Два вопроса — «Что ты чувствуешь?» и «Что делать?».
Первый задают терапевты. Второй — клиенты.
Первый не любят клиенты. Второй — терапевты.
Сначала про первый.
Дело в том, что там, где терапевт спрашивает о чувствах, клиент привычно не чувствует. Он когда-то так приспособился, чтобы вот в какой-то такой ситуации снижать свою чувствительность.
Тогда это как-то помогло. Теперь не помогает, а даже наоборот.
Иногда я замечаю, как клиенты вдруг начинают дышать через рот. И продолжают говорить при этом.
Это очень показательный пример привычного снижения чувствительности к чему-то отвратительному.
Человек когда-то приспособился избегать и не распознавать это переживание. И продолжает его избегать и не распознавать.
Или, например, не распознавать стыд, потому что стыжения было много, а поддержки очень-очень мало, не распознавать и привычно его проскакивать, оказываясь в ситуации социальной неловкости, но только неловко не тебе, а окружающим, а они почему-то после этого не торопятся сближаться. Странные…
Или привычно не ощущать свою агрессию, а че ее ощущать, если все равно не применить ее для творческого приспособления, лучше пойти поесть или рилсы полистать…
И другие #неудобные_эмоции привычно избегаются и не распознаются, а задача терапевта заметить этот привычный паттерн и приостановить его. Зачем? Осознать, сделать частью клиентского восприятия мира, и может, способ быть этого клиента в этом мире немного изменится.
И может, наконец-то, удастся заметить свое отвращение и увеличить дистанцию.
Или стыд станет более переносимым чувством, окажется тем, что подсказывает, как стоит, а как не стоит сейчас проявляться. Даже не как, а с какой скоростью и интенсивностью.
Без лишней спешки получается очень многое.
Ну а агрессия, когда не подавляется или заедается, инструмент познания и творческого изменения мира)
Поэтому терапевт и задает этот дурацкий вопрос «Что ты чувствуешь?».
Иногда ответ на него только «Раздражение от этого вопроса» — но это уже что-то)
Ж.-М. Робин говорит, что мы, терапевты, на сессии усложняем клиенту жизнь — останавливаем его там, где он проскакивает, замедляем там, где избегает, называем то, что называть не хочется и, конечно, спрашиваем о чувствах.
Сейчас после 7 лет терапевтической практики я с трудом понимаю, как можно без замечания своих чувств и переживаний ориентироваться в этом мире и принимать хоть какие-то решения.
И тут мог бы быть переход ко второму вопросу «Что делать?», но не будет. Этот текст слишком длинным получился. В следующий раз об этом поразмышляю.
Что вы в связи с этим чувствуете, кстати? ;)
Первый задают терапевты. Второй — клиенты.
Первый не любят клиенты. Второй — терапевты.
Сначала про первый.
Дело в том, что там, где терапевт спрашивает о чувствах, клиент привычно не чувствует. Он когда-то так приспособился, чтобы вот в какой-то такой ситуации снижать свою чувствительность.
Тогда это как-то помогло. Теперь не помогает, а даже наоборот.
Иногда я замечаю, как клиенты вдруг начинают дышать через рот. И продолжают говорить при этом.
Это очень показательный пример привычного снижения чувствительности к чему-то отвратительному.
Человек когда-то приспособился избегать и не распознавать это переживание. И продолжает его избегать и не распознавать.
Или, например, не распознавать стыд, потому что стыжения было много, а поддержки очень-очень мало, не распознавать и привычно его проскакивать, оказываясь в ситуации социальной неловкости, но только неловко не тебе, а окружающим, а они почему-то после этого не торопятся сближаться. Странные…
Или привычно не ощущать свою агрессию, а че ее ощущать, если все равно не применить ее для творческого приспособления, лучше пойти поесть или рилсы полистать…
И другие #неудобные_эмоции привычно избегаются и не распознаются, а задача терапевта заметить этот привычный паттерн и приостановить его. Зачем? Осознать, сделать частью клиентского восприятия мира, и может, способ быть этого клиента в этом мире немного изменится.
