Вся сцена - как детская площадка. Песочница, булыжники, качели, проржавевшая горка, стремноватая деревянная скульптура Иисуса ("это - Спаситель"). Персонажей всего три:
- дерганый язвительный Иуда (Анна Щетинина)
- заикающийся ботаник Фома (Игорь Дудоладов)
- брутальный дурак Петр (Дмитрий Честнов)
Почему выстраивают отношение к Иуде Фома и Петр, а не каноничные Фома и Иоанн, раз уж захотели играть на контрастах? Потому что, видимо, из Иоанна не сделать громогласного раскрасневшегося не управляющего своим телом и руками дурня, который очевидно был нужен (?) этой постановке для завершения духовного треугольника.
Они играют играющих детей - громко и чересчур. Всё через край, обиды так насмерть, ссоры так до драки, игры так до слёз. На это и так-то смотреть тяжеловато, а когда это изображают трое взрослых в маленьком помещении (швыряясь камнями в листы жести), а ты на первом ряду - совсем тягостно. Стиль имеется, задумка присутствует, эффект тоже, но, к сожалению, не тот. Эффект от Иуды с распущенными волосами и накрашенными губами, который(ая?) подкатывает к Фоме и Петру по очереди, настраивая их друг против друга, вообще больше напоминал аффект (ничего глубже отсылки к змию и коварной женской натуре я тут не увидела, слишком отвлекала концентрация кринжа в организме). Двух бородатых рыбаков в роли комик-рилифов я отказываюсь комментировать, этот сборник мемов двухгодовалой давности вообще никуда не встраивается. Ещё там был голый Пилат с трупом собаки, но я не уверена, что вам нужно это знание.
Из всего спектакля мне больше всего запомнились финал с улетающим деревянным самолетиком с распятым на нём Иудой и его брошенная в самом начале фраза, когда "дети" мерялись любовью к Спасителю и на что они ради него готовы - "А я, я его так люблю, что я его убью!". Удивительным образом вот так в одной случайной фразе свели чуть ли не концентрат всего Андреева - причем я не уверена, что сами это осознали. Потому что общее впечатление такое, будто этот Иуда всё делал назло - и играл, и дрался, и любил, и предавал, и вешался, всё из вредности и назло. Куда уж там до горького обречённого спокойствия оригинала.
P.S. Сидела и думала о том, что ставили они явно лирическую комедию с элементами клоунады.
Вот представьте себе, что кто-то прочитал "Иуду Искариота" и решил поставить лирическую комеди с элементами клоунады.
Неисповедимы пути Господни.
- дерганый язвительный Иуда (Анна Щетинина)
- заикающийся ботаник Фома (Игорь Дудоладов)
- брутальный дурак Петр (Дмитрий Честнов)
Почему выстраивают отношение к Иуде Фома и Петр, а не каноничные Фома и Иоанн, раз уж захотели играть на контрастах? Потому что, видимо, из Иоанна не сделать громогласного раскрасневшегося не управляющего своим телом и руками дурня, который очевидно был нужен (?) этой постановке для завершения духовного треугольника.
Они играют играющих детей - громко и чересчур. Всё через край, обиды так насмерть, ссоры так до драки, игры так до слёз. На это и так-то смотреть тяжеловато, а когда это изображают трое взрослых в маленьком помещении (швыряясь камнями в листы жести), а ты на первом ряду - совсем тягостно. Стиль имеется, задумка присутствует, эффект тоже, но, к сожалению, не тот. Эффект от Иуды с распущенными волосами и накрашенными губами, который(ая?) подкатывает к Фоме и Петру по очереди, настраивая их друг против друга, вообще больше напоминал аффект (ничего глубже отсылки к змию и коварной женской натуре я тут не увидела, слишком отвлекала концентрация кринжа в организме). Двух бородатых рыбаков в роли комик-рилифов я отказываюсь комментировать, этот сборник мемов двухгодовалой давности вообще никуда не встраивается. Ещё там был голый Пилат с трупом собаки, но я не уверена, что вам нужно это знание.
