Mode: закрыть глаза и поймать ритм (надеюсь, не последний, нет)

На начало недели

https://youtu.be/A5AU4r0necE

Тут такое дело: внезапно — всё казалось далеко, а уже вот-вот — читаю курс по танцу для недавно открывшегося филиала школы Masters в Москве. Называется курс:

Балет и современный танец. История взаимного влияния

Эти два жанра, конечно, не параллельные прямые, а постоянно пересекающиеся синусоиды, со своими моментами роста и спадами, а главное точками/периодами/областями сближения. Вот об этом мне сейчас интереснее всего.

Еще хотелось бы уйти от иерархии (до конца невозможно, но все же), попытаться поставить балет и танец рядом — и проанализировать что и как там устроено.
Про историю/истории, контексты, биографии будет идти речь в меньшей степени. Скорее это попытка поделиться способами смотреть танец, читать его и думать о нем.
Попытаюсь рассказать о методе анализа, универсальном для любого вида танца, который не так давно разрабатывала в магистерской. Здесь он будет шире и объемнее.
И главное, на мой взгляд, будет понятен и полезен зрителям, т.е. не профессионалам от танца, а интересующимся людям, наблюдателям.

В пяти лекциях последовательно поговорим о следующих категориях танца:

1. Техника и телесность.
2. Пространство.
3. Время.
4. Драматургия.
5. Зрители.

Будем много смотреть, буду что-то рассказывать, будем обсуждать.

Я, честно говоря, последние годы прям такой конкретный затворник, и выходить к людям, к живым, в оффлайн — волнительно, поэтому очень зову свою дружественную аудиторию.
Приходите, буду рада)

Начиная со следующего вторника (29 ноября), раз в неделю с 19 до 21 — хореографический эскапизм, welcome

https://youtu.be/2ykNVFkhIEY Случайно в процессе рисерча наткнулась на "Лунного Пьеро" Глена Тетли, и вспомнила почему-то панфиловскую "Клетку для попугаев". Понятно, что совсем разные темы (хотя почему совсем, отчасти попугаи это тоже петрушки), разная музыка, эстетика, разные страны и эпохи, но вот конструктивно и даже в чем-то хореографически рифмуется. Посмотрите https://youtu.be/Cr_Z5vmTcio

Всё, что нужно знать о русскоязычной Википедии в области танца

Мы все, конечно, видели много разных исполнений «Болеро» Бежара, а вот видели ли вы когда-нибудь версию с двумя солистами: танцовщицей и танцовщиком?

И хотя такое решение несколько разрывает привычную цельную ткань композиции, все же мне оно очень нравится, потому что объединяет в себе все смысловые интерпретации.

Нашла случайно, делюсь.

Марсия Хайде и Ричард Крэган — солисты Штутгартского балета эпохи Кранко (а Хайде еще и возглавляла балет два десятка лет после него).

https://youtu.be/DvS6vSlanEw

https://youtu.be/rNbLhEWxXlQ

Друзья, важная информация по лекциям в Masters: курс переносится на январь. Занимаемся также по вторникам, с 17 января.

Так что если кто-то не успевал в предновогодней гонке, теперь можно спокойно заниматься после праздников)

Ссылку дам чуть позже, пока же просто пишу о переносе дат.

Определённо, мне нравится интенция новой smm-команды Балета Москва)
😋👍🙌

Пока я собираюсь с мыслями, чтобы выдать что-то умно-танцевальное, хочу рассказать о том, как дорогие и любимые коллеги создают праздничное настроение в этом безумном мире (и не только праздничное, а и вообще помогают удержаться на плаву).

Во-первых, на No Fixed Points уже через час состоится лекция великолепной Ольги Анатольевны Федорченко о потайных закоулках вокруг балета «Щелкунчик». Я лично считаю минуты до, и еще можно успеть присоединиться. Уверена, это будет круто!

Во-вторых, команда онлайн-версии журнала «Балет» придумала сделать цикл диджитал-открыток тоже по Щелкунчику, и их крайне интересно рассматривать. Очень люблю всякие такие штуковины, которые одновременно и дизайнерские, и хореографически движущиеся. В моменты суеты (и/или стресса зчркнт) здорово рассматривать в деталях, и в этом заземляться, притормаживать и наполняться настроением.

