Последствия атаки ИГ в Талатайе и информационные войны в Мали

После боев 6-7 сентября в Талатайе, закончившихся победной ИГ, террористы разграбили и подожгли город, убили многих жителей и ушли. Сообщают разные данные о количестве жертв: в статье Imangahdien, про-азавадского малийского СМИ, 17 человек, в коммюнике “Платформы” сообщили о гибели 30 гражданских и 3 комбатантов "Платформы", т.е. MSA, включая офицера.

8 сентября в город вошли комбатанты MSA, которые нашли там уцелевших жителей — женщин и детей — проведших несколько дней без еды.

Сулейман Аг Анара, журналист из Кидаля, написал в твиттере, что большинство погибших принадлежат к этническим группам “черные” давсахак, сонгаи, белла и в комментариях объясняет, почему:

“они не знают, куда идти за пределами села, поэтому во время боев они оставались запертыми в своих домах”

Эти группы ведут оседлый образ жизни и лишены мобильности кочевников, отчего более уязвимы в случае нападений ИГ. “Белые” давсахак, традиционно кочевники, кстати сказать, составляют основу движения MSA, которое пытается отбить нападения ИГ, пока не очень успешно.

Малийская пресса отреагировала на события в Талатайе следующим образом. СМИ Nouvel Horizon опубликовало заметку, которую перепостили информационные порталы вроде abamako, maliactu, под заголовком “Предполагаемая оккупация Талатайе Исламским государством: «Это ложь, ложь, ложь», — настаивает полковник Сулейман Дембеле, директор DIRPA (управления информации и связей с общественностью малийской армии)”. Процитирую отрывок со страницы abamako:

Информация о захвате Талатайе боевиками «Исламского государства в Большой Сахаре» (EIGS), распространяемая в основном французскими СМИ, оказалась ложной. На самом деле, малийская армия объясняет, что она бомбила позиции ДАИШ для защиты гражданского населения, и террористы не могли контролировать ни одну позицию в Талатайе. Дезинформацию в основном подпитывали лица, предположительно близкие к вооруженным группировкам на севере и проживающие большей частью в Бамако.

Однако, глядите-ка, какие манипуляции с общественным сознанием. Полного текста разговора с директором DIRPA у нас нет, чтоб увидеть, на какой именно вопрос он ответил “это ложь”, но журналисты создают впечатление, что вся информация о захвате Талатайе ИГ — ложная, причем подчеркивают, что эту информацию распространяют “французские СМИ”, с подачи людей, “проживающих в Бамако” (мол, они не могут знать, что творится на самом деле в Талатайе; могу заметить, что директор DIRPA, как и журналисты, создавшие или репостящие эту заметку, вряд ли находятся ближе к месту событий, чем Бамако).

Среди тех, кто распространяет информацию о событиях в Талатайе, и вправду есть люди, “близкие к вооруженным группировкам на севере”, собственно, борющимся с ИГ MSA и GATIA. В частности, посты, посвященные Талатайе, делал в твиттере Мусса Аг Ашаратуман, лидер MSA. Возможно, малийские журналисты также намекали на сделавшего много репостов в фейсбуке Chodi Ag, который действительно находится в Бамако и связан с другим движением севера — GATIA. Надо сказать, Chodi Ag постоянно поддерживает в своих публикациях малийское правительство и армию и настроен враждебно по отношению к Франции. В общем, по моему мнению, это люди, которые имеют тесные связи с теми, кто сражается на местах действия, и которым нет резона рисовать ситуацию чернее, чем она есть.

Французские СМИ, в общем-то, не пишут ничего, что не находило бы подтверждения в публикациях местных не про-бамакийских СМИ (того же Imangahdien, которое ведут туарегские журналисты с севера Мали), других местных журналистов, лидеров и участников вооруженных движений.

Крайне любопытный пост тг-канала as-Siyāsah по следам недавних событий в Талатайе о том, как преподносят информацию некоторые источники и о нарративах ИГ.

С чем-то я готова согласиться, с чем-то бы поспорила…

Что у меня вызвало большие вопросы, так это описание отношений “ополченцев” и JNIM (ДНИМ):

Если упростить схему, то выглядит это примерно так: ополченцам гарантируется безопасность от ДНИМ, а в обмен ополченцы обязуются имплементировать и соблюдать шариат, а также делиться частью собранных налогов (которые должны собираться тоже в рамках шариатских принципов).

