Ресурсы связанной с "Аль-Каидой" группировки “Джамаат Нусрат Аль-Ислам Валь-Муслимин” (ДНИМ) опубликовали фотографии присяги представителей нескольких малийских племен главарю МТО Ияду Аг Гали. На мероприятии в округе Менака он присутствовал лично. В октябре 2020 года Гали в торжественной обстановке встречал более двухсот джихадистов, которых обменяли на иностранных заложников.

Ранее в сети появлялось письмо полевого командира ДНИМ, обращенное к племенам с просьбой помочь группировке в борьбе с Исламским государством.

В соцсетях было опубликовано письмо командира JNIM Абдуррахмана Тальхи Аль-Либи (иначе Тальха Абу Хинд), в котором он потребовал у жителей населенного пункта Ашаран (регион Тимбукту) уйти подальше, чтоб не пострадать при атаке.

Кроме того, джихадист предупредил жителей не помогать малийской армии “ни жизнью, ни деньгами, ни информацией, ни чем-нибудь еще” и предложил присоединиться к JNIM.

Полный текст письма можно прочесть на сайте Imangahdien (если кто, как и я, не владеет арабским, чтоб читать прямо со скриншота, гугл-транслейт нам поможет).

Что нужно знать для лучшего понимания контекста этого письма:

Малийское правительство контролирует сам город Тимбукту, но за его пределами в регионе очень сильны позиции JNIM, а именно одной из входящих в эту организацию фракций — AQMI (Аль-Каида Исламского Магриба, аббревиатуру привожу по французскому варианту).

Командир AQMI в регионе Тимбукту, Тальха Аль-Либи — один из старых джихадистов — старых по времени участия в Аль-Каиде. Так-то он довольно молод, похоже, присоединился к группировке в очень юном возрасте. Интервью с ним снимал канал Al-Jazeera в документальном фильме про туарегское восстание 2012 г. “Orphans of the Sahara”, в то время Тальха командовал отделением AQMI, которое захватило город. Смотреть на Тальху в фильме (с 28:00).

В статье Africa Intelligence “Nord Mali : entre djihadistes et puissants barons locaux, les secrètes alliances de la junte” сообщается, что у Тальхи сложные отношения с эмиром JNIM Иядом Аг Гали. После слияние группировок под эгидой JNIM в 2017 г. AQMI стала подчиненной по отношению к Ияду Аг Гали фракцией, но Тальха, как я думаю, не может забыть времена, когда AQMI была самой сильной джихадистской группировкой в регионе и фактически “вырастила” Ияда Аг Гали вместе с его Ансар-Дин — как джихадиста, так-то боевой опыт у Ияда, как и количество прожитых лет, намного больше, чем у Тальхи.

О том, насколько сильно влияние джихадистов в регионе, свидетельствует такой случай, сильно поразивший многих малийцев: 9 ноября 2022 г. правительство отметило официальной наградой за “службу и постоянную преданность в деле восстановления мира” исламского судью Хуку Хуку Аг Альхоссейни, который известен своими связями с JNIM. Он был судьей во время захвата Тимбукту джихадистами AQMI в 2012 г.

“Это Ияд Аг Гали поставил его туда [судьей в Тимбукту]” — сообщил мне один из местных жителей.

Хука Хука Аг Альхоссейни в какой-то мере действительно поспособствовал упрочению мира в Тимбукту, например, благодаря его посредничеству возобновилась работа ряда школ в регионе — но это случилось только благодаря уступкам в пользу джихадистов. Так, в школах обязались соблюдать шариат и ввести преподавание Корана.

Национальная малийская телерадиокомпания ORTM выпустила недавно передачу об успехах малийской армии, первая часть была посвящена городу Тессит (окруженному сейчас боевиками ИГ), вторая — Тимбукту. Из передачи у зрителя должно сложится впечатление, что стабилизация обстановки в Тимбукту, включая открытие школ, на чем было сделано особое ударение — это заслуга армии. По факту это заслуга пошедших на некоторый компромисс с правительством про-джихадистских деятелей. (Мне вот интересно, не симпатизирующие радикальному исламу малийцы были возмущены вручением награды исламистскому судье, а с другой стороны, среди сторонников Аль-Каиды, много было возмущений, что он эту награду принял? тоже ведь такое дело неоднозначное с точки зрения их идеологии).

Правительство в Бамако отклонило предложение министра иностранных дел Алжира провести встречу по поводу судьбы Алжирского мирного договора на территории Алжира, сообщает Jeune Afrique.

