В праздник Илии Пророка читательскому вниманию предлагается посвященный ему отрывок из «Пасхальной песни» Целия Седулия (IV-V в.). Интересно, что поэт замечает созвучие имени пророка с греческим словом «солнце». Судя по всему и иконография огненного восхождения пророка Илии испытала влияние иконографии Гелиоса на колеснице.

Heliam corvi quondam pavere ministri 170
Praebentes sine more dapes, alesque rapinis
Deditus atque avido saturans cava guttura rostro
Tradidit inlaesam ieiunis morsibus escam.
Nunc bonus Heliae, qui perfidus antea Noe,
Abluit in terris quidquid deliquit in undis. 175
Plenus at ille Deo postquam miracula terris
Plura dedit meritisque suis succedere dignum
Heredem propriae fecit virtutis amicum,
Aurea flammigeris evectus in astra quadrigis,
Qua levis aerios non exprimit orbita sulcos, 180
Sidereum penetravit iter curruque corusco
Dexteriora petens spatio maiore triumphum
Duxit et humani metam non contigit aevi.
Quam bene fulminei praelucens semita caeli
Convenit Heliae! meritoque et nomine fulgens 185
Hac ope dignus erat: nam si sermonis Achivi
Una per accentum mutetur littera, sol est. (Sedulius, Carmen paschale, 1, 170-187)

Вороны встарь Илию кормили, как верные слуги
Пищу ему принося, не так, как хищная птица
Делает, глотку себе набивая прожорливым клювом,
Но, и голодный, еду доставлял ему в целости ворон,
Верный теперь Илии, неверный ранее Ною,
Он искупил на земле былой свой проступок на водах.
Но еще больше чудес Илия, преисполненный Бога,
Миру явил и своей достойным наследником сделал
Собственной доблести он своего неизменного друга,
По вознесеньи своем на объятой огнями четверке,
180 Не оставлявшей следов на дороге к небесным светилам.
Звездным он мчался путем, стремясь в колеснице блестящей
Истины высшей достичь, и был он торжественно встречен
На небе, не испытав кончины, положенной людям.
Так получил Илия заслуженно высшую почесть
На светоносной тропе по достоинству имени, ибо
Им он прославлен навек: если в нем изменить ударенье
В букве одной, то оно означает по-гречески солнце. (пер. Ф. Петровского)
#Седулий #Илия_Пророк

Прп. Олимпиада Константинопольская. Икона с просторов интернета.

Сегодня в Православной церкви празднуется память диакониссы Олимпиады, духовной дочери Иоанна Златоуста и адресата его писем. Согласно традиционному мнению, к ней же обращено стихотворение Григория Богослова «Послание к Олимпиаде» (Greg. carm. 2, 2, 6), содержащее наставления девушке, собирающейся выйти замуж. Правда, у Олимпиады брак фактически не состоялся: он продлился всего несколько месяцев, после чего она овдовела, возможно, даже на став фактической супругой. Сейчас некоторые ученые считают, что послание Григория адресовано другой Олимпиаде, дочери некоего Виталиана, знатного жителя Назианза. Однако память известной диакониссы дает повод обратиться к этому стихотворению. В нем Григорий следует традиции наставлений супругам, распространенной и в античности (подобные наставления писали в прозе Ксенофонт и Плутарх), а также традиции христианских сочинений о девстве.
Честно говоря, наставления производят довольно унылое впечатление. Беспрекословная покорность мужу и домашнее затворничество – вот и вся жизнь благочестивой женщины. Особенно хороши советы не знавшего супружества Григория, касающиеся интимной стороны отношений: не слишком заботиться о красоте и не слишком потакать страсти мужа.
Короче говоря, если адресат стихотворения – сегодняшняя святая, то неудивительно, что она, будучи хорошей ученицей, и в браке предпочла остаться девой.
Стихотворение большое, ставлю не все.