В-третьих, фестиваль Context выпустил книгу "Зачем люди танцуют"— для детей + о современном танце и балете + иллюстрированную — и это гениальное бинго, которое, думаю, нужно не только детям, но и взрослым.

А еще если вдруг кто-то хотел, но не мог попасть на курсы Антона Хитрова (которого считаю одним из самых важным молодых мыслителей о театре и культуре сегодня) — здесь большая распродажа курсов Антона.

И совсем крохотуля, но всегда греет театроведческо-исследовательскую душу — канальчик Зои Бороздиновой (одна из крупнейших на сегодня молодых исследователей немецкого театра 20 века) о театральной прессе прошлых лет; отрываю от сердца)).

Всех с наступающим, прощаюсь ненадолго, до января).

Ко дню хореографа.

Честно говоря, к собственному стыду не знала, что такой день существует, но раз уж есть тостуемый, то должен быть и тост, должно быть пожелание.

У меня есть тайная мечта. Помимо всяких общеполезных пожеланий, хочу пожелать российскому хореографу ― хотя бы кому-нибудь одному ― придумать собственную крутую технику. Может быть это видится местячковым, пустым, неважным, пусть так. Но будто ощущается уже усталость от бесконечного заигрывания с импровизацией (частичная импровизация, полуимпровизация, зафиксированная импровизация ― как будто в момент фиксации танцевальный поток тут же не теряет “импровизированность”) и с контемпорари (который суть череда отблесков более или менее вариативного телесного опыта сочиняющего/щих).

Но ведь свято место пусто не бывает. И хореографический текст (танцевальная лексика, телесный поток, как угодно) если не складывается из самим собой (т.е. хореографом) созданных правил, тезисов, канонов, формул, манифестов, то неизбежно заполняется чужими. Можно сколько угодно концентрироваться на потоках энергии, чувственности, ресурсности и прочих трудно уловимых категориях, но тело ― не только чувственно и поточно. Оно еще и материально. И чисто физические категории тела, пространства и времени приходится чем-то заполнять.

Так вот и хотелось бы что-то наконец изобрести уникально-танцевальное.
Ведь уникальными появились такие идеи как теория Лабана, техника Грэм, техника Хамфри, Лимона, Хортона и прочих (если идти от истоков).
Как метод Каннингема, язык Наарина, технологии импровизации и анализа движения Форсайта (если надо что-то поближе по времени).
Как методы Александера, Фельденкрайза, основы движения Бартениефф (это если в сторону терапии).
В конце-концов придумал же свой метод Станиславский, биомеханику Мейерхольд, методику Ваганова (это если ближе к родным пенатам).

Я все понимаю про рефлексию, если бы по рефлексии проводилась Олимпиада, я была бы в судейской коллегии, но, правда, хотелось бы из потоков телесного переживания хоть разочек вынырнуть в осознанность, рациональность и опоры. Во взрослость что ли. Вот было бы для баланса здорово.

Так что, хореограф, вперед: к системе, к теории, к рацио, к методу ― а значит и к рефлексии.
За тебя!

Ремарка

Отправила последнюю партию оценок на пьесы, присланные на драматургический конкурс Ремарка (коего я уже третий год являюсь ридером и ужасно благодарна за этот опыт), хочу записать впечатления.

Апарт, во-первых, каждый раз думаю о том, какой же кайф вот этот этап первого отбора, чес широким гребнем, когда видишь не только верхний лучший уровень, а всю картину интересов, запросов, мастерства.

Во-вторых, всякий раз становясь на позицию оценивающего, неизбежно прочищаешь глаза и мозг в плане критериев. За год в потоке текстов, проектов, суеты мозги всегда затуманиваются, теряется способность адекватно анализировать, видеть ценное, видеть саму суть. Но когда в твоих руках, возможно, какое-то судьбоносное решение (для автора ли, или для искусства), то волей-неволей ответственность заставляет вспомнить что такое герой, речь, действие, событие, композиция и оч круто ставит все по местам (и до сих пор удивляюсь, как меня, девчонку, тогда еще педагога-хореографа, только-только поступившую в гитис, моментально и навсегда инфицировало интересом к драматургии; Павел Андреевич Руднев ― любовь).

