Правильный ответ: суд.

Суд презентовал своё здание после ремонта. В стиле «Мы открылись. Добро пожаловать в суд». И шарики, как положено в таких случаях.

Почему, собственно, нет? Если: все что надо, и что не надо, переводится в формат госуслуг, почему суд не может быть похож на супермаркет? Плюс - наша любовь к торжественным и прочим мероприятиям по разным поводам, без сомнений в их уместности.

Как Вам «День открытых дверей» в тюрьме? Было и такое.

Ладно шарики. Главное, чтобы не было других, хороших и не очень, атрибутов магазина: распродаж, просроченных материалов, обманутых потребителей.

А то придётся менять вывеску.

​​Проверка документов: идем на конфликт или на компромисс?
Подошел студент за консультацией (каждый год находится кто-то с таким вопросом). Полицейские потребовали показать удостоверение личности, а у него не оказалось. Попросили проехать в отдел полиции. Спрашивает, имели ли право?

Вопрос периодически обсуждается (в том числе в Сети), хотя постоянно появляются новые нюансы и категоричные оценки типа «почему мы должны полицейским что-то показывать» или «какое они имеют право проверять документы». Имеют. Такое право полицейских закреплено в Законе об органах внутренних дел (2014). Причем если до 2014 г. проверка документов допускалась в случае подозрения в правонарушении, то сегодня можно проверять просто так.

Но правы и те, кто говорит об отсутствии обязанности постоянно иметь при себе документы. Оппоненты, правда, приводят в пример Закон о документах, удостоверяющих личность (2013), где говорится, что граждане обязаны иметь удостоверение личности. Но это о другом: граждане, в принципе, должны иметь документ. В противном случае можно считать нарушителями тех, кто находится без удостоверения личности на горнолыжной трассе или в сауне. Более того, есть еще один Закон 2013 г.: о порядке и условиях содержания лиц в спецучреждениях, спецпомещениях (название сокращено – РП). По этому Закону лица, не имеющие документов, удостоверяющих личность, могут быть помещены в приемник-распределитель на срок до 30 суток. Но это тоже для тех, у кого вообще нет документов. Конечно, при введении чрезвычайных режимов, что встречается крайне редко, обязанность иметь при себе документ не обсуждается.

Как быть? У полицейских есть право, у граждан нет обязанности. И полицейских понять можно: трудно представить эффективность полицейской деятельности без такого полномочия. И граждане не задумываются о документах, каждый раз выходя из дома.

Первое, не надо рассматривать ситуацию как пробел в законодательстве, и не говорить об этом борцам с коррупцией. А то они сразу увидят коррупционные риски и, во избежание таковых, потребуют закрепить обязанность иметь при себе документы. Тогда точно столкнемся с коррупционным валом.

Второе, гражданам не надо упираться («я ничего не обязан») и если документ в наличии - показать его. На лекциях я советую иметь при себе хоть что-то идентифицирующее: копию удостоверения личности (пусть в гаджете), студенческий билет, проездной, абонемент в тренажерный зал (даже если такой документ специально не указан в Законе). Заниматься юридическими диспутами лучше при других обстоятельствах. А если очевидно, что полицейского мало интересует охрана общественного порядка и борьба с преступностью, тогда можно напомнить о законе и процедурах общения с представителем власти (представление, объяснение претензий, волшебные слова «Именем закона», которые должны произноситься в подобных случаях и т.д.), что иногда отрезвляет.

Третье, полицейским не надо пугать граждан: «Пройдемте для установления личности» (задерживать за то, что у человека в конкретный момент нет удостоверения личности уже точно незаконно, но об этом в другой раз). И не придираться: сегодня много возможностей проверить человека, а скоро, как говорят наши руководители, будет так, что нажимаешь на экран и выходят данные - от того какой институт мы закончили до того, какие кредиты имеем. Радоваться или нет такой государственной осведомленности, каждый решает сам. Но, согласитесь предъявлять претензии только из-за отсутствия документа на пластиковом носителе даже сегодня как-то несолидно.

