(Смотреть не на Избранницу, а на солиста в партере)

Видим ту же самую позу

Но транспонированную на мужчину. А контракшен вообще под собой имеет чисто женскую подоплеку. Короче, всё это как-то очень наполнено и красиво.

Но всё, умолкаю. Сеанс хореорифм окончен. А мой личный год анализа хореографии открыт))

Еще прекрасное в тему слова и танца

"Славянский марш", поставленный Дункан в США в марте 1917 года в связи с отречением Николая II от престола в России на музыку Чайковского, производил неизгладимое впечатление на современников. Она часто включала этот танец в свои программы уже в постреволюционной России, где критики под впечатлением увиденного иногда даже писали стихотворения в прозе. Например, вот текст Ильи Шнейдера. Он описывает, как танцовщица средствами пантомимы перевоплотилась в рабочего, стоящего с «согбенной спиной», как «символ угнетаемой России» . Затем рабочий, услышав ритм шагов, гудящих освобожденьем, «рухнул ниц огромным телом». И, наконец, - вот это стихотворение в прозе: «О, как зажглись твои глаза. То страшный блеск, то блеск угрозы. Они прозрели, и теперь в них ненависть горит. И мускулы твои играют пробой, и, выпрямляясь, кость хрустит. О, раб большой с дрожащим телом. Оно смеется и пробует движенья в ритм. Ты понял, что ты будешь жить. Ты плачешь снова, но льются уже другие слезы. Они как облегченный вздох, как пламенная радость… Ты путы разорвал и руки онемевшие, свободой непривычной удивленные, впервые увидал… Ты свободен»

Кстати это канал Елены Юшковой, замечательной исследовательницы и историка танца. Это именно она автор мощной книги "Айседора Дункан и вокруг: новые исследования и материалы". Всемирно известный специалист по Дункан, у нее есть публикации в Dance Chronicle. (Есть ли еще русские историки танца из современных, которые публикуются в зарубежных научных журналах?)

Что Баланчин гений, это я, конечно, и раньше знала, но в чем именно гениальность особо не понимала, так, повторяла за всеми как попугай. Не могу сказать, что вот_теперь-то мне всё стало ясно, но за последний год посмотрела такие его работы, в которых даже на уровне интуиции виден иной уровень мышления. Причем, это можно попробовать объяснить аналитическим способом, но создавать так, полностью через головняк, конечно, невозможно. А создавать так только на чутье профессионала (и через голову, но только отчасти) — вот это настоящий гений. Баланчин не просто неоклассик, он модернист, постмодернист и метамодернист такого уровня смелости и радикализма, до которого нам всем не то, что не дойти, а и не понять никогда до конца. На день запоздала со своим нелепым дифирамбом, но пусть будет.

#анализ #серия

посмотрите "Четыре темперамента"

не выключайте на первых тактах, досмотрите хотя бы тему — первые дуэты. С какой иронией и изяществом он выворачивает наизнанку все без исключения элементы классического адажио. А это начало 40-х годов, только подумайте. Кайф!

И еще — что отличает Баланчина от всех попыток подражателей: у него именно хореография формирует рисунок музыки. То есть смотря на танец, вы слушаете музыку именно так, как вам диктует хореограф, а не композитор. Структура ритма, синкопы, затакты, смещения — все ведет хореография. Я говорю только о ритмических элементах, но подозреваю, что и в других музыкальных составляющих здесь та же схема, только у меня не хватает муззнаний, чтобы это сформулировать. То есть заезженная фраза про "видеть музыку,слышать танец" для меня не о том, чтобы танцем проиллюстрировать музыку (также как танцем иллюстрируют сюжет), а про то, чтобы танцем музыку поменять, исказить и дополнить её структуру.

Мое самое-самое любимое (могу смотреть бесконечно) — тема с вариациями из Divertimento 15 (1956)

Посмотрите, здесь в теме, в трех коротких проведениях заключается весь экзерсис, вся азбука, от станка, шага ― pas, tendu до середины, арабесков, аттитюдов, батманов, намеков на pas balance и, конечно, epaulements и прыжки.
Первая вариация ― у Моцарта вся построена на синкопах, но Баланчин не идет за ними и, как бы не напрягаясь, ставит всю вариацию четко на первые доли и 4 счета. Что же получается: строго равномерная хореография, наложенная на синкопированный ритм вдруг вся оказывается визуально синкопированная. Ну это же гениально!)
Вторая вариация ― у Моцарта с ровным, чуть подуспокоенным ритмом и залигованной мелодией. Баланчин опять же не идет за тем, что предлагает композитор, а всю, абсолютно всю вариацию ставит на трехдольный ритм. Причем обыгрывает как просто трехдольную связку движений, так и pas valse — он идет по кругу практически не обращая внимания на музыку, но в финале совпадает ― чистая математика соотношения тактов в музыкальной и хореографической фразе. А трехдольные эшапешки, а трехчастное вращение в диагональ ― просто прелесть).
Третья вариация поднимает на пальцы арабески, аттитюд и en l’air saute (все строго симметрично, а вот переходы уже синкопированы), а бризе ― проходка по авансцене из темы ― наоборот опускает на всю стопу. Четвертая разрабатывает grand battement, а пятая ― мужская, за исключением того, что появляется итальянское saute (с поджатыми выворотно) предельно, я бы даже сказала, примитивно проста (какая снова ирония!), но при этом кидает лексический мостик ко всей остальной работе и подготавливает эффект разорвавшейся бомбы для последней вариации. Шестая вариация ― вершина виртуозности, соединяет в себе все приемы ― и симметрию, и трехдольность, и шаг, и транспонирует аллегро на пальцы + высочайшая скорость. Спускается строго сверху вниз, как бы подчеркивая вертикаль, и в финале лаконичная диагональ вращений, которая кажется супер сложносочиненной, а на деле состоит из preparation и pirouette в продвижении. Всё гениальное просто! И это только 7 минут, а сколько еще у него есть красоты и чистоты. Просто кайф.
Вот где настоящие хореографические сюжеты и драматургия.