Не позднеантичная поэзия, но все равно рекомендую. Выставка "Золото сарматских вождей" в Пушкинском музее. Продлили до начала октября.
Сарматские златорогие олени напомнили мне о камне, описанном в орфической «Литике» под названием «олений рог». Даже не знаю, что это такое. Может, олений рог и есть. Напомню, что камни описываются в этой поэме не сами по себе, а как средство наладить контакт с богами.
Σκέπτεο καὶ θηητὸν ἔχων ἐλάφοιο πέλαζε (244)
ἀθανάτοισι κέρας· ποτὶ γὰρ νόος οὐρανιώνων (245)
μειδιάει φύσεως πολυδαιδάλου ἔργον ἰδόντων·
ἤτοι μὲν κέρας ἐστί, ταναύποδος οἷα φύονται
ἐκ κεφαλῆς ἐλάφοιο· φύει γε μὲν οὔ ποτε κόρση
πέτρην, ἀλλ’ ἔμπης πέλεται κρατερὴ τό γε πέτρη.
Οὐδέ κεν ἂν γνοίης, κέρας ἀτρεκὲς ἢ λίθος ἐστί, (250)
πρίν κέ μιν ἀμφαφόων εὕρῃς νημερτέα λᾶαν.
Αἰεί τοι θήσει λασίην ἐπὶ κράατι λάχνην,
εἰ καὶ ψεδνοκάρηνος ἔοις· εἰ γάρ μιν ἐλαίῳ
τριβόμενος χρίοις κροτάφους πάντ’ ἤματα σεῖο
αἶψ’ ἁδιναὶ περὶ βρέγμα τεὸν τρίχες ἀνθήσουσι. (255)
Πρωτόγαμον δ’ αἰζηὸς ἄγων ἐς δέμνια κούρην
τερπωλῆς ἐρατῆς ἐπιμάρτυρα τόνδε φέροιτο
λᾶαν· ὃ δ’ ἀρρήκτοισιν ὁμοφροσύνῃσιν ἅμ’ ἄμφω
ὕστατον ἐς γῆρας καὶ ἐς ἤματα πάντα καθέξει. (Lithica, 244-260)
Также найти постарайся олений рог и представить
Взору богов. Ведь при виде его небожителей сердце 245
Переполняется радостью, дивным любуясь искусством.
Видом похож на рога, какие олень тонконогий
Носит на лбу. Только камень совсем не на черепе вырос:
Твердость его велика, как твердость обычного камня.
Но не поймешь ты никак, это камень иль рог пред тобою, 250
В руку пока не возьмешь, и на ощупь сам не узнаешь.
Волосы на голове отрастить он густые поможет
Даже и редковолосым. Смешай его тщательно с маслом
И после этого в кожу втирай эту смесь ежедневно.
Вскоре покроется темя твое кудрями густыми. 255
В первую брачную ночь если деву берешь ты на ложе,
Пусть наслаждений любовных свидетелем будет сей камень.
Он одарит новобрачных согласием несокрушимым,
С ними пребудет оно до последнего старости часа. (перевод мой)
#Литика
Σκέπτεο καὶ θηητὸν ἔχων ἐλάφοιο πέλαζε (244)
ἀθανάτοισι κέρας· ποτὶ γὰρ νόος οὐρανιώνων (245)
μειδιάει φύσεως πολυδαιδάλου ἔργον ἰδόντων·
ἤτοι μὲν κέρας ἐστί, ταναύποδος οἷα φύονται
ἐκ κεφαλῆς ἐλάφοιο· φύει γε μὲν οὔ ποτε κόρση
πέτρην, ἀλλ’ ἔμπης πέλεται κρατερὴ τό γε πέτρη.
Οὐδέ κεν ἂν γνοίης, κέρας ἀτρεκὲς ἢ λίθος ἐστί, (250)
πρίν κέ μιν ἀμφαφόων εὕρῃς νημερτέα λᾶαν.
Αἰεί τοι θήσει λασίην ἐπὶ κράατι λάχνην,
εἰ καὶ ψεδνοκάρηνος ἔοις· εἰ γάρ μιν ἐλαίῳ
τριβόμενος χρίοις κροτάφους πάντ’ ἤματα σεῖο
αἶψ’ ἁδιναὶ περὶ βρέγμα τεὸν τρίχες ἀνθήσουσι. (255)
Πρωτόγαμον δ’ αἰζηὸς ἄγων ἐς δέμνια κούρην
τερπωλῆς ἐρατῆς ἐπιμάρτυρα τόνδε φέροιτο
λᾶαν· ὃ δ’ ἀρρήκτοισιν ὁμοφροσύνῃσιν ἅμ’ ἄμφω
ὕστατον ἐς γῆρας καὶ ἐς ἤματα πάντα καθέξει. (Lithica, 244-260)
Также найти постарайся олений рог и представить
Взору богов. Ведь при виде его небожителей сердце 245
Переполняется радостью, дивным любуясь искусством.
Видом похож на рога, какие олень тонконогий
Носит на лбу. Только камень совсем не на черепе вырос:
Твердость его велика, как твердость обычного камня.
Но не поймешь ты никак, это камень иль рог пред тобою, 250
В руку пока не возьмешь, и на ощупь сам не узнаешь.
Волосы на голове отрастить он густые поможет
Даже и редковолосым. Смешай его тщательно с маслом
И после этого в кожу втирай эту смесь ежедневно.
Вскоре покроется темя твое кудрями густыми. 255
В первую брачную ночь если деву берешь ты на ложе,
Пусть наслаждений любовных свидетелем будет сей камень.
Он одарит новобрачных согласием несокрушимым,
С ними пребудет оно до последнего старости часа. (перевод мой)
#Литика
«Литика» («Поэма о камнях») относится к орфическому корпусу, который включает в себя разнородные и разновременные тексты. Точное время ее создания неизвестно, многие ученые предпочитают высказываться обтекаемо: автор знает Феокрита, но не знает Нонна, в результате датировка усредненно падает на II в. н.э. Но все же делались попытки датировать ее на основании стихов 70–74, где говорится о каких-то гонениях на «божественных мужей»:
Ὤλετο δὲ προτέροις πεπονημένον ἡμιθέοισιν 70
ἔργον· <ὃ> δ’ ἀργαλέος καὶ ἀπεχθὴς αὐτίκα πᾶσιν,
ᾧ κεν ἐπωνυμίην λαοὶ τεύξωσι μάγοιο.