Встречу на нейтральной территории — т. е., не в Мали — потребовали движения-подписанты Алжирского мирного договора от лица рамочной организации CSP-PSD.

Алжир откликнулся на просьбу движений выступить в качестве посредника и повлиять на малийское правительство. Министр иностранных дел Алжира Рамтан Ламамра встретился 10 января с малийским министром иностранных дел Абдулаем Диопом, министром примирения полковником Исмаэлем Ваге и главой переходного правительства полковником Ассими Гойтой.

Также отдельно министр иностранных дел Алжира принял делегацию от военно-политических движений, в которую входили, по сведениям Jeune Afrique, Фахад Аг Альмахмуд (лидер “Платформы”), Мохамед Эльмаулуд Рамадан и Аттайе Аг Мохамед (оба политика из верхушки СМА) и Мусса Аг Ашаратуман (лидер MSA).

27 января CMA опубликовала коммюнике, в котором заявила об отказе принимать участие в комиссии, работающей над новой конституцией Мали, еще раз подтвердив свое требование встречи на нейтральной территории.

Также в коммюнике коалиция отреагировала на выступление Абдулая Диопа 27 января на трибуне ООН по случаю рассмотрения Ежеквартального отчета Генерального секретаря ООН о ситуации в Мали. Там министр иностранных дел Мали заявил о «препятствовании импульсу в реализации соглашения подписавшими его движениями» и назвал “прискорбным” факт отказа движений от участия в процессах реализации мирного договора (цитирую по статье RFI). CMA, со своей стороны, настойчиво обвиняет в деградации процесса малийское правительство.

Как мы видим, разрыв между правительством в Бамако и военно-политическими движениями севера Мали медленно, но последовательно углубляется. О том, что из этого может выйти, я писала здесь.

Премьер-министр Буркина Фасо во время визита в Мали предложил обеим странам создать федерацию.

Телеграм-канал Sahel Intel написал о том, что объединяет эти две страны:

Мали и Буркина Фасо сегодня объединены военными правительствами, схожей экономикой, общей борьбой против джихадизма и разворотом от традиционного союзника Франции в пользу России.

И какие недостатки у этой затеи:

Что терять в такой федерации? Во-первых, каждое правительство и его лидеры обязательно ослабили бы свою власть в результате слияния. Во-вторых, хотя у этих стран много общего, они этнически различны: бамбары и моси являются крупнейшими этническими группами в Мали и Буркина-Фасо соответственно.

Кроме того, такое слияние может необратимо оттолкнуть север Мали. Регион, в котором преобладает туарегское население, уже много раз пытался отделиться, чувствуя, что их проблемы игнорируются центральным правительством более густонаселенного юга. Еще больше ослабить власть туарегов через федерацию с Буркина-Фасо означало бы сказать им, что они никогда не увидят правительство, чуткое к их проблемам.

Представители севера Мали, кстати сказать, уже высказались в твиттере по поводу федерации. На вопрос одного из пользователей “Федерация Буркина — Мали: с Кидалем или без?” про-азавадский туарегский журналист ответил “Конечно, без”.

Я бы предложила такой вариант: создать федерацию, но не из двух субъектов, а из трех — Буркина Фасо, Мали и Азавад.

К сожалению, этот сценарий не то что воплотить, но даже выдвинуть на публичное обсуждение сложно в Мали. Среди народа очень сильны агрессивные настроения по отношению к сепаратистским движениям Азавада. В массовом сознании северяне (в частности, Кидаль) превратились во второго по значимости (после Франции) козла отпущения за все проблемы Мали. “Вернуть Кидаль” стало идеей-фикс в головах многих малийцев, а само слово “Азавад” вызывает очень негативные реакции. Вот яркий пример: общественное движение Yerewolo опубликовало декларацию, в которой заявило “В ближайшее время мы объявим великий патриотический митинг, гигантскую акцию с требованием мира через разоружение CMA. Это единственная альтернатива освобождению населения и города Кидаль от рук террористов”. Правительство, потакая таким настроениям, поддерживает свою популярность у широких масс, но при этом закрывает само для себя возможности решения “азавадского вопроса”.

Неизвестно, собираются ли оба правительства всерьез рассматривать вариант объединения Мали и Буркина Фасо, возможно, это были высказывания “для красного словца”. Но, я думаю, сама по себе федерация Мали и Буркина Фасо без дополнительных преобразований не решит никаких проблем: из двух неэффективных государственных систем путем простого сложения не получишь одну эффективную.

Снова печальные новости из региона Гао об атаках ИГ.

