Forwarded from Субъективная журналистика
Жил на свете котик милый,
Постоянно был унылый, —
Отчего — никто не знал,
Котя это не сказал.
Автор: пятилетний Александр Блок
Постоянно был унылый, —
Отчего — никто не знал,
Котя это не сказал.
Автор: пятилетний Александр Блок
Про премьерную "Кровавую свадьбу" Лорки в постановке Георгия Суркова в Ермоловском.
Это тоже из тех спектаклей, предназначение которых в гораздо большей степени заключается в передаче сути, сюжета и атмосферы оригинала, чем в каких-то возможных вариациях и трактовках. Сюжет согласно оригиналу закручен вокруг влюблённых, которые уже повязаны с другими, и их любовь оказывается сильнее их собственных решений, общественного мнения, логики, чувства самосохранения и всего остального, что обычно играет роль в таких ситуациях. Испанская кровь жгучая и не прощает обид.
Лорка у Суркова похож на ясную ночь, когда в чёрно-сизом мире выделяется только красный цвет, луна светит так ярко, что по земле стелются тени, живые оказываются мертвее мёртвых, все знакомые места кажутся имитациями знакомых мест, и проникающие под кожу местные песни тревожны и пугающи.
Ещё тут есть курица, и я фанат курицы. Она такая артистичная, что Соседка в исполнении Елены Пурис ощутимо подражала куриной динамике, и такая спокойная, что мне хотелось попросить у неё совет по управлению эмоциями.
Само повествование размеренное, оно не замедляется и не ускоряется, как шаги осужденного на плаху, передвигающегося с кандалами на ногах. Герои словно с первой же сцены знают, что все они обречены, но не могут ни закончить это раньше, ни уйти со сцены в непредназначенное время. Они разговаривают, ходят и действуют на автомате, переживая свою трагедию снова и снова, и боль не становится слабее, но они к ней привыкли, как привыкают к разъедающей лёгкие плесени те, кому некуда съезжать, как привыкает к насилию та, которой некуда бежать. Здесь правит бал логика сновидений - кони морфируют в идею коней, мать оказывается на дереве, на сцене прилегла инфернальная корова, курица вырастает в размерах (и меняет пол). Самые довольные лица на сцене у Андрея Попова и Наташи Горбас. Они улыбаются друг другу через сцену со знанием дела, поют посмертные колыбельные и с удовольствием играют ролями Луны и Смерти. Им-то чего, они уже мёртвые.
По настроению, визуалу, тексту Лорки и потрёпанным Попову с Горбас и мне понравилось. Есть некоторые вопросы к актёрской игре основных героев, но Полина Зиновьева и Борис Миронов определенно нашли своих персонажей (или персонажи нашли их).
P.S. У курицы есть отдельная гримёрка, и я благодарю мироздание за знание этого факта.
Это тоже из тех спектаклей, предназначение которых в гораздо большей степени заключается в передаче сути, сюжета и атмосферы оригинала, чем в каких-то возможных вариациях и трактовках. Сюжет согласно оригиналу закручен вокруг влюблённых, которые уже повязаны с другими, и их любовь оказывается сильнее их собственных решений, общественного мнения, логики, чувства самосохранения и всего остального, что обычно играет роль в таких ситуациях. Испанская кровь жгучая и не прощает обид.
Лорка у Суркова похож на ясную ночь, когда в чёрно-сизом мире выделяется только красный цвет, луна светит так ярко, что по земле стелются тени, живые оказываются мертвее мёртвых, все знакомые места кажутся имитациями знакомых мест, и проникающие под кожу местные песни тревожны и пугающи.
Ещё тут есть курица, и я фанат курицы. Она такая артистичная, что Соседка в исполнении Елены Пурис ощутимо подражала куриной динамике, и такая спокойная, что мне хотелось попросить у неё совет по управлению эмоциями.
