Forwarded from Унежить душу
В выпуске «Иллюстрированной России» за 1930 год торговля коксом изображается как лайфхак по избежанию палева.
Автотипии из журнала "Огонек" №41 от 2 (15) ноября 1901 года. Музей С.-Петербургской сыскной полиции.
1. Камера для вытрезвляющихся при полицейском доме в Санкт-Петербурге.
2. В ожидании антропометрических измерений.
3. Женское отделение при полицейском доме.
4. Производство дознания в сыскной полиции.
5. Отделение для несовершеннолетних при полицейском доме.
6. Витрина с орудиями преступления.
7. Одиночная камера при полицейском доме
1. Камера для вытрезвляющихся при полицейском доме в Санкт-Петербурге.
2. В ожидании антропометрических измерений.
3. Женское отделение при полицейском доме.
4. Производство дознания в сыскной полиции.
5. Отделение для несовершеннолетних при полицейском доме.
6. Витрина с орудиями преступления.
7. Одиночная камера при полицейском доме
Дело №25. Кнут, молоток и цурка.
В деревне Трегубовке Херсонского уезда у одного немца, Иоганна Шеффера, пропала пара лошадей. В краже он заподозрил своих соседей, землевладельцев Рябинина и Андрусенко и еще несколько человек.
О пропаже и подозрениях он сообщил своему другу, уряднику Цегельникову, который сразу вызвал всех подозреваемых и начал требовать, чтобы они сознались в краже.
Рябинин, Андрусенко и Кo конечно же все отрицали. Тогда Цегельников, Шеффер и его сыновья решили устроить пытки.
Сначала Цегельников бил их плетью. Затем металлическим кнутовищем по голове. Потом он добавил молотки и стал бить ими по голым пяткам подозреваемых.
Этим не обошлось. В ход пошла "цурка". В чем заключается такая пытка: на голову надевается обруч из каната и постепенно затягивается. Как повествует автор заметки: "У истязуемых глаза выкатывались из орбит и делали их похожими на страшных мертвецов".
Затем на спины практически бездыханных тел Цегельников начал прыгать со скамьи.
Наконец, Рябинин и прочие сознались в краже, за что Цегельников приказал отвести их в конюшню, где те более суток провели без еды и воды.
Когда эти новости всплыли, подозреваемых в краже отправили в больницу.
Наконец, дело дошло до суда: Рябинина и Андрусенко приговорили к 10 месяцам тюремного заключения, а остальных оправдали. Шефферу этого оказалось мало, и он потребовал материального взыскания.
Адвокат обвиняемых настаивал на том, что Рябинин и Андрусенко сознались в краже под пытками. Зачем же им, зажиточным людям, пара лошадей, когда у них есть хорошие хозяйства? Неужели бы они все кинули и сбежали с парой рысаков?
Таким образом, адвокат сделал вывод, что Шеффер просто хотел свести личные счёты с Рябининым и Андрусенко.
Прокурор встал на сторону обвиняемых: их освободили от наказания. По Шефферу и Цегельникову решили, что их будет мучить совесть, поэтому сажать их не надо. В иске Шефферу отказали.
В деревне Трегубовке Херсонского уезда у одного немца, Иоганна Шеффера, пропала пара лошадей. В краже он заподозрил своих соседей, землевладельцев Рябинина и Андрусенко и еще несколько человек.
О пропаже и подозрениях он сообщил своему другу, уряднику Цегельникову, который сразу вызвал всех подозреваемых и начал требовать, чтобы они сознались в краже.
Рябинин, Андрусенко и Кo конечно же все отрицали. Тогда Цегельников, Шеффер и его сыновья решили устроить пытки.
Сначала Цегельников бил их плетью. Затем металлическим кнутовищем по голове. Потом он добавил молотки и стал бить ими по голым пяткам подозреваемых.
Этим не обошлось. В ход пошла "цурка". В чем заключается такая пытка: на голову надевается обруч из каната и постепенно затягивается. Как повествует автор заметки: "У истязуемых глаза выкатывались из орбит и делали их похожими на страшных мертвецов".
Затем на спины практически бездыханных тел Цегельников начал прыгать со скамьи.
Наконец, Рябинин и прочие сознались в краже, за что Цегельников приказал отвести их в конюшню, где те более суток провели без еды и воды.
Когда эти новости всплыли, подозреваемых в краже отправили в больницу.