Τέκνον ἐμὸν, τὸ δέ τοι πεμπτήριον ἐσθλὸν ὀπάζω
Γρηγόριος· πατρὸς δὲ παραίφασίς ἐστιν ἀρίστη.
Οὐ χρυσὸς λιθάκεσσι μεμιγμένος, εὐγενέεσσι
Κόσμος θηλυτέρῃσιν, Ὀλυμπιὰς, οὐδὲ μὲν εἶδος
Χρώμασι φαρμάσσειν βασιλήϊον, αἴσχεϊ τερπνῷ,
Εἶδος ἐπ’ εἶδος ἄγουσαν ὀλοίϊον. Εἵματα δ’ ἄλλαις
Πορφύρεα, χρύσεα, διαλαμπέα, σιγαλόεντα,
Αἷς οὐδὲν βιότοιο διαυγέος εὖχος ἔπεστι.
Σοὶ δὲ σαοφροσύνη τε μέλοι, καὶ κάλλος ἀγητὸν
Ὄμμασι κευθομένοισιν. Ὁδὲ τρόπος, ἄνθος ἄριστον,
Ἔμπεδον, ἀστυφέλικτον, ἀοίδιμον εὖχος ἐχούσῃ.
Ἅζεο μὲν πρώτιστα Θεὸν, μετέπειτα δ’ ἀκοίτην,
Ὀφθαλμὸν βιότοιο, τεῆς σημάντορα βουλῆς,
Τὸν μοῦνον φιλέειν, μούνῳ δέ τε θυμὸν ἰαίνειν·
Καὶ πλέον, ἤν σε πόθοισί τε λειοτέροις ἀγαπάζῃ,
Φίλτρον ἔχων ἀκέαστον, ὁμοφροσύνης ὑπὸ δεσμοῖς.
Θάρσος ἔχειν μὴ τόσσον, ὅσον πόθος ἀνδρὸς ὀπάζει,
Ἀλλ’ ὅσον ἐστὶν ἐοικὸς, ἐπεὶ κόρος ἐστὶν ἁπάντων.
Πάντων μὲν κόρος ἐστί· πόθος δ’ ἀκόρητος ἀρείων.
Μή ποτε θῆλυς ἐοῦσα, ἐς ἀνέρος ὄγκον ἐπείγου.
Μηδὲ γένος προφέρειν, μήθ’ εἵμασιν ὀφρὺν ἀείρειν,
Μὴ σοφίην· σοφίη δὲ γάμου θεσμοῖς ὑποείκειν.
Πάντα γὰρ ἀμφοτέροισι βίου ξυνώσατο δεσμός.
Εἴκειν μὲν βρομέοντι, πονειομένῳ δ’ ἐπαρήγειν,
Μύθοισιν μαλακοῖσι, παραιφασίῃσί τ’ ἀρίσταις·
Οὐδὲ λεοντοκόμος θηρὸς μένος εὔνασεν ἀλκῇ,
Ἄσθμασι βρυχαλέοισι χολούμενον, ἀλλὰ δαμάζει
Χερσὶ καταψήχων, καὶ αἰμυλίοισι λόγοισι.
Μή ποτε ἢ θωήν τιν’ ὀνειδίσειας ἀκοίτῃ,
Καὶ μάλα χωομένη περ, ἐπεὶ πλέον αὐτὸς ὄνειαρ,
Μηδὲ τέλος βουλῆς ἀντίξοον· οὐ γὰρ ἐοικός.
Δαίμων πολλάκι τέρμα φέρει συμφράδμονι βουλῇ
Μηδὲ μὲν ἀδρανίην· ἦ γὰρ κρατέοντι μάχαιρα.
Μηδὲ μὲν αἰνήσειας, ὃν οὐ φίλον ἀνέρι σεῖο,
Παρβλήδην ἐπέεσσι καθαπτομένη δολίοισι.
Καὶ δ’ ἄλλως ἐπέοικεν ἁπλοῦς τρόπος εὐγενέεσσιν
Ἀνδράσιν ἠδὲ γυναιξὶ, μάλιστα δὲ θηλυτέρῃσι.
Ξυνὰς δ’ εὐφροσύνας καὶ ἄλγεα πάντα τίθεσθαι,
Ξυνὰς δ’ αὖ μελεδῶνας, ἐπεὶ τόδε οἶκον ἀέξει.
Μῆτις μὲν καὶ σεῖο, τὸ δὲ κράτος ἀνέρος ἔστω
Ἀχνυμένῳ βαιόν τι συνάχθεο· καὶ τόδε τερπνὸν
Φάρμακον ἄλγεός ἐστι, φίλων ἄχος. Ὦκα δ’ ἔπειτα
Αἴθριον εἶδος ἔχουσα, λύειν μελεδήματα θυμοῦ.
Ἀνδρὶ γὰρ ἀσχαλόωντι λιμὴν εὔορμος ἄκοιτις.
Κερκίς σοί γε μέλοι, καὶ εἰρία, καὶ μελεδῶναι
Θείοις ἐν λογίοισι· τὰ δ’ ἔκτοθι ἀνδρὶ μέλοιτο… (Gregorius Nazianzenus, carmina, 2, 2, 6, 1-45)

