Увидев такое количество растений, вы, может быть, подумаете, не ошиблась ли я каналом, но нет, все по плану. Просто сегодня у нас в предмете маленький отрывок из «Орфической Аргонавтики». Я когда-то уже ставила оттуда описание крепости, в которой хранилось золотое руно, и тогда намеренно выпустила фрагмент с перечислением трав, какие росли внутри нее, в священной роще. Ну, а сейчас, когда все растет и цветет, самое время обратиться к травам. Поскольку их слишком много, те, которые, как мне кажется, все знают (шафран-крокус, цикламен, мак и т.п.) не иллюстрирую.

Ἐν δέ σφιν πυμάτῳ μυχῷ ἕρκεος ἄλσος ἀμείβει,
δένδρεσιν εὐθαλέεσσι κατάσκιον, ᾧ ἔνι πολλαί
δάφναι τ’ ἠδὲ κράνειαι ἰδ’ εὐμήκεις πλατάνιστοι·
ἐν δὲ πόαι ῥίζῃσι κατηρεφέες χθαμαλῇσιν,
ἀσφόδελος, κλύμενός τε καὶ εὐειδὴς ἀδίαντος, (915)
καὶ θρύον ἠδὲ κύπειρον, ἀριστερεών τ’, † ἀμενηνά
ὅρμιόν τε καὶ εἰρύσιμον, κύκλαμίς τε θεουδής,
στοιχὰς, παιονίη τε πολύκνημόν τε κάτερνες·
μανδραγόρης, πόλιόν τ’, ἐπὶ δὲ ψαφαρὸν δίκταμνον
εὔοδμός τε κρόκος, ἰδὲ κάρδαμον· ἐν δ’ ἄρα κῆμος, (920)
σμίλαξ, ἠδὲ χαμαίμηλον, μήκων τε μέλαινα,
ἄλκυα καὶ πάνακες, καὶ κάρπασον, ἠδ’ ἀκόνιτον,
ἀλλά τε δηλήεντα κατὰ χθόνα πολλὰ πεφύκει.
Μέσσον δ’ ἠερόμηκες ἐπὶ στύπος ἄλσεϊ πολλῷ
ἐν δ’ ἄρα οἱ χρύσειον ἐπεκρέματ’ ἔνθα καὶ ἔνθα
ὅρπηκος ταναοῖο δέρας, τό κεν αἶψα δοκεύει
δεινὸς ὄφις, θνητοῖς ὀλοὸν τέρας, οὐ φατὸν εἰπεῖν. (Argonautica orphoca, 911-928).

А за оградой сокрыта была священная роща,
Кроны деревьев разросшихся в сумрак ее погружали.
Произрастали там лавры, кизил, вековые платаны,
Травы с корнями целебными землю ковром покрывали:
Там асфодели цвели, адианты прекрасные, спорыш, 915
Там же и сыть, и дурман, и побеги хрупкой вербены,
Рядом горчица, шалфей, и фиалковый цвет цикламена.
Там разрослись полевой базилик, и пион, и лаванда,
И мандрагора, и ясенец нежный, и пышный дубровник,
Благоуханный шафран, кардамон с леонтицей желтой. 920
Смилакс ползучий, ромашка душистая, мак черноцветный,
И аконит, и ферульник, еще чемерица и мальва,
Также и прочие зелья, какие земля порождает.
А посреди густолиственных зарослей рощи священной
Дуб возвышался высокий, вершиной в эфир уходящий, 925
Там на длинном суку и висело руно золотое,
Распростираясь туда и сюда, и очей не смыкал там
Неописуемый змей, наводящий ужас на смертных. (перевод мой)

Дружеская пирушка. Мозаика из музея Бардо (Тунис). III в.

В преддверии свободных дней можно подумать о развлечениях, отдыхе и даже винопитии. Поэтому сегодня предлагаю вашему вниманию такой анакреонтик. Впрочем, слишком упиваться вином, тревожа соседей и их быков, не советую.