Но ― главное по пьесам.
В этом году уловила следующие тенденции.

Интерес к социальному: о разгоне самопального приюта для бездомных (да, напоминает чем-то «На дне», но жаль, вяловатое действие, как и герои), о приюте для собак (классная, но главные герои реально собаки, ума не приложу как это ставить режиссерам, чтобы не скатиться в кринжовый кукольный театр; но тем интереснее), о ментально нездоровых людях.

Очень много пьес о токсичных матерях. Именно о мамах, папы в основном прям адекваты и принимающие котики, но умирают или уходят, но болевая точка точно не в них. Мамы токсичные, эмоционально отсутствующие, в депрессии, одинокие и ищущие мужика, давящие, пьющие, даже бьющие. Такого не припомню в предыдущие годы, и вообще в новой драме. В основном, родителей как бы не было в фокусе вообще. В таком формате это явно носит несколько инфантильный характер, авторы говорят как бы из позиции ребенка, но то, что тема в принципе появилась, это очень хорошо,
это явно изживание боли, терапия своеобразная. Как известно, только то, что названо, может быть вылечено.

Много аллегорических пьес, называю их так для себя по примеру аллегорических балетов. Где действующие персонажи Мужчина, Женщина, Он, Она, Тень, Правда, Любовь, Капли дождя и прочие абстракции. В таких работах, как правило,есть некий морально-этический месседж, который автор раскладывает на несколько голосов.

Такая же задача проскальзывает и пьесах с обычными конкретными героями, но именно здесь такой прием ― когда автор переносит свой месседж в уста персонажей (как вариант, в формате диалога протагониста и антогониста) ― это очень уплощает персонажей, превращает возможно живых людей в картонные аллегории.

Почему-то прям в нескольких пьесах разных авторов персонажи много разговаривают цитатами из советских фильмов. Пока не поняла с чем связано, и есть ли в этом тенденция.

Во многих пьесах нет понимания, что такое событие и действие, и как их выстраивать в диалоге, из-за этого интересные задумки часто пробуксовывают по темпоритму. Например, начинается пьеса с разговора типа:
― Привет.
― Привет.
― Как дела?
― Нормально. А у тебя?
― Да вот, сижу курю.
― Дай сигаретку.
― Держи.
(X дает сигарету, Y закуривает), и т.д., и в таком духе на три страниц, и только на четвертой что-то выясняется, что влияет на ход сюжета.
Хрестоматийный пример событийного диалога:
― Привет.
― Папа умер.
― Он мне не папа.
Когда каждая реплика содержит в себе перипетию.
Насыщенных событиями текстов крайне мало, в основном разреженные, разбавленные, отчего теряют внимание и интерес зрителя.

(Кстати о ремарках: на них сейчас сильно опираются в плане описания действия, между тем режиссеры часто не то что не следуют авторским ремаркам, а концепуально идут от обратного)

Самыми сильными мне показались несколько пьес о подростках. Что-то в духе «Пластилина» Сигарева или «Убийцы» Молчанова, когда лживый, жестокий мир ломает судьбу, жизнь, психику человека. Тема не нова, понятно, но именно в этих пьесах максимально сложились все составляющие: виктимный трагический герой, наблюдение автора за сегодняшней характерной речью, закручивающий пружину саспенса событийный ряд и прочее. И здесь мне интересным показался такой момент. Да, немного меняется антураж (есть телефоны-айфоны-инстаграмы), то есть идет отражение нашей сегодняшней действительности, начала 20-х годов, но по настроению, по атмосфере это ровно конец 90-х ― начало 2000-х. Ощущение будто застряли в безвременьи, никуда не движемся, эволюции героя не происходит.

При этом, если в «Пластилине» сам пластилин, лепка фигур и действия с ними является дополнительной краской к главному герою, то в нынешних пьесах эта метафорическая история разрастается, становясь практически полноценным персонажем, наравне с реальными героями, и преобразуется в некий сюрреалистический мотив. В этом видится, конечно, влияние пьес Дмитрия Данилова «Человек из подольска», «Сережа очень тупой», в которых мощная сюрреалистическая составляющая становится способом осмысления действительности.

