Все же бывают и хорошие (окей, милые) новости.

Я, как известно, состою не просто из "Властелина колец" Дж. Р. Р. Толкина, но и из разрыва - мучительной семилетней паузы между выходом на русском первой и второй его частей.

Я знаю еще нескольких людей, сформированных этой дырой - кто-то стал просто медиевистом, кто-то переводчиком с исландского, кто-то, как я, античником (когда кончаются германские эпосы, переходишь на Гомера), кто-то с головой ушел в ролевые игры, кто-то стал художником-иллюстратором, кто-то, кхм, переосмыслил себя как орка - со всеми вытекающими.

А еще я знаю, как по-разному люди эту дыру заполняли. Кто-то переводил доставшиеся через третьи руки слепые ксероксы с полунепонятного английского, кто-то (это был типовой путь, им прошла и я) штудировал "Беовульфа".

А еще - и это, пожалуй, самый странный подобный опыт - на мою долю выпал двухстраничный фрагмент толкинистского счастья. Мой отец читал какой-то переводной научпоп и с трепетом обнаружил в нем развернутую цитату - то самое место, где Арагорн проходит Дорогой мертвых. Папа, зная о моем помешательстве, аккуратно перепечатал на машинке этот кусочек и прислал мне в письме - я тогда жила в Тбилиси, и папа регулярно писал (вернее, печатал) мне туда письма.

Даже уж и не знаю, какой эффект произвел на меня этот волшебный осколок, который я не знала куда пристроить, он не вкладывался ни в какую картину - тогда на русском можно было прочесть лишь первую часть трилогии. Усилил чувство недостачи или, напротив, ненадолго снял ломку? Сейчас уж толком не вспомню - думаю, и то, и другое сразу. И совсем уж не помню, откуда этот фрагмент взялся - почему-то мне кажется, что это был Карло Гинзбург, но не уверена, что он выходил в СССР в середине 80-х.

И все это, конечно, такая автоархеология, которую трудно объяснить и совершенно невозможно выкинуть. То, что Людмила Улицкая называла "священным мусором", только еще и без материального носителя, потому что квартиры в Тбилиси давно нет, а вместе с ней сгинули и все старые бумажные письма, имевшиеся там во множестве. Это - с цитатой - в том числе.

Отсутствие комментариев в моем канале, как показывает практика, истине не помеха.

Читающая меня неравнодушная медиевистская общественность просит довести до вашего сведения, что книга, из которой ко мне пришла упомянутая выше цитата, называлась "Истоки средневекового рыцарства", а автор ее вовсе даже не Карло Гинзбург, а, напротив, Франко Кардини. И была эта книга совсем не научпоп, а вполне научная монография, так-то.

Современный роман на 220 страниц крупным шрифтом в одной картинке.

Отказ от еженедельной литературно-критической деятельности дарит новые наслаждения - например, возможность читать (для дела) что-то, что читал давно, или не читал вовсе, хотя давно собирался прочесть. Из двух книг, которые перечитываю/читаю сейчас, принесла вам две цитаты в защиту просто книг - без многозначительных аллюзий, намеков на современность и претензий на особую серьезность и эпохальность.

"Переписывая повесть, я не имею в виду никаких современных аллюзий. В те годы, когда судьба подбросила мне книгу аббата Балле, бытовало убеждение, что писать можно только с прицелом на современность и с умыслом изменить мир. Прошло больше десяти лет, и все успокоились, признав за писателем право на чувство собственного достоинства и что писать можно из чистой любви к процессу. Это и позволяет мне совершенно свободно, просто ради удовольствия рассказывать историю Адсона Мелькского, и ужасно приятно и утешительно думать, до чего она далека от сегодняшнего мира, откуда бдение разума, слава богу, выдворило всех чудовищ, которых некогда породил его сон. И до чего блистательно отсут- ствуют здесь любые отсылки к современности, любые наши сегодняшние тревоги и чаяния".
Умберто Эко, "Имя розы"

"— Однако я полагаю, вы терпеть не можете романы?
— Отчего же?
— Потому что они недостаточно умны для вас — все джентльмены читают книги посерьезней.
— Любой, будь то леди или джентльмен, кто не находит удовольствия в хорошем романе, должен быть невыносимо глупым. Я читал все романы миссис Редклиф и большинство, не скрою, очень меня порадовали. Начав читать «Тайны Удольфского замка», я уже не мог оторваться. Помню, я прочел эту книгу за два дня — и все время мои волосы стояли дыбом".
Джейн Остен, "Нортенгерское аббатство"

Думаю, каждому человеку, хранящему в голове неисчерпаемый запас книжного мусора, во сне время от времени являются полузабытые стихотворные строки. Вот и у меня в ночи всплыла откуда-то из глубин бессознательного строчка "ворвались неизбежные звери" (что, пожалуй, многое сообщает о качестве моего сегодняшнего сна). И уже утром строчка эта вытащила за собой всю балладу Василия Андреевича Жуковского "Суд божий над епископом" целиком.

