Объективно позитивная тенденция развивается просто стремительно.

https://www.tg-me.com/sputnikaf/29734

Вот и прошла эта самая короткая ночь в году... Баку, старый город, вчера.

с 5-го заседания Российско-Азербайджанского экспертного совета. Баку, 21 июня 2024 года. Некоторые мои тезисы...

1. Растущая взаимосвязанность через Каспий позволяет говорить о таком региональном пространстве как Центральная Азия и Кавказ. Помимо экономической взаимосвязанности это определяет и существование общих — для Азербайджана и стран Центральной Азии, а в целом и для России, — угроз и рисков в сфере безопасности. Бжезинский называл это «евразийскими Балканами», имея ввиду высокую конфликтогенность этого пространства, которой и необходимо противостоять.
2. На большом пространстве Центральной Евразии, в котором находятся и Россия, и Азербайджан, существует ряд многосторонних форматов взаимодействия, участие в которых могло бы стать существенным фактором, дополняющим двустороннее российско-азербайджанское сотрудничество.

Продолжение далее...

3. В ШОС, одним из учредителей которой является Россия, Азербайджан является партнером по диалогу, намерение получить статус страны-наблюдателя фактически законсервировано около 10 лет. Хотя, если посмотреть на круг вопросов, решаемых ШОС, а также на состав участников, было бы правильным запустить и процесс полноценного членства в организации. В сфере безопасности это было бы, к примеру, участие в РАТС ШОС, которое усилило бы возможности Азербайджана в антитеррористической деятельности. Кстати, за 2023 год в странах-членах ШОС был предотвращен 181 теракт, в том числе и за счет координации и взаимодействия в рамках организации.

4. ЕАЭС — не организация из сферы безопасности, хотя участие или неучастие в ЕАЭС способно оказывать существенное влияние на вопросы экономической безопасности. Очень показательным является опыт Узбекистана в статусе страны-наблюдателя ЕАЭС, формирующий большое число новых возможностей. Сейчас и Иран, напрямую граничащий с Азербайджаном, подал заявку на получение статуса страны-наблюдателя.

5. Азербайджан вышел из ташкентского Договора о коллективной безопасности в 1999 году. Взаимодействие в сфере безопасности со странами, входящими в эту организацию, осуществляется с тех пор на двусторонних уровнях, что делает его менее эффективным. В ОДКБ сейчас происходят определенные изменения, здесь, как и в ЕАЭС, статус страны-наблюдателя расширил бы возможности соответствующих азербайджанских ведомств в их работе в сфере безопасности. Тем более что, как и в случае с ШОС, только в более узком и более доверительном формате, большое число угроз и рисков являются для Азербайджана и стран-членов ОДКБ общими, в том числе на центральноазиатском направлении.

6. У меня нет задачи только Азербайджан вовлекать в организации с российским участием. В России существует неоднозначное и часто негативное отношение к Организации тюркских государств, но участие и взаимодействие всегда лучше отстраненности и настороженности. Россия (но только не отдельные субъекты федерации, а в целом как страна со значительным тюркоязычным населением) могла бы стать страной-наблюдателем в ОТГ. Можно рассматривать также вопросы сотрудничества по линиям ОТГ-ЕАЭС и ОТГ-ОДКБ. Турция, ведущая страна ОТГ, для России — ситуативный партнер, партнер непростой, и совместная работа в упомянутых форматах могла бы сделать и российско-турецкие отношения более стабильными и более уверенными.

7. «Каспийская пятерка» в существующем формате недостаточна для решения многих общих вопросов, налицо потребность в ее определенной институционализации. Когда-то существовала «шанхайская пятерка», создававшаяся для урегулирования погранично-территориальных спорных вопросов. Успешный опыт этого урегулирования, формирование коллективного взаимного доверия в ходе этого процесса, а также наличие общих, объединяющих проблем привели к решению о создании Шанхайской организации сотрудничества. «Каспийская пятерка» возникла как механизм такого же погранично-территориального урегулирования на Каспии. Сегодня существует определенный уровень взаимного доверия между участниками, но есть и необходимость в координации и совместном решении многих вопросов, требующая и определенной институционализации каспийского формата. Почему бы не появиться «Каспийской организации сотрудничества».

Позавчера в рамках конференции "Центральная Азия и Россия: сотрудничество в условиях глобальной турбулентности" в МГИМО коллеги из Узбекистана, из вполне компетентных и профессиональных аналитических структур, озвучили позицию Узбекистана по поводу строительства в Афганистане канала Куш-Тепа.
Позиция, понятно, официальная, но от этого она не становится априори неверной, тем более, что очень убедительно аргументирована.
Во первых, узбекская сторона участвует по возможности в прямой и непосредственной работе по строительству канала — в плане инженерного, технологического и т.п. консультирования и сопровождения, если я правильно понял. Это отрадно: всегда правильнее участвовать и влиять, нежели раздувать всякие алармизмы в духе "шеф, все пропало" как в данном случае делают многие мои коллеги и в России, и в самом Узбекистане.
Во-вторых, есть четкое понимание: водные проблемы Центральной Азии — не в канале Куш-Тепа, ситуация со строительством этого канала просто актуализирует более общую и более важную проблему растущего дефицита водных ресурсов в регионе. А сопротивление строительству афганского канала (на что афганская сторона имеет полное право, тем более, что с ней пока никто не разговаривает при формально-юридическом распределении квот водопользования в бассейне Амударьи), это сопротивление в виде раздуваемых алармизмов — это дешевый популизм и не более того.
Очень легко заработать авторитет, вбрасывая в евроцентричное (просто агрессивное антиисламское, в общем-то, в своей сути) сообщество читателей телеграм-каналов этот популизм, только в чем цена этому авторитету?...

