Тахир о женитьбе не думал, пока в 22 года не встретил черноглазую Миляушу, дочь начальника бюро пропусков. И вот тут Тахиру страстно захотелось любви. Несколько раз он провожал девушку до дома, держась от нее поодаль и стараясь остаться незамеченным. Но однажды услышал, как в кругу подружек она назвала его «шыксыз», что означало «неприглядный, нескладный». У Тахира внутри будто что-то обломилось, и в следующий раз, когда Миляуша вышла из проходной, он резко отвернулся и перешел на другую сторону улицы. Больше он ее не провожал.
В семидесятые, поддавшись общему ажиотажу, Тахир махнул в другой город на строительство автогиганта. Люди ехали за мечтой — квартирой и хорошей жизнью. Прошло более пятнадцати лет, прежде чем у Тахира появилось свое жилье. Повезло: ему полагалась однокомнатная, но, когда подошла очередь, однокомнатные закончились, дали двушку. Тахир зажил еще более спокойно и счастливо.

Но даже его тихую жизнь иногда сотрясали скандалы. Однажды Тахир увидел, как в вестибюле проходной вешают портреты передовиков, регулярно перевыполняющих план. Тахира среди них не было — забыли. Он пошел в местком и, трясясь от обиды, потребовал, чтобы его фотографию тоже повесили на доску почета. В месткоме оторопели — таким его никогда не видели. Портрет, конечно же, повесили, но Тахира не покидало ощущение, что сделали это из жалости — посчитали ненормальным.
После выхода на пенсию Тахир отдал квартиру племяннику, а сам переехал к сестре — в село в тридцати километрах от города. С годами он не менялся, разве только внешне — в отличие от себя молодого, был почти красив: носил аккуратную бородку, тюбетейка на голове выдавала в нем человека степенного, благородного, свято соблюдающего традиции.
За полгода до трагедии он пришел в городскую поликлинику: никак не заживал травмированный после сильного ушиба палец. Тахир узнал в регистратуре, кто из хирургов принимает, прошел к кабинету и сел дожидаться очереди. Вышла медсестра, попросила назвать фамилию — в списках записанных на прием Вафина не было.
— Можно без записи?
— Идите за картой в регистратуру, — велела медсестра.
— У меня нет карты, я прикреплен к районной поликлинике, — Тахир от волнения поглаживал руку с больным пальцем.
­— Андрей Егорович! Пациент прикреплен к районной больнице — вы сможете принять? — медсестра обернулась к подошедшему к кабинету врачу.
— Нет. Пусть обращается в поликлинику по месту жительства, — сухо отрезал хирург и вошел в кабинет.
Медсестра развела руками и вошла следом за доктором.
Тахир решил дождаться окончания приема: ехать до районной больницы на другом конце города не было сил.
Когда он вошел в кабинет, врач окинул его взглядом:
— Уважаемый, я же сказал — по месту жительства.
— Может, все же примете? — Тахир не понимал, как можно отказать пожилому человеку.
— Хорошо, только кепочку свою снимите.
Тахир даже не повел ухом.
— Головной убор снимите — вы находитесь в помещении медучреждения, — с нажимом повторил хирург
— Это не кепка, тюбетейка, — глядя в глаза врачу ответил Тахир.
— Покиньте кабинет.
Тахир не реагировал. Он словно решил во что бы то ни стало переспорить врача.
Врач явно был не в духе, а потому велел медсестре вызвать охрану. Молоденькая медсестра повернулась к Тахиру:
— Бабай, выходите. Вам лучше обратиться в свою клинику.
Тахир не ответил. Врач вышел из кабинета, через три минуты в кабинет ворвались два охранника, схватили старика и поволокли его из кабинета. Довели спотыкающегося Тахира до выхода, открыли перед ним дверь:
— Давай, дед, проваливай. Нам тут скандалисты не нужны.
Тахир чувствовал себя униженным, даже раздавленным. Он шел по улице, щеки его пылали. «Я тебе еще покажу! Я тебе покажу…» — шептал старик.
Через полгода Тахир вновь пришел в поликлинику. Заходить внутрь не стал, а встал недалеко от входа. Когда появился тот врач, Тахир побледнел, потом вскинул руку с тростью: раздался хлопок — человек упал. Самодельная пуля, пущенная из замаскированного под трость пистолета, попала в сердце. Потом суд, срок...