Само повествование размеренное, оно не замедляется и не ускоряется, как шаги осужденного на плаху, передвигающегося с кандалами на ногах. Герои словно с первой же сцены знают, что все они обречены, но не могут ни закончить это раньше, ни уйти со сцены в непредназначенное время. Они разговаривают, ходят и действуют на автомате, переживая свою трагедию снова и снова, и боль не становится слабее, но они к ней привыкли, как привыкают к разъедающей лёгкие плесени те, кому некуда съезжать, как привыкает к насилию та, которой некуда бежать. Здесь правит бал логика сновидений - кони морфируют в идею коней, мать оказывается на дереве, на сцене прилегла инфернальная корова, курица вырастает в размерах (и меняет пол). Самые довольные лица на сцене у Андрея Попова и Наташи Горбас. Они улыбаются друг другу через сцену со знанием дела, поют посмертные колыбельные и с удовольствием играют ролями Луны и Смерти. Им-то чего, они уже мёртвые.
По настроению, визуалу, тексту Лорки и потрёпанным Попову с Горбас и мне понравилось. Есть некоторые вопросы к актёрской игре основных героев, но Полина Зиновьева и Борис Миронов определенно нашли своих персонажей (или персонажи нашли их).
P.S. У курицы есть отдельная гримёрка, и я благодарю мироздание за знание этого факта.
Forwarded from Моя никчемная коллекция (Gosha Ratomskiy)
Жан-Шарль Казен (1840-1901) — Полночь (1891)
Про самого "Дракона" я ещё напишу, но вам неистово советую покупать билеты, пока они есть (это ненадолго).
улиточный город профессора Немура
Про самого "Дракона" я ещё напишу, но вам неистово советую покупать билеты, пока они есть (это ненадолго).
Ситуация следующая (и совершенно заслуженно).
Forwarded from Моя никчемная коллекция (Gosha Ratomskiy)
Простите, но не могу не поделиться еще одной великолепной «кошачьей» работой французского иллюстратора Лео Фореста
Forwarded from Театръ
• Театр Романа Виктюка меняет название на «Театр — Сцена „Мельников“» — в честь архитектора-конструктивиста Константина Мельникова, построившего здание. Об этом сообщил Константин Богомолов, назначенный в июне худруком театра. В официальной публикации не сайте Театра Виктюка говорится, что часть спектаклей текущего репертуара новое руководство планирует снять, их место займут работы режиссёров, «исповедующих разные стили и эстетики». «Это будет театр, опирающийся на традиции русского драматического искусства во всём многообразии его проявлений — от психологических до формотворческих, — говорится на сайте театра. — Это будет театр, открытый современности и чутко реагирующий на жизнь нашего общества, ибо театр, теряющий связь с современностью, — умирает. И главное, этот театр был, есть и будет театром о людях и для людей».
Подробности и другие события хроники «Театр во время боевых действий. Месяц 29» — по ссылке
Подробности и другие события хроники «Театр во время боевых действий. Месяц 29» — по ссылке
Стикеров не будет.
Только грустное молчание, наполненное реминисценциями моего многолетнего романа с театром Романа Виктюка.
Культурный феномен, который не стереть из ноосферы, как ни переименовывай и ни снимай спектакли.
Только грустное молчание, наполненное реминисценциями моего многолетнего романа с театром Романа Виктюка.
Культурный феномен, который не стереть из ноосферы, как ни переименовывай и ни снимай спектакли.
Forwarded from Культурная Ж. 🔞
Сейчас ещё подумала о том, что, например, за океаном сейчас простой народ тихонечко так топит за архивное пиратство, потому что иначе большие студии в условиях стриминговых платформ могут просто купить на что-то права и одним днём отрезать доступ к фильму, книге, спектаклю, чему угодно. (Так, например, "Догма" фактически заложник Вайнштейна; и да, произведение спорное, но по-своему знаковое.) Потому всё чаще в обсуждениях идёт такое: скачай, пока не удалили. Сохрани для других.
Так вот.
"Федра" в изначальной версии Дома Солнца. "Служанки" в записи Бозин/Жойдик. Ни к чему не призываю, ни на что не агитирую, но - мысль вслух, что они пока есть онлайн хотя бы.
Так вот.
"Федра" в изначальной версии Дома Солнца. "Служанки" в записи Бозин/Жойдик. Ни к чему не призываю, ни на что не агитирую, но - мысль вслух, что они пока есть онлайн хотя бы.