Ок, вводная фраза “если упростить схему” как бы заранее извиняет некоторые неточности в описании схемы, но дальше мы читаем:

Новостные публикации, которые мы рассматриваем в данном случае, призвано создать впечатление у читателя, что ополченцы, которые платят деньги ДНИМ, представляют собой одно единое целое, сражающееся вместе единым фронтом против ИГ, да еще и при поддержке ВВС.

В рассматриваемом контексте, “ополченцы” — это MSA.

Таки сразу вопрос, MSA платят деньги JNIM? MSA обязуются имплементировать шариат? “делиться частью собранных налогов” — то бишь собирают налоги и отдают часть JNIM?

Очень бы хотелось узнать, на чем основываются такие утверждения, этому есть подтверждения “с полей” (и от кого именно подтверждение, от жителей, проживающих в этих зонах? от представителей JNIM?)

Не хочу заявлять, что “такого быть не может, потому что такого не может быть”, но, так скажем, это не очень вписывается в ту картину, которую я составила на основании всей той информацией, которой я располагаю. Проблема в том, что информации конкретно о взаимоотношениях туарегских группировок и JNIM у меня очень мало и она исходит преимущественно от участников и сторонников этих самых группировок.

Вообще сложилось впечатление, что в описании as-Siyāsah возвышена как роль JNIM, так и роль правительства, и принижена роль MSA: правительство ведет активную борьбу с обеими джихадистскими группировками, которые угрожают его существованию (ну так-то да, но есть нюанс насчет активности этой борьбы в зависимости от региона, “незамедлительно отправляет подкрепление” — это громко сказано), а “ополченцы” — это так, не слишком значительные локальные силы, которые подстраиваются то под одних, то под других, и не имеют особого влияния.

По меньшей мере, у меня создалось такое впечатление от пассажей автора (в тему нарративов, “призванных создать впечатление у читателя”).

Но, в любом случае, пост заслуживает внимания как минимум тем, что показывает, как выглядят те самые события в Талатайе “с точки зрения ИГ”, точнее, как они хотят, чтоб мы их видели.

Попробую в следующем посте рассказать, какие нарративы транслирую в своем тг-канале и откуда они берутся — на том же самом примере захвата Талатайе.

ИГ хвастаются победами в очередном выпуске Ан-Наба, содержание кратко пересказал тг-канал Directorate 4.
Цифры, которые приводит террористическая группировка, могут быть недостоверными, но это слабое утешение для регионов, которые подвергаются атакам ИГ.

​В еженедельнике Исламского государства "Наба" пропагандисты рассказали о нападениях боевиков группировки в Мали. В первую очередь исламисты взяли ответственность за захват н.п. Тессит, при котором погибли сорок два военнослужащих ВС страны. При этом джихадисты потеряли всего одного человека.

Другое крупное нападение пропагандисты группировки проиллюстрировали фотографией захваченного вооружения. По их данным, оно принадлежало бойцам военно-политической группировки "Движение за спасение Азавада" и боевикам связанной с “Аль-Каидой” группировки "Джамаат Нусрат Аль-Ислям Валь-Муслимин" (ДНИМ), совместно противостоявших халифатчикам в г. Талатайе. Согласно данным ИГ, при боестолкновении там погибли более шестидесяти их оппонентов. В ряде источников упоминалось совместная работа арабско-таурегских объединений с ДНИМ против ИГ.

Также малийский филиал ИГ впервые заявил о терактах против ВС Бенина. Боевики дважды напали на правительственные силы 12 и 13 июля на севере страны. От рук джихадистов погибли шесть военнослужащих. Вероятно, именно после этого власти Бенина начали вести переговоры 9 с Руандой о помощи для борьбы с террористами.

Еще одним ярким эпизодом деятельности группировки в стране стал теракт против конвоя правительственных войск и российской т.н. ЧВК "Вагнер" неподалеку от г. Ансонго. МТО утверждает, что при нападении погибли пятнадцать россиян, а их транспорт был сожжен. Однако никаких фото- или видеоматериалов, подтверждающих факт теракта и гибель силовиков ресурсы ИГ не предоставили.

