматриваю за ними одним глазком, а сама сижу — улыбку скрыть ну, никак не получается.

Дочка — непоседа. Всё вертится, хохочет, егозит, никак не даётся.

— Пап, а мы теперь всегда на машине в садик ездить будем?

Косички папа заплел с горем пополам. Получилось даже симпатично. Огромный белый бант скрыл все изъяны. Уже на выходе девочка с гордостью обратилась ко мне:

— А вы следующий раз за нами на мотоцикле или грузовике заезжайте. На них я ещё не каталась!

Отвозила важного пассажира на Лубянку. Проголодалась и решила перекусить. Кругом элитные рестораны, дорогущие кафешки. Как вдруг — ларёк с шаурмой. Кажется, последний раз ела её на последнем курсе университета.

Заказала любимую, в сырном лаваше. В ожидании стою с толпой студентов. Вспоминаю, как и мы с однокурсниками сбегали с пар, а я всегда заказывала именно эту — сырную.

Вдруг подъезжает огромный лексус. Дорогущий, стоимость даже озвучивать неприлично, волосы дыбом. Из лексуса выходит он — ухоженный немолодой мужчина. Одет с иголочки: пуговицы на костюме чуть ли не сверкают, какие-то модные ботинки, часы явно стоят дороже моей машины. Подходит к ларьку:

— День добрый! Две классические в сырном лаваше, пожалуйста.

А сам не отрывается от разговора по телефону. Серьёзный и сосредоточенный. Слышу что-то из разряда: «Да мы их компанию одним днём купим». Дальше десять минут что-то совсем на бизнесовом. Не понимаю почти ни слова.

Сталкиваюсь с ним у выдачи. Случайно встречаемся взглядами. Неловко улыбаюсь, он смущённо:

— Хорошего дня вам!

Уходит к машине. Замечаю, что в лексусе сидит водитель. Вторую шаурму мужчина протягивает ему. Начинают есть, о чем-то увлечённо разговаривают, смеются. Улыбаюсь.

А шаурма была всё такой же вкусной, но в этот раз ещё и объединяющей.

Это было осенью. В прошлом или позапрошлом году. Точно уже и не вспомню. Всё хотела рассказать эту историю, но что-то внутри меня останавливало. Сегодня услышала эту песню и поняла — пора.

Осень — моё любимое время года. Я становлюсь чересчур сентиментальной, вспоминаю стихи одного классика. Цитировать не буду. Боюсь показаться слишком банальной. Вы и сами их прекрасно знаете.

В тот вечер я взяла заказ у какого-то концертного зала. Кажется, это была Большая Консерватория. По афишам я поняла — прошла какая-то премьера. Из театра выходили мужчины и женщины в шикарных вечерних нарядах. В такси села миниатюрная девушка в чёрном платье. В руках она держала футляр с каким-то инструментом. По размерам футляра я догадалась, что девушка была скрипачкой.

Первые пару минут мы ехали в абсолютной тишине. Знаете, в такой, что даже дышать как-то неловко. Девушка явно была чем-то встревожена. Ещё пару минут она переминалась на месте словно юла. Я испугалась, что вот-вот и она выпрыгнет из машины. Хорошо, что ремни безопасности сдерживали её вращения. Вдруг она тяжело вздохнула и произнесла с придыханием:

— Вивальди, Вивальди! Как же вы все мне надоели!

После этой фразы в салоне снова повисла тишина. Мне хотелось как-то разрядить обстановку и я спросила:

— Вы не против, если я включу радио?

— Нет… Вы что, я только за. А можно, я лучше включу свою музыку?

Я редко отказывалась от таких просьб клиентов. Хоть мне и сложно получать удовольствие от пацанского рэпа или новомодных хитов про каблучки и любовную любовь.