Καί ῥ’ ὁ μὲν <ἐν> κονίαισιν ὑπ’ ἄορι κρατὸς ἀμερθεὶς
λευγαλέῳ θανάτῳ δῖος φὼς ἐκτετάνυσται· (Lithica, 70–74)
Дело погибло, какое в минувшие дни полубоги
Славно вершили, и всем ненавистен им и враждебен,
Кто средь людей оказался достоин прозвания мага.
И распростерся в пыли, мечом всей силы лишенный,
Муж богоравный, которого лютая гибель настигла. (перевод мой)
Еще в начале XIX в. Т. Тирвитт, издатель поэмы, усмотрел в этих стихах указание на гонения на язычников в 371–372 гг. В это время, в частности, пострадал философ и теург Максим Эфесский. В наше время некоторые исследователи (например, Э. Ливреа) соглашаются с этим мнением. Это были годы, когда император Валент издал эдикт о магии, и многие философы были обвинены в колдовстве.
Об этих гонениях говорит Евнапий в своем сочинении «Жизни философов и софистов». По его рассказу можно понять, что Максим подвергался пыткам и в конце концов был казнен, но подробности неизвестны, Евнапий говорит только, что писал о них в своей «Всеобщей истории», которая до нас не дошла. В «Жизнях философов и софистов» он говорит только, что пострадавших было много.
Возможно, уклончивый язык «Литики» объясняется как раз этой ситуацией несвободы.
#Литика
Ὤλετο δὲ προτέροις πεπονημένον ἡμιθέοισιν 70
ἔργον· <ὃ> δ’ ἀργαλέος καὶ ἀπεχθὴς αὐτίκα πᾶσιν,
ᾧ κεν ἐπωνυμίην λαοὶ τεύξωσι μάγοιο.
Καί ῥ’ ὁ μὲν <ἐν> κονίαισιν ὑπ’ ἄορι κρατὸς ἀμερθεὶς
λευγαλέῳ θανάτῳ δῖος φὼς ἐκτετάνυσται· (Lithica, 70–74)
Дело погибло, какое в минувшие дни полубоги
Славно вершили, и всем ненавистен им и враждебен,
Кто средь людей оказался достоин прозвания мага.
И распростерся в пыли, мечом всей силы лишенный,
Муж богоравный, которого лютая гибель настигла. (перевод мой)
Еще в начале XIX в. Т. Тирвитт, издатель поэмы, усмотрел в этих стихах указание на гонения на язычников в 371–372 гг. В это время, в частности, пострадал философ и теург Максим Эфесский. В наше время некоторые исследователи (например, Э. Ливреа) соглашаются с этим мнением. Это были годы, когда император Валент издал эдикт о магии, и многие философы были обвинены в колдовстве.
Об этих гонениях говорит Евнапий в своем сочинении «Жизни философов и софистов». По его рассказу можно понять, что Максим подвергался пыткам и в конце концов был казнен, но подробности неизвестны, Евнапий говорит только, что писал о них в своей «Всеобщей истории», которая до нас не дошла. В «Жизнях философов и софистов» он говорит только, что пострадавших было много.
Возможно, уклончивый язык «Литики» объясняется как раз этой ситуацией несвободы.
#Литика
В контексте антиязыческих гонений интересна судьба поэта V в. Гораполлона. Сочинения его до нас не дошли, только имя, упоминаемое и «Судой», и Фотием. По прихоти судьбы мы довольно много знаем о его семье (в частности, из папирусного архива Диоскора Афродитского), и там даже нащупывается романическая история. Гораполлон происходил из египетского Феневиса. Деда его также звали Гораполлоном, а отца и дядю - Асклепиад и Гераиск. Гораполлон был женат на своей двоюродной сестре, дочери Гераиска, но она его бросила, уйдя к любовнику, и пыталась отобрать у него имущество. Гораполлон был грамматиком; преподавал в Александрии, а потом в Константинополе, а также занимал должность комита области Панополь. Ему принадлежит некое сочинение, может быть, поэма Τεμενικά («О святилищах»), несколько драм, поэма из истории Александрии в жанре patria, а также комментарии на Гомера, Алкея, Еврипида. Гораполлон был убежденным язычником. В 470-е или 480-е гг., при императоре Зеноне, он и его дядя Гераиск были подвергнуты пыткам по обвинению в занятиях магией. Александрийские христиане называли его «Психаполлоном», («Губителем душ»). Однако в конце жизни Гораполлон сам стал христианином – по убеждению ли, или вынужденно, неизвестно. Это обращение якобы было предсказано его дядей Гераиском.
Самым популярным видом зрелищ в поздней античности были колесничные ристания, особенно после того, как были запрещены гладиаторские бои (при императоре Гонории). Неслучайно эта тема нашла отражение и в изобразительном искусстве, и в поэзии. Прославленные возницы были, наверное, не в меньшем почете, чем олимпийские чемпионы, как в древности, так и сейчас. Сегодня вашему вниманию предлагается эпиграмма поэта Луксория (мы уже не раз говорили о нем, напомню, что он жил в Африке при вандалах, в VI в.), посвященная какому-то победоносному колесничнику. Судя по тексту, он был темнокожим эфиопом.
De auriga Aegyptio qui semper vinсebat
Quamvis ab Aurora fuerit genetrice creatus
Memnon, Pelidae conruit ille manu.
At te Nocte satum, ni fallor, matre paravit
Aeolus et Zephyri es natus in antra puer.
5 Nec quisquam qui te superet nascetur Achilles:
Dum Memnon facie es; non tamen es genio.
О египетском вознице, которого никто не мог обогнать
Сын богини Зари, под Троею ратовал Мемнон
И, сокрушенный, пал от Пелеидовых рук.
Ты же, как видно, рожден не Зарею, а черною Ночью,
Твой отец — Эол, ветры же — братья твои.
5 Нет, не родится Ахилл, который тебя одолеет:
Ликом ты с Мемноном схож, долей, однако, не схож. (пер. М. Гаспарова)
#Луксорий #эпиграммы #Латинская_антология
De auriga Aegyptio qui semper vinсebat
Quamvis ab Aurora fuerit genetrice creatus
Memnon, Pelidae conruit ille manu.
At te Nocte satum, ni fallor, matre paravit
Aeolus et Zephyri es natus in antra puer.
5 Nec quisquam qui te superet nascetur Achilles:
Dum Memnon facie es; non tamen es genio.