Чадо мое, посылаю тебе наставленье благое
Я, Григорий. Сильнее всего - отца убежденье.
Знай, что жене благородной не золото и не каменья,
Олимпиада, к лицу, не они ее украшают.
5. Царственный лик не грязни притираньями, сладким позором,
Образ чужой наводя на образ природный. В одеждах
Злата и пурпура блеск оставь другим, кто иного
В жизни своей украшенья не знает и истинной славы.
Ты же себя украшай целомудрием, лучшей красою
10. Для потаенных очей. Цветы добронравья не блекнут,

Это надежный оплот для жены и вечная слава.
Благоговей перед Богом, но также и перед супругом,
Он тебе лучший наставник и свет очей в твоей жизни.
Только его ты люби, лишь пред ним душой умягчайся.
15. Тем его больше люби, чем крепче к тебе он привязан,
С неутолимым желаньем, покорствуя узам согласья.
Пыл его страсти, однако, умерь, - не сколько захочет,
Сколько пристойно, позволь: во всем пресыщенье возможно.
Будучи женщиной, ты перед мужем не вздумай гордиться
20. Происхожденьем своим, иль одежд дорогих красотою,
Иль превосходством ума, ибо мудрость в браке – покорность.
Брачные узы двоих в одно навек претворили.
Если разгневан – смирись, помоги в минуту страданий,
Ласковым словом утешь, успокой увещанием кротким.
25. И укротитель зверей не смиряет хищника силой,
Если ревет и рычит тот, легко же его укрощает
Гладя рукой, говоря с ним и мягкой, и вкрадчивой речью.
Не обращай никогда к супругу горьких упреков,
Хоть бы и гневом кипела: ведь он твой надежный защитник.
30. Не упрекай в неудачах его, - недостойны упреки:
Демона козни нередко крушат и разумное дело.
В слабости не обвиняй. – Силен ответить кинжалом.
Не восхваляй и того, кто мужу совсем не по нраву,
Тут ведь уловка видна: его уязвить незаметно.
35. Нравы приличны простые и людям знатного рода,
Будь то жена или муж, - но женскому полу особо!
Общими будут у вас пускай и радость, и горе,
Общим – и бремя забот, - от того ведь и дом возрастает.
Можешь совет подавать, победит же пусть мнение мужа.
40. Если он плачет – и ты с ним поплачь, хоть немного. В печали
Лучше лекарства не сыщешь, чем друга участье. Но вскоре
Лик покажи ему светлый и тем развеешь заботы.
Ибо для мужа в невзгодах жена – надежная пристань.
Пряжа и ткацкий станок, и внимание к Божьему слову
45. Делом пусть станут твоим, заботы же внешние – мужу… (перевод мой)
#Григорий_Богослов #Олимпиада

Фетида в мастерской Гефеста, смотрящаяся в щит Ахилла. Помпейская фреска, I в. н.э.

Мы уже обращались к описанию щита Ахилла у Квинта Смирнского и сравнивали часть его с гомеровским прототипом. Сегодня продолжим. У Гомера Гефест изображает на щите два города, воюющий и мирный, в каждом из которых идет своя жизнь. В частности, в мирном городе вершится суд о пене за убийство.

Далее много народа толпится на торжище; шумный
Спор там поднялся; спорили два человека о пене,
Мзде за убийство; и клялся един, объявляя народу,
Будто он всё заплатил; а другой отрекался в приеме.
Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить
Граждане вкруг их кричат, своему доброхотствуя каждый:
Вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские
Молча на тесаных камнях сидят средь священного круга;
Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосых;
С ними встают, и один за другим свой суд произносят.
В круге пред ними лежат два таланта чистого злата,
Мзда для того, кто из них справедливее право докажет. (пер. Н. И. Гнедича)

Квинт не повторяет этого описания; ему важно показать, что в мирном обществе ценится справедливость, но что путь к ней труден.

Ἀμφὶ δὲ μυρία φῦλα πολυτλήτων ἀνθρώπων (45)
ἄστεα καλὰ νέμοντο· Δίκη δ’ ἐπεδέρκετο πάντα·
ἄλλοι δ’ ἄλλ’ ἐπὶ ἔργα χέρας φέρον· ἀμφὶ δ’ ἀλωαὶ
καρποῖσι βρίθοντο· μέλαινα δὲ γαῖα τεθήλει.
Αἰπύτατον δ’ ἐτέτυκτο θεοκμήτῳ ἐπὶ ἔργῳ
καὶ τρηχὺ ζαθέης Ἀρετῆς ὄρος· ἐν δὲ καὶ αὐτὴ (50)
εἱστήκει φοίνικος ἐπεμβεβαυῖα κατ’ ἄκρης
ὑψηλὴ ψαύουσα πρὸς οὐρανόν. Ἀμφὶ δὲ πάντῃ
ἀτραπιτοὶ θαμέεσσι διειργόμεναι σκολόπεσσιν
ἀνθρώπων ἀπέρυκον ἐὺν πάτον, οὕνεκα πολλοὶ
εἰσοπίσω χάζοντο τεθηπότες αἰπὰ κέλευθα, (55)
παῦροι δ’ ἱερὸν οἶμον ἀνήιον ἱδρώοντες. (Quintus Smyrnaeus, Posthomerica, 5, 54-56)