Через минуту драматическим баритоном в салоне зазвучало:

— Третье сентября — день прощанья… День, когда горят костры рябин…

За время работы в такси я перевезла уже сотни собак и кошек различных пород и размеров. Такие поездки — всегда особенные. Я люблю ненавязчиво наблюдать за общением хозяев и их питомцев. Может потому, что я всегда мечтала о золотистом лабрадоре. А может и потому, что в этом общении всегда есть место безусловной любви. Меня заряжают все эти «да кто тут у нас такой сладенький малыш» обращённое к огромному самоеду. Я радуюсь как ребёнок.

Но собаки и кошки — не единственные мои пассажиры. Недавно я везла обаятельного дедушку. Сначала я не поняла, что за зверь затаился в его перевозке. А позже разглядела зелёную рептилию среднего размера. Холодок побежал по спине. К рептилиям у меня с детства была какая-то настороженность.

Со временем страх улетучивался. Дедушка так ласково и трепетно обращался со своим питомцем, что устоять было невозможно. Но окончательно я сдалась, когда услышала:

— Степашка, я ведь знаю, как ты переживаешь. Первое спаривание — это очень ответственно!

Я удержалась, чтобы не расхихикаться на весь салон. Мы переглянулись с дедушкой.

— Да, вы знаете. Сегодня Степаша станет мужчиной. Мне подарила его моя жена... Она умерла совсем недавно. Теперь всю свою любовь я отдаю Степашке. Он будто связывает меня с ней… А разрешите ему прогуляться по салону? Волнуется.

На просьбу дедушки я, конечно, отказала. Не потому, что боялась — правила не позволяли. Но не проникнуться этой историей не могла. Как-то одновременно и грустно, и тепло стало в груди. Всё-таки любовь — спасает. А золотистого лабрадора мне захотелось ещё больше.

А через 5 минут вышел очень грустный мужчина с пустой переноской. Извинился. Отменил заказ и дал 100 рублей «за неудобство» 🤷‍♀️

Знаете то чувство, когда просыпаешься с утра, а у тебя всё получается? И настроение замечательное, и птички поют, и солнце светит так по-летнему ласково, и светофоры весь день горят только зелёным. Так и было в тот день.

В такси сели двое. Мама была крайне вымотанной и уставшей, зато у ребёнка, казалось, хватило бы сил построить ракету и запустить её в космос. Такой тип детей — реактивный двигатель, не угомонится ни на одну секунду. Я не успела глазом моргнуть, как юрко он запрыгнул и пристегнулся в детском кресле. Маму мне сразу стало очень жалко. Было видно, что за большой усталостью скрывалась ещё большая любовь к сыну. Я решила переключить внимание Ярика на себя (так звали сына).

— А ты в садик ходишь или уже в школу?

— Да какой садик, я первый класс закончил! Вчера был на выпускном в своих самых крутых кроссовках — вот в этих. А вы давно в такси работаете? Я видел один фильм, там тоже тётя была таксистом.

— Мгм, давно, можешь меня таксисткой называть. В этой профессии и женщины есть.

— А вы пассажиров как в Мортал Комбат выбираете? Хочу — крутого чувака в шляпе, хочу — женщину с веерами.

Здесь я, конечно, немного удивилась такой точности сравнения. Только в Мортал Комбат я наигралась ещё в своих нулевых. А теперь всегда выбирала Марио.

— Ты знаешь, есть такая игра, Марио? Там персонаж по пути собирает все-все монетки — это увеличивает твои очки в конце. Я вот примерно так работаю. Беру каждый заказ, который мне предлагается.

— Да, в Марио я играл… Но скучновато это как-то. Без Сабзиро и Китаны…

Тут он как-то неожиданно замялся и задумчиво уставился в окно. Этого я никак не ожидала. Мне даже показалось, что я как-то задела его геймерские чувства — слишком уж он серьёзно воспринял мой ответ. Выходя он выдал:

— Я просто думал, что вы нас с мамой сами выбрали. А получается, вы только монетки собираете!