Наконец, дело дошло до суда: Рябинина и Андрусенко приговорили к 10 месяцам тюремного заключения, а остальных оправдали. Шефферу этого оказалось мало, и он потребовал материального взыскания.
Адвокат обвиняемых настаивал на том, что Рябинин и Андрусенко сознались в краже под пытками. Зачем же им, зажиточным людям, пара лошадей, когда у них есть хорошие хозяйства? Неужели бы они все кинули и сбежали с парой рысаков?
Таким образом, адвокат сделал вывод, что Шеффер просто хотел свести личные счёты с Рябининым и Андрусенко.
Прокурор встал на сторону обвиняемых: их освободили от наказания. По Шефферу и Цегельникову решили, что их будет мучить совесть, поэтому сажать их не надо. В иске Шефферу отказали.
Вашему вниманию представляется заспиртованная голова Евгения Кудрявцева – убийцы Владимира фон дер Лауница, градоначальника Петербурга. Кудрявцев был членом Боевой организации ПСР. Он совершил покушение во время освящения нового медицинского института. Сразу после убийства Кудрявцев выстрелил себе в висок, но в тот же момент еще и получил по голове шашкой от одного офицера. Опознать его не могли, поэтому заспиртованную голову выставили на всеобщее обозрение.
Источник: журнал «Огонек» №3 от 28 января (10 февраля) 1907 года.
Источник: журнал «Огонек» №3 от 28 января (10 февраля) 1907 года.
Железнодорожные воры
В железнодорожном мире их называют "мойщиками". Это особый элемент преступников, один из важнейших. Делятся они на несколько категорий.
К первой принадлежат аферисты-джентльмены. Появляется такой джентльмен преимущественно в вагоне 1-го класса. Одет по последней моде при золотых часах, с дорогим портсигаром, драгоценными запонками. Появляется с небольшим ручным саком, щедро награждает носильщика и усаживается рядом с заранее намеченной жертвой. Аферист говорит свободно по-французски, по-немецки, а иногда по-английски; в обращении до тонкости вежлив. Выдает себя то за иностранца, та за помещика, то за ученого туриста. С товарищами по дороге знакомится скоро и вступает в самую оживленную беседу. У него обязательно имеется помощник во 2-м классе, а у этого последнего два или три в вагоне 3-го класса.
Главный исполнитель во время оживленной беседы предлагает своей жертве выкурить дорогую сигару или папиросу, а если жертва не из курящих, предлагает провести вечер за бутылкой чудного вина. При неудаче в обоих случаях вор уловит минутку и усыпит пассажира чем-либо снотворным. Конечно и сигара, и папироса пропитаны снотворными веществами. Когда все пассажиры заснут, вор, усыпив свою жертву, приступает к обыску и, похитив бумажник, выходит в уборную, где его ждет помощник; вручает последнему бумажник, а сам возвращается в вагон и ложится спать. Когда пассажир, проснувшись, обнаруживает кражу, самое живое участие в его судьбе принимает «джентльмен-вор». Он нередко ссужает (прим. – дает в долг) потерпевшего даже деньгами.
Практикуется и такой способ: наметив жертву вор-джентльмен перед сном заявляет ей, что он, к счастью, крепко спит, а между тем при нем крупная сумма денег. Опасаясь якобы воров, аферист просит соседа сохранить его бумажник. Заручившись согласием компаньона, вор, пересчитав деньги, которых бывает несколько тысяч, вручает их пассажиру и укладывается. Ночью, усыпив хранителя денег хлороформом, вор похищает свой и его бумажник, передает помощнику своему и когда обманутый обнаруживает кражу и заявляет жандарму, вор обвиняет заявителя в злом умысле.
Ко второй категории принадлежит группа аферистов, называемых «чемоданщиками». Последние, разъезжая в поездах, похищают чемоданы, корзины и др. вещи, практикуя это преимущественно в местах скрещения поездов во время суматохи ил во время кратких стоянок на небольших станциях. Они же крадут чемоданы во время пути ночью, выбрасывают их с поездов вблизи вокзалов, а затем при тихом ходе соскакивают, вынимают из чемоданов содержимое, отправляются на вокзал и с первым встречным поездом пускаются обратно.
