Истории двух погибших в Сирии российских военных, написанные Полиной Еременко. Вроде бы на поверхности все понятно: гуманизация строчек в новостях; (удачная) попытка чуть получше понять, что за люди живут и умирают в рядах российской армии, которые воюют на чужой земле; личное измерение памяти. Но с этим текстом есть и еще одно обстоятельство, сильно его углубляющее, — это соположение двух не жизней даже, а смертей и отношений к этой смерти.

Первая история — молодого летчика Евгения Долгина — это как раз таки то самое личное измерение, близкое и пронзительное: истории любви и дружбы; будничная русская жизнь пополам с воздухоплавательной романтикой; эмпатизирующее знакомство с погибшим. А вот вторая — его как бы командира, полковника Ряфагата Хабибуллина — совсем другая: тут уже измерение общественное. Хабибуллину посмертно присвоили звание Героя РФ и по такому случаю в его родной поселок Вязовый Гай должны проложить асфальтовую дорогу; гибель Хабибуллина для его земляков оказывается не столько трагедией, сколько поводом для гордости. Здесь у смерти измерение не столько личное, сколько общественное, официозное и — особенно на контрасте с первой историей — это измерение оказывается пустым, фальшивым. Частная судьба Хабибуллина — не менее «настоящая», чем у Долгина — оказывается абсолютно заслонена массовым ритуалом, и это производит мощное и страшное впечатление: российское государство умеет дотянуться даже до мертвых.

(Текст апрельский — как я уже писал, у меня длинная очередь из рекомендаций, а пишу, когда доходят руки. Впрочем, силы материал не растерял, в отличие от редакции «Сноба», в которой уже нет ни Полины Еременко, ни ее редактора Егора Мостовщикова.)

https://snob.ru/selected/entry/123848

Жуткая история про силу и роль медиа в США. Оказывается, в середине 2000-х на телеканале NBC выходила серия передач под названием «Поймать насильника» («To Catch a Predator»). Совместно с волонтерской организацией «Правосудие для извращенцев» продюсеры передачи занимались буквально тем, что ловили педофилов на живца в прямом эфире. А именно: нанятые актеры сначала притворялись несовершеннолетними мальчиками, заинтересованными в сексе, в сети, а потом, когда на мальчиков клевали взрослые мужчины и соглашались встретиться с ними с известными целями, — этих самых мужчин встречали с камерами и полицейским нарядом. Волонтерской организации за помощь в работе шоу платили большие деньги, а полицейские так хотели попасть на телевидение в качестве успешных борцов с самым омерзительным видом преступности, что зачастую фактически подчинялись всем командам телепродюсеров.

Во всяком случае, именно так все произошло в городке Мерфи, штат Техас, где предположительным насильником оказался не кто-нибудь, а местный окружной прокурор Билл Конрадт — человек, которого все хорошо знали и к которому все, в общем, хорошо относились, несмотря на странности (для Техаса мужчина за сорок, живущий один без семьи, — это, конечно, не самое характерное явление). По крайней мере, было достоверно установлено, что Конрадт переписывался с актером, притворявшимся мальчиком, в самых эксплицитных формулировках относительно их возможных сексуальных отношений.

Однако Кондрадт не захотел ехать в гости к «мальчику». И в какой-то момент вообще перестал отвечать на сообщения своего нового сетевого друга. Максимум, в чем можно было обвинить мужчину, — так это в интенции нарушить закон, однако продюсер и ведущий Крис Хансен решил, что отступать уже поздно, и убедил в том же администрация полиции города Мерфи. Одному из следователей начальник поручил подготовить ордеры на арест Конрадта и обыск его дома — и хотя следователю этот приказ казался сомнительным, он выполнил приказ, потому что всегда выполнял приказы.

Команда передачи поначалу предполагала «поймать» свою жертву-преступника, когда он выйдет за утренней газетой или, скажем, за кофе — и обустроилась в засаде около дома Конрадта. Однако тот, видимо, был действительно неплохим следователем — и, судя по всему, понял, что что-то не так. Он не подходил к телефону и не открывал дверь. В какой-то момент полиция и продюсеры решили, что ждать больше нет сил, — и вызвали наряд спецназа, чтобы штурмовать дом и взять преступника, раз он не хочет выходить.