Были там дивные грады с бессчетным людским населеньем, 45
Дика, сама Справедливость, блюла их дозором надежным,
Все были заняты делом, поля урожаем богатым
Полнились тяжко, и черная почва покрылась цветеньем.
На богозданном щите расположен был также вершины
Труднодоступной горы – Добродетели – пик высочайший, 50
Где и сама поднялась Справедливость на пальме высокой,
Неба касаясь главой; и доступ на гору был труден,
Тропы, ведущие к ней, заслоняли большие утесы,
Смертным свободный проход затрудняя – и многие люди
Вниз отправлялись опять, крутого пути убоявшись. 55
Только немногие, в поте, взошли по священной дороге. (пер. О. Смыки)

Что же это за образ «горы добродетели», доступной лишь немногим? – Впервые он появляется у Гесиода в «Трудах и днях».

Зла натворить сколько хочешь — весьма немудреное дело.
Путь не тяжелый ко злу, обитает оно недалеко.
Но добродетель от нас отделили бессмертные боги.
Тягостным потом: крута, высока и длинна к ней дорога,
И трудновата вначале. Но если достигнешь вершины,
Легкой и ровною станет дорога, тяжелая прежде. («Труды и дни», 287-292, пер. В. Вересаева)

У него же есть притча о двух городах, праведном и неправедном, где делается вывод, что справедливость лежит в основе процветания государства:

Там же, где суд справедливый находят и житель туземный,
И чужестранец, где правды никто никогда не преступит,
Там государство цветет, и в нем процветают народы; («Труды и дни», 225-227).

В дальнейшем образ горы добродетелей продолжает использоваться, хотя встречается не очень. Любопытно, что античные авторы в основном говорят ἄκρον ἀρετῆς; выражение ὄρος ἀρετῆς получает распространение у христианских авторов уже после Квинта. Не он ли на них повлиял? Читать его могли в школе.

Объявлен сбор средств на лечение тяжело больной Марины Николаевны Славятинской, старейшего преподавателя кафедры классической филологии филологического факультета МГУ, заслуженного преподавателя Московского университета (2011), кандидата филологических наук, автора «Учебника древнегреческого языка. В 2-х ч.» (1993) и «Учебного пособия по древнегреческому языку» (1988). Сейчас семья не справляется с тяготами ее лечения. Если у кого-то есть возможность, то можно ей помочь, перечислив посильную сумму на карту ее сына, Баркова Сергея Александровича. Я сам тоже поучаствовал.

4274 2780 8272 8836
Получатель Сергей Александрович Б.

Тициан Вечеллио. XVI в. Папа Григорий I Великий. Собор Санта-Мария делла Салюте, Венеция.

Сегодня в Православной Церкви отмечается Происхождение Честных Древ Креста Господня – праздник, установленный вслед за практикой молебных пений Кресту, традиционно совершаемых в Константинополе в начале августа по случаю эпидемий. Но в этот византийский праздник Креста Господня перенесемся ненадолго на Запад, и обратимся немного к латинской гимнографии Распятия, которая, кончено же, не ограничивается легендарным «Vexilla regis prodeunt», но включает в себя также и другие произведения. Например, гимн «In passione Domini» («На страдания Господа»), приписываемый свт. Григорию Великому (ок. 540-604).
Здесь нужно сказать, что, несмотря на активные литургические реформы, проводимые свт. Григорием в Риме, едва ли можно говорить о нем как об авторе каких-либо богослужебных гимнов. Т.н. «Сакраментарий Григория» возник как минимум через четверть века после кончины папы. Но, тем менее, ряд латинских песнопений, приписываемых свт. Григорию, содержат различные параллели с его подлинными произведениями, поэтому некоторая доля его авторства имплицитно присутствует в «Сакраментарии».

1. Rex Christe factor omnium,
Redemptor et credentium,
Placare votis supplicum,
Te laudibus colentium.

2. Cujus benigna gratia
Crucis per alma vulnera,
Virtute solvit ardua
Primi parentis vincula.

3. Qui es creator siderum,
Tegmen subisti carneum,
Dignatus hanc vitissimam
Pati doloris formulam.

4. Ligatus es ut solveres
Mundi ruentis complices,
Per probra tergens crimina,
Quae mundus auxit plurima.

5. Cruci, Redemptor, figeris,
Terram sed omnem concutis,
Tradis potentem spiritum,
Nigrescit atque saeculum.

6. Mox in paternae gloriae
Victor resplendens culmine,
Cum Spiritus munimine
Defende nos, Rex optime.

1. О Царь, Христос, Создатель всех,
О Искупитель верящих!
Боль утоли молящихся
Тебе с хвалебным пением.