Вывод: надо искать компромиссы. Это не единственный случай в законодательстве и практике с таким противоречием. Как бы не хотелось, у полицейских все равно будет возможность действовать по усмотрению. Но представители власти не должны им злоупотреблять, а граждане должны понимать, что полицейским необходимо выполнять свои обязанности, в том числе по защите самих граждан.

Презумпция мерзости
На прошлой неделе новостные порталы разнесли весть, что члены одной из религиозных организаций или сама организация подозреваются в педофилии (умышленно не называем организацию, важна суть). Негативные эмоции не заставили себя ждать. Надо отдать должное: некоторые порталы связались с организацией и запросили ее комментарии, из которых выходило, что есть подозрения в отношении  члена организации, которые сейчас расследуются. Сама организация осуждает всё, что связано с покушением на половую неприкосновенность детей.

Другие преподнесли новость так, что сеть негодяев действует внутри организации и покрывается ею. И всё. Если это действительно так, надо ликвидировать организацию, инструментов для этого достаточно. А заодно привлечь к ответственности всех тех, кто был причастен к её легализации. Регистрация любой религиозной организации это не легкая прогулка. Здесь e.gov не поможет. Документы согласуются с правоохранительными органами и спецслужбами, проводятся религиоведческие экспертизы. Как госорганы не увидели потенциальных организованных преступников? Зачем тогда все эти экспертизы, оплачиваемые, кстати, из наших карманов?

А если нет? Причем здесь организация? Среди членов любой организации есть разные люди, хорошие и плохие. И членство в религиозной организации не является гарантией добропорядочности и законопослушания. Это относится ко всем: титульным и нетрадиционным, большим и малым структурам. Не хочу приводить примеры, чтобы никого (из организаций, не из преступников) не обижать.

Но организация, по принципу, не может отвечать за преступные действия своих членов, если только она сама не участвует в них, не санкционирует или не организует такие действия (если так, см.выше). Речь не только о религиозных организациях. Те же порталы обычно не пишут, к примеру, что член политической партии подозревается  в совершении преступления. И обыски в офисах партии не проводятся. И правильно. Причем здесь политическая партия? Пишут про гражданина А. или Б. Даже имена не всегда указывают. Также как не пишут, что казах, русский или украинец совершил преступление. И это правильно. Какое это имеет значение?

А вот религиозная принадлежность правонарушителя выпячивается. Он перестает быть просто гражданином А. или Б. Такое членство, говоря языком уголовного права, отягчающее обстоятельство и не только в уголовных делах. Ну а заодно пусть и организации достанется. Виновата она или не виновата – потом разберутся (это уже не так  интересно), а пока всколыхнем читателей и рейтинги заговором «темных религиозных сил» в совершении мерзких преступлений.

Такая, выходит, презумпция мерзости.

Вот и поговорили (о проекте АППК).

Для тех, кто еще не слышал, аббревиатура «АППК» означает Административный процедурно-процессуальный кодекс (с первого раза не выговоришь), проект которого рассматривается в Парламенте. Акт очень важный. Если обобщить, он а) впервые в нашей правовой системе подробно описывает, как должны издаваться госорганами правоприменительные акты (в том числе, связанные с разрешениями, лицензиями, регистрациями и др.) и б) создает новый вид судопроизводства (помимо гражданского и уголовного) – административное (или как еще говорят – административную юстицию).

Я подготовил небольшой материал, где в целом не отрицал важность Кодекса, но высказал мнение, что не надо торопиться с его принятием (https://www.zakon.kz/4956144-5-prichin-pochemu-ne-stoit-toropitsya-s.html.). Поработать бы ещё.

Несколько дней назад представитель Верховного Суда (именно этот орган отвечает за административное судопроизводство) ответил мне (https://www.zakon.kz/4990374-o-novom-vide-sudoproizvodstva.html.). Конечно не так, чтобы уж совсем мне, но часто он отвечал на вопросы, обозначенные в моих материалах (zakon.kz, кстати, мог бы меня в соавторы некоторых вопросов поставить).

В чем вкратце суть разногласий? Представители государственных органов считают, что вот примем АППК и заживем: государственная администрация начнет издавать качественные и законные акты. А суды будут помогать слабому (гражданину) в споре с сильным (государством).