Когда спецназовцы вошли в дом, Конрадт еще был жив. Увидев полицейских, он отошел из коридора в темноту своей комнаты, крикнул: «Я не собираюсь никому причинять вреда!», достал пистолет и застрелился.

То, что Конрадт был педофилом, так и не было достоверно установлено; в тексте достаточно фактов, чтобы принять за возможную гипотезу, что прокурор сам изображал педофила в интернете, проводя какое-то расследование. Вскоре после его самоубийства программа «Поймать насильника» была закрыта. В суде за смерть Конрадта никто не ответил. В 2015 году Крис Хансен собрал денег на новый проект на Kickstarter и перезапустил передачу, начав с расследования в маленьком городке в штате Коннектикут.

(Последнего факта нет в тексте — материал написан в 2009 году. Что важнее — это совершенно классический «эсквайровский» текст, тут все в лучшем смысле слова по Тому Вулфу: и смена оптики, и рассказ о событиях с разных точек зрения, и нелинейное повествование, и крайне драматичная кульминация; в общем, новая журналистика жива.)

http://www.esquire.com/news-politics/a3269/to-catch-a-predator/

Еще один хороший текст на русском языке, опять же неновый — профайл рэпера Bahh-Tee на The Flow. Вряд ли читатели канала, не интересующиеся музыкой, когда-нибудь этого артиста специально слушали — но его песни вполне могли вам попадаться в магнитолах таксистов. В отличие от того же Фейса, Бахти — это, в общем, настоящее зло, действительно плохая музыка: лирика в духе той, что сочиняют троечники в десятом классе, бит с типовой грустной пианинкой, надрывно-душевные интонации, ну и так далее. При всем при том музыка уроженца Азербайджана Бахтияра Алиева, разумеется, пользуется широким спросом — и из этого материала выясняется, что, собственно, так и задумано и что «плохую» музыку Алиев делает сознательно, после чего почему-то проникаешься к нему некоторым уважением: все же цинизм как-то обаятельнее клишированной искренности.

Впрочем, материал ценен не только рассказом о бизнес-стратегии, но и хорошо описанными поворотами карьеры Бахти, объясняющими, почему он делает именно такие песни. Заниматься рэпом его вдохновила «Фабрика» с Тимати и Домиником Джокером, первый раз популярность он пытался завоевать, пробиваясь с группой на шоу «делаем деток » на MTV, потом рэпер учился в университете МВД, параллельно по ночам пробуя что-то записывать на студии Птахи (тоже, конечно, демонический персонаж), потом выложил на ютьюб клип на (ужасную) песню «Ты меня не стоишь» — и начал набирать популярность, постепенно дорос и до дуэта с Сергеем Жуковым из «Рук вверх», которому (и это тоже располагает к себе) Бахти респектует без всякого стеснения. Есть и крутые детали — оказывается, какие-то минусы Бахти покупал у будущего продюсера Ивана Дорна; оказывается, он очень на раннем этапе, еще до всяких видеоблогеров, начал заниматься монетизацией своего ютьюб-канала — причем вполне успешно; ну и так далее.

Ну и еще — у этого текста шикарный финал; ровно то, что по-английски называют «кикер»: одна удачная и точная деталь, которая во многом переворачивает впечатление от материала и заставляет долго вертеть его в голове.

http://the-flow.ru/features/bahh-tee-2017

Одной январской ночью Лонг Ма, эмигранту из Вьетнама, работавшему в Калифорнии в службе такси, поступил вызов: трое мужчин сообщили, что они хотят добраться домой из городка Санта Ана. Приехав на место вызова, Ма обнаружил, что мужчины почему-то одеты в майки, хотя погода к тому не располагала, и требуют, чтобы он вез их не «домой», а в ближайший «Волмарт». Общался с ним преимущественно один из трех — сам вьетнамец, говоривший с Ма на вьетнамском. Дальше — хуже: через некоторое время мужчины попросили довезти их до мотеля, а потом вытащили пистолет и сообщили, что Ма придется некоторое время поработать их водителем. Когда в комнате мотеля кто-то из них включил телевизор, таксист обнаружил, что там показывают его пассажиров — троих преступников, которые сбежали из тюрьмы, выбравшись на крышу здания через вентиляцию и спустившись вниз по веревке, сделанной из постельного белья. Все как в кино.