О египетском вознице, которого никто не мог обогнать
Сын богини Зари, под Троею ратовал Мемнон
И, сокрушенный, пал от Пелеидовых рук.
Ты же, как видно, рожден не Зарею, а черною Ночью,
Твой отец — Эол, ветры же — братья твои.
5 Нет, не родится Ахилл, который тебя одолеет:
Ликом ты с Мемноном схож, долей, однако, не схож. (пер. М. Гаспарова)
#Луксорий #эпиграммы #Латинская_антология
А вот еще одна эпиграмма, посвященная вознице Порфирию. Возможно, это знаменитый колесчничник Порфирий Каллиопа, выступавший на ипподроме в течение примерно сорока лет. Его расцвет приходится на эпоху императора Анастасия; поддерживала его ипподромная партия «зеленых».
В честь Порфирия на ипподроме было воздвигнуто семь статуй, от которых сохранились только постаменты.
Автор эпиграммы – Леонтий Схоластик, один из поэтов, чьи произведения вошли в «Цикл» Агафия Миринейского. Правда, судя по содержанию других его эпиграмм, он творил уже в конце царствования Юстиниана, так что, может быть, он имеет в виду и какого-нибудь другого возницу Порфирия. Впрочем, какие-то несколько десятилетий не препятствуют прославлению знаменитости, особенно если хочется использовать эффектный прием «синкрисис», сравнив героя со смертными возлюбленными бессмертных богинь, Анхизом и Эндимионом.
Стихи Леонтия подписаны своеобразно: «Леонтия схоластика, Минотавра». Что это значит, до конца не понятно: то ли у поэта было такое прозвище, то ли так звали его отца.
Ἀγχίσην Κυθέρεια καὶ Ἐνδυμίωνα Σελήνη
φίλατο· μυθεῦνται τοῖα παλαιγενέες.
νῦν δὲ νέος τις μῦθος ἀείσεται, ὡς τάχα Νίκη
ὄμματα καὶ δίφρους φίλατο Πορφυρίου. (AG 16, 357)
Как Киферея Анхиза, а Эндимиона Селена
Любит, о том говорит много нам древняя быль.
Ныне же новый рождается миф, коль скоро Победа
Любит Порфирия взор и колесницу его. (перевод мой)
В честь Порфирия на ипподроме было воздвигнуто семь статуй, от которых сохранились только постаменты.
Автор эпиграммы – Леонтий Схоластик, один из поэтов, чьи произведения вошли в «Цикл» Агафия Миринейского. Правда, судя по содержанию других его эпиграмм, он творил уже в конце царствования Юстиниана, так что, может быть, он имеет в виду и какого-нибудь другого возницу Порфирия. Впрочем, какие-то несколько десятилетий не препятствуют прославлению знаменитости, особенно если хочется использовать эффектный прием «синкрисис», сравнив героя со смертными возлюбленными бессмертных богинь, Анхизом и Эндимионом.
Стихи Леонтия подписаны своеобразно: «Леонтия схоластика, Минотавра». Что это значит, до конца не понятно: то ли у поэта было такое прозвище, то ли так звали его отца.
Ἀγχίσην Κυθέρεια καὶ Ἐνδυμίωνα Σελήνη
φίλατο· μυθεῦνται τοῖα παλαιγενέες.
νῦν δὲ νέος τις μῦθος ἀείσεται, ὡς τάχα Νίκη
ὄμματα καὶ δίφρους φίλατο Πορφυρίου. (AG 16, 357)
Как Киферея Анхиза, а Эндимиона Селена
Любит, о том говорит много нам древняя быль.
Ныне же новый рождается миф, коль скоро Победа
Любит Порфирия взор и колесницу его. (перевод мой)
Сегодня в Православной церкви отмечается память прп. Макрины, старшей сестры свтт. Василия Великого и Григория Нисского. Менее известен еще один их брат, свт. Петр Севастийский, самый младший, которого Макрина воспитывала с пеленок, забрав у матери, впавшей в депрессию после смерти отца. Видимо, не без ее влияния Петр ограничился домашним образованием. Впрочем, семья тогда переживала не лучшие времена и, возможно, его было просто не на что учить.
О Макрине мы знаем в основном со слов Григория Нисского. Он написал ее житие, а также сделал ее героиней диалога «О душе и воскресении». Правда, там это скорее литературный образ: едва ли Макрина, чье образование, по словам самого Григория, состояло в чтении Писания, могла свободно рассуждать о греческой философии.
Житие Макрины рисует образ несгибаемой подвижницы и весьма властной женщины. В 12 лет после смерти жениха она решила, что другого брака ей не суждено, и всю свою жизнь посвятила Христу, принудив к подвижническому образу жизни и мать. Несмотря на комплименты, щедро расточаемые сестре Григорием, похоже, что в семье был какой-то конфликт, о котором он не хочет говорить. Интересно, что Василий Великий не упоминает Макрину ни разу. Григорий вскользь замечает, что когда тот вернулся из Афин, гордый своей ученостью, Макрина быстро поставила его на место. Возможно, Василий затаил обиду. Но может быть, дело было в том, что Макрина хранила верность их общему наставнику Евстафию Севастийскому, чья позиция в догматических спорах IV в. оказалась не ортодоксальной. Традиция «святых семейств» - вычеркивать из памяти тех, кто хотя бы под малейшим подозрением в ереси. Или переписывать их житие, доказывая, что никакой ереси не было.
В поэзии Макрина отразилась мимолетно, - ей посвящена одна из эпиграмм Григория Богослова.
Παρθένον αἰγλήεσσαν ἔχω κόνις, εἴ τιν’ ἀκούεις
Μακρίναν, Ἐμμελίου πρωτότοκον μεγάλης·
ἣ πάντων ἀνδρῶν λάθεν ὄμματα, νῦν δ’ ἐνὶ πάντων
γλώσσῃ καὶ πάντων φέρτερον εὖχος ἔχει (Anthologia graeca, 8, 163).
Девы пресветлой храню в себе прах я. Ты знаешь Макрину?
Дивной Эммелии то перворожденная дочь.
Та, что таилась от взоров мужей, и чье доброе имя
Ныне у всех на устах славой великой звучит. (перевод мой)
#эпиграммы #Палатинская_антология
О Макрине мы знаем в основном со слов Григория Нисского. Он написал ее житие, а также сделал ее героиней диалога «О душе и воскресении». Правда, там это скорее литературный образ: едва ли Макрина, чье образование, по словам самого Григория, состояло в чтении Писания, могла свободно рассуждать о греческой философии.