Ранее ДНИМ также неоднократно бездоказательно заявляла об успешных нападениях на участников т.н. ЧВК "Вагнер" в Мали.

Жизнь Кидаля: полиция CMA и исламский суд

Небольшой репортаж TV5monde о том, как туарегские движения организуют жизнь в Кидале (здесь статья буквами о том же самом).

О чем мы уже и так знали, но наглядно в картинках.

• в Кидале нет ни малийской армии, ни полиции, обеспечивают безопасность и порядок комбатанты CMA. Они патрулируют город на пикапах “тойота” и задерживают нарушителей.

Местные жители высказывают удовлетворение уровнем безопасности, обеспечиваемом CMA, так, интервьюируемый аптекарь рассказал, что благодаря патрулям может работать допоздна, в городе меньше грабежей, меньше насилия.

Как всегда в подобных случаях, трудно понять, какой именно процент жителей доволен режимом бывших повстанцев, в конце концов, в репортаж можно включить только самые выгодные отрывки.

Мне все вспоминается опросник “Мали-метр”, где выборочно опрашиваемые жители Кидаля дали самые мрачные ответы о безопасности по стране. А мой личный опыт общения с жителями Кидаля в фейсбуке скорее подтверждает показанное в репортаже TV5monde — люди говорят, у нас более-менее нормально, CMA справляется. Все опросники и интервью в конечном итоге содержат некую интригу.

• Светского государственного суда в Кидале тоже нет. Правосудие вершит исламский суд — совет кади — руководствуясь шариатом.

В статье упомянуто, что приговоренные к заключению содержатся в тюрьме, которая тоже охраняется CMA. В начале сентября там содержалось 36 человек.

Кидаль сейчас является, наряду с Бамако, хрупким оплотом стабильности в Мали — по сравнению с другими регионами, жизнь здесь более налаженная и безопасная. Именно поэтому на Кидаль, как и на Бамако, возлагают определенные надежды и требуют принятия участия в решении проблем в других регионах — в частности, в Менаке и Гао, подвергающимися нападениям ИГ. Это можно заметить по постоянно повторяющимся вопросам в публикациях и комментариях: а где малийская армия? где Вагнер? где CMA?

Шоди Аг опубликовал сегодня картинку, где Мали изображена в виде тонущей лодки, причем Гао и Менака уже захлебываются, а Кидаль и Бамако сидят на носу в относительной сухости и безопасности. Показательно, что этом случае центральное правительство Мали и неофициальное правительство экс-сепаратистов рассматриваются как имеющие одинаковую ответственность перед народом Мали.

Пока участие Кидаля в проблемах Менаки и Гао ограничивается коммюнике с соболезнованиями и приемом беженцев: недавно президент CMA (он же лидер HCUA) Альгабасс Аг Инталла обратился к жителям Кидаля с просьбой мобилизироваться для помощи беженцам, прибывающим из зон, атакованных ИГ.

Но если ИГ продвинется дальше на север и посягнут на территорию CMA, этой коалиции придется дать отпор. Один вопрос, будет ли этот отпор успешным, а второй, изменит ли это что-нибудь в положении Менаки и Гао.

В Ниамее, столице Нигера, люди выходят на митинги против присутствия Франции с российскими флагами, они хотят "свободы от Франции, как в Мали".
Тем временем армия Нигера совместно с Барханом ведет бои против ИГ на границе с Мали возле Андерамбукана (малийский город, оккупированный ИГ).
Похоже, ИГ выжимают из Нигера в Мали. Там эта террористическая группировка находит свою свободу от Франции и от какого-либо еще эффективного отпора.

Что важно знать о битве при Талатайе, кончившейся победой ИГ и разрушением города.