...Имам мечети видел причину смятения Тахира — болезнь сердца. Именно в нем поселяется злость, зависть, обида, месть. И нет другого способа вылечить, кроме религии. Имам подолгу разговаривал с Тахиром, объяснял, что тот совершил двойное преступление — перед людьми и перед Аллахом. Призывал не отказываться от общения с людьми, искупить вину молитвами и добрыми делами. Лицо Тахира после этих бесед ненадолго светлело.
Однажды Тахир попросил соседа по бараку помочь ему в составлении письма. Убористым почерком под диктовку Тахир начал выводить заветные слова: «Президенту Российской Федерации В.В.Путину. Ходатайство о помиловании…»

Товарищи подписчики! Никто не сдает, случайно, квартиру в Томске? Очень нужна хорошему человеку. Напишите в личку, пожалуйста...

За Байдена всё решила семья и Демократическая партия: уговорили старика отказаться от выборов, ввиду явной немочи. А есть страны, где ни семьи, ни партии, всё от одного человека зависит.

Запущена понятно кем и через кого версия о том, что Екатерина Фельзингер симулирует плохое самочувствие и депрессию.

Кто хоть немного изучал матчасть по психиатрии, тот знает,  что симулировать это невозможно. Я две недели работал санитаром «на психе» во времена журналистской юности. Так вот, любые жалобы больного проверяются медикаментозно, на слово человеку не верят. Причем иногда, когда речь идет об уклонистах от армии, например, которые симулируют душевные заболевания, врачи принципиально не ставят человека в известность, какие препараты ему вводят. А симулировать действие неизвестных тебе лекарств, это задачка, прямо скажем, не тривиальная. Это невозможно.

Что касается Екатерины Фельзингер, которую, фактически, выдворили из стационара, не разрешают посещать врача по месту жительства, то есть, отказывают в медицинской помощи под предлогом "симуляции". В день, когда ей стало плохо прямо в кабинете томского СУ СКР, именно  следователь и должна была, по идее, вызвать врачей, чтобы они установили, насколько плохо человеку. Но следователь не пустила к Фельзингер первую бригаду Скорой помощи, и только вторая бригада, уже врачи-реаниматологи, ждали больше 20 минут, как говорят, чтобы их пропустили к больной. Все это время в кабинете, видимо, продолжали выполнять  следственные действия, которые, судя по всему, женщине-офицеру важнее жизни и здоровья человека.

Если уж видавшие виды реаниматологи приняли решение вынести человека на носилках, то о какой симуляции может идти речь?

Автомобиль реанимации с Екатериной Фельзингер довольно быстро приехал в ОКБ и есть официальная справка от заведующей токсикологическим отделением, куда была доставлена дочь томского депутата Государственной думы России Татьяны Соломатиной. В ней черным по белому написано: «Фельзингер Е.В. 18 июля в 13.40 была доставлена Скорой помощью в токсикологическое отделение ОКБ.

Диагноз основной: острое перроральное отравление..
(опускаю подробности)
Настроение депрессивное, терапия, назначенная психиатрами не помогает... После осмотра психиатрами рекомендован перевод в ТПКБ («Сосновый бор» официально называется ТКПБ). Зав. отделением... (ФИО)

Глядишь, и до утюгов на живот скоро доживём

Лет 5 назад в Северном парке создалась компания для игры в волейбол. И я с ними немножко попрыгал на песочке, который заботливо привез сами понимаете, главный застройщик. А теперь давно не слышу ударов мяча, но волейболисты ребята коллективистские. Смотрите, что одна из моих соседок по площадке организует вместе с командой. Приезжайте, будет весело у нас в микрорайоне с повышенным IQ. https://www.tg-me.com/tsk_go/1498

А вот еще одна наша умница, красавица, теперь москвичка. Закончила 18-ую гимназию (занимались у меня в медиацентре), затем ВШЭ (дизайн, мода), пойдет учиться дальше и впервые поняла, уволившись из всех офисов, какое счастье быть хозяйкой самой себе. Настя Принцева, это ее канал. Про моду, ивенты, еду... https://www.tg-me.com/iamprintseva/1329

#Беспрецедентноеправо

В процессе по делу Юрия Гурдина судья сначала хотел уйти в отпуск, потом передумал, а затем всё-таки ушел.

В середине июня судья Дмитрий Борисов готовился уйти в отпуск до августа. Но, похоже, внезапная и до сих пор объявленная только в узком служебном кругу, отставка прокурора Томской области Александра Семенова, спутала все рекреационные планы.