И может, наконец-то, удастся заметить свое отвращение и увеличить дистанцию.
Или стыд станет более переносимым чувством, окажется тем, что подсказывает, как стоит, а как не стоит сейчас проявляться. Даже не как, а с какой скоростью и интенсивностью.
Без лишней спешки получается очень многое.
Ну а агрессия, когда не подавляется или заедается, инструмент познания и творческого изменения мира)
Поэтому терапевт и задает этот дурацкий вопрос «Что ты чувствуешь?».
Иногда ответ на него только «Раздражение от этого вопроса» — но это уже что-то)
Ж.-М. Робин говорит, что мы, терапевты, на сессии усложняем клиенту жизнь — останавливаем его там, где он проскакивает, замедляем там, где избегает, называем то, что называть не хочется и, конечно, спрашиваем о чувствах.
Сейчас после 7 лет терапевтической практики я с трудом понимаю, как можно без замечания своих чувств и переживаний ориентироваться в этом мире и принимать хоть какие-то решения.
И тут мог бы быть переход ко второму вопросу «Что делать?», но не будет. Этот текст слишком длинным получился. В следующий раз об этом поразмышляю.
Что вы в связи с этим чувствуете, кстати? ;)
Два вопроса — «Что ты чувствуешь?» и «Что делать?».
Про первый вопрос постом выше, а теперь про второй.
И не вспомнить, сколько раз я обращалась к своим терапевту, супервизорам и гипервизору с вопросом: «Что делать, когда клиент спрашивает «Что делать?»?».
Комично получается.
Если собрать все, что я услышала и запомнила, то есть те идеи и мысли, которые мне нравятся, то вот что получается.
•Если все еще непонятно, что делать, значит, все еще непонятно, что происходит.
Или
•Возникновение вопроса «Что делать?» свидетельствует о преждевременной активации функции Ego, а значит, необходимо сделать шаг назад, вновь обращаясь к функциям Id и Personality.
Или
•Отсутствие понимания того, какое действие необходимо, сообщает о том, что этап ориентировки еще не завершен и необходимо к нему вернуться.
Теперь стало понятно, что делать?)
Попробую описать это же разными другими словами и формулами.
Если не ясно, что делать, то
… делаю шаг назад и пытаюсь осознать, что происходит, что я чувствую, что я хочу, кто я, что знаю и могу.
То есть
Делаем шаг назад и исследуем среду, оглядываясь вокруг — где я, с кем, когда, что между нами и вокруг.
Делаем шаг назад и обращаемся к Id, замечая интенции и желания, что мною движет к или от того, что не я, как это проявлено в теле.
Делаем шаг назад и обращаемся к Personality, собирая себя и свой опыт во что-то связное и хоть сколько-то цельное, начавшееся в прошлом, существующее в настоящем и обращенное в будущее.
Делаем шаг назад и продолжаем ориентироваться, потому что решение и соответствующая ему мобилизация организма и есть завершение этапа ориентирования.
То есть я сейчас описала сессию на одном из вариантов гештальтисткого наречия.
Или серию сессий.
Еще один вариант.
Вопрос «Что делать?» свидетельствует об избегании переживания растерянности, а значит, можно работать на его переносимость, на обнаружение того, какая поддержка среды необходима, чтобы в этой ситуации возникло любопытство и появилась поисковая активность.
Ну, не у доски я «плаваю», «двойку» никто не поставит, могу позволить себе и «потупить».
А еще?
А еще вопрос «Что делать?» — это преждевременная попытка сформировать фигуру, а раз она не складывается, то снова обращаемся к фону, который питает и организует ее.
Какая деталь нужна, чтобы сложить пазл?
А еще грусть.
В разное время, с разными клиентами я чувствовала разное, когда они задавали мне этот вопрос. В первые годы практики испуг и растерянность, иногда раздражение, нередко бессилие и все ту же растерянность, но за всем этим — очень много грусти.
Грусть — это какое-то такое чувство очень противоположное вопросу «Что делать?». Этот вопрос оказывается способом избежать грусть.