Не так просто разобраться во взаимоотношениях JNIM и MSA, которые защищали город (точнее, пытались, но были изгнаны ИГ), главным образом по следующим причинам:

- нападение ИГ в Талатайе освещается в соцсетях в СМИ главным образом людьми, близкими так или иначе туарегским движениям-подписантам Алжирского мирного договора — это как сами лидеры и участники движений, например, президент MSA Мусса Аг Ашаратуман, так и местные журналисты и просто сочувствующие, туареги по происхождению, которые если не поддерживают прямо туарегские движения, то в значительной степени имеют общий взгляд на ситуацию.
- отношения туарегских движений-подписантов Алжирского мирного договора с джихадистской группировкой JNIM — тема, которую сторонники движений не любят освещать, по понятным причинам: JNIM включена в список террористических организаций, движения развивают дипломатические отношения как с правительством Мали, так и с Западом, и условия договоров о нейтралитете между ними и JNIM могут быть достаточно щепетильной темой для обеих сторон.

Поэтому информация о таких договорах становится достоянием общественности не так часто. Эксперт по джихадистам Вассим Наср, у которого, похоже, хорошо налажены каналы поставки информации, рассказал в передаче France24 о письме JNIM и опубликовал фото письма в твиттере. В письме JNIM запрещает другим вооруженным движениям “иметь значительное присутствие в Талатайе” (цитирую Вассима Насра): в городе могли оставаться только комбатанты, которые сами являются местными жителями города. Из-за этого количество присутствовавших в Талатайе комбатантов MSA было очень невелико, четыре пикапа, по сведениям Вассима Насра.

Из-за активного освещения ситуации в Талатайе со стороны участников MSA могло сложится впечатление о полноценном участии этого движения в защите города. Но, похоже, это было не совсем так. Основной силой, контролировавшими Талатайе и пытавшимися отбить нападение ИГ, была JNIM.

Опять-таки, до конца неясно, но, похоже, координации между JNIM и MSA во время боя не было, то есть, это не тянет на совместную борьбу с ИГ.

Малийская армия приняла участие в сражении в лице пролетевшего самолета, который то ли нанес удары по позициям ИГ, то ли не нанес (есть интервью с мэром Талатайе), который заявил, что воздушных ударов не было, Мусса Аг Ашаратуман предположил, что удары были за пределами города; как бы там ни было, похоже, значительного ущерба ИГ эти удары не причинили).

Это ответ на вопрос, почему JNIM, MSA, GATIA и FAMA всем хором проигрывают в противостоянии ИГ: потому что хора по факту нет, каждый борется со своего края и самое большое, что делает для другого — это не мешает, но и то, когда как.

Еще любопытные факты о Талатайе (подтверждающие, что это оплот JNIM):

- 6 мая на пост MNLA в Талатайе совершено нападение, закончившееся смертями нескольких комбатантов. Официальное коммюнике CMA умалчивает о том, кто именно напал, но в соцсетях пишут, что это JNIM и публикуют письмо, в котором джихадистская группировка обвиняет MNLA в нарушении договоренностей.
- Оливье Дюбуа, взятый в плен JNIM 8 апреля 2021 г., должен был брать интервью у Абдаллы Аг Альбакайе, который является командиром JNIM как раз-таки в зоне Талатайе.

19 сентября в Бамако прошла небольшая акция протеста против нахождения в стране ЧВК “Вагнер”

Активисты вышли с плакатами, осуждающими преступления “Вагнера” против гражданских лиц и призывами изгнать наемников из страны.

В статье Imangahdien, посвященной этой акции протеста, перечислили преступления, которые инкриминируются “Вагнеру”:

• 27 марта в Муре (регион Мопти) малийская армия вместе с предполагаемыми вагнеровцами перебила около 300 человек, по их мнению, являвшихся джихадистами Катибы Масина. По свидетельствам уцелевших местных жителей, принадлежность к джихадистам солдаты определяли, что называется, на глазок, отчего многие мирные жители, соблюдавшие по требованиям джихадистов исламский дресс-код, были причислены к боевикам.

Впрочем, даже казнь без суда и следствия настоящих джихадистов, обезоруженных и взятых в плен — мероприятие довольно сомнительное.

• 20 апреля в отместку за погибшего вагнеровца наемники атаковали городской рынок в Хомбори (регион Мопти) и открыли огонь по мирным жителям, в результате погибло 18 человек, 6 было ранено, а 611 арестовано.

• 22 августа предполагаемые наемники “Вагнера” арестовали в Госси (регион Тимбукту) молодого туарега, Альхассана Аг Анора, с тех пор родные не имеют о нем никаких сведений.

• 12 сентября в Нани (регион Мопти) вагнеровцами были казнены 14 местных жителей, по происхождению белла (чернокожие туареги).