Судя по всему, гособвинение захотело получить приговор до того, как начнется ревизия «семёновского» наследия в областной прокуратуре.

Поэтому пришлось вернуться к рассмотрению дела, в котором судье Борисову, судя по его скучающему виду, давно всё ясно. Мешают обвинительному завершению процесса только адвокаты Юрия Гурдина, которые продолжают подавать ходатайства и приобщать доказательства.

Вот и на последнем заседании 16 июля суд по привычке отклонил все ходатайства защиты и приступил к опросу обвиняемого адвокатами, после которого останутся только скоротечные нынче прения сторон и вынесение решения. Как говорят опытные в судах люди, оно уже вчерне написано. Осталось только дату поставить.

Однако, и при опросе обвиняемого возникла одна досадная для экспресс-суда сложность. Адвокаты подготовили для подзащитного большой пакет документов, чтоб Юрий Гурдин в своих ответах на вопросы мог на них ссылаться: это протоколы заседаний рабочих групп, выписки из решений, договоров и пр. Обычно, такого рода документы передавались через решетку прямо в зале суда, но в этот раз конвоиры заявили, что внушительные бумажные объемы надо передавать через канцелярию СИЗО. Юрий Гурдин попросил суд перенести заседание, чтобы иметь возможность, выступая, ссылаться на документы.

Возмущенные в глубине души задержкой судья и прокурор, отказали

Действительно, основные доводы Юрия Гурдина судья и прокурор слышали неоднократно: чиновник не мог организовать растрату, поскольку в должностные обязанности заместителя губернатора по инвестициям не входило в распоряжение бюджетными средствами. Руководство реализацией проекта «Кампус» бывший губернатор региона Сергей Жвачкин оставил за собой, а оперативные вопросы поручил своему заместителю Андрею Антонову. Участие группы компаний «Гранит» в реализации проекта было обговорено губернатором на уровне вице-премьеров Марата Хуснуллина и Татьяны Голиковой. Никаких других претендентов на реализацию частно-государственного проекта не было.

Лишь после создания предпроектной документации за 112 миллионов рублей, правительство включило Томскую область в число победителей конкурса на право построить кампус и согласилось выделить часть денег (18 млрд рублей) на его строительство. То есть 112 «растраченных» миллионов были потрачены все-таки не зря, и кампус можно было начинать строить, но вмешались другие обстоятельства.

Юрий Гурдин заявил, что видел своего «подельника» по растрате, Андрея Хващевского один раз на совещании и не узнал его. В его телефоне, который изъят следствием, нет телефона бывшего директора фонда «ТомскИнвест Сервис», но в осмотре телефона в зале суда защите отказано. У Гурдина и его помощников отсутствуют контакты с Андреем Хващевским, что довольно странно для «организатора растраты». То же самое говорил и Андрей Хващевский до того, как заключил сделку со следствием, а вот потом его показания изменились.

Но ведь невозможно рассматривать уголовное дело и держать человека два года в тюрьме только на основании свидетельских показаний и натянутых экспертиз? Проект кампуса, начни он хотя бы реализовываться, мог принести в Томск до 100 миллиардов рублей…

Тут судья Борисов понял, что аргументов у Юрия Гурдина еще много и постановил продолжить его опрос через две недели, 30 июля.

И все-таки ушел в отпуск. Свободный человек!

Анастасия Принцева открыла ящик Пандоры Подписчики стали присылать рассказы о бывших томичах, где они сейчас, что делают там, где сейчас интереснее, чем в Томске. Девочку Юну, дочь моего однокашника Сергея Драничникова, я помню еще со времен молодежного форума "Томский коллайдер". Тоже забытая история, которая многим мозги вправила, в том числе и мне. Где еще в России проводили форумы по технологии ОДИ Щедровицкого? Он и в жизни Юны сыграл, похоже, огромную роль. Слушайте, пришлите мне в личку рассказы, где сейчас умные, креативные, молодые томичи? Что делают, почему уехали, думают ли возвращаться? Фото пришлите, чтобы мы видели, кого потеряли. А сейчас вот она, бывшая томичка Юна Драничникова, сейчас работает с музеем Холокоста в США. Но ее российский опыт организации детских экскурсий в скучные музеи блестящий. https://www.museumandfamilies.com/post/yunona_chicago_art_institute

Пролетая над гнездом кукушки

Сегодня в томской областной психиатрической больнице в 9.30 утра, в столовой 6-го отделения, где проходит лечение Екатерина Фельзингер, следователь Татьяна Белова решила продолжить следственные действия, прерванные 18 июля в следственном управлении на площади Кирова реанимационной бригадой врачей.