Канал Куш-Тепа и страны Центральной Азии. Можно ли как-то урегулировать вопрос?

Канал «Тема дня» специально для «Вокруг Узбекистана»

#эксклюзивно

Канал Куш-Тепа вызывает много споров. Некоторые экологи утверждают, что он может привести к обмелению Арала, кто-то бьет тревогу из-за того, что Афганистан не согласует свои действия с другими странами Центральной Азии, хотя географически тоже входит в регион.

Но проблема в том, что Афганистан не подписывал никаких документов в сфере водного хозяйства на региональном уровне. Возможно ли урегулирование вопроса, мы спросили известного востоковеда Александра Князева.

«Существует Межгосударственная водохозяйственная комиссия, которая является органом по совместному решению вопросов управления, рационального использования и охраны водных ресурсов межгосударственных источников в бассейне Аральского моря.

Тема строительства канала Куш-Тепа в Афганистане актуализировалась с весны 2022 года, когда и началось, собственно, строительство. Ежегодно весной эта комиссия определяет квоты забора воды в бассейнах Амударьи и Сырдарьи на очередной вегетационный период. Но уже три года, как и прежде, Афганистан не участвует в этом процессе несмотря на то, что доля стока в Амударью с территории Афганистана в разы превышает те доли, которые имеют, скажем, Узбекистан и Туркменистан (Таджикистан формирует наибольшую долю стока).

Цифр на нынешний год нет, но в целом, водозабор из бассейна Амударьи составляет около 56 млрд кубометров, из которых около 40 млрд кубометров воды приходится на период с апреля по октябрь. В прошлые годы Таджикистан в этот период получал чуть более 6,9 млрд кубометров воды, Узбекистан – 16 млрд, Туркменистан – 15,5 млрд.

Уже три года, с момента начала строительства канала можно и нужно было включить Афганистан в число участников межгосударственного соглашения, на основании которого работает упомянутая комиссия, определить квоту Афганистана. Этого не делается, странам региона удобно, как и все время ранее, удовлетворять свои запросы, дистанцируясь от Афганистана.

Эта дистанция продиктована как простыми эгоизмами, так и политической конъюнктурой: пресловутым непризнанием правительства движения талибов. Пресловутым, потому что в международно-правовом поле отсутствует такое понятие, как признание правительств. Существуют дипломатические отношения со страной? Есть какое-либо взаимодействие с действующим, происходящее из интересов сторон? Если эти два факта существуют, это и есть признание, все остальное от лукавого.

Проблема с забором воды Афганистаном может быть решена только включением его в качестве равноправного участника в ту межгосударственную правовую базу и работающие на ее основе институт.
Строительство канала Куш-Тепа только частично усугубляет просто стремительно растущий дефицит водных ресурсов в Центральной Азии. Эту проблему не решить, скажем, отказом афганской стороны от строительства канала.

Нужна большая региональная программа по водосбережению и экономии водных ресурсов, в которой должен участвовать и Афганистан, это само собой. И нужно работать с тем правительством Афганистана, которое есть и которое пришло надолго, это уже вполне очевидная реальность, от которой не нужно закрываться. Можно любить или не любить талибов, но элементарная география (включая, кстати, и фактор водопользования) велит с ними работать. Узбекистан кое-что делает в этом направлении и лучше, на мой взгляд, чем остальные страны региона, но этого недостаточно».

Много полезного как для практикующих, так и для интересующихся...
Примаков Е.М., Хрусталев М.А. Ситуационные анализы. Методика проведения. Очерки текущей политики. Выпуск 1. М.: Научно-образовательный форум по международным отношениям, МГИМО МИД России, 2006. 28 с.
#библиотека

Выборы в Иране закончились не очень позитивно с моей точки зрения: Масуд Пезешкиан — не совсем тот президент, который сегодня нужен Исламской Республике. Особенно в контексте сегодняшней международной турбулентности, да и вообще ситуации в стране и вокруг нее.
Впрочем, есть надежда, что негативный опыт 8-летнего президентства такого же "реформатора", Хасана Роухани, стал уроком для высшего руководства страны. И чрезвычайно сложная система сдержек и противовесов, существующая в иранской политической системе, позволит корректировать содержание и активность деятельности нового президента в нужных направлениях. Во всяком случае, в вопросах внешней политики.

Кстати, Пезешкиан обещал сделать министром иностранных дел Джавада Зарифа, того самого, из правительства Роухани, отличающегося крайним западнофильством. И, судя по результатам "ядерной сделки" 2015 года, не очень способного к стратегическому планированию и прогнозированию.
Ну, тут уж парламент (где большинство у консерваторов) и другие властные институты будут, конечно, сильно против.

Все так. Ну, или почти так 😉

https://www.tg-me.com/caspiankhodja/553