И это далеко не все случаи, которые инкриминируют “Вагнеру”. Imangahdien пишет, ссылаясь на ACLED:

Группа Вагнера участвовала в нападениях на мирных жителей в районах Мопти, Сегу, Тимбукту и Куликоро (см. карту ниже), основных районах JNIM, филиала «Аль-Каиды». ACLED регистрирует почти 500 смертей среди гражданского населения в результате этих нападений, включая резню сотен мирных жителей в Муре в регионе Мопти в конце марта 2022 года.

Также участники акции выразили свой протест против выделения “Вагнеру” золотых приисков в Мали. В статье отмечается, что “военное правительство Мали предоставило Вагнеру концессионные контракты на разведку золота и драгоценных металлов в рудниках, расположенных на севере страны”, не знаю, насколько это проверенная информация, помните, в Jeune Afrique опубликовали сведения, что “Вагнер” хочет прииски на юге, а не на севере. Но, как бы там ни было, оба варианта могут рассматриваться как расхищение природных богатств страны. С точки зрения правительства, это плата “Вагнеру” за помощь в наведении порядка, но время идет, а порядка в зонах действия ЧВК больше не становится — и некоторые граждане Мали уже начали выражать обеспокоенность этим фактом.

В твиттере комментаторы обратили внимание, что на фото с акции протестах не видно сами протестующих. “А где участники?” Ну да, действительно, почему это люди не спешат выкладывать свои фотографии с протестной акции, направленной против ЧВК, которую пригласило правительство и присутствие которой отрицается?

Кстати сказать, учитывая экзальтированную атмосферу, царящую среди сторонников правительства, я бы предположила, что опасаться стоит не только того, что силовые структуры начнут прессовать, но и того, что “патриоты” найдут и решат поучить, как родину и русских надо любить. В любом случае, не выкладывать свои фото — разумная предосторожность.

Президент Нигера Мохамед Базум высказался в интервью RFi и France24 о ситуации с распространением джихадизма в Сахеле, в частности, в Мали.

Базум заявил, что ситуация в регионах Менака и Гао значительно ухудшилась с уходом Бархана, несмотря на присутствие в Менаке малийской армии вместе с российскими союзниками, про которых он высказался в сослагательном наклонении и добавил, что как бы там ни было, ситуация ухудшилась, с россиянами или без них.

На вопрос журналиста:

Как вы думаете, может ли вскоре над Менакой и Гао подняться флаг джихадистов?

— президент Нигера ответил:

Над Менакой — очень вероятно. В любом случае я убежден, что EIGS намеревается атаковать Менаку. Будет ли оно оставаться там? Оставаться в таких важных местах, как Менака, не входит в их образ действий. У них никогда не было призвания управлять чем-либо. Но они способны атаковать Менаку в военном отношении. Смогут ли они атаковать Гао сегодня? Нет, я так не думаю, но вокруг Гао они добились больших успехов.

Малийцев в соцсетях задело это заявление Базума, но реакции очень разные: одни обвиняют президента Нигера во лжи и союзничестве с Францией, другие пишут, что он-то прав по сути.

Еще Базум добавил, что “никогда напряженность между сообществами фулани и туарегов не была такой высокой, как сегодня. И есть риск массовых убийств между этими общинами”, — что тоже вызвало протест малийцев.

Я слышала противоположное мнение, в частности, высказанные лидером MSA Муссой Аг Ашаратуманом и экспертом по джихадизму Вассимом Насром, что, напротив, текущая экспансия ИГ не имеет в основе межэтнического конфликта. В ИГ собираются представители разных этносов Мали и Нигера, и противостоят им тоже люди разной этнической принадлежности. Я склонна согласиться скорее с ними, потому что, действительно, с ИГ борются не только чисто туарегские движения вроде MSA и GATIA, но и JNIM, которая собирает в свои ряды и туарегов, и фулани, и других, кто только хочет присоединиться к группировке; так же поступает и ИГ.

Возможно, Базум не так уж не прав, когда говорит о том, что трения между фулани и туарегами существуют. Но для малийских лидеров сейчас важнее делать акцент на том, что ИГ — это общий враг всех народов и что эта борьба не имеет привязки к этнической принадлежности.