Житие Макрины рисует образ несгибаемой подвижницы и весьма властной женщины. В 12 лет после смерти жениха она решила, что другого брака ей не суждено, и всю свою жизнь посвятила Христу, принудив к подвижническому образу жизни и мать. Несмотря на комплименты, щедро расточаемые сестре Григорием, похоже, что в семье был какой-то конфликт, о котором он не хочет говорить. Интересно, что Василий Великий не упоминает Макрину ни разу. Григорий вскользь замечает, что когда тот вернулся из Афин, гордый своей ученостью, Макрина быстро поставила его на место. Возможно, Василий затаил обиду. Но может быть, дело было в том, что Макрина хранила верность их общему наставнику Евстафию Севастийскому, чья позиция в догматических спорах IV в. оказалась не ортодоксальной. Традиция «святых семейств» - вычеркивать из памяти тех, кто хотя бы под малейшим подозрением в ереси. Или переписывать их житие, доказывая, что никакой ереси не было.
В поэзии Макрина отразилась мимолетно, - ей посвящена одна из эпиграмм Григория Богослова.
Παρθένον αἰγλήεσσαν ἔχω κόνις, εἴ τιν’ ἀκούεις
Μακρίναν, Ἐμμελίου πρωτότοκον μεγάλης·
ἣ πάντων ἀνδρῶν λάθεν ὄμματα, νῦν δ’ ἐνὶ πάντων
γλώσσῃ καὶ πάντων φέρτερον εὖχος ἔχει (Anthologia graeca, 8, 163).
Девы пресветлой храню в себе прах я. Ты знаешь Макрину?
Дивной Эммелии то перворожденная дочь.
Та, что таилась от взоров мужей, и чье доброе имя
Ныне у всех на устах славой великой звучит. (перевод мой)
#эпиграммы #Палатинская_антология
В праздник Илии Пророка читательскому вниманию предлагается посвященный ему отрывок из «Пасхальной песни» Целия Седулия (IV-V в.). Интересно, что поэт замечает созвучие имени пророка с греческим словом «солнце». Судя по всему и иконография огненного восхождения пророка Илии испытала влияние иконографии Гелиоса на колеснице.
Heliam corvi quondam pavere ministri 170
Praebentes sine more dapes, alesque rapinis
Deditus atque avido saturans cava guttura rostro
Tradidit inlaesam ieiunis morsibus escam.
Nunc bonus Heliae, qui perfidus antea Noe,
Abluit in terris quidquid deliquit in undis. 175
Plenus at ille Deo postquam miracula terris
Plura dedit meritisque suis succedere dignum
Heredem propriae fecit virtutis amicum,
Aurea flammigeris evectus in astra quadrigis,
Qua levis aerios non exprimit orbita sulcos, 180
Sidereum penetravit iter curruque corusco
Dexteriora petens spatio maiore triumphum
Duxit et humani metam non contigit aevi.
Quam bene fulminei praelucens semita caeli
Convenit Heliae! meritoque et nomine fulgens 185
Hac ope dignus erat: nam si sermonis Achivi
Una per accentum mutetur littera, sol est. (Sedulius, Carmen paschale, 1, 170-187)
Вороны встарь Илию кормили, как верные слуги
Пищу ему принося, не так, как хищная птица
Делает, глотку себе набивая прожорливым клювом,
Но, и голодный, еду доставлял ему в целости ворон,
Верный теперь Илии, неверный ранее Ною,
Он искупил на земле былой свой проступок на водах.
Но еще больше чудес Илия, преисполненный Бога,
Миру явил и своей достойным наследником сделал
Собственной доблести он своего неизменного друга,
По вознесеньи своем на объятой огнями четверке,
180 Не оставлявшей следов на дороге к небесным светилам.
Звездным он мчался путем, стремясь в колеснице блестящей
Истины высшей достичь, и был он торжественно встречен
На небе, не испытав кончины, положенной людям.
Так получил Илия заслуженно высшую почесть
На светоносной тропе по достоинству имени, ибо
Им он прославлен навек: если в нем изменить ударенье
В букве одной, то оно означает по-гречески солнце. (пер. Ф. Петровского)
#Седулий #Илия_Пророк
Heliam corvi quondam pavere ministri 170
Praebentes sine more dapes, alesque rapinis
Deditus atque avido saturans cava guttura rostro
Tradidit inlaesam ieiunis morsibus escam.
Nunc bonus Heliae, qui perfidus antea Noe,
Abluit in terris quidquid deliquit in undis. 175
Plenus at ille Deo postquam miracula terris
Plura dedit meritisque suis succedere dignum
Heredem propriae fecit virtutis amicum,
Aurea flammigeris evectus in astra quadrigis,
Qua levis aerios non exprimit orbita sulcos, 180
Sidereum penetravit iter curruque corusco
Dexteriora petens spatio maiore triumphum
Duxit et humani metam non contigit aevi.
Quam bene fulminei praelucens semita caeli
Convenit Heliae! meritoque et nomine fulgens 185
Hac ope dignus erat: nam si sermonis Achivi
Una per accentum mutetur littera, sol est. (Sedulius, Carmen paschale, 1, 170-187)
Вороны встарь Илию кормили, как верные слуги
Пищу ему принося, не так, как хищная птица
Делает, глотку себе набивая прожорливым клювом,
Но, и голодный, еду доставлял ему в целости ворон,
Верный теперь Илии, неверный ранее Ною,
Он искупил на земле былой свой проступок на водах.
Но еще больше чудес Илия, преисполненный Бога,
Миру явил и своей достойным наследником сделал
Собственной доблести он своего неизменного друга,
По вознесеньи своем на объятой огнями четверке,
180 Не оставлявшей следов на дороге к небесным светилам.
Звездным он мчался путем, стремясь в колеснице блестящей
Истины высшей достичь, и был он торжественно встречен
На небе, не испытав кончины, положенной людям.