2. О Ты, Чья благость щедрая
Посредством ран целительных
Врачует силой крестною
Адама узы скорбные,

3. Создатель неба звездного
Сокрыт одеждой-плотию
И в облике презреннейшим
Лишь боли удостоился.

4. Ты связан, чтоб разрушить все
Оковы мира тленного.
Винит Тебя в злодействах мир,
Что сам творит без устали.

5. О Искупитель! Землю Ты
Колеблешь крестной мукою,
Испустишь дух живительный –
Мир в сумрак опускается…

6. И вскоре в славе отчей Ты,
Почтен, как воин доблестный.
Святого Духа силою
Нас огради, Царь славнейший!

Перевод и вступительный текст иеродиакона Григория (Трофимова)
Заодно вот ссылка на его канал:
https://www.tg-me.com/inseparabiles

Мч. Тарзиций. Скульптура А. Фальгьера, 1868 г.

В календаре Католической церкви сегодня память мученика Тарзиция. Предполагаю, что большинство православных о нем и не слышали. Тем не менее это святой неразделенной церкви, вероятно, реальный, живший в III в. Все, что о нем известно – несколько слов в эпиграмме папы Дамаса. Судя по ней, Тарзиций был диаконом (латинские поэты часто называют диаконов левитами), и подвергся нападению толпы, когда нес Святые Дары прихожанам, не бывшим на литургии. Дамас сравнивает его с первомучеником Стефаном.

Par meritum quicumque legis cognosce duorum,
Quis Damasus Rector titulos post praemia reddit.
Judaicus populus, Stephanum meliora monentem
Perculerat saxis tulerat qui ex hoste tropaeum.
Martyrium primus rapuit levita fidelis.
Tarsicium sanctum Christi sacramenta gerentem,
Cum male sana manus peteret vulgare profanis,
Ipse animam potius voluit dimittere caesus,
Prodere quam canibus rabidis coelestia membra. (Damasus, carmina, 18)

Ты, кто читаешь, узнай, что они равно отличились,
Двое, кому правитель Дамас воздает по заслугам.
Прежде народ иудейский Стефана, зовущего к правде,
На избиенье камнями предал, - но врага одолел он.
Мученический венец впервые левиту достался.
Ну, а Тарзиций святой, когда нес Святые Дары он,
И нечестивцы, напав, надругаться над ними хотели,
Сам предпочел быть убитым и с жизнью своею проститься,
Нежели яростным псам отдать Небесное Тело. (перевод мой)
#Дамас

Прав. Нонна Назианзская. Икона с просторов интернета.
#Нонна

Календарь вновь заставляет нас обратиться к семейной истории отцов-каппадокийцев. Сегодня празднуется память праведной Нонны, матери свт. Григория Богослова. Начало ее почитанию положил сам Григорий, считавший ее святой и прославивший во многих своих сочинениях. Он ставил ей в заслугу то, что она и мужа, принадлежавшего поначалу к секте ипсистариан, привела к христианству (причем, если верить Григорию, сделала это методом аристофановской Лисистраты – отказав в супружеской близости). Григорий вспоминал также о своем чудесном спасении от бури на море по молитвам матери. Скончалась Нонна непосредственно в церкви, и это обстоятельство стало для сына еще одним подтверждением ее святости. Он сочинил около пятидесяти коротких эпиграмм, в которых обыгрывает этот факт. Зачем нужно было писать столько однотипных произведений – остается загадкой. То ли это был способ самоуспокоения, то ли он пытался достичь какого-то совершенства. Впрочем, принимая во внимание эстетику поздней античности, можно предположить, что смысл был в самом бесконечном варьировании на одну тему.