Из этой завязки вырастает не только авантюрная история неудачного побега из тюрьмы, но и в какой-то мере рассказ про этническую группу: через злоключения самого Ма и его земляка-зека Дуонга показано одновременно и то, с какими трудностями сталкиваются вьетнамцы при ассимиляции в Америке, и то, как они сообща их преодолевают. В процессе выясняется, что Дуонг — человек, в общем-то, хороший, в отличие от лидера беглецов Найери, судимого за убийство: он больно бьет таксиста и все время угрожает ему смертью, а однажды даже вывозит куда-то на украденном минивэне явно с целью избавиться от свидетеля — но в итоге все же не убивает.

В итоге Дуонг, сначала по вьетнамскому обычаю называвший водителя «Дядей», начинает называть его «Папой», бежит вместе с Ма от напарников, по совету таксиста добровольно сдается властям — и теперь, сидя в тюрьме, все время общается со старшим товарищем, говоря, что обязан ему жизнью и что он и правда относится к нему как к родителю. Какой-то стокгольмский синдром наоборот. Душевно!

https://www.gq.com/story/the-accidental-get-away-driver

Одна из моих любимых профессиональных телег — про то, как важно задавать неожиданные вопросы к окружающему миру: именно из попыток на них обычно получаются выдающиеся журналистские материалы. Вот — яркий пример: про жизнь, смерть, идеи и наследие Осамы бин Ладена все более-менее понятно, но ведь у него была огромная семья, несколько жен и куча детей; как они переживали все приключения лидера «Аль-Каиды»? На этот вопрос подробно и увлекательно отвечает опубликованный The Guardian фрагмент книги двух британских журналистов.

Пересказывать здесь всю сложную генеалогию бин Ладенов тут было бы бесполезно, тем более конкретные имена не так важны для главного ощущения, которое остается от материала: что сын за отца отвечает далеко не только в тоталитарном обществе, но и — волей-неволей — практически при любых связанных с публичностью обстоятельствах (особенно, разумеется, когда эти обстоятельства такие, как у Бин Ладена). Первая жена основателя «Аль-Каиды» выходила замуж за богатого наследника, любившего футбол и быстрые машины, когда ей было всего 16, — и видела, как ее муж превращался в человека, объявившего глобальный джихад. Третья была детским психологом в Саудовской Аравии, консультировала сыновей Осамы, была старше него на семь лет и прекрасно понимала, за кого выходила замуж. Четвертой было 18 и она бесила остальных. Так или иначе, когда случилось 11 сентября, всем им пришлось пуститься в бега — кроме первой: она к тому времени вместе с одним из сыновей, которому не нравился образ жизни отца, ушла из семьи и уехала в Сирию.

Семья бин Ладена, постоянно разрастаясь (дети рожали внуков и так далее), много лет скиталась из одной страны в другую, из одного схрона в другой: то они жили в спартанских условиях на границе Афганистана и Пакистана, то много месяцев содержались в межеумочном статусе — то ли пленники, то ли гости — в Иране (в этой части есть мощная сцена, когда жены и дети бин Ладена устраивают голодовку, выкрикивая лозунги «Нам нужна свобода! Нам нужны права человека!»). Периодически кто-то не выдерживал и сбегал: одни — искать отца и вершить джихад; другие — искать родственников, не аффилированных с Осамой, и жить по-новому. Самая, пожалуй, впечатляющая сцена текста — бегство дочери бин Ладена Иман из иранского супермаркета, куда семью вывезли на прогулку: в одном из магазинов она быстренько переоделась в джинсы и блузку, сбежала, попросила мобильный у прохожего и позвонила дяде, с середины 90-х жившему в Саудовской Аравии. Когда семья вечером смотрела телевизор в своем доме-тюрьме, они увидели бегущую строку: «Иман в порядке, она добралась».

