👆Первое гуманитарное училище конечно преувеличение. В крупных монастырях Италии, Галлии, Ирландии и Британии традиции позднеантичной учености никогда не прерывались до конца.

Организованные училища гуманитарного профиля создавались Карлом Великим в Аахене и его наследниками в Реймсе (откуда Герберт и сумел набраться базы, с которой он и начал своё путешествие в Кордову), Альфредом Великим в Уэссексе. Собственно именно там в IX веке были заложены основы "7 свободных наук" - тривиума и квадриума, составивших основу европейской гуманитарной учености.

Но также и факт, что вплоть до Возрождения XIV в. латинские и греческие тексты чаще всего попадали западным католикам через арабские библиотеки, а порой и в арабских переводах.

И ничего стыдного для европейцев тут нет. Скорее мусульманам стоит устыдится того, как низко они пали, причем задолго до торжества колониализма - уже в Ранний Модерн, когда политически исламский мир был впроне независтм и даже в лице Османской империи временами наступал, он уже давно утратил всякое интеллектуальное и научное превосходство. Сами, все сами.

В Средневековье индульгенции активно продавались римской церковью, но были концептуально чужды восточным. Концепция индульгенций была принята в 1230 г., и лишь в 1567 г.было запрещено их продавать (хотя за папой сохранялось право выдавать их за особые заслуги перед церковью).

Кардинал, занимавшийся индульгенциями, оставшись без дела, отправился с посольством к сербскому патриарху...и к началу XVII в. индульгенции у католиков окончательно исчезают, но вот сначала в Сербской, а потом и в других православных церквях как раз получают распространение. Хотя надо отметить, что источниками дурного примера могли быть и венецианские владения на Кипре, Крите, Ионических островах.

Формально Константинопольские поместные соборы одобрили практику "разрешительных грамот" в 1727 г., а осудили (но не запретили) в 1838 г. Российская церковь емнип в торговле не участвовала, но зато русские паломники на Афон, в Палестины, Синай покупали грамоты от восточных патриархов, особенно Иерусалимского.

В целом в Греции и Палестине такая практика продолжалась до Первой мировой войны. Так часто бывает, что восток переживает вчерашний день запада.

Поразительная история случилась в Тулузе в мае 1563 г. Тогда католическая чернь и дворяне устроила резню богатых и образованных гугенотских буржуа - что было в условиях начинающихся Гугенотских войн обычным делом.

Но среди погибших был и еврейский купец. Он был марраном из Испании, переехал от опасного внимания инквизиции во Францию, там вернулся к вере предков... и погиб из-за того, что в нем, пол-жизни пытавшемся уверить окружающих, что он христианин, теперь, когда он перестал скрывать свой иудаизм, заподозрили христианина, хоть и неправильного.

Евреев из Франции так-то изгнал Филипп IV Красивый в 1306 г. Но со времен Столетней войны запрет не то, чтоб был отменен, но стал потихоньку забываться. Так что отдельные сефарды и ашкеназы периодически приезжали в королевство.

При Людовике XIV, присоединившем  такие регионы со значительным еврейским населением, как Артуа, Эльзас и Франш-Конте, оному населению было позволено остатся и сохранить всё свои права. Выходцы оттуда стали чаще приезжать в старые провинции и создавать уже де-юре нелегальные, но устойчивые общины, которые де-факто находились в лучшем положении, чем реально запрещенные и преследовавшиеся гугеноты и прочие протестанты.

👆Юг Франции долгое время был едва ли не теснее связан с Испанией, нежели с Лангедойлем. До XV века каталонский язык (который составляет одну ветвь романских с окситанским и, по некоторым классификациям, с галло-италийскими) в Валенсии назывался лимузенским.

Перелом наступил после битвы при Мюре 1213 г., в которой каталонец король Педро II Арагонский, который пришел на помощь своим родственникам, графам Тулузы и Фуа, потерпел поражение и погиб, сражаясь против северных крестоносцев нормандца Симона де Монфора, графа Ленстера. Потомок готов погиб в битве с потомком норманнов - и вследствие этого былая Нарбоннская Галлия с Иберии переориентировалась на Париж.

Хотя закрепил это уже упадок Южной Европы и опережающий рост Севера в Ранний Модерн, которые в свою очередь были отражением тогдашнего общего упадка Большого Средиземноморья:
https://www.tg-me.com/tyrasbaibak/8113

Впрочем, связи сохранялись. По подсчетам Броделя, в XVI в. 100 тыс. французов (в основном из Окситании и габсбургского Франш-Конте, а также бывшей предметом соперничества Габсбургов и Валуа Пикардии - отсюда и понятие пикаро, и авантюрные "романы пикаро") переехали в Испанию (что с лихвой компенсировала иммиграцию в Америку примерно 50 тыс. испанцев).