Затем имеются воришки, оперирующие в вагонах 3-го класса. Эта братия ведет свое дело с помощью монопольки (прим. – водка) да пива. Сделав запас напитков, такой воришка подсаживается к намеченной жертве, знакомится и угощает водкой или пивом. Новый знакомый засыпает – и дело в шляпе.
Имеются «специалисты», которые пробираются в товарные вагоны, хотя те не только заперты, но запломбированы. Очистив товар, эти воры исчезают из вагонов, оставляя и замки целыми, и пломбы нетронутыми.
Источник: «Вестник полиции».
В железнодорожном мире их называют "мойщиками". Это особый элемент преступников, один из важнейших. Делятся они на несколько категорий.
К первой принадлежат аферисты-джентльмены. Появляется такой джентльмен преимущественно в вагоне 1-го класса. Одет по последней моде при золотых часах, с дорогим портсигаром, драгоценными запонками. Появляется с небольшим ручным саком, щедро награждает носильщика и усаживается рядом с заранее намеченной жертвой. Аферист говорит свободно по-французски, по-немецки, а иногда по-английски; в обращении до тонкости вежлив. Выдает себя то за иностранца, та за помещика, то за ученого туриста. С товарищами по дороге знакомится скоро и вступает в самую оживленную беседу. У него обязательно имеется помощник во 2-м классе, а у этого последнего два или три в вагоне 3-го класса.
Главный исполнитель во время оживленной беседы предлагает своей жертве выкурить дорогую сигару или папиросу, а если жертва не из курящих, предлагает провести вечер за бутылкой чудного вина. При неудаче в обоих случаях вор уловит минутку и усыпит пассажира чем-либо снотворным. Конечно и сигара, и папироса пропитаны снотворными веществами. Когда все пассажиры заснут, вор, усыпив свою жертву, приступает к обыску и, похитив бумажник, выходит в уборную, где его ждет помощник; вручает последнему бумажник, а сам возвращается в вагон и ложится спать. Когда пассажир, проснувшись, обнаруживает кражу, самое живое участие в его судьбе принимает «джентльмен-вор». Он нередко ссужает (прим. – дает в долг) потерпевшего даже деньгами.
Практикуется и такой способ: наметив жертву вор-джентльмен перед сном заявляет ей, что он, к счастью, крепко спит, а между тем при нем крупная сумма денег. Опасаясь якобы воров, аферист просит соседа сохранить его бумажник. Заручившись согласием компаньона, вор, пересчитав деньги, которых бывает несколько тысяч, вручает их пассажиру и укладывается. Ночью, усыпив хранителя денег хлороформом, вор похищает свой и его бумажник, передает помощнику своему и когда обманутый обнаруживает кражу и заявляет жандарму, вор обвиняет заявителя в злом умысле.
Ко второй категории принадлежит группа аферистов, называемых «чемоданщиками». Последние, разъезжая в поездах, похищают чемоданы, корзины и др. вещи, практикуя это преимущественно в местах скрещения поездов во время суматохи ил во время кратких стоянок на небольших станциях. Они же крадут чемоданы во время пути ночью, выбрасывают их с поездов вблизи вокзалов, а затем при тихом ходе соскакивают, вынимают из чемоданов содержимое, отправляются на вокзал и с первым встречным поездом пускаются обратно.
Затем имеются воришки, оперирующие в вагонах 3-го класса. Эта братия ведет свое дело с помощью монопольки (прим. – водка) да пива. Сделав запас напитков, такой воришка подсаживается к намеченной жертве, знакомится и угощает водкой или пивом. Новый знакомый засыпает – и дело в шляпе.
Имеются «специалисты», которые пробираются в товарные вагоны, хотя те не только заперты, но запломбированы. Очистив товар, эти воры исчезают из вагонов, оставляя и замки целыми, и пломбы нетронутыми.
Источник: «Вестник полиции».
Юмор собачьего вора
"Костромской курьер" сообщает:
На днях у одного местного обывателя пропала собака – шпиц. Обыватель дал объявление в газету, обещая за возвращение 25 рублей.
Вчера ему прислали следующее анонимно письмо, написанное печатными буквами:
"М.г. ваш шпиц мною удавлен. Шкура уже содрана, перекрашена в чернобурую лисицу и, как таковая, продана одной даме за 125 рублей
Сто рублей оставляю себе, а 25 рублей пришлю вам переводом.
Рука руку моет.
Не знаете ли, где можно достать еще одного шпица?"