Так получил Илия заслуженно высшую почесть
На светоносной тропе по достоинству имени, ибо
Им он прославлен навек: если в нем изменить ударенье
В букве одной, то оно означает по-гречески солнце. (пер. Ф. Петровского)
#Седулий #Илия_Пророк
Сегодня в Православной церкви празднуется память диакониссы Олимпиады, духовной дочери Иоанна Златоуста и адресата его писем. Согласно традиционному мнению, к ней же обращено стихотворение Григория Богослова «Послание к Олимпиаде» (Greg. carm. 2, 2, 6), содержащее наставления девушке, собирающейся выйти замуж. Правда, у Олимпиады брак фактически не состоялся: он продлился всего несколько месяцев, после чего она овдовела, возможно, даже на став фактической супругой. Сейчас некоторые ученые считают, что послание Григория адресовано другой Олимпиаде, дочери некоего Виталиана, знатного жителя Назианза. Однако память известной диакониссы дает повод обратиться к этому стихотворению. В нем Григорий следует традиции наставлений супругам, распространенной и в античности (подобные наставления писали в прозе Ксенофонт и Плутарх), а также традиции христианских сочинений о девстве.
Честно говоря, наставления производят довольно унылое впечатление. Беспрекословная покорность мужу и домашнее затворничество – вот и вся жизнь благочестивой женщины. Особенно хороши советы не знавшего супружества Григория, касающиеся интимной стороны отношений: не слишком заботиться о красоте и не слишком потакать страсти мужа.
Короче говоря, если адресат стихотворения – сегодняшняя святая, то неудивительно, что она, будучи хорошей ученицей, и в браке предпочла остаться девой.
Стихотворение большое, ставлю не все.
Τέκνον ἐμὸν, τὸ δέ τοι πεμπτήριον ἐσθλὸν ὀπάζω
Γρηγόριος· πατρὸς δὲ παραίφασίς ἐστιν ἀρίστη.
Οὐ χρυσὸς λιθάκεσσι μεμιγμένος, εὐγενέεσσι
Κόσμος θηλυτέρῃσιν, Ὀλυμπιὰς, οὐδὲ μὲν εἶδος
Χρώμασι φαρμάσσειν βασιλήϊον, αἴσχεϊ τερπνῷ,
Εἶδος ἐπ’ εἶδος ἄγουσαν ὀλοίϊον. Εἵματα δ’ ἄλλαις
Πορφύρεα, χρύσεα, διαλαμπέα, σιγαλόεντα,
Αἷς οὐδὲν βιότοιο διαυγέος εὖχος ἔπεστι.
Σοὶ δὲ σαοφροσύνη τε μέλοι, καὶ κάλλος ἀγητὸν
Ὄμμασι κευθομένοισιν. Ὁδὲ τρόπος, ἄνθος ἄριστον,
Ἔμπεδον, ἀστυφέλικτον, ἀοίδιμον εὖχος ἐχούσῃ.
Ἅζεο μὲν πρώτιστα Θεὸν, μετέπειτα δ’ ἀκοίτην,
Ὀφθαλμὸν βιότοιο, τεῆς σημάντορα βουλῆς,
Τὸν μοῦνον φιλέειν, μούνῳ δέ τε θυμὸν ἰαίνειν·
Καὶ πλέον, ἤν σε πόθοισί τε λειοτέροις ἀγαπάζῃ,
Φίλτρον ἔχων ἀκέαστον, ὁμοφροσύνης ὑπὸ δεσμοῖς.
Θάρσος ἔχειν μὴ τόσσον, ὅσον πόθος ἀνδρὸς ὀπάζει,
Ἀλλ’ ὅσον ἐστὶν ἐοικὸς, ἐπεὶ κόρος ἐστὶν ἁπάντων.
Πάντων μὲν κόρος ἐστί· πόθος δ’ ἀκόρητος ἀρείων.
Μή ποτε θῆλυς ἐοῦσα, ἐς ἀνέρος ὄγκον ἐπείγου.
Μηδὲ γένος προφέρειν, μήθ’ εἵμασιν ὀφρὺν ἀείρειν,
Μὴ σοφίην· σοφίη δὲ γάμου θεσμοῖς ὑποείκειν.
Πάντα γὰρ ἀμφοτέροισι βίου ξυνώσατο δεσμός.
Εἴκειν μὲν βρομέοντι, πονειομένῳ δ’ ἐπαρήγειν,
Μύθοισιν μαλακοῖσι, παραιφασίῃσί τ’ ἀρίσταις·
Οὐδὲ λεοντοκόμος θηρὸς μένος εὔνασεν ἀλκῇ,
Ἄσθμασι βρυχαλέοισι χολούμενον, ἀλλὰ δαμάζει
Χερσὶ καταψήχων, καὶ αἰμυλίοισι λόγοισι.
Μή ποτε ἢ θωήν τιν’ ὀνειδίσειας ἀκοίτῃ,
Καὶ μάλα χωομένη περ, ἐπεὶ πλέον αὐτὸς ὄνειαρ,
Μηδὲ τέλος βουλῆς ἀντίξοον· οὐ γὰρ ἐοικός.
Δαίμων πολλάκι τέρμα φέρει συμφράδμονι βουλῇ
Μηδὲ μὲν ἀδρανίην· ἦ γὰρ κρατέοντι μάχαιρα.
Μηδὲ μὲν αἰνήσειας, ὃν οὐ φίλον ἀνέρι σεῖο,
Παρβλήδην ἐπέεσσι καθαπτομένη δολίοισι.
Καὶ δ’ ἄλλως ἐπέοικεν ἁπλοῦς τρόπος εὐγενέεσσιν
Ἀνδράσιν ἠδὲ γυναιξὶ, μάλιστα δὲ θηλυτέρῃσι.
Ξυνὰς δ’ εὐφροσύνας καὶ ἄλγεα πάντα τίθεσθαι,
Ξυνὰς δ’ αὖ μελεδῶνας, ἐπεὶ τόδε οἶκον ἀέξει.
Μῆτις μὲν καὶ σεῖο, τὸ δὲ κράτος ἀνέρος ἔστω
Ἀχνυμένῳ βαιόν τι συνάχθεο· καὶ τόδε τερπνὸν
Φάρμακον ἄλγεός ἐστι, φίλων ἄχος. Ὦκα δ’ ἔπειτα
Αἴθριον εἶδος ἔχουσα, λύειν μελεδήματα θυμοῦ.
Ἀνδρὶ γὰρ ἀσχαλόωντι λιμὴν εὔορμος ἄκοιτις.
Κερκίς σοί γε μέλοι, καὶ εἰρία, καὶ μελεδῶναι
Θείοις ἐν λογίοισι· τὰ δ’ ἔκτοθι ἀνδρὶ μέλοιτο… (Gregorius Nazianzenus, carmina, 2, 2, 6, 1-45)
Чадо мое, посылаю тебе наставленье благое
Я, Григорий. Сильнее всего - отца убежденье.