Ὅτ’ ἐγὼ πίω τὸν οἶνον,
τότ’ ἐμὸν ἦτορ ἰανθέν
<μέλος> ἄρχεται λιγαίνειν,
<ἀναβάλλεται δὲ> Μούσας.
ὅτ’ ἐγὼ πίω τὸν οἶνον, 5
ἀπορίπτονται μέριμναι
πολυφρόντιδές τε βουλαί
ἐς ἁλικτύπους ἀήτας.
ὅτ’ ἐγὼ πίω τὸν οἶνον,
λυσιπήμων τότε Βάκχος 10
πολυανθέσιν <μ’> ἐν αὔραις
δονέει μέθηι γανώσας.
ὅτ’ ἐγὼ πίω τὸν οἶνον,
στεφάνους ἄνθεσι πλέξας
ἐπιθείς τε τῶι καρήνωι 15
βιότου μέλπω γαλήνην.
ὅτ’ ἐγὼ πίω τὸν οἶνον,
μύρωι εὐώδεϊ τέγξας
δέμας, ἀγκάλαις δὲ κούρην
κατέχων, Κύπριν ἀείδω. 20
ὅτ’ ἐγὼ πίω τὸν οἶνον,
ὑπὸ κυρτοῖσι κυπέλλοις
τὸν ἐμὸν νόον ἁπλώσας
θιάσωι τέρπομαι κούρων.
ὅτ’ ἐγὼ πίω τὸν οἶνον, 25
τοῦτ’ ἐμοὶ μόνωι τὸ κέρδος,
τοῦτ’ ἐγὼ λαβὼν ἀποίσω·
τὸ θανεῖν γὰρ μετὰ πάντων. (Сarmina Аnacreontea. 50)

Как вином я упиваюсь,
Так мое теплеет сердце,
И запевом звонкой песни
Муз зовет на состязанье.
Как вином я упиваюсь,
Так уходят все заботы,
Многодумные советы
Растворяются в прибое,
Как вином я упиваюсь,
Вакх, от мук освободитель,
Многоцветным дуновеньем
Опьяненье навевает.
Как вином я упиваюсь,
Так, цветы в венки сплетая,
Возлагая на главу их,
Сам пою о жизни мирной.
Как вином я упиваюсь,
Умащая благовоньем
Тело, девушку в объятьях
Сжав, Киприду воспеваю.
Как вином я упиваюсь,
Так в изящном, гнутом кубке
Утопив свой ум, ликую,
Наслаждаясь пляской юных.
Как вином я упиваюсь,
В нем мое приобретенье,
Взяв от жизни все, оставлю,
Умерев со всеми вместе. (перевод мой)

2 мая с недавних пор отмечается международный день тунца. И правда, рыба эта вполне заслуживает того, чтобы иметь собственный праздник. Она изображалась на гербах некоторых городов южной Франции и испанской Андалусии. Ну, а у нас есть особый повод отмечать праздники, посвященные рыбам, о которых рассказывает Оппиан из Аназарба в своей поэме «О рыбной ловле»). Вот рассказ о том, как ловят тунцов.