Было, как говорят, заявлено, что ознакомление с результатами экспертиз по делу пройдет до 22.00 без перерыва на обед, ужин, прием лекарств и прочие лечебные процедуры.

Безусловно, такая спешка имеет причины, о которых можно догадываться. Но продолжать мучить больного человека в состоянии депрессии, у которого все равно есть право на отдых, сон, лечение, гуманное обращение, это, конечно, за гранью добра и зла.

Эту грань переходит и прокуратура, которая не видит в действиях следователя ничего криминального. Такая работа.
Это тем более странно, что руководители прокуратуры чуть моложе меня, а значит в середине 80-ых годов прошлого века мы вместе смотрели фильм Милоша Формана об ужасах карательной психиатрии и тотальном господстве Комбината. Смотрели и думали, что никогда больше в нашей жизни такое не повторится.

Но молодые прокуроры и следователи фильм "Пролетая над гнездом кукушки" не смотрели. Даже не пытались.

Томские врачи создали петицию в адрес президента Владимира Путина в защиту томских врачей, которые сидят в СИЗО. Подписал. https://chng.it/2VHWTPVVdQ

Пришла беда в дом моих близких людей. Телефонные мошенники забрали у них ВСË, в том числе заставили продать единственное жилье, квартиру, и перечислить им деньги через криптокошелек. Ну и еще 600 тысяч в виде кредитов, выданных в одном уважаемом банке и нескольких МФО.

Пишу, чтобы самому осмыслить и предупредить вас, пока не поздно.

К сожалению, россияне очень внушаемые люди, пугливо приседающие при словах Центробанк, Служба безопасности и пр. Некоторые буквально немеют от грозных аббревиатур. Поэтому очень часто мы бессильны перед мошенниками. Они прекрасно подготовлены, обучены психологами, социоинженерами, лингвистами. Они отличные коммуникаторы, работают командой, возможно, из разных регионов, поэтому могут держать людей на контроле 24 часа в сутки. У них есть программные продукты, которые помогают им вести разговор, анализировать персональные данные жертвы, создавать еë психологический портрет с набором уязвимостей, создавать варианты продолжения «стрижки овец». Это отлаженная машина, противостоять которой очень трудно.

Как только клиент заглатывает крючок или теряет самую минимальную сумму, контроль над страничкой в Госуслугах, он, фактически, обречëн. Где-то там, в колл-центрах мошенников наверняка собирается мозговой штурм, который прорабатывает дальнейшие варианты действий: говорим, что квартира выставлена на продажу в дакнете и надо еë продать, чтобы поменять кадастровый номер? Думаешь, прокатит? Пробуем! Отлично! Создаем продвинутому клиенту криптокошелек, чтобы перевел наличку в него? Супер! Что дальше, когда у клиента нет уже ничего? Типовой вариант с «вызовом в суд в качестве потерпевшего»? Работаем!

Поймал родного человека на этапе «вызова в суд». Собирался лететь в тьму-таракань, чтобы подписать какую-то бумагу, после чего «вам всë вернут». Следователь в РОВД, спасибо ей, красочно описывает последствия такой поездки: «Дальше вас в лучшем случае взяли бы в заложники и стали требовать с родственников выкуп»! Про худший вариант даже говорить не хочется.

Главной задачей этих тварей на этапе обработки клиента является создание вокруг него коммуникативного вакуума. Для них очень важно, чтобы в созданный ими круг психологического насилия не ворвался кто-то со стороны, здравомыслящий. Поэтому они всегда требуют никому не рассказывать о себе: «Я сотрудник телефонной компании, Госуслуг, ЦБ, ФСБ, убедитесь, что никто не слышит наш разговор, сейчас переключу вас на начальника отдела безопасности, (защиты, противодействия)».

Поэтому позвоните вашим родным и близким, особенно, если они в возрасте, прямо сейчас. Вообще, звоните и приходите к ним почаще. Человек, которого «стригут» прямо сейчас, иначе выглядит: он плохо ест, спит, пьёт, измучен физически и морально. Он отходит подальше куда-то при звонках в мессенджерах а потом говорит, что расскажет, кто звонит, когда-нибудь позже. Что сейчас есть трудности, но скоро все решится.