Σάρρα σοφὴ τίουσα φίλον πόσιν· ἀλλὰ σύ, μῆτερ,
πρῶτα Χριστιανόν, εἶθ’ ἱερῆα μέγαν
σὸν πόσιν ἐσθλὸν ἔθηκας ἀπόπροθι φωτὸς ἐόντα.
Ἄννα, σὺ δ’ υἷα φίλον καὶ τέκες εὐξαμένη
καὶ νηῷ μιν ἔδωκας ἁγνὸν θεράποντα Σαμουήλ· 5
ἡ δ’ ἑτέρη κόλποις Χριστὸν ἔδεκτο μέγαν·
Νόννα δ’ ἀμφοτέρων ἔλαχε κλέος, ὑστάτιον δὲ
νηῷ λισσομένη πάρθετο σῶμα φίλον. (Anthologia graeca 8, 27)

Νόννα Φιλτατίου. —„Καὶ ποῦ θάνε;“ —Τῷδ’ ἐνὶ νηῷ. —
„Καὶ πῶς;“ —Εὐχομένη. —„Πηνίκα;“ —Γηραλέη. —
„Ὢ καλοῦ βιότοιο καὶ εὐαγέος θανάτοιο.“ (Anthologia graeca 8, 58)

Ἅρματι μὲν πυρόεντι πρὸς οὐρανὸν Ἠλίας ἦλθεν·
Νόνναν δ’ εὐχομένην Πνεῦμ’ ὑπέδεκτο μέγα. (Anthologia graeca 8, 59)


Чтила премудрая Сарра супруга всегда, — ты, о, матерь,
Христианином сперва сделала мужа, потом
И иереем великим, хоть был он от света далече.
Анна, а ты родила сына, в молитве воззвав,
И даровала святилищу ты Самуила святого,
Анна другая Христа в руки свои приняла.
Нонна же славой сравнялась с обеими и напоследок,
В храме усердно молясь, тело оставила в нем.

Нонна, Фильтатия дочь. — «Умерла она где?» — «В этом храме».
— «Как же?» — «В молитве». — «В каком возрасте?» — «Старой была».
— «Что за прекрасная жизнь и столь же святая кончина»

На колеснице пылающей ввысь Илия устремился, —
Нонну в молитве унес Дух величайший к Себе. (Перевод мой)
#Григорий_Богослов #эпиграммы #Палатинская_антология #Нонна

Флавий Стилихон. Диптих из ризницы собора в Монце (Италия).

Завтра день смерти полководца Стилихона, - точнее день его казни. Фактический правитель Западной Римской империи при императоре-ребенке (никогда не повзрослевшем) Гонории, прославившийся многими победами, видимо, стал жертвой собственной ненасытной жажды власти: желая подчинить себе и Восточную Римскую империю, он пошел на сделку с вестготским полководцем Аларихом, чем вызвал недовольство в придворных кругах и в итоге был обезглавлен (22 августа 408 г.). Все это слишком долгая история для одной заметки, нас же Стилихон интересует постольку, поскольку нашел певца своих деяний в лице одного из лучших латинских поэтов поздней античности, Клавдия Клавдиана. Приведу начало его поэмы на консульство Стилихона (400 г.).

Continuant superi pleno Romana favore
gaudia successusque novis successibus augent:
conubii necdum festivos regia cantus
sopierat, cecinit fuso Gildone triumphos,
et calidis thalami successit laurea sertis,5
sumeret ut pariter princeps nomenque mariti
victorisque decus; Libyae post proelia crimen
concidit Eoum, rursusque Oriente subacto
consule defensae surgunt Stilichone secures,
ordine vota meant, equidem si carmen in unum10
tantarum sperem cumulos advolvere rerum,
promptius imponam glaciali Pelion Ossae.
si partem tacuisse velim, quodcumque relinquam
maius erit. veteres actus primamque iuventam
prosequar? ad sese mentem praesentia ducunt.15
narrem iustitiam? resplendet gloria Martis.
armati referam vires? plus egit inermis.
quod floret Latium, Latio quod reddita servit
Africa, vicinum quod nescit Hiberia Maurum,
tuta quod imbellem miratur Gallia Rhenum,20
aut gelidam Thracen decertatosque labores
Hebro teste canam? magnum mihi panditur aequor,
ipsaque Pierios lassant proclivia currus
laudibus innumeris. Etenim mortalibus ex quo
tellus coepta coli, numquam sincera bonorum25
sors ulli concessa viro. quem vultus honestat,
dedecorant mores; animus quem pulchrior ornat,
corpus destituit. bellis insignior ille,
sed pacem foedat vitiis. hic publica felix,
sed privata minus, partitum; singula quemque30
nobilitant: hunc forma decens, hunc robur in armis,
hunc rigor, hunc pietas, illum sollertia iuris,
hunc suboles castique tori, sparguntur in omnes,
in te mixta fluunt; et quae divisa beatos
efficiunt, collecta tenes. Ne facta revolvam 35
militiamque patris, cuius producere famam,
si nihil egisset clarum nec fida Valenti
dextera duxisset rutilantes crinibus alas,
sufficeret natus Stilicho: mens ardua semper
a puero, tenerisque etiam fulgebat in annis40
fortunae maioris honos. erectus et acer
nil breve moliri, nullis haerere potentum
liminibus fatisque loqui iam digna futuris. (Claudianus. De consulate Stilichonis, 1, 1-43)
#Клавдиан #Стилихон