Из всего спектакля мне больше всего запомнились финал с улетающим деревянным самолетиком с распятым на нём Иудой и его брошенная в самом начале фраза, когда "дети" мерялись любовью к Спасителю и на что они ради него готовы - "А я, я его так люблю, что я его убью!". Удивительным образом вот так в одной случайной фразе свели чуть ли не концентрат всего Андреева - причем я не уверена, что сами это осознали. Потому что общее впечатление такое, будто этот Иуда всё делал назло - и играл, и дрался, и любил, и предавал, и вешался, всё из вредности и назло. Куда уж там до горького обречённого спокойствия оригинала.
P.S. Сидела и думала о том, что ставили они явно лирическую комедию с элементами клоунады.
Вот представьте себе, что кто-то прочитал "Иуду Искариота" и решил поставить лирическую комеди с элементами клоунады.
Неисповедимы пути Господни.
улиточный город профессора Немура
Смотрю тейки про то, как "МиМ" не зашел тем, кто постарше и по классике, и как зажег молодняк, шипнувший всё и побежавший скупать Булгакова. Я, получается, попадаю в третью категорию лиц - тех, кто читал восемь раз и знает наизусть (в прямом смысле), но кому…
Вот еще что хочу сказать - как к экранизации книги, у меня к фильму, конечно, много вопросов даже если не обращать внимания на инцепшен "роман в романе под романом на романе", который они устроили. В частности, что убрали половину проходных персонажей типа того же Босого или Сокова, а включенные Римские-Варенухи-Арчибальды просто мимо проходили. Или что древнюю Иудею так обрезали, что даже не показали Иуду, не говоря уже о страданиях Пилата. Или что не экранизовали все мои любимые эпизоды с Коровьевым и Бегемотом, за счёт которых скралась и львиная доля иронии и юмора, оставив только горькую тревогу (про "Славное море священный Байкал" я уж и не вспоминаю, мне кажется, эту главу почти все постановщики и режиссеры игнорируют))
Но как красивая картинка "по мотивам" с неплохим кастом, отличными костюмами и отменными городскими пейзажами - отлично, дайте две.
Но как красивая картинка "по мотивам" с неплохим кастом, отличными костюмами и отменными городскими пейзажами - отлично, дайте две.
Знаете, тут могла бы быть новость.
Или перепост.
Или моё отношение.
Но у меня нет сил уже некоторое время, и сейчас они закончились окончательно.
Поэтому тут будет котик из котокафе.
Он греется на солнце.
Просто посмотрите на котика.
Или перепост.
Или моё отношение.
Но у меня нет сил уже некоторое время, и сейчас они закончились окончательно.
Поэтому тут будет котик из котокафе.
Он греется на солнце.
Просто посмотрите на котика.
Мастер взволновался от этих слов и заговорил, присаживаясь на край Иванушкиной постели:
– А вот это хорошо, это хорошо. Вы о нем продолжение напишите!
Иванушкины глаза вспыхнули.
– А вы сами не будете разве? – тут он поник головой и задумчиво добавил: – Ах да... Что же это я спрашиваю, – Иванушка покосился в пол, посмотрел испуганно.
– Да, – сказал мастер, и голос его показался Иванушке незнакомым и глухим, – я уже больше не буду писать о нем. Я буду занят другим.
©
– А вот это хорошо, это хорошо. Вы о нем продолжение напишите!
Иванушкины глаза вспыхнули.
– А вы сами не будете разве? – тут он поник головой и задумчиво добавил: – Ах да... Что же это я спрашиваю, – Иванушка покосился в пол, посмотрел испуганно.
– Да, – сказал мастер, и голос его показался Иванушке незнакомым и глухим, – я уже больше не буду писать о нем. Я буду занят другим.
©
...и начали с козырей, понятно.
В целом уже даже не так важно, каким будет остальной фильм, Селлерс в первой же сцене сто очков всему вперед даёт.
В целом уже даже не так важно, каким будет остальной фильм, Селлерс в первой же сцене сто очков всему вперед даёт.
Forwarded from Моя никчемная коллекция (Gosha Ratomskiy)
Хочется, конечно, быть красивым заснеженным деревом на полотне выдающегося немецкого художника Вальтера Мораса, но пока не получается