Так хочется тут усилить и написать более громкий и ясные для терапевта (для меня — я знаю, что с ними делать) слова «растерянность», «бессилие», «уязвимость», но нет, пусть остается эта грусть, которую я встречаю с каждым этим вопросом, с которой я не знаю, что делать, с которой вообще нельзя сделать ничего, кроме как погрустить.
Но грусть что-то делает с нами.
Она нас замедляет, она нас возвращает на шаг назад. Она немного дезорганизует наше внимание, мешая торопиться с построением фигуры… Она обращает нас к фону. Она заставляет почувствовать и вспомнить себя.
И в конечном счете помогает понять, что делать. Но не резко, не скачком, и чаще всего не совсем то, что казалась нам нужным в начале этого пути.
И здесь хочется сделать большой вдох и долгий выдох…
И знаете что? Вот слово «грусть» тут уместно, а «печаль» не очень. У меня сложности с их различением, и я радуюсь, когда нахожу нюансы.
Пока я писала этот снова длинный пост, я вспомнила еще один вопрос, которым фрустрировал меня мой терапевт в первый год нашей работы.
О нем в следующий раз.
Как вы думаете, что это за вопрос?
Про первый вопрос постом выше, а теперь про второй.
И не вспомнить, сколько раз я обращалась к своим терапевту, супервизорам и гипервизору с вопросом: «Что делать, когда клиент спрашивает «Что делать?»?».
Комично получается.
Если собрать все, что я услышала и запомнила, то есть те идеи и мысли, которые мне нравятся, то вот что получается.
•Если все еще непонятно, что делать, значит, все еще непонятно, что происходит.
Или
•Возникновение вопроса «Что делать?» свидетельствует о преждевременной активации функции Ego, а значит, необходимо сделать шаг назад, вновь обращаясь к функциям Id и Personality.
Или
•Отсутствие понимания того, какое действие необходимо, сообщает о том, что этап ориентировки еще не завершен и необходимо к нему вернуться.
Теперь стало понятно, что делать?)
Попробую описать это же разными другими словами и формулами.
Если не ясно, что делать, то
… делаю шаг назад и пытаюсь осознать, что происходит, что я чувствую, что я хочу, кто я, что знаю и могу.
То есть
Делаем шаг назад и исследуем среду, оглядываясь вокруг — где я, с кем, когда, что между нами и вокруг.
Делаем шаг назад и обращаемся к Id, замечая интенции и желания, что мною движет к или от того, что не я, как это проявлено в теле.
Делаем шаг назад и обращаемся к Personality, собирая себя и свой опыт во что-то связное и хоть сколько-то цельное, начавшееся в прошлом, существующее в настоящем и обращенное в будущее.
Делаем шаг назад и продолжаем ориентироваться, потому что решение и соответствующая ему мобилизация организма и есть завершение этапа ориентирования.
То есть я сейчас описала сессию на одном из вариантов гештальтисткого наречия.
Или серию сессий.
Еще один вариант.
Вопрос «Что делать?» свидетельствует об избегании переживания растерянности, а значит, можно работать на его переносимость, на обнаружение того, какая поддержка среды необходима, чтобы в этой ситуации возникло любопытство и появилась поисковая активность.
Ну, не у доски я «плаваю», «двойку» никто не поставит, могу позволить себе и «потупить».
А еще?
А еще вопрос «Что делать?» — это преждевременная попытка сформировать фигуру, а раз она не складывается, то снова обращаемся к фону, который питает и организует ее.
Какая деталь нужна, чтобы сложить пазл?
А еще грусть.
В разное время, с разными клиентами я чувствовала разное, когда они задавали мне этот вопрос. В первые годы практики испуг и растерянность, иногда раздражение, нередко бессилие и все ту же растерянность, но за всем этим — очень много грусти.
Грусть — это какое-то такое чувство очень противоположное вопросу «Что делать?». Этот вопрос оказывается способом избежать грусть.