Мне хочется в это поверить. Но, несмотря на красивые и правильные аргументы, возникают сомнения, что дело только в АППК. Кажется, что никакой кодекс не поможет, если госслужащие не начнут руководствоваться законом, а не указаниями начальника, политическими или иными соображениями. Или если суды не перестанут оглядываться на т.н. государственные интересы. Нам приводят опыт других стран. Да действительно в ФРГ и Латвии такие законы работают. А вот коллеги из Кыргызстана и Таджикистана (то есть из стран, что в нашей солнечной системе) утверждают, что прогрессивные законы и госаппарат живут каждый своей жизнью.

Кроме того, акт очень сложный с точки зрения структуры, содержания, юридической техники. Как по мне, он плохо согласован с другими правовыми институтами, использует сложную и спорную терминологию, перегружен отсылочными нормами, просто отворачивается от важных вопросов и т.д. И поэтому не надо его принимать в духе: «задание Родины выполним досрочно». Даже несмотря на то, что Президент сказал о необходимости внедрения административной юстиции. Президент, как и все мы, рассчитывает на качественный закон.

Общаемся мы, как вы могли заметить, заочно. И это тоже показательно. Может прозвучать нескромно, но я тридцать лет занимаюсь административным правом. В числе другого, написал несколько работ и по адмпроцедурам, и по адмюстиции. Как занимаюсь, не мне судить, но когда очень надо, те же госструктуры просят помочь. Тем не менее, ни на одно мероприятие по АППК за последнее время я приглашен не был. Зато кого только не видел в онлайн трансляциях и в СМИ на таких мероприятиях: уважаемых представителей гражданского сектора, бизнес-сообщества, правозащитников, коллег-ученых, часть из которых (пусть не обижаются) имеет очень далекое отношение к этим вопросам.

Понятно, я мог выпадать из общего хора. Также понятно, что я могу ошибаться. Но Вы хотя бы послушайте, а может, что-то вместе поправим. Кстати, если абстрагироваться от юридических конструкций, АППК для того и готовится, чтобы слушать и слышать граждан.

Пока слушать и слышать без Кодекса – не очень. Будет ли по другому с ним – посмотрим.

​​Музыкант и полицейский

Юрий Башмет (знаменитый альтист):
«Гаишник увидел футляр с инструментом и спросил: «Что это?» Решив не усложнять ситуацию рассказом об альте, я ответил коротко: «Скрипка». Постовой надолго замолчал, потом произнёс: «Ясно, вы пианист».

​​Доверяете ли Вы опросам?
Один из известных блогеров на своем канале недавно задался вопросом, доверяете ли Вы решениям казахстанских судов, считаете ли их законными и справедливыми? По законам блогерского жанра все правильно: надо общаться с аудиторией. Мне тоже опытные люди советуют так делать.
Но если по сути, что ожидает услышать блогер? Результаты таких опросов известны заранее. Если опрос делается по заказу государства, то цифры будут неплохими. А вывод: «доверие к судебной системе в последнее время возрастает» и т.д.
Если опрос не будет связан с государственным заданием – цифры будут другими, а вывод: «граждане не доверяют судам» (так у блогера и получилось – доверяют всего 4%).
Меня смущает сама постановка вопроса. Почему мы вообще должны доверять или верить судам? Это не друг, не священник, не врач. Да, это важная государственная структура, но причем здесь доверие. Наверное, можно оценивать деятельность судов с точки зрения законности (хотя априори их решения должны быть законны) и справедливости. Но здесь тоже не все так просто.
Сколько казахстанских граждан бывает в судах? Вряд ли большинство. И хорошо, это не самое приятное место для времяпровождения. Даже не все юристы посещают это учреждение. Конечно, многие читают о судах в разных источниках, слушают рассказы друзей или коллег, но будет ли правильно только по ним делать выводы о законности и справедливости решений? Да, бывает, что порой вскрываются нарушения, увидеть которые не надо особых юридических познаний. Но в большинстве случае, каждое дело это море нюансов и особенностей. Даже адекватный юрист всегда попросит материалы дела, чтобы делать какие-то оценки. А мы спрашиваем людей, которые может вообще ни разу не были в суде и ни одного решения или приговора не прочитали. Это также как спрашивать, а нравится ли Вам кухня в ресторане, где Вы никогда не бывали и делать на основе этого соответствующие заключения. Не очень, мол, кухня.
Справедливость это отдельный разговор. Знаю из своей практики: если решение вынесено в мою пользу или в пользу клиента, суд, конечно, справедлив. Если не в нашу – какая там справедливость? Сами законы, по которым выносятся решения, бывают несправедливыми или, наоборот, справедливые решения могут быть не совсем законными. Где этот общий критерий справедливости?