Поскольку текст — глава из книжки, он заканчивается телеграфным перечислением дальнейших судеб главных героев. Иман добралась до матери в Сирии и теперь живет в Саудовской Аравии; «бэбиситтер» бин Ладенов, переживший с ними большинство приключений, вернулся на родину в Мавританию. Еще три жены и их дети были с Осамой, когда его убили в 2011 году в Пакистане; большинство из них были депортированы в Саудовскую Аравию и живут в доме-тюрьме рядом с Джеддой; один — сын бин Ладена Хамза — теперь состоит в «аль-Каиде», США считает его «глобальным террористом».

https://www.theguardian.com/world/2017/may/06/osama-bin-laden-family-on-the-run-after-9-11

Друзья. Как вы могли заметить, я никогда не публикую тут рекламу, не «делаю вп» и не занимаюсь прочей ерундой для денег / привлечения аудитории.

Однако же сейчас есть личная просьба — вдруг у кого-то из почти 21 тысячи подписчиков есть пара лишних билетов на матч МЮ-ЦСКА или четкое понимание, как их можно достать не за астрономические деньги? Честно говоря, уже не понимаю, за что хвататься, поэтому решил прибегнуть к такому способу. Простите.

Подробности тут: https://www.facebook.com/alexander.gorbachev/posts/10214429288394018
мой личный телеграм @shurikgorbachev, если что

Еще одна дивная история из времен, когда английский футбол был другим, — почти как про безумного лебедя из «Суонси». Существует предание, что в 1994 году, когда Харри Реднапп тренировал «Вест Хэм», он однажды реализовал на практике принцип «сперва добейся». А именно: предложил поиграть за команду одному не в меру ретивому фанату, бесконечно ругавшему футболистов и тренера. И тот действительно вышел на поле.

Это действительно звучит как городская легенда — тем более учитывая, что видеозаписи того матча (это была предсезонная игра с «Оксфорд Сити», командой уровнем ниже; не решающий финал, прямо скажем) не существует. Однако эта история действительно произошла — и журналист специализирующегося на такого рода сюжета издания Howler подробнейшим образом воссоздал все обстоятельства этого инцидента. И то, каким тогда был английский футбол (премьер-лига была только-только создана), и то, каким были его зрители (Стив Дэвис к 1994 году был отцом двух детей и кормил семью, днями и ночами работая курьером, — а по выходным, разумеется, ходил в паб на районе выпить пива и посмотреть футбол), и то, кто в тот момент были основными игроками «Вест Хэма» и «Оксфорд Сити».

В общем, Стив Дэвис поехал на матч с приятелем; с самого начала стал выкрикивать какие-то грубости футболистам и тренеру; и в какой-то момент, когда очередного игрока «Вест Хэма» унесли с поля с травмой, Реднапп спросил его: «Эй, а ты играешь так же хорош, как говоришь?» На второй тайм в составе команды вышел уже Дэвис. И даже забил гол — описание этого момента тут совсем уж эпическое; как будто в замедленной съемке. А потом вернулся к своей обычной жизни — как будто ничего и не было.

Как всегда в таких материалах, тут масса грандиозных деталей; например про то, что в становлении английской фанатской культуры огромную роль сыграл стиральный порошок Persil купоны на скидки на железнодорожные билеты, — и это позволило тысячам подростков и студентов путешествовать на игры. А еще — интересный рассказ про то, как автор искал свидетельства произошедшего (и в итоге нашел — на микрофильме, погребенном в архиве Британской библиотеке) и главного героя: в 2011 году пожар уничтожил архив самого Стива Дэвиса, тот в печали начал искать истории про матч в интернете — и нашел запрос журналиста, и согласился на встречу.

Ну и уже упоминавшийся кикер тут тоже присутствует. В самом финале выясняется, что тот самый гол, который вышедший на поле фанат «Вест Хэма» забил «Оксфорду», был отменен. Там был оффсайд.

https://www.theguardian.com/football/blog/2013/sep/05/harry-redknapp-played-fan-west-ham

Вот казалось бы — на первый взгляд, обычная российская история, которых, к сожалению, много, и поэтому обычно ну не то что проходишь мимо, но как-то реакция уже притупленная. Государство уклоняется от выплаты пособий родственникам солдат, погибших на службе, — что может быть стыднее и банальнее?

Но меня ужасно задел и сильно впечатлил этот материал — видимо, потому что она имеет непосредственное отношение и к тому делу, что я занимаюсь, то есть к словам. Я, конечно, воспринимаю это как текст про зловещую силу языка, про то, как слова могут если не ломать судьбы, то по крайней мере сильно усложнять жизнь людям. Ну то есть буквально: если в документах написано, что ваш сын или муж в армии «умер», — то государство в деньгах вам может легко отказать. А если написано «погиб» — то все в порядке. Почему-то прямо пробирает.

https://meduza.io/feature/2017/09/27/umer-ne-znachit-pogib

Возможно, лучший текст, который я выпускал как редактор.