Знай, что жене благородной не золото и не каменья,
Олимпиада, к лицу, не они ее украшают.
5. Царственный лик не грязни притираньями, сладким позором,
Образ чужой наводя на образ природный. В одеждах
Злата и пурпура блеск оставь другим, кто иного
В жизни своей украшенья не знает и истинной славы.
Ты же себя украшай целомудрием, лучшей красою
10. Для потаенных очей. Цветы добронравья не блекнут,
Честно говоря, наставления производят довольно унылое впечатление. Беспрекословная покорность мужу и домашнее затворничество – вот и вся жизнь благочестивой женщины. Особенно хороши советы не знавшего супружества Григория, касающиеся интимной стороны отношений: не слишком заботиться о красоте и не слишком потакать страсти мужа.
Короче говоря, если адресат стихотворения – сегодняшняя святая, то неудивительно, что она, будучи хорошей ученицей, и в браке предпочла остаться девой.
Стихотворение большое, ставлю не все.
Τέκνον ἐμὸν, τὸ δέ τοι πεμπτήριον ἐσθλὸν ὀπάζω
Γρηγόριος· πατρὸς δὲ παραίφασίς ἐστιν ἀρίστη.
Οὐ χρυσὸς λιθάκεσσι μεμιγμένος, εὐγενέεσσι
Κόσμος θηλυτέρῃσιν, Ὀλυμπιὰς, οὐδὲ μὲν εἶδος
Χρώμασι φαρμάσσειν βασιλήϊον, αἴσχεϊ τερπνῷ,
Εἶδος ἐπ’ εἶδος ἄγουσαν ὀλοίϊον. Εἵματα δ’ ἄλλαις
Πορφύρεα, χρύσεα, διαλαμπέα, σιγαλόεντα,
Αἷς οὐδὲν βιότοιο διαυγέος εὖχος ἔπεστι.
Σοὶ δὲ σαοφροσύνη τε μέλοι, καὶ κάλλος ἀγητὸν
Ὄμμασι κευθομένοισιν. Ὁδὲ τρόπος, ἄνθος ἄριστον,
Ἔμπεδον, ἀστυφέλικτον, ἀοίδιμον εὖχος ἐχούσῃ.
Ἅζεο μὲν πρώτιστα Θεὸν, μετέπειτα δ’ ἀκοίτην,
Ὀφθαλμὸν βιότοιο, τεῆς σημάντορα βουλῆς,
Τὸν μοῦνον φιλέειν, μούνῳ δέ τε θυμὸν ἰαίνειν·
Καὶ πλέον, ἤν σε πόθοισί τε λειοτέροις ἀγαπάζῃ,
Φίλτρον ἔχων ἀκέαστον, ὁμοφροσύνης ὑπὸ δεσμοῖς.
Θάρσος ἔχειν μὴ τόσσον, ὅσον πόθος ἀνδρὸς ὀπάζει,
Ἀλλ’ ὅσον ἐστὶν ἐοικὸς, ἐπεὶ κόρος ἐστὶν ἁπάντων.
Πάντων μὲν κόρος ἐστί· πόθος δ’ ἀκόρητος ἀρείων.
Μή ποτε θῆλυς ἐοῦσα, ἐς ἀνέρος ὄγκον ἐπείγου.
Μηδὲ γένος προφέρειν, μήθ’ εἵμασιν ὀφρὺν ἀείρειν,
Μὴ σοφίην· σοφίη δὲ γάμου θεσμοῖς ὑποείκειν.
Πάντα γὰρ ἀμφοτέροισι βίου ξυνώσατο δεσμός.
Εἴκειν μὲν βρομέοντι, πονειομένῳ δ’ ἐπαρήγειν,
Μύθοισιν μαλακοῖσι, παραιφασίῃσί τ’ ἀρίσταις·
Οὐδὲ λεοντοκόμος θηρὸς μένος εὔνασεν ἀλκῇ,
Ἄσθμασι βρυχαλέοισι χολούμενον, ἀλλὰ δαμάζει
Χερσὶ καταψήχων, καὶ αἰμυλίοισι λόγοισι.
Μή ποτε ἢ θωήν τιν’ ὀνειδίσειας ἀκοίτῃ,
Καὶ μάλα χωομένη περ, ἐπεὶ πλέον αὐτὸς ὄνειαρ,
Μηδὲ τέλος βουλῆς ἀντίξοον· οὐ γὰρ ἐοικός.
Δαίμων πολλάκι τέρμα φέρει συμφράδμονι βουλῇ
Μηδὲ μὲν ἀδρανίην· ἦ γὰρ κρατέοντι μάχαιρα.
Μηδὲ μὲν αἰνήσειας, ὃν οὐ φίλον ἀνέρι σεῖο,
Παρβλήδην ἐπέεσσι καθαπτομένη δολίοισι.
Καὶ δ’ ἄλλως ἐπέοικεν ἁπλοῦς τρόπος εὐγενέεσσιν
Ἀνδράσιν ἠδὲ γυναιξὶ, μάλιστα δὲ θηλυτέρῃσι.
Ξυνὰς δ’ εὐφροσύνας καὶ ἄλγεα πάντα τίθεσθαι,
Ξυνὰς δ’ αὖ μελεδῶνας, ἐπεὶ τόδε οἶκον ἀέξει.
Μῆτις μὲν καὶ σεῖο, τὸ δὲ κράτος ἀνέρος ἔστω
Ἀχνυμένῳ βαιόν τι συνάχθεο· καὶ τόδε τερπνὸν
Φάρμακον ἄλγεός ἐστι, φίλων ἄχος. Ὦκα δ’ ἔπειτα
Αἴθριον εἶδος ἔχουσα, λύειν μελεδήματα θυμοῦ.
Ἀνδρὶ γὰρ ἀσχαλόωντι λιμὴν εὔορμος ἄκοιτις.
Κερκίς σοί γε μέλοι, καὶ εἰρία, καὶ μελεδῶναι
Θείοις ἐν λογίοισι· τὰ δ’ ἔκτοθι ἀνδρὶ μέλοιτο… (Gregorius Nazianzenus, carmina, 2, 2, 6, 1-45)
Чадо мое, посылаю тебе наставленье благое
Я, Григорий. Сильнее всего - отца убежденье.
Знай, что жене благородной не золото и не каменья,
Олимпиада, к лицу, не они ее украшают.