В деятельности судебной системы, равно как и других ветвей власти есть серьезные проблемы. И их надо обсуждать. Но надо ли вот так, походя, проводить опросы?

Доверяете ли Вы таким опросам? Я – не очень.

Близкие отношения.
На семинаре по трудовому праву профессор спрашивает студентку: - Какие отношения складываются между работодателем и работником?

Студентка, после некоторого размышления, отвечает: - Близкие.

Хотя профессор ожидал услышать, что трудовые.

​​Инструкции для религии
На наших глазах происходит тотальная регламентация нашей жизни. Каждый день издаются новые нормы, затрагивающие всё, что можно. Пару дней назад я столкнулся с актом, который определяет нормативы питания спортивных лошадей (к примеру, сколько овса надо давать жеребцу, а сколько кукурузы - кобыле). И совсем рядом акты о регулировании цифровых технологий.

Регламентация не обходит стороной и духовную сферу, причем, речь идет не только о государственной регламентации. Недавно Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК) приняло несколько документов: «Семь духовных опор», «Реестр религиозных обрядов, выполняемых духовными служителями», «Должностные обязанности духовных служителей». Причем не скрывается, что документы готовились совместно с Министерством информации и общественного развития (МИОР).

В принципе и по названиям ясно, что госорган приложил руку. Есть должностные обязанности государственных служащих, теперь будут обязанности духовных служителей. К многочисленным государственным реестрам прибавился реестр религиозных обрядов. «Семь духовных опор» напомнило проект Председателя Верховного суда «Семь камней правосудия». Вряд ли писал один человек, просто нравится нам цифра семь: от автомобилистов до официального духовенства и суда.

Ничего страшного в такой регламентации нет (хотя, конечно, удивительно видеть вроде бы духовные документы с бюрократической светской лексикой). У католиков ведь тоже есть огромный Канонический кодекс. Глядишь, может и другие дойдут до таких громоздких сводов норм. Или, как в государстве, будет вал всевозможных инструкций, регламентов, правил. И выдуманная нами инструкция о нарушениях (см. фото ниже ) не покажется такой уж необычной.

Смущает другое – участие МИОР в подготовке документов при провозглашенном в законе принципе отделения религиозных объединений от государства. Но если честно посмотреть на то, что происходит в религиозной сфере, то надо признать, что никакого отделения между государством и ДУМК уже давно нет. Такие нынче вызовы и проблемы, что официальные исламские структуры не могут без государственной поддержки, а государство не может просто так «отделить» эти структуры.

И в этом - ничего страшного. Модели патронируемой религии или церкви (равно как государственной или официальной) существуют в разных странах мира. Главное, чтобы при этом не нарушались права «непатронируемых», которые и сами не очень-то стремятся под государственную опеку и заботу. Для них отделение это не только строчки в законе, а действительно важный принцип отношений с государством, за который в истории еще и побороться пришлось.

В общем, как говорили древние, suum cuique (каждому свое).

​​Падайте побольнее
Уходящий год свиньи стал для меня лично урожайным на криминальные события. Второй раз за год попал в полицейские сводки. Вот и не верь после этого гороскопам.

В этот раз спокойно переходил улицу на зеленый сигнал светофора, как вдруг оказался на асфальте. В столкновении пешехода с Daweoo Nexia ожидаемо победил автомобиль. И водитель, вроде, адекватный парень. Трезвый. С женой, говорит, утром поругался, на нервах весь. Да, подумалось, еще бы пару метров и я, может быть, уже ни с кем бы в этой жизни не поругался.