И так каждый раз 🤷‍♀️

Не помню, когда в последний раз в Москве было настолько жаркое лето. А вы?

Болеть в такую погоду — всегда особенно неприятно. И всё эти чёртовы кондиционеры. Кажется, что все кругом едят мороженое, гоняют купаться на ближайших московских водоёмах, выгуливают свои лучшие летние наряды. А ты больная и одинокая лежишь дома под тремя одеялами, вливаешь в себя малиновый чай литрами. Внутри разрастается такое чувство несправедливости.

Но раньше было и того хуже. Ангина, грипп или ветрянка — неважно. Выходила работать при любых обстоятельствах. Деньги сами себя не заработают. Сейчас хоть и обидно за упущенные возможности, зато можно спокойно отлежаться. Не беспокоиться, что придётся колесить по изнывающей от жары Москве и заражать бедных пассажиров.

И всё же, чем взрослее становлюсь, тем больше понимаю: больничные, отдых или перерыв — это важно. Раньше я о здоровье совершенно зря не переживала. Стало интересно, вы вот тоже обычно хлюпаете носом над офисными бумагами? Надеюсь, всё-таки нет.

Берегите себя! И не болейте. А я пошла заварю шиповник и в сотый раз пересмотрю «Бриджит Джонс». Говорят, помогает.

Пока я валюсь с температурой, подруга радует новыми комиксами.

Что поделать, и такое бывает! Главное — в переноске 🦖

Всё-таки несколько дней в затворничестве возымели эффект. Я поправилась. Спасибо всем, кто переживал.

Иногда думаю: а зачем я вообще веду этот канал? Душу изливаю. А потом вижу ваши комментарии и реакции. И понимаю — вот зачем. Вышла в первый день с больничного и поняла, как скучала. Вот по случаю и историю вспомнила.

Забирала пассажиров из торгового центра. Бабушка была совсем старенькой. От любого дуновения ветерка, казалось, вот-вот рассыплется. Рядом с ней был парень. Как я тогда поняла — внук. Симпатичный, высокий, его внешность сразу внушала какое-то доверие. Парень держал в руках несколько больших пакетов с продуктами — пришлось выйти, помочь открыть багажник. В ответ оба не поскупились на благодарности. Всегда приятно, когда так.

Поездка прошла спокойно, знаете, таких в работе большинство. Просто едем от точки А до точки Б. Только бабушка постоянно охала и ахала. Платочек в руках переминала. А я думала — до чего киношная! Как из старых сказок.
По приезде я вышла помочь с пакетами.

— Сыночек, спасибо тебе большое. Я точно ничего не должна? Как хоть зовут тебя скажи.
— Бабуль, я же сказал, ничего не надо. Вы лучше номер мой запишите. Саша меня зовут.

Мне казалось, таких историй уже и не бывает в современном мире. Чтобы незнакомый помог незнакомому просто так. Верила, конечно, что добро — оно всегда где-то рядом. Но теперь не только верю, а ещё и знаю. В тот вечер купила у бабули рядом с домом букет ромашек. Третью неделю в вазе стоят.

Было на днях. В такси садится парень. Взъерошенный, отстранённый. Футболка надета задом наперёд. Весь на нервах. Перед этим закидывает в багажник большую сумку. В салоне сразу начинает кому-то звонить, точнее — дозваниваться: на той стороне упорно не хотят брать трубку. Где-то с пятого раза у него получается.

— Котёночек, ну как ты? Да-да, я еду уже. Решил, что на такси быстрее. Договорюсь с водителем.

Через зеркало заднего вида замечаю, как он кидает на меня беглый взгляд. Смущается. Интересно, и о чём со мной договариваться? Пока едем, парень начинает вскипать ещё сильнее. От Алтуфьево до Савёловской — не то, чтобы далёко, но цепочка красных светофоров преследует нас на каждом перекрёстке. Нервного пассажира это явно не устраивает.