Полтора года назад я прочитал в журнале Texas Monthly текст про расстрел в университете Техаса — там в 1966 году снайпер забрался с ружьем на башню и довольно долго отстреливал людей; это был один из первых массовых шутингов в истории США. Текст, впрочем, был не столько про само событие, сколько про его последствия — и про конкретную женщину, которая была на восьмом месяце беременности, когда ее подстрелил снайпер, и потеряла ребенка: злосчастная пуля повлияла на всю ее дальнейшую жизнь.

Я тогда подумал, что это классный разворот: как большая история, событие в календаре влияет на конкретные человеческие жизни, меняет их на дистанции десятилетий. И даже вспомнил, что в 2017 году 55 лет событиям в Новочеркасске, к которым можно было бы применить ту же оптику. И даже пост в телеграме написал.

Потом я устроился работать в «Медузу», эта история долго лежала у нас в портфеле — и в конце концов за нее, к счастью, взялся Даня Туровский. В срок к дате расстрела мы не успели, но это, думаю, не беда — зато получился невероятной, головокружительной мощи материал с потрясениями на каждом повороте.
трудно выбрать любимую деталь, но когда я читал самый первый раз, меня особенно поразило вот это:

Милицейские записи об убитых выглядели примерно так. «Утром шел оформляться на другую работу. Сквозное огнестрельное ранение головы. Зевака». «4 месяца беременности. Травма грудной клетки с повреждением органов грудной клетки. Зевака». «Травма с повреждением костей черепа и вещества мозга. Зевака». «Сидел на дереве. Упал, как груша. Стал убегать, упал. Пуля вошла в затылок, вырвала часть лица. Зевака». «С друзьями пошли смотреть демонстрацию. Травма шеи с повреждением крупных сосудов. Убит из автомата. Активный».

Когда имеешь отношение к таким материалам, думаешь, что все не зря.

https://meduza.io/feature/2017/10/26/vtoraya-katyn

«Я потому и люблю русский рэп, что там — даже если это что-то очень калечное, с неудачными строчками — проглядывает настоящий человек с его *** [загонами]».

Поговорили с рэпером Гнойным, который вдобавок ко всему теперь еще и судит вместе с Филиппом Киркоровым музыкальное реалити-шоу на СТС. Мне показалось, что интервью с Гнойным, где он виртуозно посылает по разным адресам интервьюеров и заодно всех остальных, уже достаточно — в связи с чем я решил попытаться поговорить с ним как с музыкантом, которым он, собственно, и является (как ни относись к производимой Гнойным и всеми его альтер-эго музыке). Кажется, получилось, во всяком случае, неожиданно — и всерьез.

https://meduza.io/feature/2017/11/02/ya-chestno-hochu-zarabotat-na-kvartirku-v-chem-problema?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live

Давненько тут ничего не было; буду исправляться. Отчасти причина молчания в том, что за последний месяц мы выпустили на «Медузе» много классных материалов, и времени на то, чтобы писать еще и сюда, не оставалось. Поэтому начну с краткого дайджеста нашей нарративной продукции, которой тут еще не было и которую вы могли пропустить.

Текст номер раз из спецпроекта про блокчейн — про то, как непризнанные республики вокруг России пытаются внедриться в мир криптовалют. Абхазия, ДНР, Приднестровье — везде есть энтузиасты; в Абхазии и вовсе пытаются внедрить свою криптовалюту на государственном уровне. С одной стороны, парадокс (прорывные технологии v. государства-изгои); с другой стороны, сюжет еще и про то, что объединяет блокчейн и непризнанные республики: авантюризм.

Текст номер два из спецпроекта про блокчейн — очень душевный (трудно подобрать другое определение) репортаж про бывшего московского дельца и банкира, который заболел раком, уехал умирать в деревню и стал сначала фермером, а теперь и криптовалютчиком. Причем в отличие от многих подобных сюжетов, «колионы» — это не просто про пиар; их создатель Михаил Шляпников уже привлек более миллиона долларов инвестиций. Впрочем, самое важное тут не это, а портрет героя — веселого, противоречивого, остроумного, почвенного и какого-то очень русского.