Пока ждали полицию, начал смотреть в Кодексе об административных правонарушениях по какой статье привлекут человека, которому жена всё утро испортила. Сразу не нашел. Спросил прибывшего полицейского: что там в протоколе? Отвечает: нарушение ПДД с легкими телесными повреждениями. Но у меня ни синяка, ни царапины. Удачно упал и вещи все целые. Разберутся, - пообещал полицейский. Водитель в шоке, лишение прав светит, а автомобиль, как оказалось, основной кормилец. Тут уже дело и до развода (с женой) может дойти.

Разобрались уже позже, в полиции. Раз никаких повреждений нет, значит и статья другая: непредоставление преимущества в движении пешеходам или иным участникам дорожного движения. А там только штраф - 10МРП. А я то думаю, что нервный водитель перестал каждый день звонить, о здоровье справляться. Похоже, тоже разобрался (с составом правонарушения).

Формально, выходит, все по закону. Но, кажется, что реакция этого закона на ситуацию, когда лихач просто не пропустил пешехода и на ситуацию, когда сбил его, даже без последствий для здоровья и имущества, должна быть разная. До беды ведь полшага.

А пока получается, чтобы такие водители были серьёзно наказаны, надо падать побольнее. Но лучше, конечно, вообще не падать.

Где правда о «зайцах»?
Антикоррупционные органы напомнили об акции «Турникет честности», которая проходила и проходит в алматинском метрополитене. То есть можно платить, а можно - не платить за проезд, проходя через турникет. По ногам и прочим частям тела никто не бьет. По подсчетам не платят около 0.4%. Из чего делается вывод о высокой сознательности горожан.
Но, в октябре ТОО «Алматыэлектротранс» сообщило, что треть пассажиров (то есть около 33%) не платит за проезд в автобусах и троллейбусах. И делается вывод о несознательности горожан (см. далее).

​​«Слепые» предложения»
Интерес к реформам в школьном образовании не остывает. Родители критикуют новые подходы в образовании. Профильное министерство пытается успокоить общество и объяснить необходимость реформ. Депутаты озабочены электронными дневниками, как будто это главная проблема. А дети просто перестают учиться, пока взрослые решают, что им, детям, нужнее.

Очередное предложение Министерства образования и науки в плане повышения качества учебной литературы связано с введением т.н. слепого рецензирования учебников. Это тогда, когда рецензенты не знают, кто автор учебника, а автор учебника не знает, кто рецензент. Такое рецензирование вроде как поможет минимизировать влияние наших местных особенностей. Как можно написать плохую рецензию, если знаешь человека, за одним столом с ним сидишь, на кофе-брейках общаешься.

Cлепое рецензирование (blind peer review) – институт известный. К примеру, он часто используется при рецензировании статей в иностранных научных журналах и призван обеспечить беспристрастную оцену работы. Но это там.

У нас все знают всё. Кто «тайно» голосовал при защите диссертации «за», а кто «против». Кто находится в «секретных» экспертных комиссиях в государственных органах. Кто проголосовал за выделение денег, а кто нет и т.д. Я был в составе экспертной комиссии одной организации, предоставляющей гранты. Имена членов этой комиссии никто не должен был знать в принципе. Но мне нередко звонили коллеги, знакомые и ненавязчиво так просили внимательно посмотреть заявку. Нет, не просили поддержать, просто внимательно посмотреть. Но я то понимал, что от меня требуется.

Конечно, такое происходит не только у нас. Недавно российский коллега рассказал про то, как авторитетный ученый узнал имена тайно (!!!) проголосовавших против присуждения ученой степени его соискателю и организовал целую компанию по дискредитации и проголосовавшего, и его учеников.

Нет уверенности, что правильный вроде бы институт заработает в наших условиях. Что делать? Во-первых, правильно подбирать авторов учебников: не «своих», авторитетных, узнаваемых, а тех, кто действительно может справиться с задачей и кто не боится критики. Во-вторых, давать работы на рецензию тем, для кого принципиальность (научная, преподавательская, просто человеческая) это не пустой звук. Кто не боится быть узнанным. В третьих - больше публичности, в том числе и для того, чтобы поддержать обоснованную критику.