5. Царственный лик не грязни притираньями, сладким позором,
Образ чужой наводя на образ природный. В одеждах
Злата и пурпура блеск оставь другим, кто иного
В жизни своей украшенья не знает и истинной славы.
Ты же себя украшай целомудрием, лучшей красою
10. Для потаенных очей. Цветы добронравья не блекнут,
Это надежный оплот для жены и вечная слава.
Благоговей перед Богом, но также и перед супругом,
Он тебе лучший наставник и свет очей в твоей жизни.
Только его ты люби, лишь пред ним душой умягчайся.
15. Тем его больше люби, чем крепче к тебе он привязан,
С неутолимым желаньем, покорствуя узам согласья.
Пыл его страсти, однако, умерь, - не сколько захочет,
Сколько пристойно, позволь: во всем пресыщенье возможно.
Будучи женщиной, ты перед мужем не вздумай гордиться
20. Происхожденьем своим, иль одежд дорогих красотою,
Иль превосходством ума, ибо мудрость в браке – покорность.
Брачные узы двоих в одно навек претворили.
Если разгневан – смирись, помоги в минуту страданий,
Ласковым словом утешь, успокой увещанием кротким.
25. И укротитель зверей не смиряет хищника силой,
Если ревет и рычит тот, легко же его укрощает
Гладя рукой, говоря с ним и мягкой, и вкрадчивой речью.
Не обращай никогда к супругу горьких упреков,
Хоть бы и гневом кипела: ведь он твой надежный защитник.
30. Не упрекай в неудачах его, - недостойны упреки:
Демона козни нередко крушат и разумное дело.
В слабости не обвиняй. – Силен ответить кинжалом.
Не восхваляй и того, кто мужу совсем не по нраву,
Тут ведь уловка видна: его уязвить незаметно.
35. Нравы приличны простые и людям знатного рода,
Будь то жена или муж, - но женскому полу особо!
Общими будут у вас пускай и радость, и горе,
Общим – и бремя забот, - от того ведь и дом возрастает.
Можешь совет подавать, победит же пусть мнение мужа.
40. Если он плачет – и ты с ним поплачь, хоть немного. В печали
Лучше лекарства не сыщешь, чем друга участье. Но вскоре
Лик покажи ему светлый и тем развеешь заботы.
Ибо для мужа в невзгодах жена – надежная пристань.
Пряжа и ткацкий станок, и внимание к Божьему слову
45. Делом пусть станут твоим, заботы же внешние – мужу… (перевод мой)
Благоговей перед Богом, но также и перед супругом,
Он тебе лучший наставник и свет очей в твоей жизни.
Только его ты люби, лишь пред ним душой умягчайся.
15. Тем его больше люби, чем крепче к тебе он привязан,
С неутолимым желаньем, покорствуя узам согласья.
Пыл его страсти, однако, умерь, - не сколько захочет,
Сколько пристойно, позволь: во всем пресыщенье возможно.
Будучи женщиной, ты перед мужем не вздумай гордиться
20. Происхожденьем своим, иль одежд дорогих красотою,
Иль превосходством ума, ибо мудрость в браке – покорность.
Брачные узы двоих в одно навек претворили.
Если разгневан – смирись, помоги в минуту страданий,
Ласковым словом утешь, успокой увещанием кротким.
25. И укротитель зверей не смиряет хищника силой,
Если ревет и рычит тот, легко же его укрощает
Гладя рукой, говоря с ним и мягкой, и вкрадчивой речью.
Не обращай никогда к супругу горьких упреков,
Хоть бы и гневом кипела: ведь он твой надежный защитник.
30. Не упрекай в неудачах его, - недостойны упреки:
Демона козни нередко крушат и разумное дело.
В слабости не обвиняй. – Силен ответить кинжалом.
Не восхваляй и того, кто мужу совсем не по нраву,
Тут ведь уловка видна: его уязвить незаметно.
35. Нравы приличны простые и людям знатного рода,
Будь то жена или муж, - но женскому полу особо!
Общими будут у вас пускай и радость, и горе,
Общим – и бремя забот, - от того ведь и дом возрастает.
Можешь совет подавать, победит же пусть мнение мужа.
40. Если он плачет – и ты с ним поплачь, хоть немного. В печали
Лучше лекарства не сыщешь, чем друга участье. Но вскоре
Лик покажи ему светлый и тем развеешь заботы.
Ибо для мужа в невзгодах жена – надежная пристань.
Пряжа и ткацкий станок, и внимание к Божьему слову
45. Делом пусть станут твоим, заботы же внешние – мужу… (перевод мой)
Мы уже обращались к описанию щита Ахилла у Квинта Смирнского и сравнивали часть его с гомеровским прототипом. Сегодня продолжим. У Гомера Гефест изображает на щите два города, воюющий и мирный, в каждом из которых идет своя жизнь. В частности, в мирном городе вершится суд о пене за убийство.
Далее много народа толпится на торжище; шумный
Спор там поднялся; спорили два человека о пене,
Мзде за убийство; и клялся един, объявляя народу,
Будто он всё заплатил; а другой отрекался в приеме.
Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить
Граждане вкруг их кричат, своему доброхотствуя каждый:
Вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские
Молча на тесаных камнях сидят средь священного круга;
Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосых;
С ними встают, и один за другим свой суд произносят.
В круге пред ними лежат два таланта чистого злата,
Мзда для того, кто из них справедливее право докажет. (пер. Н. И. Гнедича)
Квинт не повторяет этого описания; ему важно показать, что в мирном обществе ценится справедливость, но что путь к ней труден.
Ἀμφὶ δὲ μυρία φῦλα πολυτλήτων ἀνθρώπων (45)
ἄστεα καλὰ νέμοντο· Δίκη δ’ ἐπεδέρκετο πάντα·
ἄλλοι δ’ ἄλλ’ ἐπὶ ἔργα χέρας φέρον· ἀμφὶ δ’ ἀλωαὶ
καρποῖσι βρίθοντο· μέλαινα δὲ γαῖα τεθήλει.