Так хочется тут усилить и написать более громкий и ясные для терапевта (для меня — я знаю, что с ними делать) слова «растерянность», «бессилие», «уязвимость», но нет, пусть остается эта грусть, которую я встречаю с каждым этим вопросом, с которой я не знаю, что делать, с которой вообще нельзя сделать ничего, кроме как погрустить.
Но грусть что-то делает с нами.
Она нас замедляет, она нас возвращает на шаг назад. Она немного дезорганизует наше внимание, мешая торопиться с построением фигуры… Она обращает нас к фону. Она заставляет почувствовать и вспомнить себя.
И в конечном счете помогает понять, что делать. Но не резко, не скачком, и чаще всего не совсем то, что казалась нам нужным в начале этого пути.
И здесь хочется сделать большой вдох и долгий выдох…
И знаете что? Вот слово «грусть» тут уместно, а «печаль» не очень. У меня сложности с их различением, и я радуюсь, когда нахожу нюансы.
Пока я писала этот снова длинный пост, я вспомнила еще один вопрос, которым фрустрировал меня мой терапевт в первый год нашей работы.
О нем в следующий раз.
Как вы думаете, что это за вопрос?
«Что ты хочешь?» — этот вопрос моего терапевт был очень фрустрирующим для меня в начале терапии.
Пишу, и воспоминания уносят меня в декабрь 2015-го, в кабинет моего терапевта на Семеновской, где он в очередной раз ошарашивает меня этим вопросом, а я в ужасе смотрю на этого в сущности совсем незнакомого мне человека, который спрашивает у меня такое, когда я ему рассказываю все, что у меня болит.
— Орать чаечкой! — ответила бы я сейчас, но это я сейчас такая умная, да и человек этот вовсе уже не незнакомый, а свой родной терапевт, с которым можно и посмеяться от души даже над тем, о чем он меня спрашивает.
Кстати, мой терапевт и сам признает вопрос «Что ты хочешь?» весьма фрустрируюшим клиента: задавая его, терапевт обнажает ту разность, что есть сейчас между ним и клиентом, выходит из слияния и даже в чем-то конфронтирует с клиентом. Или это он так писал о «Что ты чувствуешь?»… Хм… это верно для обоих вопросов)
— Что ты хочешь? — в очередной раз слышала я и обнаруживала себя в полнейшей растерянности, судорожно пыталась найти ответ.
Сначала мне казалось, что я должна сказать, что я хочу вообще и навсегда.
Потом я поняла, что я ничего тут не должна.
Но могу.
Но могу, например, понять, что я хочу сейчас и, возможно, от этого вот человека, напротив меня.
И даже могу ему об этом сказать.
И мы вместе что-то с этим сделаем.
На это ушло довольно много времени, но сейчас, мне кажется, я порой даже слишком знаю, чего хочу, и это уже фрустрирует моего мужа 🫠
Любопытно, что я сама довольно редко задаю этот вопрос в терапевтической работе и прилагаю усилия к тому, чтобы понять интенцию клиента, а затем уточняю её.
Но при этом почти на каждой супервизорской сессии прошу супервизанта сфокусировать меня на том, что он сегодня хочет или ждет от меня.
На курсе «Тот, кто пишет» я не даю комментариев о предоставляемом тексте, пока его автор не сообщит свой запрос. И это не то, чтобы принципиальная позиция, иначе я просто не могу. Иначе невозможно вместе что-то создать, можно что-то дать, но не факт, что то, что нужно. А в ситуации, когда моя задача поддержать творческое, очень важно вместе создать то, что сейчас нужно автору, а не пытаться впихнуть в него, то что у меня есть.
Обращением к какой из функций является эта терапевтическая интервенция? — такой вопрос был в комментариях.
Гештальт-теория учит нас смотреть на человека в его целостности, при чем в такой, которая включает в себя и его среду — мы с вами исследуем поле организм-среда. Но в процессе обучения гештальт-терапии нас учат видеть в наблюдаемых феноменах и происходящем процессе что-то, что мы называем функцией Id, или функцией Ego, или Personality.
Нас тренируют обнаруживать и различать что-то, что мы именуем так.