Вот такие мысли, очень интересно будет увидеть лонг и шорт, тогда будет более полная картина.

Забыла самое главное: мне показалось, что все эти особенности ровно также обнаруживаются и в современной хореографии у нас сейчас.

Те же философствования и уход в абстракции (возможно, это такая форма эскапизма или способ самосохранения, самоконсервации).

Те же заимствования (если в драме заимствования стиля языка из 90-х и дальше в советское время (так вот к чему цитаты из старого кино), то в танце заимствования техник танца (и там и там не отрефлексировано, естественно).

То же отсутствие интереса к форме, к конструкции, к крафту.
Потребность выплеснуть идею, перевернуть страницу, идти дальше не оглядываясь.

Еще такая информация: мой курс в Мастерс по просьбе организаторов переносят еще на неделю вперед, начинаем 24 января.

Подумала, что в оставшиеся дни сделаю то, что уже давно надо было сделать и расскажу поподробнее о чем будет каждая лекция.

Начну с самой первой: Техника и телесность в балете и современном танце.

Магистральной темой курса будет идея о том, что балет и современный танец не так далеки друг от друга, как об этом принято думать. Оба жанра развиваются нелинейно, то набирая силу, то теряя инерцию, как бы по синусоиде. В моменты ослабления балет питается современным танцем, и наоборот — современный танец часто стремится быть частью академии (редкий хореограф современного танца откажется ставить на большой сцене и для балетных артистов). Базово же хореографы любого направления имеют дело с чисто физическими категориями пространства, времени и тела. С тела и начнём.

Мы рассмотрим последовательно шесть техник танца (а танец случается именно на стыке телесности и техники). Разберём их основные идеи и концепции, поймём как работает тело в каждой, понаблюдаем за тем, как изменяется регламентация движения.
Посмотрим на эти техники в разных форматах не с точки зрения профессионального исполнителя, а с ракурса зрительского восприятия.

Вообще весь курс мыслится как некий расширенный инструмент в помощь зрителю о том, как смотреть и понимать танец. Изначально придумки, предшествующие курсу, были скорее попыткой создать некую систему критического анализа танца. Сейчас же понимаю, что идеи, о которых пойдет речь, универсальны для любого жанра и любого зрителя. Они даже подходят для того, чтобы сформировать собственную систему критериев и оценок.

Мне кажется, это поможет в полной мере открыть для себя красоту, ум, глубину хорошей хореографии.

Ссылка на информацию о курсе и билеты здесь.
Можно купить как весь курс, так и отдельные лекции.

Бесконечно люблю Баланчина, но именно к этому курсу иллюстрацией поставила бы эту серию Роберта Уитмена с Каннингемом и Барышниковым в Occasion piece.
Соединение балета и современного танца, причём в реверсе, где Мерс — икона современного танца и символ своей, уже случившейся академии (школы, техники, хореографического направления) и Misha — плоть от плоти балета и, одновременно, символ свободы, энергии дерзновения и вечной молодости. Вот так оно всё на сплошных парадоксах в танце и бывает)
Люблю)

Тема второй лекции — танцевальное пространство (оно же и тема уже свершившейся магистерской).

Проблема с пространством танца в том, что сложно отделить физическое пространство, в котором находится танец, от пространства смыслов. Они как инь и ян зарождаются, живут и растворяются друг в друге.

Но можно говорить о том, где находится первоначальный импульс танца: в смысловом пространстве или в физическом. В идее или в обстоятельствах.

Кроме того, для меня стало открытием, что пространство танца нельзя рассматривать отдельно от танцевального тела, само по себе. Это как в архитектуре: есть пространство и есть масса. Организация массы в пространстве и есть архитектура. Также и тут: во взаимодействии тела и места, в тех импульсах, которые они друг другу направляют, и появляется танец.

Тут также рассмотрим шесть концепций: три посвящены физическому пространству, три — метафорическому. Также, как и в первой лекции, пройдём сквозь XX век, смотря на танец уже скорее со стороны конструкции, архитектуры и дизайна.

Дублирую ссылку на курс и напоминаю, что каждую лекцию можно купить отдельно.

Жду с нетерпением🙌