— Мм, простите, может, поедем как-нибудь побыстрее? Я очень тороплюсь.

Побыстрее? На спидометре без того около 100 км./ч. На Алтуфьевском быстрее нельзя. В такие моменты во мне борются сразу несколько сущностей: а что, если у человека вопрос жизни и смерти, а я тут со своими принципами? С другой стороны — знаем мы такие истории с «побыстрее», и к чему это приводит. Проявить человечность — это позаботиться о безопасности пассажира. За весь свой таксистский стаж я пришла именно к такому выводу. Может, я слишком правильная? Но никакие деньги меня не подкупят.

Скорость я так и не превысила, хотя пассажир и был очень настойчив. Уже в конце поездки парень не выдержал, выбежал на светофоре. Только вот сумку забыл. Пришлось всё-таки доехать до места назначения, отдать его вещи. На администрацию роддома. Надеюсь, всё-таки успел.

А вы верите в вечную любовь? После этой истории призадумалась.

В салон садится пожилая пара. Возраст на первый взгляд определить сложно. Думаю, не меньше 70. Никогда не видела настолько стильно одетых пожилых людей. Не вычурно, а именно со вкусом — заметно, что люди с вниманием относятся к своему образу. Мужчина галантно открывает дверь спутнице, затем — заботливо пристёгивает ремни безопасности обоим.

Настроение сегодня особенно разговорчивое. Мои интеллигентные пассажиры, как оказалось, на той же волне — не прочь обсудить и московские пробки, и очередное перекладывание плитки. Постепенно разговор уходит в другое русло. Узнаю, что Фёдор Иванович (хотя он просит называть его просто Федя) и София Андреевна познакомились ещё в школе. Вот уже 55 лет вместе. Сегодня — их золотая свадьба. Едут в Парк Горького: поесть сладкой ваты, попытать счастье в тире, поваляться в траве между дубов и лип. Такая традиция.

На остаток пути влюблённые оставляют меня наедине с мыслями. О чём-то перешёптываются, хихикают. А я всё думаю — вот столкнёшься с таким в реальности... И не поверишь. Неужели так бывает? Это не сказка? Не фильм? Такая редкость в наши дни, но до чего здорово, что есть ещё такие тёплые истории. Вселяет надежду.

Моё любимое московское лето. Едем по Таганке с пассажиркой, блондинкой в красном платье в горошек. По радио крутят очередные поп-хиты. Пытаюсь вслушиваться. Каждая новая песня ничем не отличается от предыдущей. Что-то там про вечную любовь-морковь, боль расставаний и долгожданные встречи. Пассажирка сзади мелодично мурлыкает себе под нос — оставляю на этой станции. Люблю, когда пассажирам комфортно и радостно. Вдруг она абсолютно ангельским голосом спрашивает:

— А не тяжело вам в такси работать?

Ох. Сейчас опять начнётся: не женская работа, а может вам мужа найти и прочие уже стандартные расспросы.

— Да знаете, нет, не тяжело. Я люблю эту работу и делаю её с удовольствием.

Нет, а чего на неё злиться? Как бы меня не раздражали стереотипы, я всегда с дружелюбием рассказываю о своём опыте. Но тут ситуация разворачивается неожиданным образом.

— Как же я вас понимаю! Я ведь и сама в такси подрабатываю. В университете на заочке учусь, а в свободное время — за рулём. Меня папа ещё водить учил.

В итоге проболтали с ней полчаса после поездки. Обменялись контактами. Ведь нечасто получается найти родственную душу в нашем деле. Коллег я обычно вижу исключительно в соседнем правом или левом ряду. Остаётся только догадываться, что там за человеком, какие у него радости, какие горести. А тут такая удача.

Кстати, давно хотела сказать. Спасибо, что делитесь своими историями в комментариях. Читаю все-все. И удивляюсь, какие же мы все разные и похожие одновременно!