А в XVII в. до 150 тыс. испанцев  перебрались во Францию (что опять-таки больше эмиграции в колонии - порядка 100 тыс. за век). Если учесть, что в 1500 г. во Франции жило 18 млн., а в Испании 8, а в 1700 г., соответственно, 22 и 7 млн., то цифры вполне заметные.

👆Пришла в голову мысль,что когда в 1282 г., после Сицилийской вечерни, король Педро III Арагонский помог сицилийцам свергнуть власть Карла I Анжуйского, то он в лице анжуйцев отомстил Лангедойлю за Мюре.

В свою очередь, граф Карл Анжуйский, сокрушив Гогенштауфенов и казнив Конрадина (1266), отомстил этим алеманнам за норманнских королей Сицилии.

Генетически собственно итало-романские тяготеют к восточной ветви романских языков, а галло-италийские к западной.

Но как мне пояснил намедни человек, живущий в Италии (под Миланом), и хорошо владеющий местной речью, вследствии тысячелетней интерференции лингвистических систем на всех уровнях неаполитанцу, римлянину или венецианцу будет гораздо легче понять говорящего на родном диалекте ломбардца или лигурийца, нежели румына, а для миланца и генуэзца "флорентийский" итальянский намного понятнее французского.

ЗЫ: Казалось бы, при чем здесь кривичи?

Эти ваши саммиты потепления нужно не в Дубае проводить, а в Сыктывкаре или Красноярске. Подойдёт и канадский Эдмонтон или Саганей.

Но только саммит нужно непременно делать в период с декабря по февраль.

Не монархи, но как правители тоже могут быть добавлены в этот список:

93 года прожил генуэзский адмирал Андреа Дориа (1466-1560), непримиримый враг Хайреддина Барбароссы*.

97 лет - организатор IV Крестового похода, венецианский дож Энрико Дандоло (1108-1205).

* Сам Барбаросса (1478-1546), уроженец Митилини, ставший бейлербеем Алжира, прожил приличные, но обычные даже для того времени 68 лет, а вот Тургут-паша (1486-1566), турок из Бодрума и бей Триполитании, прожил 80 лет, причем погиб в бою, при осаде Мальты.

👆Дориа, происходившие от франкского виконта Нарбонны Ардуина (941-1001), входили в четверку знатных генуэзских родов, игравших большую роль в истории республики начиная с XI века. Помимо них Чертверку составляли Гримальди (тоже потомки знатного франка - некого Гримоальда, назначенного в 695 г. мажордомом Бургундии), Спинола и Фиески (автохтоны Лигурии). До наших дней дожили только Спинола*.

Наиболее заметной оказалась та ветвь, которая с XVI века обосновалась в Португалии (и оттуда не раз давала побеги в Бразилию). К ней принадлежал генерал Антониу ди Спинола (1910-1996, как можно заметить - тоже прожил изрядно, хотя и меньше адмирала Андреа Дориа), который был временным президентом Португальской республики после свержения салазариста Каэтану в 1974 г. Генерал поначалу был сам свержен ультралевыми капитанами и отправился в эмигарцию в Бразилию, но уже из Рио сыграл большую роль в купировании попыток коммунизации Португалии в 1975 г.

* Те Гримальди-Полиньяк, которые правят Монакко - это адаптированная через брак в начале XVIII в., а не родовая ветвь - примерно как Габсбурги-Лотарингены и Романовы-Голштейн-Готторпы. Впрочем, реальное происхождение у них немногим менее знатное - от известного с 931 г. бретонского рода графов Гойон де Монтиньонов.

В чем заключается социальная сущность аристократии? Когда мы говорим про древность рода, то имеется в виду конечно не биологическая (она у всех одинакова), а историческая и социальная. Речь идет о том, сколько поколений оказались достаточно выдающимися, чтоб возвысится над соплеменниками и стяжать социальный капитал.

Вечная угроза, нависающая над любым знатным родом - деградация. Она может быть как биологической (в итоге приводящей к прерыванию рода, как у оригинальных Габсбургов), так и социальной (когда семейство теряет значимость). Соответственно, чем больше поколений преодолевает энтропию - тем больший это вызывает интерес и уважение.

Сравните советские элиты, полностью деградировавшие уже к третьему поколению до уровня "почетный судопроизводитель Лиза Пескова" или "утопший спьяну Иванов-младший" с сохраняющимися сквозь взлеты и падения с VIII в. древнейшими западноевропейскими аристократическими домами, восходящими к баронам Карла Великого*, или прослеживаемыми до IX в. Рюриковичами.