Выдающийся материал про Березники — второй по величине город в Пермский области, построенный на калийных шахтах, который теперь из-за этих шахт проваливается под землю. Завораживающая метафора русской жизни, которая производит тем большее впечатление, что снабжена исключительным визуальным рядом: фото и видео тут не менее важны, чем текст.

Ну и текст про то, что случилось после того, как два года назад террористы взорвали российский «Аэробус» над Египтом. Если конкретнее — про то, как теперь живут родственники жертв, потерявшие детей, родителей, близких и друзей. Материал не только про боль, но и про то, как ее преодолеть, — и любви и надежды тут не меньше, чем ужаса.

Простите, опять свой текст. Исправлюсь!

Осознав, что Тимати и Оксимирон выступают в «Олимпийском» буквально друг за другом, я подумал, что это уникальный шанс: во-первых, вот наглядное подтверждение тотальной победы хип-хопа над всей другой музыкой; во-вторых, когда еще увидишь двух идеологических антиподов в одинаковых боевых условиях?

В общем, сходил на оба концерта. Тимати, конечно, был позрелищнее. Оксимирон — поважнее.

https://meduza.io/feature/2017/11/07/timati-i-oksimiron-drug-za-drugom-vystupili-v-olimpiyskom-kto-byl-luchshe?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live

Посмотрел на днях документалку «Про рок» — несмотря на не очень удачное название, это довольно удачный фильм, натурально, про рок, причем про русский. Завязка такая: молодой режиссер-документалист решает зафиксировать хроники творческой жизни нескольких начинающих екатеринбургских групп; после кастинга с участием Шахрина и Бобунца выбирают трех героев — но тут деньги кончаются, и следующие несколько лет музыканты снимают свою жизнь сами.

Как оказывается, так даже лучше — люди быстро привыкают к камере и фиксируют на нее самые интимные и отчаянные моменты; вместо истории про сопровождение съемочной группой и прочие селебрити-атрибуты получается история про дневники музыкантов-неудачников. Это слово может показаться сильным, но это правда так: сюжет в фильме развивается из ниоткуда в никуда, ни с одними из героев так ничего существенного и не происходит — но это-то и ценно, потому что получается честная и притом яркая, одновременно смешная и пронзительная картина того, что представляет собой русский рок 2010-х годов, почти полностью утративший релевантность и проигравший конкуренцию за умы хип-хопу (слово «рэп» в фильме не звучит ни разу, но, конечно, подразумеваются). Повезло создателям фильма и с героями, потому что они очень по-разному реагируют на свою тяжелую творческую жизнь: один всю дорогу продолжает надеяться и биться; другой быстро впадает в печаль и депрессию (тут есть несколько мощнейших сцен про то, как у человека на наших глазах опускаются руки); третьим просто по барабану — по счастливому совпадению, последние к тому же лучшая с музыкальной точки зрения группа из всех представленных, «Городок чекистов», авторы замечательного альбома «Пустота».

Конечно, фильм не без недостатков. 550 часов материала — это очень много, и неудивительно, что в кино есть какие-то совсем необязательные сцены, а последовательность событий иногда начинает ускользать. Без линии самого режиссера, про которого в какой-то момент выясняется, что он тоже неудачник, можно было обойтись — тут уж возникает ощущение, что автор давит на жалость. Многовато группы «Смысловые галлюцинации». Толком нет финала. Ну и так далее. Но все равно — это скорее хороший фильм, сделанный не таким уж частым для российского документального кино методом прямого погружения в жизнь героев, а не восстановления ее постфактум. Если угодно, «Про рок» — это такая гуманизация говнарей: тоже, в сущности, нужное дело.

Фильм будут показывать в десятках городах России в последних числах ноября и первых числах декабря. Я бы рекомендовал сходить. Помимо прочего, он правда остроумный. Вот отрывок про кастинг на «Медузе» — ну правда, гомерически смешно же.

https://meduza.io/feature/2017/11/15/nol-seksualnosti-oni-zhe-molodye-lyudi-ih-chto-eto-ne-volnuet

Последнее время почему-то удаются неплохие, кажется, интервью. Пардон за несамокритичность!