🇲🇱 🇲🇷 🇸🇩 Лавров начал своё второе африканское турне в 2023 году

Рано утром 7 февраля Сергей Лавров прибыл в Бамако. Запланирована его встреча с президентом переходного периода Мали Ассими Гойтой и переговоры с министром иностранных дел и международного сотрудничества Абдулаем Диопом.

Предполагается обсудить широчайших круг сфер для сотрудничества — от военно-технических до гуманитарных. Отдельной темой переговоров станут поставки в Мали российской пшеницы, удобрений и нефтепродуктов.

Для малийских властей этот визит является демонстрацией иностранной поддержки на фоне напряженности в отношениях со странами Запада и некоторыми соседями по Западной Африке в связи с переворотом и привлечением иностранных наёмников.

Как сообщает ТАСС, далее Лавров посетит Мавританию и Судан.

@africanists

Хочу отметить несколько событий, случившихся в Мали на прошлой неделе — еще несколько точек на пути, по которому движется страна.

♦️ В конце января западная пресса опубликовала статьи о встречах лидера JNIM Ияда Аг Гали с важными политическими фигурами Азавада\ севера Мали возле Кидаля. Дам ссылки на публикации RFi и Le Monde.

Сообщалось о встрече с лидером CMA Альгабассом Аг Инталлой, аменокалем (традиционным вождем) Мохаммедом Аг Инталлой, лидером GATIA генералом Эльхаджем Аг Гаму и представителями различных общин региона Кидаль. Впрочем, в самой публикации (RFi) указывается, что другие источники отрицали личное присутствие Альгабасса Аг Инталлы и Эльхаджа Аг Гаму на встрече с Иядом Аг Гали. Специалист по джихадистам Вассим Наср подтвердил встречу с представителями общин, но указал, что не имеет точной информации по поводу встреч с двумя лидерами движений. Если судить по источникам западных СМИ, на встречах много было сказано интересного, но трудно подтверждаемого; у меня нет места цитировать.

Отмечу некоторые моменты в этой истории:

• трудно сказать наверняка, были встречи или нет, но я бы сказала, что в самих таких встречах нет ничего экстраодинарного, особенно в том, что касается Альгабасса Аг Инталлы; с Аг Гаму сложнее, он генерал малийской армии, как-никак, но я тоже не удивлюсь, если и он лично встречался с Аг Гали;
• можно предположить, что такие встречи уже проходили, но они не становились достоянием общественности;
• местные журналисты и блогеры не писали об этих встречах от себя, а некоторые высказались с осуждением о публикациях RFi и Le Mond (например, вот);
• официальные представители движений также высказались уклончиво об этих встречах:
"Я не знаю ни о какой встрече, кроме того, что я узнал, как и вы, из средств массовой информации," — Мохамед Эльмаулюд Рамадан, пресс-секретарь CSP.

Вообще, мое мнение, табуированность вокруг контактов с джихадистами сильно вредит общественно-политическим процессам в Мали. Без открытого диалога с джихадистскими группировками вряд ли возможно решить малийский кризис. Не со всеми джихадистскими группировками договор возможен; вероятнее всего, он невозможен с ИГ. С JNIM, которая сейчас в большей степени угрожает малийской государственности, вполне возможен, это показывают своим примером движения Азавада\ севера Мали — но в сложившемся контексте они не могут об этом говорить. На официальном уровне никаких контактов с JNIM не существует, мы не знаем никаких достоверных подробностей, на каких условиях JNIM заключает договоры о нейтралитете с движениями — мы только видим, что, по факту, этот нейтралитет есть.

♦️ 1 февраля прошла встреча делегации международного посредничества с местными лидерами по поводу судьбы Алжирского мирного договора. Президент CMA Альгабасс Аг Инталла в своем выступлении подчеркнул, что говорит также как глава CSP-PSD (т.е., и от лица почти всех вооруженных движений Азавада\севера Мали) и высказал несколько резких вещей (цитирую по статье RFi):

“Это договор — то, что делает нас малийцами. Без этого договора мы — азавадцы”.

“Эти солдаты [переходное правительство] взявшие власть в Бамако и от которых мы не получаем приказов”.

В твиттере нашла эту цитату в более полном варианте, где она звучит еще более резко:

“Мы не признаем солдат, которые взяли власть в Бамако и не получаем от них никаких приказов, потому что мы не их солдаты”.

Что ж, эскалация продолжается. Трудно ждать от переходного правительства, что оно пойдет на уступки после таких слов, скорее, наоборот.

Продолжение в следующем посте.

Мали: события 30 января — 6 февраля.
Начало здесь.