Так вот я полагаю, что каждая терапевтическая интервенция и в том числе этот вопрос, это обращение к Self клиента, а значит к Id, и к Personality, и к Ego.
Например, чтобы ответить на вопрос «Что ты хочешь?», нужно заметить какую-то интенцию, какое-то движение, аппетит… И это обращение к функции Id.
Но говоря это, я уже сообщаю какое-то, пусть только что приобретенное знание о себе, и оно как-то оказывается встроено и в другие мои представления. И это уже функция Personality.
И мне надо как-то выбрать то, о чем и что я говорю… И это уже будет проявлением функции Ego.
И так с каждой интервенцией терапевта, и с каждым откликом на нее.
И я сейчас пишу это и вспоминаю, как Ж.-М. Робин раскрывал перед нами эту идею, мы сидели в его саду, день клонился к вечеру, было лето, наша обучающая группа уже пережила конфликт, в котором мы говорили и о том, что чувствуем, и том, что нам делать или нет, но самое главное — мы сошлись на том, что то, чего мы хотим, совпадает.
Да, вопрос «Что ты хочешь?», может быть очень фрустрирующим, но нередко именно такая фрустрация оказывается поддержкой среды, которая именно сейчас необходима.
Пишу, и воспоминания уносят меня в декабрь 2015-го, в кабинет моего терапевта на Семеновской, где он в очередной раз ошарашивает меня этим вопросом, а я в ужасе смотрю на этого в сущности совсем незнакомого мне человека, который спрашивает у меня такое, когда я ему рассказываю все, что у меня болит.
— Орать чаечкой! — ответила бы я сейчас, но это я сейчас такая умная, да и человек этот вовсе уже не незнакомый, а свой родной терапевт, с которым можно и посмеяться от души даже над тем, о чем он меня спрашивает.
Кстати, мой терапевт и сам признает вопрос «Что ты хочешь?» весьма фрустрируюшим клиента: задавая его, терапевт обнажает ту разность, что есть сейчас между ним и клиентом, выходит из слияния и даже в чем-то конфронтирует с клиентом. Или это он так писал о «Что ты чувствуешь?»… Хм… это верно для обоих вопросов)
— Что ты хочешь? — в очередной раз слышала я и обнаруживала себя в полнейшей растерянности, судорожно пыталась найти ответ.
Сначала мне казалось, что я должна сказать, что я хочу вообще и навсегда.
Потом я поняла, что я ничего тут не должна.
Но могу.
Но могу, например, понять, что я хочу сейчас и, возможно, от этого вот человека, напротив меня.
И даже могу ему об этом сказать.
И мы вместе что-то с этим сделаем.
На это ушло довольно много времени, но сейчас, мне кажется, я порой даже слишком знаю, чего хочу, и это уже фрустрирует моего мужа 🫠
Любопытно, что я сама довольно редко задаю этот вопрос в терапевтической работе и прилагаю усилия к тому, чтобы понять интенцию клиента, а затем уточняю её.
Но при этом почти на каждой супервизорской сессии прошу супервизанта сфокусировать меня на том, что он сегодня хочет или ждет от меня.
На курсе «Тот, кто пишет» я не даю комментариев о предоставляемом тексте, пока его автор не сообщит свой запрос. И это не то, чтобы принципиальная позиция, иначе я просто не могу. Иначе невозможно вместе что-то создать, можно что-то дать, но не факт, что то, что нужно. А в ситуации, когда моя задача поддержать творческое, очень важно вместе создать то, что сейчас нужно автору, а не пытаться впихнуть в него, то что у меня есть.
Обращением к какой из функций является эта терапевтическая интервенция? — такой вопрос был в комментариях.
Гештальт-теория учит нас смотреть на человека в его целостности, при чем в такой, которая включает в себя и его среду — мы с вами исследуем поле организм-среда. Но в процессе обучения гештальт-терапии нас учат видеть в наблюдаемых феноменах и происходящем процессе что-то, что мы называем функцией Id, или функцией Ego, или Personality.