— Мне кажется, феминизм борется еще и за то, чтобы никто не считал, что женщина по определению слабее или легкомысленнее мужчины.

— Ну, да. Но мне не нравится именно то, что на женщин при этом надевают военную форму. Мне кажется, что штаны женщине не идут абсолютно. Вот мой посыл. У меня слезы на глазах, когда я вижу насилие, которое происходит. Но было бы классно, если бы общество развивалось гармонично, а человеческое сознание двигалось в сторону того, что женщине не нужно быть военным с автоматом, чтобы доказать, что она заслуживает равноправия.

Большое интервью с Луной — нашей любимой молодой певицей из Киева, которая делает песни, наследующие лучшим образцам русскоязычной поп-музыки 90-х, и у которой сегодня вышел второй альбом (точнее, как выясняется из разговора, только его первая половина). Поговорили обо всем — и о психологическом прорыве, и про сексуальность, и про те же самые 90-е, и про феминизм, и про Крым.

Кстати, Луна — ее зовут Кристина Бардаш — жена Юрия Бардаша, создателя группы «Грибы». Про это тоже поговорили!

https://meduza.io/feature/2017/11/17/mne-ne-nravitsya-chto-zhenschina-dolzhna-borotsya-ona-dolzhna-kayfovat?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live

Русских в Чечне живет меньше, чем людей в московском районе Арбат. Раньше было гораздо больше — но все поуезжали: сначала когда распался СССР, потом когда началась одна война, потом когда другая.

Тем не менее, русская жизнь в Чечне продолжается. Люди ходят в православные храмы и ищут могилы родных на русском (заброшенном) кладбище. Кто-то остался со старых времен, потому что не хотел отрываться от родной земли; кто-то начал приезжать уже в новую, богатую и страшную кадыровскую Чечню — дирижер, с нуля воспитывающий чеченских академических музыкантов и беседующий о Моцарте с замминистра МВД; бывшая пиарщица госкомпаний, ставшая чеченской чиновницей с номерами КРА через инстаграм. Это люди, которые сделали неоднозначный моральный выбор, но есть и другие — сельчане, которые делятся с соседями-чеченцами производительным кроликом; старушки, которые доживают свой век в Грозном и вспоминают своих мертвых.

В этом материале важна не только галерея портретов — очень, впрочем, яркая и жива. В какой-то мере он работает еще и на деэкзотизацию Чечни, усложнение нашего представления об этом регионе. Разумеется, Чечня воспринимается в первую очередь как территория террора — и в тексте есть и эта сторона. Но есть и другая: на территории террора тоже есть обычные люди — и их жизнь не исчерпывается кадыровщиной.

Очень хороший текст моей любимой Нины Назаровой и Лизы Фохт для «Би-би-си».

http://www.bbc.com/russian/features-42002686

Вячеслав Дацик — боец ММА, ультранационалист, расист, гомофоб, борец с «борделями», беглец в Норвегию, человек, который вел петербургских секс-работниц в отделение полиции по улице ночью в одних трусах. В общем, чего уж там говорить, вполне себе чудовище, пусть и с авантюрной судьбой.

Антигероев такого рода мы обычно видим только в статике — когда они уже являют собой готовый, цельный образец чего-то, к чему не хотелось бы иметь никакого отношения. Мы не знаем, как они стали теми, кем стали; плохо понимаем, что у них в голове, кроме ненависти, и, в общем, небезосновательно не хотим понимать — потому что ненависти хватает самой по себе. Полина Еременко сделала для нас материал про Дацика, который преодолевает эту обычную инерцию, показывает человек в динамике, в развитии, во всей его противоречивости и сложности — и пытается понять, как ненависть в нем рождается. Ответ, в общем, оказывается довольно парадоксальным — рождается от скуки, помноженной на чрезмерную энергетику и специфический круг общения.

Горжусь этим текстом и просто потому, какой кропотливый тут уровень проработки фактуры, и потому что пытаться понять людей, которые не хотят, чтобы их понимали, — тоже важно.

https://meduza.io/feature/2017/11/17/chelovecheskoe-zarazno

Сложно было не прочитать что-нибудь по случаю юбилея революции — настолько он был закономерно вездесущ. Я в итоге пока освоил только «Октябрь» Чайны Мьевиля — в частности, потому что видел о нем комплиментарные отзывы, а вот нашумевшую книжку Зыгаря все мои друзья ругают (впрочем, возможно, все-таки и до нее доберусь — руки тянутся).