Се, продолжают, сполна благосклонствуя, вышние римску
Радость, новыми нам успехи успехами множа:
От веселых еще супружеству песен палаты
Не утихнув, триумф о Гильдоне воспели сраженном;
Брачна чертога горячим наследовал лавр вязеницам,
Дабы купно приял государь и мужа названье,
И победителя честь; по сечах ливийских злодейства
Пались восточны, и, изнова стал как восход в подчиненье,
Консулом защищены Стилихоном, подъялись секиры.
10 Чином надежды своим свершаются. Если б в едину
Мнил я песнь заключить толиких громаду деяний,
Было б на льдяну взложить Пелион мне удобнее Оссу.
Если бы часть умолчать я решил - все, что ни премину,
Будет важней. Старинны дела и юность начальну
Упомяну ль? к себе настоящее ум привлекает.
Правду ль представить его? блистается Марсова слава.
Мощь ли оружну явлю? он боле створил безоружен.
То, что Лаций цветет, возвращенна что Лацию служит
Африка, близкого что Иберия мавра не знает,
20 Галлию что невоинственный Рейн дивит безмятежну, -
Или Фракию хладную я и труды ратоборны,
Гебру их зревшу, вспою? Се, равнины пред мною пространны,
И пиерийску томят колесницу дороги способны
Неисчислимой хвалой. Человекам бо смертным, отнеле,
Землю как населили они, беспримесна жребья
Благ не вкушал человек ни один. Кто красен обличьем,
Нравы бесчестят того; кто духом прекраснейшим славен,
Телом обманут тот. Знатнее в сечищах оный,
Но пороками мир он сквернит. Сей в обществе счастлив,
30 В доме же счастья лишен. Все раздроблено; выдел свой в почесть
Каждому: вид ли пригож иль крепость, являема в бранях,
Строгость сему, благочестье тому, иль в уставах искусность,
Оному ж чада и дом без греха. Рассеваются в многих:
Слитно текут на тебя; и то, что, разделынись, блаженных
Зиждет людей, ты несешь целокупно. Не вспомяну я
Дел и службы отца, чью распростираеши славу:
Если б деяний он пышных не знал и десница, Валенту
Верная, не вела б во кудрях рдяных дружины -
Сын бы довлел Стилихон: возвышен ум его присно
40 От младенства, и в нежных уже осиялася летах
Лепшей Фортуны честь. Остроумен быв и отважен,
Малому он прилежать, к порогам лепиться вельможным
Не восхотел, и речь была судьбам грядущим прилична… (пер. Р. Шмаракова)

Флавия Серена, диптих Стилихона из ризницы в Монце.

На том же диптихе вместе со Стилихоном изображены его жена Серена и сын Евхерий. Серена была племянницей Феодосия I, именно благодаря женитьбе на ней Стилихон занял свое положение правителя империи. Он пытался упрочить его браками, два раза женив Гонория на своих дочерях (конечно, на второй – после смерти первой). Но почему-то Серена была против фактического брака, так что оба раза это было чисто номинально. Следующим планом было женить Евхерия на сестре Гонория, Галле Плацидии. Это бы точно обеспечило ему престол. Но тут последовал крах Стилихона, чью судьбу разделили и его близкие. Серена и Евхерий были тоже казнены.
Серена упомянута в житии Мелании Младшей как женщина благочестивая, покровительствовшая Мелании в ее стремлении к монашеству. И, конечно, она также удостоилась хвалебных стихов Клавдиана, поскольку поучаствовала и в его судьбе, найдя ему жену (об этом также есть стихотворение). Хотя «Похвала Серене» входит в собрание небольших стихотворений Клавдиана, она все же слишком велика, чтобы поставить ее всю.