Еще добавлю насчет слов Базума “у них [ИГ] никогда не было призвания управлять чем-либо” — призвания у них, возможно, и нет, но в соцсетях ходят тревожные сообщения, что в Андерамбукане они уже плотно осели и вводят свой режим, в частности, запрещают курение сигарет и вводят в оборот свои удостоверения вместо малийских.

Выступление премьер-министра переходного правительства Мали на генеральной ассамблее ООН всколыхнуло общественность.

24 сентября премьер-министр Мали Абдулайе Майга выступил в ООН с речью, содержание которой вызвало бурные реакции среди пользователей соцсетей, особенно жителей Мали и Нигера.

Самые яркие обсуждаемые моменты:

◘ Абдулайе Майга обрушился на Францию с критикой и обвинениями во всех бедах Мали.

Премьер-министр повторил обвинения против Франции в “оставлении в полете” Мали (выражение его предшественника Шогеля Майги), а также нарушении воздушного пространства Мали и в поддержке террористических группировок, аналогичные тем, что были уже выдвинуты правительством Мали.

Что было новым, так это то, что в порыве красноречия премьер-министр назвал правительство Франции “хунтой” и “анти-французским”.

Словосочетание “французская хунта” вызвало немало веселья в соцсетях, причем как одобрительного по отношению к премьеру, так и критического (народ вспоминал словарное значение слова “хунта”).

◘Абулайе Майга заявил, что президент Нигера Мохамеда Базума — не нигерец:

Вторая причина связана с личностью г-на Базума, иностранца, который утверждает, что он из Нигера. Мы знаем, что народ Нигера — брат Мали, отличается очень богатыми социальными, культурными и религиозными ценностями. Г-н Базум не нигерец, его поведение укрепляет нас в этом убеждении.

Это вызвало возмущение не только у граждан Нигера, но и у части граждан Мали, а именно у туарегов и арабов севера Мали. Почему такая реакция? Базум по этнической принадлежности — араб из клана Улад Сулейман. Историческое место проживания этого клана — регион Феззан в Ливии, но некоторые представители клада откочевали еще в XIX в. в район озера Чад, теперь это территория Нигера и Чада. Базум как раз родился в поселении недалеко от озера Чад на территории Нигера. Он гражданин Нигера, по этому поводу нет никаких сомнений и разногласий.

Но кочевники-арабы, как и туареги, нередко воспринимаются оседлыми народами Мали и Нигера как чужаки и пришельцы. В самом Нигере, надо сказать, власти прилагают больше усилий для снижения межэтнического напряжения и разделение на кочевников (условно “белых”) и оседлых (”чернокожих”) там сейчас далеко не такое острое, как в Мали. “Белый” араб Базум выиграл президентские выборы, не всем, понятное, это нравится, но тем не менее — у него есть поддержка, и у него есть возможность, несмотря на свою этническую принадлежность, занимать такой пост.

В Мали ситуация более острая. “Белые” арабы и туареги, несмотря на то, что де-факто удерживают власть над некоторыми территориями погруженного в хаос севера, несмотря на то, что имеют посты министров и занимают места в парламенте, все равно чувствуют себя дискриминируемыми, с одной стороны, а с другой — воспринимаются этническим большинством Мали как чужаки, бунтовщики и террористы.

Поэтому заявление премьер-министра о не нигерской идентичности Базума вызвало острую реакцию у части малийских туарегов и арабов. Некоторые комментарии из твиттера:

Расистские и ксенофобские, лишенные всякой дипломатичности высказывания премьер-министра/исполняющего обязанности Абдулайе Майги в адрес президента Базума. Из уважения к Нигеру, соседней и братской стране, эти заявления не должны вызывать гордости ни у одного малийца.

Азавадийцы не малийцы…. Это подтвердило выступление премьер-министра Бамако.

Согласно нашему полковнику [в оригинале colo-nul вместо colonel, что-то вроде нуль-ковник] Базум имеет не тот цвет кожи, чтоб управлять государством.

Надо сказать, единодушия среди туарегов по этому вопросу нет, другие наоборот, защищали премьер-министра. А критически высказывались не только туареги, но и представители чернокожих народов Мали.

В общем, премьер-министр навел шороху.