Αἰπύτατον δ’ ἐτέτυκτο θεοκμήτῳ ἐπὶ ἔργῳ
καὶ τρηχὺ ζαθέης Ἀρετῆς ὄρος· ἐν δὲ καὶ αὐτὴ (50)
εἱστήκει φοίνικος ἐπεμβεβαυῖα κατ’ ἄκρης
ὑψηλὴ ψαύουσα πρὸς οὐρανόν. Ἀμφὶ δὲ πάντῃ
ἀτραπιτοὶ θαμέεσσι διειργόμεναι σκολόπεσσιν
ἀνθρώπων ἀπέρυκον ἐὺν πάτον, οὕνεκα πολλοὶ
εἰσοπίσω χάζοντο τεθηπότες αἰπὰ κέλευθα, (55)
παῦροι δ’ ἱερὸν οἶμον ἀνήιον ἱδρώοντες. (Quintus Smyrnaeus, Posthomerica, 5, 54-56)
Были там дивные грады с бессчетным людским населеньем, 45
Дика, сама Справедливость, блюла их дозором надежным,
Все были заняты делом, поля урожаем богатым
Полнились тяжко, и черная почва покрылась цветеньем.
На богозданном щите расположен был также вершины
Труднодоступной горы – Добродетели – пик высочайший, 50
Где и сама поднялась Справедливость на пальме высокой,
Неба касаясь главой; и доступ на гору был труден,
Тропы, ведущие к ней, заслоняли большие утесы,
Смертным свободный проход затрудняя – и многие люди
Вниз отправлялись опять, крутого пути убоявшись. 55
Только немногие, в поте, взошли по священной дороге. (пер. О. Смыки)
Что же это за образ «горы добродетели», доступной лишь немногим? – Впервые он появляется у Гесиода в «Трудах и днях».
Зла натворить сколько хочешь — весьма немудреное дело.
Путь не тяжелый ко злу, обитает оно недалеко.
Но добродетель от нас отделили бессмертные боги.
Тягостным потом: крута, высока и длинна к ней дорога,
И трудновата вначале. Но если достигнешь вершины,
Легкой и ровною станет дорога, тяжелая прежде. («Труды и дни», 287-292, пер. В. Вересаева)
У него же есть притча о двух городах, праведном и неправедном, где делается вывод, что справедливость лежит в основе процветания государства:
Там же, где суд справедливый находят и житель туземный,
И чужестранец, где правды никто никогда не преступит,
Там государство цветет, и в нем процветают народы; («Труды и дни», 225-227).
В дальнейшем образ горы добродетелей продолжает использоваться, хотя встречается не очень. Любопытно, что античные авторы в основном говорят ἄκρον ἀρετῆς; выражение ὄρος ἀρετῆς получает распространение у христианских авторов уже после Квинта. Не он ли на них повлиял? Читать его могли в школе.
Далее много народа толпится на торжище; шумный
Спор там поднялся; спорили два человека о пене,
Мзде за убийство; и клялся един, объявляя народу,
Будто он всё заплатил; а другой отрекался в приеме.
Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить
Граждане вкруг их кричат, своему доброхотствуя каждый:
Вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские
Молча на тесаных камнях сидят средь священного круга;
Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосых;
С ними встают, и один за другим свой суд произносят.
В круге пред ними лежат два таланта чистого злата,
Мзда для того, кто из них справедливее право докажет. (пер. Н. И. Гнедича)
Квинт не повторяет этого описания; ему важно показать, что в мирном обществе ценится справедливость, но что путь к ней труден.
Ἀμφὶ δὲ μυρία φῦλα πολυτλήτων ἀνθρώπων (45)
ἄστεα καλὰ νέμοντο· Δίκη δ’ ἐπεδέρκετο πάντα·
ἄλλοι δ’ ἄλλ’ ἐπὶ ἔργα χέρας φέρον· ἀμφὶ δ’ ἀλωαὶ
καρποῖσι βρίθοντο· μέλαινα δὲ γαῖα τεθήλει.
Αἰπύτατον δ’ ἐτέτυκτο θεοκμήτῳ ἐπὶ ἔργῳ
καὶ τρηχὺ ζαθέης Ἀρετῆς ὄρος· ἐν δὲ καὶ αὐτὴ (50)
εἱστήκει φοίνικος ἐπεμβεβαυῖα κατ’ ἄκρης
ὑψηλὴ ψαύουσα πρὸς οὐρανόν. Ἀμφὶ δὲ πάντῃ
ἀτραπιτοὶ θαμέεσσι διειργόμεναι σκολόπεσσιν
ἀνθρώπων ἀπέρυκον ἐὺν πάτον, οὕνεκα πολλοὶ
εἰσοπίσω χάζοντο τεθηπότες αἰπὰ κέλευθα, (55)
παῦροι δ’ ἱερὸν οἶμον ἀνήιον ἱδρώοντες. (Quintus Smyrnaeus, Posthomerica, 5, 54-56)
Были там дивные грады с бессчетным людским населеньем, 45
Дика, сама Справедливость, блюла их дозором надежным,
Все были заняты делом, поля урожаем богатым
Полнились тяжко, и черная почва покрылась цветеньем.
На богозданном щите расположен был также вершины
Труднодоступной горы – Добродетели – пик высочайший, 50
Где и сама поднялась Справедливость на пальме высокой,
Неба касаясь главой; и доступ на гору был труден,
Тропы, ведущие к ней, заслоняли большие утесы,
Смертным свободный проход затрудняя – и многие люди
Вниз отправлялись опять, крутого пути убоявшись. 55
Только немногие, в поте, взошли по священной дороге. (пер. О. Смыки)
Что же это за образ «горы добродетели», доступной лишь немногим? – Впервые он появляется у Гесиода в «Трудах и днях».
Зла натворить сколько хочешь — весьма немудреное дело.
Путь не тяжелый ко злу, обитает оно недалеко.
Но добродетель от нас отделили бессмертные боги.
Тягостным потом: крута, высока и длинна к ней дорога,
И трудновата вначале. Но если достигнешь вершины,
Легкой и ровною станет дорога, тяжелая прежде. («Труды и дни», 287-292, пер. В. Вересаева)
У него же есть притча о двух городах, праведном и неправедном, где делается вывод, что справедливость лежит в основе процветания государства:
Там же, где суд справедливый находят и житель туземный,
И чужестранец, где правды никто никогда не преступит,
Там государство цветет, и в нем процветают народы; («Труды и дни», 225-227).
В дальнейшем образ горы добродетелей продолжает использоваться, хотя встречается не очень. Любопытно, что античные авторы в основном говорят ἄκρον ἀρετῆς; выражение ὄρος ἀρετῆς получает распространение у христианских авторов уже после Квинта. Не он ли на них повлиял? Читать его могли в школе.