♦️ 5 февраля переходное правительство Мали объявило главу отдела по правам человека МИНУСМА Гийома Нгефо-Атондоко Андали персоной нон грата и предписала ему покинуть страну в течение 48 ч.

Как пишет RFi, “изгнание лидера ООН произошло после критического выступления Аминаты Дико в Совете Безопасности ООН 27 января. Власти переходного периода обвиняют его в том, что девять дней назад он выдвинул Аминату Дико в качестве представителя гражданского общества в Совет Безопасности”.

Амината Дико, вице-президент правозащитной организации Kisal, осудила в своем выступлении злоупотребления малийской армии и их союзнико что вызвало резко негативную реакцию как самих переходных властей, так и их сторонников, так что женщине приходится теперь скрываться.

Все это неудивительно, переходное правительство продолжает свою политику, которая строится на предъявлении народу внешних врагов. То, что после Франции с “Барханом” следующим внешним врагом назначат МИНУСМА, было понятно давно, вопрос только, закончится ли это полным изгнанием миссии ООН из страны в ближайшем будущем, или МИНУСМА продолжит работу, вероятно, ценой каких-то уступок.

♦️ С нарушением хронологии, но как заключительный вывод ко всему перечисленному, процитирую отрывок из речи премьер-министра переходного правительства Шогеля Майги, обращенной 30 января к председателю комиссии Африканского союза:

Прочное разрешение кризиса, который затрагивает нашу страну в течение нескольких лет, требует смены парадигмы. Вот почему Переход в нашей стране не может быть сведен к вопросу об избрании и чередовании в верхах государства. 30 лет мы проводили выборы, и все же за три десятилетия наша страна никогда не была такой нестабильной. Мы видели это и в других местах, особенно в Афганистане, стране, которая регулярно организовывала выборы в течение 20 лет, не решая надолго структурных проблем. Его западные партнеры сделали его своим, бросив на произвол судьбы.

Я далек от того, чтобы сказать, что выборы не важны, но перед лицом кризиса тех масштабов, которые мы переживаем, выборам должны предшествовать соответствующие реформы.

Под этими словами можно только подписаться, если б только переходное правительство действительно было готово предложить действенные реформы и смену парадигмы. Но все, что они принесли из нового — это демонстративный разрыв с западом и такой же демонстративный союз с Россией. Позиции по отношению к азавадским и джихадистским движениям остались, по сути, те же: видимость диалога с первыми, при все более углубляющемся реальном разрыве и непримиримая, на словах успешная война со вторыми, которую на деле правительство постепенно проигрывает.

Мали действительно рискует повторить судьбу Афганистана, со своими нюансами, конечно, но тем не менее.

8 февраля 2023 г. движения, входящие в CMA (MNLA, HCUA, MAA) объявили о своем слиянии в единую политическую и военную организацию.

Пока я соберусь написать что-то больше, чем пару слов, об этом событии, пройдет еще неделя, небось. Так что сделаю сейчас репост публикации, сделанной новым и пока еще маленьким новостным каналом @amizinec.

“Почему война в Кидале неизбежна”: об опасных настроениях в малийских про-правительственных кругах.

Член CNT Амаду Альберт Майга, поддерживающий переходное правительство, опубликовал в соцсетях свое выступление под заголовком “Почему война в Кидале неизбежна”.

Кратко содержание:

- все проблемы Мали от сепаратистов в Кидале;
- сепаратисты и террористы — это одно и то же;
- Франция взрастила сепаратистов и поддерживает их;
- сепаратистские группировки взяли народ Кидаля в заложники;
- Мали должна решить проблему Кидаля силой оружия;
- уничтожив ядро сепаратизма в Кидале, мы решим проблемы с нестабильностью и безопасностью в Мали.

Не буду расписывать, в чем он тут не прав (если кратко — во всем). Поделюсь с вами тредом в твиттере от Andrew Lebovich, исследователя Сахеля, который толково проанализировал ситуацию (оригинал читайте на английском по ссылке, я перевожу с некоторыми сокращениями):

1) Есть два варианта прочтения этого: 1 — Майга передает то, что получил от хунты, и правительство Мали действительно готовится к войне с Кидалем; 2 — это блеф, призванный укрепить внутреннюю поддержку, играя на стремлении хунты к суверенитету, а также на народных настроениях на юге Мали, особенно против CMA. Оба варианты опасны по разным причинам.

2) Если правительство решит вытеснить CMA силой, это открытая война. У FAMA больше авиации и других средств, которых у них в основном не было в 2012 году, но CMA также хорошо оснащена, и многие молодые бойцы будут, вероятно, стремиться к такому бою.