Срочно собирайте семейный совет, требуйте все рассказать, показать документы на квартиру, машину, кредитную историю. Привлеките экспертов, покажите истории мошенничеств (спасибо, друзья, ваша помощь была неоценима). Самое главное, не отпускайте «в суд» в другой город за свой счёт! Все суды имеют возможность опросить потерпевших по ВКС и подписать что угодно можно дистанционно.

У меня несколько мыслей по этому поводу.

Крипта – гениальное изобретение для мошенников и взяточников. Наверно, поэтому, ее так просят одобрить наши депутаты. Шутка. В Томске в отличных офисах сидят люди, которые принимают наличные у граждан и переводят их в крипту. Предупреждают, кстати, об опасности быть обманутыми. Но обманутые их не слышат.

Готов согласиться с конспирологической теорией о том, что мошенники кому-то выгодны в стране, потому что отвлекают от реальных проблем и изымают лишние деньги у граждан. Иначе, не могу понять, как при современных технических возможностях биллинга невозможно отследить звонки.

(продолжение) Спецслужбы сегодня слушают не только телефонные разговоры, но и практически все мессенджеры. Что мешает запеленговать колл-центры в России и нагрянуть туда со славным ОМОН-СОБР? Но, даже если русскоговорящие колл-центры «международные», с понятным, как нам говорят, следом в одну из стран, с которой у нас разногласия, что мешает нашему «высокоточному» оружию хотя бы частично оборвать «источники финасирования ВСУ»?

Визит в прокуратуру оказался бессмысленным. Только предложили помощь в создании заявления с просьбой о временном аресте уже проданной квартиры: «Мы на два месяца остановим сделку, а вы соберете где-нибудь и вернете покупателям деньги». То есть прокуроры предложили сделать несчастными еще и счастливых покупателей, которые ждут переезда, и найти несколько миллионов рублей тем, кто уже всё потерял.

Что теперь? Банкротство. Новая, другая, сложная, но всё-таки жизнь. Как говорит в таких случаях моя сестра: «Спасибо, что взяли деньгами». Хотя, вот прямо таких случаев в нашей жизни еще не было.

Еще хочу сказать, что обманывают людей твари-интеллектуалы с типичным воровским сознанием, без всякого сочувствия к "лохам". Типовая этика блатного мира. Поэтому позвоните прямо сейчас своим близким. Спросите, где были, что делали, если скажут, ходили по делам, спросите по каким. Пусть расскажут. Дела могут быть разные.

Товарищи подписчики! Хочу выразить невыразимые слова благодарности за помощь в аренде квартиры. Впору агенство недвижимости открывать, такая теперь у меня база по аренде жилья. Квартира найдена, всем еще раз огромное спасибо за отзывчивость! Будем стараться соответствовать!

Желтый трактор едет к нам!

В долгоиграющем судебном процессе по обвинению томского предпринимателя, депутата областной думы Сергея Агеева, в мошенничестве - новый поворот. Исчезло главное вещественное доказательство. Даже не так: оказалось, что это не доказательство. Кто помнит суть дела, тот молодец. Кто не помнит, вкратце.

Пенсионерка Римма Круць вместе с мужем Михаилом прикупили на старость трактор-сваебой в «Северной группе» Сергея Агеева. У него тогда этой техники было завались: больше 600 единиц. Самого Агеева, правда, в глаза не видели. Все дела с ними вел Николай Марков, бывший механик огромного автопарка. Забирал деньги, пригонял желтый, почти новый трактор. Потом этот трактор работал вместе с уже уволенным из «Северной группы» Марковым и Михаилом Круць на разных объектах, приносил доход. Затем Михаил решил сдать его в аренду с последующим выкупом. Трактор оказался в Болотном (Новосибирская область), где его, якобы, угнали. Тамошние следователи его искали полтора года, и даже отчаялись. Но не на тех напали!

Семья Круць, особенно Римма, в силу специфики своей психики, очень была возмущена проволочками следствия и поехала в Москву. Упала, буквально, в ноги, то есть под колеса машины главы СКР Александра Бастрыкина. Александр Иванович, как добрый человек, Римму Алексеевну выслушал и строго-настрого наказал своим новосибирским подчиненным трактор найти и вернуть пенсионерке.