Кстати, одной из самых ярких илюстраций их прозорливости является то, что +/- в XIX в. хоть не все и не сразу, но они осознали изменения в обществе и потеснлись в пользу новых буржуазных элит. Во Франции и Германии получилось нехорошо, а в России просто катастрофа - этот экзамен не выдержали. А вот в Британии получилось образцово, в Италии, Испании, Нидерландах, Скандинавии тоже в целом успешно. И даже в Польше и Венгрии шляхта сумела пережить коммунизм и вернутся на ведущие позиции в обществе - что в итоге оказалось полезно для этих наций в целом.

*Некоторые итальянские фамилии, наподобие Орсини, претендуют на происхождение от римских сенаторов, но никаких документальных сведений о них ранее IX в. не имеется.

И в ультрадемократичесих республиках обоих Америк обосновалоь немало семейств, известных со Средневековья.

Можно вспомнить, например, норманский род Бетанкур, достоверно известный со времен Вильгельма Завоевателя и несомненно восходящий к одному из дружинников Ролло. Который представить себе не мог, какими странами будут править его потомки.

Один из них после IV Крестового похода завладел Эвбеей, а в 1417 г. барон Жан де Бетанкур принял участие в колонизации Канарских островов. Среди его потомков были Сальвадор Сиснеро, один из основателей независимой Кубы; Ромуло, президент Венесуэлы в 1945-48 и 1958-64 гг.; Белизарио, президент Колумбии в 1982-86 гг.;  Габриэль, колумбийский министр образования и дипломат, чья дочь Ингрид вышла замуж за французского дипломата, вернувшись некоторым образом к корням (хотя судя по фото у неё была и примесь индейской крови).

Впоследствии, в 2006 г., будучи кандидатом в президенты Колумбии, Ингрид попала в плен к боевикам FARC, и её освобождением занимлись высшие должнстные лица Французской республики.

Есть ещё Беттанкуры (Bettencourt*) из Нормандии, которые стали основателями и владельцами концерна LOreal и ныне являются богатейшей семьей Франции. Можно предположить, что они восходят к тому же предку, но точных указаний на их родство не нашел.

* Betancur по-испански и Bethancourt по-французски пишется по разному, но кириллицу не обманешь.

В соперничестве Европы с исламским Ближним Востоком есть ключевые 2 вехи.

XI век - когда исламский мир теряет динамизм и поначалу отдельными частями начинает клонится к упадку, а Европа переживает "взлет на холмы" и "городскую революцию" и начинает восхождение. В это время европейские центры экономики и культуры все ещё уступают ближневосточным, но начинается быстрое сокращение отставания. Политически римоцентричный "христианский мир" переходит в наступление в Испании, возвращает Сицилию и заканчивает век крестоносцами в Иерусалиме.

Исламский мир начинает деградировать прежде всего на западе - в Андалусе (где к 1030 г. распадается Кордовский халифат) и Магрибе. Но на востоке обращение тюрок открывает новые перспективы в Малой Азии (тем более, Византия следует скорее упадочной ближневосточной динамике) и Северной Индии. Возникает ситуация стратегического равновесия на полтысячелетия, когда успехи и неудачи чередуются  (в Средиземноморье католики успешнее на западе, мусульмане же - на востоке).

XVI-XVII века - это рождение Модерна, время великих открытий, начало колониализма и трансатлантической работорговли, "революции цен" и Реформации. В моменте Османы близки к тому, чтоб вслед за Вторым Римом овладеть и Первым, но Габсбурги отбиваются, в том числе благодаря ресурсам американских колоний. Затем начинается явная деградация исламских тюркских пороховых империй (Османы, Сефевиды, Моголы), чьи ригидные экономики не выдерживают сочетания "революции цен" с очередным витком "малого ледникового периода". Впрочем, в смягченном виде те же проблемы переживает католический юг Европы - именно тогда на первые роли в лице Англии и Нидерландов выходит протестантский север, к которому примыкает галликанская и полусеверная Франция.

Явным как экономическое, так и военное преобладание Западной Европы становится уже во второй половине XVII в., после чего уже следует взлет XVIII в., непосредственно переходящий в индустриальную революцию и колонизацию уже не только Америки, где самые развитые регионы находятся на уровне древневосточного Бронзового века, но и старых цивилизаций Азии и Северной Африки. Здесь реперными точками можно назвать Лепанто (1572) и Вену (1683).

Самым явным признаком того, что первенство Запада становится все более очевидным стало изменение позиции православных стран и народов на востоке и юге Европы.

Московское царство со времен взятия Казани в 1552 г. зеркалит западную колониальную динамику. Наиближайший аналог охочих людей, объясачивающих Сибирь - португальские бандейранты в Бразилии. И уже при Петре (при первых признаках западного триумфа) начинается активную вестернизация России.