3) Невозможно сказать, что произойдет в результате такого боя, но, учитывая трудности Мали в удержании/восстановлении частей севера и центра против джихадистских группировок, борьба с движениями-подписантами, вероятно, будет грязным и кровопролитным делом.

4) Такая борьба могла бы, по крайней мере, временно укрепить единство между подписавшими вооруженные группы под знаменем CSP, что сделало бы такую борьбу еще более ожесточенной. [От себя добавлю: хотелось бы верить, что да, но, надо сказать, это не факт. Это очень большой и спорный вопрос: на чью сторону встанет “Платформа” в случае открытой войны между Бамако и CMA? Напомню, что лидер GATIA Эльхадж Аг Гаму, сражавшийся с сепаратистами на стороне Бамако в 2012, все еще генерал малийской армии и не понятно, выгоднее ли ему будет пойти на окончательный разрыв с Бамако или наоборот, отказаться от договоренностей с сепаратистскими движениями, достигнутых в рамках CSP].

Продолжение в следующем посте

“Почему война в Кидале неизбежна”: об опасных настроениях в малийских про-правительственных кругах.
Часть 2. Начало здесь.

Продолжаю цитировать публикацию в твиттере Эндрю Лебовича.

5) Потом есть российский фактор. Вагнеровцы размещены на севере, и трудно представить наступление на CMA без поддержки Вагнера. Они могут быть готовы сделать это, чтобы поддержать своих клиентов (правительство), но геополитические соображения будут сильно влиять на такое решение. Во время поездки министра иностранных дел России Лаврова в Бамако на прошлой неделе он ясно дал понять, что российское правительство по-прежнему публично поддерживает Алжирское соглашение 2015 года и хочет, чтобы оно выполнялось. Кроме того, учитывая роль Алжира в ведущей роли международного сообщества в мирном процессе, поддержка Вагнером наступления обострит отношения между Алжиром и Россией в то время, когда Россия нуждается в региональной и международной поддержке. [Честно сказать, мне думается, это не будет иметь никакой роли в случае реального желания Бамако развязать войну с Кидалем. Лавров сказал про поддержку Алжирского соглашения? Говорить можно всякое, Бамако тоже на словах всеми силами старается исполнить этот договор, это движения, по мнению Бамако, мешают. Официально Россия не имеет никакого отношения к ЧВК “Вагнер”, которых, по официальной же версии Бамако, в Мали вообще нет. Больше того, у меня есть подозрения, что агрессивная политика в адрес Кидаля поддерживается и продвигается закулисно российскими покровителями малийских политических лидеров. Сама риторика этого безумия про “освобождение взятого в заложники несчастного населения Кидаля” что-то очень сильно напоминает].

6) Если это и блеф, то тем не менее он продолжает обострять отношения с северными вооруженными группировками и международным сообществом. Это может показаться не большой проблемой для правительства, но все же делает войну более вероятной. Это потому, что это, с одной стороны, стимулирует группировки продолжать укреплять свои позиции и статус управления в некоторых частях севера. Особенно, если МИНУСМА уйдет или массово сократит свое присутствие, это станет еще более вероятным. А с другой стороны, эти постоянные призывы к суверенитету и тихие продвижения возвращения севера может создать политическое давление на Бамако, особенно для того, чтобы сделать именно это. Опять же, даже если хунта не планирует на самом деле вступать в войну с CMA, обсуждение этих вопросов публично и в частном порядке все равно делает этот исход более вероятным.

[Подытожу от себя: мы имеем возможность наблюдать в режиме реального времени, как одна страна стоит на пути совершения крупной политической ошибки. Кажется абсурдным, что Мали, разрываемая вооруженными конфликтами с нескольких сторон, способна развязать еще один конфликт в той стороне, где его легко избежать (CMA, повторю то, что уже много раз писала в блоге, не заинтересована в войне с Бамако) — но, к сожалению, это реально. Правительство ничего не делает, чтоб остановить эскалацию воинственной риторики, которая происходит под его флагом.

Возможно, еще пронесет — или удержатся на уровне болтовни до тех пор, пока что-то не заставит их поменять свою стратегию по отношению к азавадским движениям; или, второй вариант, это правительство падет до того, как развяжет войну. Если не пронесет и война начнется, то мои прогнозы — это ускорит падение правительства (и скорее всего, в пользу джихадистской группировки JNIM), но эта война успеет принести достаточно бед и разрушений на север Мали, и лучше бы этого избежать].