Dic, mea Calliope, tanto cur tempore differs
Pierio meritam serto redimire Serenam ?
vile putas donum, solitam consurgere gemmis
et Rubro radiare mari si floribus ornes
reginae regina comam ? sed floribus illis,5
quos neque frigoribus Boreas nec Sirius urit
aestibus, aeterno sed veris honore rubentes
fons Aganippea Permessius educat unda:
unde piae pascuntur apes et prata legentes
transmittunt saeclis Heliconia mella futuris.10
Dignius an vates alios exercuit unum
femineae virtutis opus ? quod sponte redempto
casta maritali successit Thessala fato
inque suos migrare virum non abnuit annos,
hoc Grai memorant. Latiis movet ora Camenis15
praescia fatorum Tanaquil rediensque per undas
Cloelia Thybrinas et eodem flumine ducens
Claudia virgineo cunctantem crine Cybeben.
anne aliud toto molitur carminis actu
Maeonii mens alta senis ? quod stagna Charybdis20
armavit, quod Scylla canes, quod pocula Circe,
Antiphatae vitata fames surdoque carina
remige Sirenum cantus transvecta tenaces,
lumine fraudatus Cyclops, contempta Calypso:
Penelopae decus est atque uni tanta paratur25
scaena pudicitiae. terrae pelagique labores
et saevi totidem bellis quot fluctibus anni
coniugii docuere fidem. sit Claudia felix
teste dea castosque probet sub numine mores
absolvens puppisque moras crimenque pudoris:30
Penelope trahat arte procos fallatque furentes
stamina nocturnae relegens Laertia telae:
non tamen audebunt titulis certare Serenae.
Quodsi nobilitas cunctis exordia pandit
laudibus atque omnes redeunt in semina causae,35
quis venerabilior sanguis, quae maior origo
quam regalis erit ? non hoc privata dedere
limina nec tantum poterat contingere nomen
angustis laribus; patruo te principe celsam
bellipotens inlustrat avus, qui signa Britanno 40
intulit Oceano Gaetulaque reppulit arma.
claram Scipiadum taceat Cornelia gentem
seque minus iactet Libycis dotata trophaeis.
cardine tu gemino laurus praetendis avitas:
inde Caledoniis, Australibus inde parentum45
cingeris exuviis. necdum moderamina mundi
sumpserat ilia domus, cum te Lucina beatis
adderet astrorum radiis, o maxima rerum
gloria: post genitam didicit regnare Serenam. (Claudianus, Laus Serenae, 1-49)

О Каллиопа, скажи: зачем так долго ты медлишь
Свой пиерийский венок возложить в украшенье Серене?
Может быть, — думаешь ты, царица, — убого царице
Лоб венчать, привыкший носить самоцветы и перлы,
5 Вязью простых цветов? Но нет, они не простые:
Сириус их не палит и Борей не морозит, но вечной
Дышат они весной, потому что их цвет воспоила
Током Пермесской волны святая струя Аганиппы
И потому что на них собирали блаженные пчелы
10 В дар грядущим векам сладкий сок геликонского меда.

Мог ли какой иной поэт достойнее выбрать
Женскую доблесть своим похвалам? Вечно памятно грекам,
Как в фессалийской земле жена приняла добровольно
Мужнюю смерть, а ему уступила грядущие годы
15 Жизни своей. У латинских Камен на устах неизменно
Вещий дар Танаквили, и то, как Тибрские волны
Клелия переплыла, и как по тому же потоку
Клавдия чистой рукой повела изваянье Кивевы,
Разве о чем-то ином гласит меонийского старца
20 Вся исполинская песнь? Пучины бездонной Харибды,
Сцилла в поясе псов, Цирцея с отравою в чашах,
Жадная пасть Антифата, плывущий с глухими гребцами
Мимо влекущего пенья Сирен корабль непреклонный,
Света лишенный Циклоп, немилая сердцу Калипсо, —
25 Все это слава одной Пенелопе, и все это сцена
Для добронравья ее. Все превратности моря и суши,
Столько лет войны и столько же — горьких скитаний —
Лишь прославление верной жены. Но пусть и гордится
Клавдия тем, что богиня сама ей заверила верность,
30 Давши снять и с мели корабль, и с себя нареканье;
Пусть Пенелопа на страсть женихов отвечает обманом,
В ночь на кросне дневном распуская Улиссову пряжу, —
Все же в славе своей не им состязаться с Сереной!

Если начало любым похвалам — от знатности рода,
35 Если славы расцвет заложен в семени предков, —
Чья достойнее кровь, какие предки превыше
Царского рода? На свет не в простом явилась ты доме,
Не от убогих тебе твое имя даровано ларов:
Ты вознеслась уже тем, что дядя твой был государем
40 И полководцем твой дед, который в британские зыби
Римский стяг заносил и смирял гетулийские копья.
Пусть же Корнелия, дочь Сципионова славного рода,
Меньше тщеславится тем, что богата ливийским триумфом:
Твой, Серена, косяк осенили сугубые лавры —
45 От каледонских пучин и гетульских пустынь твои предки
Дар приносили тебе. А еще ведь они не царили
Над повсеместной землей в те дни, когда Илифия
Новой звездою меж звезд тебя засветила, о наша
Слава! рожденье твое царению их научило… (пер. М. Гаспарова)

Питер Пауль Рубенс, "Смерть Ипполита".