Источник: "Вестник полиции".
"Костромской курьер" сообщает:
На днях у одного местного обывателя пропала собака – шпиц. Обыватель дал объявление в газету, обещая за возвращение 25 рублей.
Вчера ему прислали следующее анонимно письмо, написанное печатными буквами:
"М.г. ваш шпиц мною удавлен. Шкура уже содрана, перекрашена в чернобурую лисицу и, как таковая, продана одной даме за 125 рублей
Сто рублей оставляю себе, а 25 рублей пришлю вам переводом.
Рука руку моет.
Не знаете ли, где можно достать еще одного шпица?"
Источник: "Вестник полиции".
Дело №26. Труп в мешке.
Санкт-Петербург, 3 августа 1899 года. В Александро-Невской части города, на Чубаровом переулке 12, произошло убийство.
Мещанка Курдюмова, поднимаясь к себе в квартиру, увидела большой мешок, после чего спустилась вниз, подошла к дворнику и сообщила ему о находке. В мешке лежал труп женщины. На место преступления сразу же прибыл начальник сыскной полиции.
Жертве на вид было 35 лет. Ей было нанесено несколько колотых ран, голова была отрезана и лежала у трупа в ногах.
Прибывший врач заключил, что женщина погибла от резаной раны в шею. Причем у нее была перерезана гортань, пищевод и все крупные сосуды и нервы шеи.
В доме женщину не опознали. Единственная деталь – следы крови вели в квартиру на 5 этаже, где проживал рабочий конфетной фабрики Сыромятникова – Дмитрий Михайлов – с женой и маленьким ребёнком. На все вопросы семья Михайлова отвечала отрицательно, но его жена, Прасковья Михайлова, давала сбивчивые показания, поэтому в их квартире был проведён обыск.
По итогу полицейские обнаружили брызги крови на полу, на платье Михайловой, под половицей, в отхожем месте и т.д. В печи нашли финский нож со следами крови. Улики были явными, поэтому всю семью отправили в управление сыскной полиции, где уже с утра Прасковья Михайлова созналась в преступлении.
2 августа она отправилась на табачную фабрику, где работала ее знакомая – Пелагея Смирнова. Михайлова потребовала у Смирновой назад свои три рубля, которые дала ей в долг. Смирнова пообещала вернуть их на следующий день.
В назначенное время она действительно явилась и принесла с собой бутылку водки. Женщины выпили. Затем у них завязалась ссора из-за того, что Смирнова не желала возвращать деньги. Михайлова разозлилась, схватила финский нож и рассекла Смирновой шею, а затем отрезала голову, чтобы та "не маялась".
После этого замыла пятна крови, засунула труп в мешок и поставила за дверь. Она хотела вынести его вечером. Когда вышла на площадку и потащила мешок с телом, услышала чьи-то шаги, поэтому бросила мешок и ушла наверх.
Из домашних Михайловой в преступлении никто участия не принимал. Прасковья сказала, что она нашла нож случайно на улице. Правда потом изменила свои показания.
Она объяснила, что задумала все заранее: купила нож и выбрала жертвой Смирнову, чтобы забрать ее паспорт и уйти от мужа.
Прасковья предстала перед судом. На нем выяснилось, что у Михайловой часто были припадки: в случае какого-либо огорчения она начинала бегать по комнатам, хвататься за грудь, жаловаться на боль.
Далее Прасковью положили под наблюдение в психиатрическую лечебницу, где заключили, что у нее хроническое галлюцинаторное помешательство. По решению суда Прасковью поместили в дом для умалишенных.
Санкт-Петербург, 3 августа 1899 года. В Александро-Невской части города, на Чубаровом переулке 12, произошло убийство.
Мещанка Курдюмова, поднимаясь к себе в квартиру, увидела большой мешок, после чего спустилась вниз, подошла к дворнику и сообщила ему о находке. В мешке лежал труп женщины. На место преступления сразу же прибыл начальник сыскной полиции.
Жертве на вид было 35 лет. Ей было нанесено несколько колотых ран, голова была отрезана и лежала у трупа в ногах.
Прибывший врач заключил, что женщина погибла от резаной раны в шею. Причем у нее была перерезана гортань, пищевод и все крупные сосуды и нервы шеи.