Θύννων δ’ αὖ γενεὴ μὲν ἀπ’ εὐρυπόροιο τέτυκται (620)
Ὠκεανοῦ· στείχουσι δ’ ἐς ἡμετέρης ἁλὸς ἔργα
εἰαρινοῦ μετὰ λύσσαν ὅτ’ οἰστρήσωσι γάμοιο.
τοὺς δ’ ἤτοι πρῶτον μὲν Ἰβηρίδος ἔνδοθεν ἅλμης
ἀνέρες ἀγρώσσουσι βίῃ κομόωντες Ἴβηρες·
δεύτερα δὲ Ῥοδανοῖο παρὰ στόμα θηρητῆρες (625)
Κελτοὶ Φωκαίης τε παλαίφατοι ἐνναετῆρες·
τὸ τρίτον ἀγρώσσουσιν ὅσοι Τρινακρίδι νήσῳ
ἐνναέται πόντου τε παρ’ οἴδμασι Τυρσηνοῖο.
ἔνθεν ἀπειρεσίοις ἐνὶ βένθεσιν ἄλλοθεν ἄλλος
κίδνανται καὶ πᾶσαν ἐπιπλώουσι θάλασσαν. (630)
πολλὴ δ’ ἔκπαγλός τε παρίσταται ἰχθυβόλοισιν
ἄγρη, ὅτ’ εἰαρινὸς θύννων στρατὸς ὁρμήσωνται.
χῶρον μὲν πάμπρωτον ἐπεφράσσαντο θαλάσσης
οὔτε λίην στεινωπὸν ἐπηρεφέεσσιν ὑπ’ ὄχθαις
οὔτε λίην ἀνέμοισιν ἐπίδρομον, ἀλλὰ καὶ αἴθρῃ (635)
καὶ σκεπανοῖς κευθμῶσιν ἐναίσιμα μέτρα φέροντα.
ἔνθ’ ἤτοι πρῶτον μὲν ἐπ’ ὄρθιον ὕψι κολωνὸν
ἴδρις ἐπαμβαίνει θυννοσκόπος, ὅστε κιούσας
παντοίας ἀγέλας τεκμαίρεται, αἵ τε καὶ ὅσσαι,
πιφαύσκει δ’ ἑτάροισι· τὰ δ’ αὐτίκα δίκτυα πάντα (640)
ὥστε πόλις προβέβηκεν ἐν οἴδμασιν· ἐν δὲ πυλωροὶ
δικτύῳ, ἐν δὲ πύλαι, μύχατοί τ’ αὐλῶνες ἔασιν.
οἱ δὲ θοῶς σεύονται ἐπὶ στίχας, ὥστε φάλαγγες
ἀνδρῶν ἐρχομένων καταφυλαδόν· οἱ μὲν ἔασιν
ὁπλότεροι, τοὶ δ’ εἰσὶ γεραίτεροι, οἱ δ’ ἐνὶ μέσσῃ (645)
ὥρῃ· ἀπειρέσιοι δὲ λίνων ἔντοσθε ῥέουσιν,
εἰσόκεν ἱμείρωσι καὶ ἀγρομένους ἀνέληται
δίκτυον· ἀφνειὴ δὲ καὶ ἔξοχος ἵσταται ἄγρη. (Oppianus, Halieutica, 3, 620-648)

Племя тунцов на широких просторах живет Океана. 620
Но заплывают и в наши моря, когда по весне их
К совокуплению неодолимая тяга охватит.
Первыми станут ловить их в волнах Иберийского моря
Гордые силой своей необорной мужи-иберийцы.
После, вторыми, где Родан в море впадает, откроют 625
Кельты рыбалку и жители славные древней Фокеи.
Третьими те, кто живет на Тринакрии острове, или
У побережий Тирренского моря, охотиться будут.
После по всем беспредельным просторам тунцы разбредутся;
Всюду рассеявшись, моря глубины собою заполнят. 630
Невероятный улов получают всегда рыболовы,
Ранней весной, когда войско тунцов идет в наступленье.
Прежде всего выбирают для лова удобное место,
Ни слишком тесное, сжатое берегом, всюду нависшим,
Ни слишком голое, буйных ветров открытое воле, 635
Но чтобы было и в меру просторным, и в меру укромным.
Там на крутой возвышенный холм сначала восходит
Сведущий муж, наблюдатель тунцов, и все примечает
Разнообразные стаи: откуда они, и какие,
И сообщает товарищам. Те же немедленно ставят 640
Сети, - как будто бы город! Имеются в нем и ворота,
Есть и привратники, есть в глубине и дворы, и проходы.
Вот уж тунцы наступают рядами, как будто фаланги
Многих мужей, разделенных на филы. Все возрасты есть там:
Юные, тут же старейшие, рядом и те, что в расцвете. 645
Все их огромное полчище внутрь сетей заплывает, -
Сколько захочет заплыть, и сколько поместится в сети.
Так изобильный и щедрый улов рыбаки получают. (перевод мой)