Нас тренируют обнаруживать и различать что-то, что мы именуем так.
Так вот я полагаю, что каждая терапевтическая интервенция и в том числе этот вопрос, это обращение к Self клиента, а значит к Id, и к Personality, и к Ego.
Например, чтобы ответить на вопрос «Что ты хочешь?», нужно заметить какую-то интенцию, какое-то движение, аппетит… И это обращение к функции Id.
Но говоря это, я уже сообщаю какое-то, пусть только что приобретенное знание о себе, и оно как-то оказывается встроено и в другие мои представления. И это уже функция Personality.
И мне надо как-то выбрать то, о чем и что я говорю… И это уже будет проявлением функции Ego.
И так с каждой интервенцией терапевта, и с каждым откликом на нее.
И я сейчас пишу это и вспоминаю, как Ж.-М. Робин раскрывал перед нами эту идею, мы сидели в его саду, день клонился к вечеру, было лето, наша обучающая группа уже пережила конфликт, в котором мы говорили и о том, что чувствуем, и том, что нам делать или нет, но самое главное — мы сошлись на том, что то, чего мы хотим, совпадает.
Да, вопрос «Что ты хочешь?», может быть очень фрустрирующим, но нередко именно такая фрустрация оказывается поддержкой среды, которая именно сейчас необходима.
Знаю, что для многих важна эта тема работы с онкобольными, поэтому делюсь информацией о
конференции РавныйФест от фонда «Александра»
РавныйФест
— конференция, где НКО и эксперты обсуждают, как лучше организовать равное консультирование.
11 октября, пятница, с 10:00 до 18:00 по московскому времени
оффлайн в Москве + онлайн
Подробности и регистрация тут
Второй год на РавномФесте соберутся люди, которым интересно равное консультирование – помощь людей с опытом в какой-то сфере (от онкологии до сложного материнства и психических расстройств) тем, кто только с этим столкнулся. Будем обмениваться опытом и обсуждать единые стандарты работы.
Коротко о программе:
• рассказ о службах равного консультирования, открытых в последний год;
• обсуждение списка ключевых компетенций равного консультанта и проекта этического кодекса;
• эксперты из восьми НКО поговорят о том, как оценивать работу служб равной помощи;
• секция-провокация — тут обсудим самые резкие и неудобные вопросы о равных консультантах: зачем они нужны, а что если они навредят, возомнили ли они себя психологами?
• равные из Казахстана, Беларуси и Узбекистана расскажут про то, как все устроено у них.
Регистрация участников здесь
конференции РавныйФест от фонда «Александра»
РавныйФест
— конференция, где НКО и эксперты обсуждают, как лучше организовать равное консультирование.
11 октября, пятница, с 10:00 до 18:00 по московскому времени
оффлайн в Москве + онлайн
Подробности и регистрация тут
Второй год на РавномФесте соберутся люди, которым интересно равное консультирование – помощь людей с опытом в какой-то сфере (от онкологии до сложного материнства и психических расстройств) тем, кто только с этим столкнулся. Будем обмениваться опытом и обсуждать единые стандарты работы.
Коротко о программе:
• рассказ о службах равного консультирования, открытых в последний год;
• обсуждение списка ключевых компетенций равного консультанта и проекта этического кодекса;
• эксперты из восьми НКО поговорят о том, как оценивать работу служб равной помощи;
• секция-провокация — тут обсудим самые резкие и неудобные вопросы о равных консультантах: зачем они нужны, а что если они навредят, возомнили ли они себя психологами?
• равные из Казахстана, Беларуси и Узбекистана расскажут про то, как все устроено у них.
Регистрация участников здесь
Через месяц стартует моя супервизорская группа «О сексуальности» и я продолжаю приглашать на нее участников.
Через 10 дней очередной модуль в IFGT, который называется «Нарушения сексуальности, патология, сексуальная агрессия», его ведет Мариано Пиццементи из Турина.
Что там будет? Не знаю.
Модуль, посвященный сексуальности в целом, который в декабре 2022 вел Андре Лами превзошел все мои ожидания.