Люди в погонах, сами понимаете, трактор нашли и вернули. Он опять стал работать на семью Круць. Но Римма Алексеевна чуяла недоброе. Оказалось, что у трактора «перебитые номера», не те документы. В принципе, оказалась права. Просто она почему-то решила обвинить в мошенничестве при продаже трактора именно Сергея Агеева, которого в досудебной жизни ни разу не видела. Агеева задержали, посадили в СИЗО, расследовали дело и сейчас оно слушается в суде Томского района. Римма Алексеевна хочет получить в качестве компенсации 200 миллионов рублей, хотя стоимость трактора ей давно вернули и похоже, не один раз.

Но намедни в суде выступил Николай Марков и заявил, что трактор, который он пригонял Римме Алексеевне при продаже, и трактор, который ей вернули в Болотном – это два разных самодвижущихся механизма:

«Понимаете, - говорит, - технику, которую я ремонтировал, лично перебирал, помню в лицо, до каждой гаечки, которую крутил своими руками. В тракторе «Северной группы» мачта сваебоя была новенькая, свеже покрашенная и все рукава высокого давления были поменяны, а то, что мне показывали потом, просто рухлядь. И гусеницы у него другие. У свежего, который я пригнал Круцам, были 22-ые гусеницы (гусеницы 20-22 ЗСП с 45-ю звеньями). А сейчас на тракторе стоят гусеницы с накладками без грунтозацепов. Наша кабина была длиннее, а у этого короткая, так что до рычагов не дотянуться и надо вылазить из кабины. По нему вообще видно, что он из двух частей состоит. Одна посвежее, другая сильно постарше. Отвечаю, что даже за 10 лет интенсивной эксплуатации не может быть такого износа техники. Наш трактор был свежий, а этот потрепанный…»

Я даже не про то, где нашли и что вернули Круцам новосибирские следователи, и почему пенсионеры это «приняли на свой личный баланс». Все-таки, даже старый трактор лучше, чем никакого.

Я про то, за что сидит в СИЗО предприниматель Сергей Агеев. Получается, что его подчиненные продали пенсионерам нормальный трактор, а подменили его новосибирские следователи.

Так кто тогда мошенники?

Жанна Вороная, бывшая коллега по Департаменту информационной политики администрации Томской области. Золотая, креативная голова написала на своей страничке в ВК. Подписываюсь под каждым словом:

"В последний год как никогда много езжу по России. Возвращаться в Томск каждый раз сложнее.

Чувства смешанные. Сожаление или, честнее, жалость: как же так, почему? Вина: легко причитать и повторять ставший общим местом тезис об угасании Томска – делай что-нибудь! Боль: думала, что люблю этот город всем сердцем, но, кажется, обойдусь и без него, а он без меня.

У Томска, в отличие от многих городов, есть бренд. В этом тоже убеждают поездки. Без ложной скромности, когда-то в составе разных команд я тоже участвовала в его продвижении. Люди в далеких от нас местах, говоря о Томске, транслируют те смыслы (иногда слово в слово), которые мы хотели донести urbi et orbi. Всё еще работает.

Но бренды имеют свойство стираться и терять силу. Даже «тяжелые» – как бренды городов. Особенно в условиях жесточайшей конкуренции. И тут не спасет искренность энтузиастов, которые героически пытаются что-то раскачать. И самые красивые, модные, профессионально сделанные картинки не спасут. И точечные победы тоже.

Потому что бренд – это смыслы, идея. Причем тотально разделенная прежде всего носителями бренда, в данном случае – местным сообществом. А её нет.

Поэтому ни разу не приняла участия в обсуждении бренда Томска из тех, что случились в последние пару-тройку лет. Хотя, буду честна, не очень-то и звали – так, через знакомых долетало. Но в любом случае и при всем уважении к тем, у кого пока горит (хорошо, что вы есть!), это такие упражнения ради упражнений.

Бренд – это инструмент, а не цель. Если нет стратегии и понимания того, зачем это нужно, значит, это не нужно. «Для привлечения» кого-то там – не в счет: привлекают для чего-то – чего?

Малая группа не сделает стратегию, это другой уровень. Опросы и стратегическая сессия не решают – это всего лишь способы набрать эмпирический материал. Футболка не вытянет бренд.

Скорее, да: на повестке для Томска стоят совсем другие задачи, и как бы не выживания. Не до бренда, правда.

А жалость и боль не совсем здоровый фундамент для любви. Вот любовь и уходит".