Другой вопрос: где взять таких людей, для которых важен не общий стол или кофе-брейк, а гораздо более значимые вещи?

​​Истерзанный кодекс
Одним из недавних законов были внесены очередные изменения в Кодекс об административных правонарушениях 2014 г. (КоАП). Ситуация обычная, если бы не одна цифра – это был 100-й закон, вносящий изменения в КоАП. 100-й с 2014 года!!! То есть в год принимается в среднем 20 законов, а в месяц – один-два закона, изменяющих КоАП. А каждый закон это от одной до нескольких десятков поправок. Можно предположить, что в целом количество таких поправок больше 1000. Есть даже особо памятные дни для КоАП. Так 9 апреля 2016 года было принято 5 законов, вносящих изменения и дополнения в  различные статьи КоАП.

КоАП - рекордсмен по вносимым изменениям. Никакой другой кодекс или закон не сравнится с ним по нестабильности. Но стоит ли радоваться такому рекорду? Вряд ли.

Во-первых, за таким огромным количеством изменений уследить трудно даже специалисту (спасибо современные информационные системы помогают). Что специалисты, законодатели попадают в неудобное положение: был случай, когда в КоАП оказались две статьи под одним номером.

Во-вторых, подобная динамичность показывает, что государство часто не видит других инструментов воздействия на различные сферы, кроме криминализации действий, формирования новых составов или усиления уже действующих мер взыскания. Справедливости ради надо сказать, что встречаются и волны гуманизации. Но где-то параллельно идет процесс ужесточения законодательства. Сколько себя помню, общий срок административного ареста был 15 суток. Даже в правовой лексике был такой термин «пятнадцатисуточники». Сегодня - уже тридцать суток. Штрафы по КоАП, на которые раньше никто не обращал внимания, стали такими, что Уголовный кодекс со своими размерами штрафов может отдыхать. И покоя нет.

Из последнего: предлагают установить административную ответственность за плагиат или за то, что родители берут детей на митинги. Министерство образования и науки – вместо суда – хочет наделить себя правом лишать образовательные учреждения лицензии и т.д.

С таким усердием к «совершенствованию» законодательства, новые рекорды не за горами. Неоднозначные рекорды.  

Уважаемые подписчики, хотел Вас проинформировать, что некоторые публикации будут дублироваться на FB. Но не все и не в полном виде. Основной источник публикаций остается здесь. Спасибо Вам за внимание.

​​Митинги и дети
Не успела запылиться клавиатура (уже и не напишешь «высохнули чернила») после предыдущего материала, как в Кодексе об административных правонарушениях («КоАП») появилась норма об ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в собрания, митинги, шествия, демонстрации («митинги»), проводимые в нарушение законодательства. В том материале мы только предположили это и вот уже новый состав.

С детьми, конечно, надо поаккуратней, но очередная поправка в КоАП вызывала несколько вопросов/соображений:

1. Почему-то новый состав внесен законом об изменениях в законодательство о государственной службе и противодействию коррупции. Какое отношение госслужба и коррупция имеет к несовершеннолетним и митингам? Похоже, вопрос очень срочный.

2. Вовлечение в незаконные митинги выделено из общей нормы о вовлечении подростков в совершение административного правонарушения. И карается штрафом в два раза больше, а также административным арестом!!! Выходит, общественная опасность вовлечения в незаконные митинги гораздо выше, чем вовлечение, к примеру, в мелкое хулиганство или причинение вреда здоровью. Или в данном случае не в детях дело? В России, к примеру, подобная норма появилась тоже в этом году, но в главе о нарушениях общественного порядка, а не в главе о нарушениях против несовершеннолетних (как у нас). Хрен редьки не слаще, но у соседей выглядит честнее: на первом месте обеспокоенность митингами, а не несовершеннолетними.

3. О том, как будет доказываться вовлечение, даже думать не хочется.