Новые книги для меня бесплотны, поскольку возникают в виде голого текста, без прикрас. А вот книги старые, из детства, сразу появляются в голове "во плоти", с цветом страниц, с запахом и, конечно, с картинками. Поэтому злосчастный епископ Гаттон, которого за плохое поведение съели мыши (те самые "неизбежные звери"), тоже пришел ко мне не один, а в компании с героями других баллад Жуковского - такими, какими их запечатлел на своих единственных в мире верных иллюстрациях Александр Кошкин.

Книжные иллюстраторы в большинстве своем самые неприметные в книжном мире люди после редакторов и переводчиков. Я сама видела множество читателей, не знающих имен великих Геннадия Калиновского или Г. А. В. Траугот. Вот и имя Кошкина, художника души моей, известно куда меньше, чем стоило бы.

Покажу вам несколько его картинок к Жуковскому. Вдруг у вас тоже была такая книжка. Ну, или просто посмотрите, какие же они красивые.

Сама об этом думаю. Волнуюсь - как же мы без Виктора нашего Олеговича. Кто ж нам объяснит, что это всё, чёрт побери, было. И вообще, у меня поведенческих зависимость, осень без Пелевина - деньги на ветер.

О, вышла, наконец. Ну, что тут скажешь - Маск вообще не моего романа герой, но Уолтер Айзексон - лучший из ныне живущих биографов, CORPUS - одно из лучших издательств страны, а Екатерина Владимирская - лучший из известных мне литературных редакторов. Так что кто ждал, то вот.

Прикладная нумерология. Продолжаю думать о Пелевине, которого все нет, и вот какая конспирологическая гипотеза пришла в голову.

Виктор наш Олегович с 2013 года аккуратнейшим образом пишет по книжке в год - итого ровно десять романов-бюллетеней, осмысляющих общественные настроения и актуальные тенденции в России и в мире за отчетный период. А вдруг на этом месте он закончит свою десятилетнюю вахту, возьмет паузу, а после вернется с чем-то новым? Ну, или не вернется вообще, или вернется в образе будды Майтрейи на огненном слоне, или еще как-нибудь красиво?

Виктор наш Олегович, как известно, человек-проект, так что почему бы нет. Десять - красивое круглое число, достойное завершение очередного масштабного проекта. Я, конечно, расстроюсь, но огненный слон - тоже заманчивая перспектива.

(Теперь по всем законам жанра со дня на день ждем пресс-релиза о скором выходе новой книги - ну же, Виктор Олегович, не подведите)

Если вдруг вы франкофон или друг франкофона, то на швейцарском франкоязычном канале RTS вышел сюжет о цензуре в российской литературе. Начиная где-то с середины 15-й минуты хожу по книжному магазину "Фаланстер" в красивой юбке с пайетками и объясняю, как российские издатели и книготорговцы пытаются соответствовать новым цензурным требованиям, почему слухи о тотальной цензуре в книгах (пока) сильно преувеличены и почему на самом деле все плохо. Если вы давно не видели меня (или, что важнее, давно не бывали в любимом "Фаланстере"), то вот тут можно посмотреть на нас обоих.

Самая поразительная литературная новость за последнее время. Книжный сайт BaBooks заблокировали из-за романа Олега Радзинского (иноагент) "Суринам". Я этот роман читала и отлично помню - там нет рыбы!

«Размещена информация, содержащая сведения о распространении материалов, произведенных и распространенных иностранным агентом, которые могут использоваться для незаконной рыбной ловли, без указания на то, что эти материалы произведены и (или) распространены иностранным агентом либо касаются деятельности такого агента, а именно, Радзинским О.Э., а также реклама указанных материалов и предложение по их приобретению, признанная запрещенной на территории РФ».