И точно в это же самое время (переломным можно назвать 1688 г.) среди поствизантийских православных (прежде всего греков, сербов и румын) прозападные симпатии начинают преобладать над османским лоялизмом (что отделяет их, помимо прочего, от арабских единоверцев).

Если для Луки Нотары в середине XV в. и даже Павла Алеппского в середине XVII исламское правление выглядело меньшим злом по сравнению с нетерпимым католицизмом, то уже к концу XVII в. для Арсение Черноевича и Антиоха Кантемира двигавшаяся после религиозных войн в сторону свободы совести Европа начинает осознаваться как свое культурное и духовное пространство, тогда как Османская Порта - предстает воплощением чуждой Азии.

Собственно сами термины Европа и Азия с почти современными коннотациями входят в русский, сербский, румынский и греческий как раз в начале XVIII в.

"Рассекающий"

Галльское поселение на месте нынешнего Амьена называлось Самаробри‌ва — «Мост через Самару».

Та самая, получившая мрачную славу в 1916 г. французская река Сомма звалась галлами Samara, точнее *sam-aro- ('summery') от кельтского *samo- ('summer').

При том, что в споре конструктивистов и примордиалистов я скорее на стороне вторых, но все-таки классический примордиализм, аппелирующий к абстрактным "крови" и "духу" черезчур романтичен и манипулируем.

Я исхожу из социальных связей (прежде всего самых тесных и естественных - родственных) как основы существовния этноса. Но с другой стороны явление этноса в неолите формируется именно выходом социальных контактов за пределы палеолитической семейно-родовой общины в 20-30 человек, переплетением тесных преимущественно добровольных связей между разными семьями. И кстати, такой этнический признак, как язык - тоже вырабатывается в процессе социальных контактов.

И собственно концепт "воображаемого сообщества" (применительно не только к нациям, но и к цивилизациям, субэтносам, субкультурам и социальным стратам) - он ведь про представление о распространении привычных парадигм и алгоритмов социальных связей.

А разница между этнической и гражданской нацией - прежде всего в приоритете неформальных и семейных связей в первом случае и формализованных во втором.

Новый триумвират, который держит на плечах лор вахи40к - это Хэйли, Райт и Брукс.

Ну и Фехервари как вишенка на торте.

Задумался над вопросом, насколько среди образованных людей рум миллета было распространено знание турецкого, арабского и фарси:
https://www.tg-me.com/khanagah/58

Вот в Андалусе IX-XI вв. часто встречаются жалобы мосарабов (живущих под властью мусульман, но сохраняющих христианскую веру и говорящих в быту на местном варианте вульгарной латыни), что образованная христианская молодежь знает арабский лучше латинского, и предпочитает касыды Вергилию.

Однакож если мы прочитаем "Историю словеноболгарскую" (1766) апостола и первозвестника модернового болгарского национализма Паисия Хилендарского, то мы вообще не увидим упоминаний восточных языков, литератур и т.д. Паисий возмущается тем, что болгарские купцы и прочие меценаты более заинтересованы в греческих училищах, монастырях и святых, нежели в сугубо болгарских, и ставит в пример сербов, уже имеющих своё протонациональное сознание.

При этом несомненно, что практически все подданные Порты владели турецким хотя бы на элементарно-бытовом уровне. Некоторые группы болгар и греков во Фракии перешли на староогузский язык, став гагаузами. Но кстати их язык отличался слабым проникновениеим фарсизмов и арабизмов, что в 1930-е сделало ено источником вдохновения и лексики для пуристических экспериментов кемалистов.

Через посредство соотечественников, принявших ислам в греческий, албанский, восточнороманские и южнославянские языки проникали арабизмы и фарсизмы, а также образы вроде аждахи - змеедракона из иранской мифологии, который был отождествлен с тем самым змием, которого убивает Святой Георгий. Но глубокого и непосредственного знакомства образованного слоя православных народов Румелии с высокой персо- и тем более арабоязычной культурой, аналогичного мосарабскому, мы не видим.

Даже "Калил ва Димна" (арабская версия "Панчатантры") была переведена на греческий (под названием "Стефанит и Ихнилат") в 1081 г., а на церковнославянский в XIII в. То есть  самое заметное восточное влияние на культуры византийского круга случилось задолго до османского завоевания.

С аждахой впрочем история закольцованная. Сам змий, сраженный Георгием, несомненно восходит к тому же авестийскому образу. Благо, правящий дом Каппадокии имел персидское происхождение и принес с собой значимое культурное влияние.

Так что южные славяне восприняли этот фарсизм внезапно правильно.