В доме женщину не опознали. Единственная деталь – следы крови вели в квартиру на 5 этаже, где проживал рабочий конфетной фабрики Сыромятникова – Дмитрий Михайлов – с женой и маленьким ребёнком. На все вопросы семья Михайлова отвечала отрицательно, но его жена, Прасковья Михайлова, давала сбивчивые показания, поэтому в их квартире был проведён обыск.
По итогу полицейские обнаружили брызги крови на полу, на платье Михайловой, под половицей, в отхожем месте и т.д. В печи нашли финский нож со следами крови. Улики были явными, поэтому всю семью отправили в управление сыскной полиции, где уже с утра Прасковья Михайлова созналась в преступлении.
2 августа она отправилась на табачную фабрику, где работала ее знакомая – Пелагея Смирнова. Михайлова потребовала у Смирновой назад свои три рубля, которые дала ей в долг. Смирнова пообещала вернуть их на следующий день.
В назначенное время она действительно явилась и принесла с собой бутылку водки. Женщины выпили. Затем у них завязалась ссора из-за того, что Смирнова не желала возвращать деньги. Михайлова разозлилась, схватила финский нож и рассекла Смирновой шею, а затем отрезала голову, чтобы та "не маялась".
После этого замыла пятна крови, засунула труп в мешок и поставила за дверь. Она хотела вынести его вечером. Когда вышла на площадку и потащила мешок с телом, услышала чьи-то шаги, поэтому бросила мешок и ушла наверх.
Из домашних Михайловой в преступлении никто участия не принимал. Прасковья сказала, что она нашла нож случайно на улице. Правда потом изменила свои показания.
Она объяснила, что задумала все заранее: купила нож и выбрала жертвой Смирнову, чтобы забрать ее паспорт и уйти от мужа.
Прасковья предстала перед судом. На нем выяснилось, что у Михайловой часто были припадки: в случае какого-либо огорчения она начинала бегать по комнатам, хвататься за грудь, жаловаться на боль.
Далее Прасковью положили под наблюдение в психиатрическую лечебницу, где заключили, что у нее хроническое галлюцинаторное помешательство. По решению суда Прасковью поместили в дом для умалишенных.
Плохо оцифрованные изображения Прасковьи Михайловой и трупа Пелагеи Смирновой из журнала "Вестник полиции". Но тут можно разглядеть отрезанную голову.
Сколько стоит гусь
Городовой Верненской полиции, Глазков, проходя 20 января вечером по станице Больше-Алматинской, заметил, что две женщины стоят возле дома и что-то оценивают. Подойдя к ним незаметно, Глазков узнал, что они торгуются о гусе, причем одна оценивает его в рубль, а другая предлагает только бутылку водки, так как краденый гусь большего не стоит.
Опытный городовой сразу оценил гуся не дешевле 3 месяцев тюрьмы и забрал женщину, которая, как оказалось, уже дважды отбыла за кражу тюремное заключение. С гусем он представил ее своему начальству. Фамилия ее была Лукина.
Дознанием установлено, что Лукина гуся похитила у казачки Михайловой и хотела его продать Антроповой, но, не зная настоящей цены благородного потомка спасителя Рима, женщины торговались до тех пор, пока за оценку не взялись более сведующие люди. Лукиной за третью кражу придется отбыть тюремное заключение не меньше года.
Подпись: Скиталец.
"Вестник полиции" от 14 февраля 1914 года.
Городовой Верненской полиции, Глазков, проходя 20 января вечером по станице Больше-Алматинской, заметил, что две женщины стоят возле дома и что-то оценивают. Подойдя к ним незаметно, Глазков узнал, что они торгуются о гусе, причем одна оценивает его в рубль, а другая предлагает только бутылку водки, так как краденый гусь большего не стоит.
Опытный городовой сразу оценил гуся не дешевле 3 месяцев тюрьмы и забрал женщину, которая, как оказалось, уже дважды отбыла за кражу тюремное заключение. С гусем он представил ее своему начальству. Фамилия ее была Лукина.
Дознанием установлено, что Лукина гуся похитила у казачки Михайловой и хотела его продать Антроповой, но, не зная настоящей цены благородного потомка спасителя Рима, женщины торговались до тех пор, пока за оценку не взялись более сведующие люди. Лукиной за третью кражу придется отбыть тюремное заключение не меньше года.
Подпись: Скиталец.
"Вестник полиции" от 14 февраля 1914 года.