Мьевиля же и правда можно порекомендовать — правда, без всяких особых восторгов: это просто честная и дельная хроника 1917 года от января до октября. (Если что, я не читал ничего другого, что написано этим писателем.) По большому счету, так должен быть сделан хороший учебник истории — с вкраплениями ярких сценок, с четким изложением последовательности событий и причинно-следственных связей, с краткими экскурсами в контекст, без особых симпатий к одной или другой стороне конфликта. Ленин, Керенский, Корнилов и прочие герои того времени здесь раскрыты настолько, насколько их нужно раскрыть, чтобы понять логику развития событий; поэтому, например, второго и третьего куда больше, чем первого, — их действия в каком-то смысле куда более «странные», местами иррациональные; Ленин же действует четко исходя из обозначенной задачи, все его метания обусловлены тем, что способствуют достижению цели.

Понятно, что в погоне за четкостью неизбежно выпадают какие-то обстоятельства — иногда, вероятно, существенные. По большому счету, «Октябрь» есть главным образом история борьбы за власть в Петрограде — редкие вкрапления типа «а в это время в Азербайджане» дела не меняют и выглядят искусственно (похоже, автор просто читал книжку про Азербайджан и хочет поделиться узнанным); про повседневную политику Временного правительства, а также события на фронте непонятно толком ничего. Но, кажется, Мьевиль и не претендует на тотальность —и зато сохраняет объем, который никого не отпугнет. Для того, чтобы уложить в голове ход событий в 1917 году, — вполне вариант; за широким контекстом и интерпретациями — это к кому-нибудь другому.

На «Букмейте» книги пока нет, купить ее можно, например, здесь.

https://www.litres.ru/chayna-mevil/oktyabr/

Вообще у этого канала накопилось столько долгов, что непонятно, когда их раздавать — или лучше объявить банкротство и начать с чистого листа. Тем не менее, какие-то вещи наверстать все же хочется — в частности, прочитанные за последние месяцы книжки.

Начну с «Мира английского футбола» — книги, которую написал редактор сайта Sports. ru и один из моих лучших друзей Ваня Калашников. Я, конечно, непростительно долго до нее добирался, но когда добрался — прочитал за пару счастливых дней, чего и всем советую. В принципе, то, что концентрация удивительных человеческих историй в спорте едва ли не выше, чем в любой другой отрасли человеческой деятельности, уже давно не удивляет — но тут футбол понимается не только как сюжет человеческой жизни, но и оптика для рассмотрения культуры, что в случае Англии, разумеется, более чем уместно. Книга устроена как путеводитель — и рассказывает не только про географию, но и про современную историю империи, которая растеряла все основания претендовать на мировое господство и обустроила в себе культ обычая, локуса, местности; футбол, разумеется, стал одной из самых ярких манифестаций этого культа. Гастрономические традиции стадионов в разных уголках Англии и комические интеракции с болельщиками; поразительные сюжеты из 70-х и современный экономический бум; безумные владельцы, деспотичные тренеры и пьющие игроки; ну и главное — масса анекдотов, через которые видно, как меняется мир. Мой любимый — история про немецкого военнопленного, отличника Люфтваффе Берта Траутманна, который после Второй мировой, выйдя из лагеря под Манчестером, стал патриотом Англии и легендарным вратарем «Манчестер Сити»: в финале Кубка Англии 1956 ему чуть не сломали шею прямо на поле.

Вообще — это чрезвычайно комфортное чтение, в самом лучшем смысле слова. Мало что бывает интереснее таких спортивных баек — а тут еще и культурологические смыслы в полный рост. Жаль, что про российский футбол такое никто писать не торопится.

На «Букмейте» книжка была, но сейчас почему-то нет, так что ссылка опять на покупку. Кстати, автор книги ведет отличный канал про футбол как жизнь — @piespiespies.

https://www.litres.ru/ivan-kalashnikov/mir-angliyskogo-futbola-znamenitye-kluby-legendarnye-igroki-i-dramatichnye-suzhety/