4. Теперь надо быть осторожным не только политическим митингующим, но и другим. К примеру, неформалы или религиозные объединения тоже проводят собрания и шествия. Попробуй, разберись, когда им надо разрешение, а когда нет. Поучаствует ребенок в пленэре на природе или в крёстном ходе вокруг церкви и готова статья с адмарестом для взрослого. Не объяснишь ведь, что это для других случаев писалось.

5. C детьми, конечно, надо поаккуратней. Митинговые площадки, особенно те, что политические, наверное, не лучшее место для детства, отрочества и юности. Правда и дети они ведь разные: младенцы в колясках, которым точно нечего делать в митинговых страстях и 17 летние, которые уже и работать могут, свою позицию иметь и ответственность самостоятельно нести. Ещё попробуй их куда-нибудь вовлеки в наше время.

Но главное – с таким бы усердием и скоростью реагировать на другие накопившиеся и серьезные детские проблемы, которые без взрослых не решить. А ещё - установить санкции за нерешение.

Рейтинги не о том
На прошлой неделе были опубликованы рейтинги образовательных программ казахстанских вузов, составленные Министерством образования и науки (Минобр) и Национальной палатой предпринимателей «Атамекен» (Палата). Как водится, многие не согласились с местами в рейтингах. Патриоты своих вузов начали разбираться в социальных сетях, в гости приглашать, чтобы показать, что все нормально.

Но меня в этих рейтингах заинтересовало другое. Минобр пока оставим в покое. Вопросы по Палате.

Первое: что это вдруг она стала составлять рейтинги образовательных программ? У бизнеса проблемы закончились? Посмотрите функции Палаты по закону: нет ни одного положения, которое позволяло бы такую  деятельность. Кстати, у нас ведь где-то, какие-то ассоциации вузов существуют, почему они на своё поле чужих пускают?  

Второе: то, что сделала Палата, и Минобр с ним заодно (или наоборот), это не рейтинг образовательных программ. И тому, и другому не мешало бы посмотреть, что написано в Законе об образовании о таких программах. Представленный рейтинг - это о другом, в лучшем случае об одном сегменте образовательной программы. Если коротко: как устраиваются выпускники и какая у них зарплата. Смешно будет, если Палата предпринимателей действительно начнет оценивать образовательные программы иностранной филологии или истории (в рейтинге они, кстати, тоже есть). Кстати, было заявлено, что вузы оценивались по 17 критериям, публике показали 6, где еще 9?  

Третье: что касается своих, то есть предпринимателей, палата бьётся насмерть за снижение административных барьеров, ограничение влияния бюрократии, за то, чтобы проблемы решались в суде (молодцы, правильно). А вузы, по их логике (некоторые, кстати, тоже предприниматели), можно отдать на растерзание отраслевому Министерству. Именно так следует понимать предложение Палаты во время презентации рейтинга о предоставлении Минобру права на отзыв (лишение) лицензии. На самом деле, конечно, это желание Минобра, Палата просто в помощь. Зачем вузам суды какие-то, пусть родное министерство с ними разбирается. Родное же министерство такие хитросплетения в стандартах и квалификационных требованиях напридумывает, что ни один доктор наук не разберется. Но, если все-таки разберётся, ему скажут - у Вас нет учебного пособия и публикации в Скопусе, Вы ничего не понимаете.

Хотя, что удивляться действиям организации, у которой у самой с рождения случаются какие-то юридические нестыковки. То они создаются каким-то странным образом, не поймешь где государство, а где - нет. То всех предпринимателей пытаются загнать в Палату, принудительно облагодетельствовать.  

Что касается организаций образования, у них хватает своих оценщиков. Так что лучше, если Палата будет заниматься бизнесом, в крайнем случае, образованием, связанным с бизнесом. И в закон иногда заглядывать. Ничего личного, это просто предложение.

Уважаемые подписчики!
Этим постом я хотел поздравить Вас с Новым годом!

Спасибо Вам за внимание к каналу. Когда я начинал, не был уверен, что получится или что получится надолго. Но благодаря Вам, есть мотивация продолжать его вести.

Хочу пожелать, чтобы в нашей жизни было больше поводов для хороших, добрых постов.  
До встречи в 2020.