Поэтому ближайшее обучение я предвкушаю с особым любопытством.
Моя группа «О сексуальности» не о нарушениях, точнее это не основной ее фокус. Она о том, как в терапии в принципе обходиться с этой темой, сохраняя устойчивость, чувствительность и высокую дифференцированность.
Больше информации в закрепленном файле.
Осенью 2021 года я начала публиковать цикл постов о сексуальном возбуждении и о том, как я его понимаю, воспринимаю и описываю в контексте теории гештальт-терапии.
Я опубликовала 5 постов, а потом цикл не оборвался, нет. Он трансформировался в мой канал sexcitement, где я продолжила исследовать эту тему также и с позиций социологии и философии.
Сейчас я там почти не пишу, но не значит, что я не думаю о сексуальности, и тем более не значит, что я не работаю с ней.
Я работаю, но не столько с нарушениями и патологиями в этой сфере, сколько с неким душевным страданием и тревогой по поводу своей сексуальной жизни, которые приносят мои клиенты на сессии.
Эти тревоги часто вообще не про секс, конечно, но… там где много уязвимости, и много возбуждения всегда много тревоги. Так мы устроены. Можно, конечно, это игнорировать, что нередко удается в юном возрасте, но лучше не стоит. Точнее потом перестает получатся игнорировать и приходится приносить на терапевтические сессии.
Готовясь к супервизорской группе и грядущему модулю, я буду делиться своими наработками в этой теме, а через пару недель еще и впечатлениями о модуле про сексуальные нарушения.
Так что неожиданно сексуальные неделив Макдональдс у «Гештальт-единорога»
Через 10 дней очередной модуль в IFGT, который называется «Нарушения сексуальности, патология, сексуальная агрессия», его ведет Мариано Пиццементи из Турина.
Что там будет? Не знаю.
Модуль, посвященный сексуальности в целом, который в декабре 2022 вел Андре Лами превзошел все мои ожидания.
Поэтому ближайшее обучение я предвкушаю с особым любопытством.
Моя группа «О сексуальности» не о нарушениях, точнее это не основной ее фокус. Она о том, как в терапии в принципе обходиться с этой темой, сохраняя устойчивость, чувствительность и высокую дифференцированность.
Больше информации в закрепленном файле.
Осенью 2021 года я начала публиковать цикл постов о сексуальном возбуждении и о том, как я его понимаю, воспринимаю и описываю в контексте теории гештальт-терапии.
Я опубликовала 5 постов, а потом цикл не оборвался, нет. Он трансформировался в мой канал sexcitement, где я продолжила исследовать эту тему также и с позиций социологии и философии.
Сейчас я там почти не пишу, но не значит, что я не думаю о сексуальности, и тем более не значит, что я не работаю с ней.
Я работаю, но не столько с нарушениями и патологиями в этой сфере, сколько с неким душевным страданием и тревогой по поводу своей сексуальной жизни, которые приносят мои клиенты на сессии.
Эти тревоги часто вообще не про секс, конечно, но… там где много уязвимости, и много возбуждения всегда много тревоги. Так мы устроены. Можно, конечно, это игнорировать, что нередко удается в юном возрасте, но лучше не стоит. Точнее потом перестает получатся игнорировать и приходится приносить на терапевтические сессии.
Готовясь к супервизорской группе и грядущему модулю, я буду делиться своими наработками в этой теме, а через пару недель еще и впечатлениями о модуле про сексуальные нарушения.
Так что неожиданно сексуальные недели
Секс. Возбуждение и рост человеческой личности — 1.
Это серия постов о человеческой сексуальности и возбуждении, в которые я исследовала этот феномен, опираясь на свою терапевтическую практику и гештальт-теорию.
Тексты написаны во второй половине 2021 года.
Многие затруднения в сексуальной сфере, о которых я слышу от клиентов, связаны со сложностями в замечании, проживании и предъявлении своего возбуждения партнеру.
Это и сложности с достижением оргазма, и вагинизм, и «не могу отключить голову» у женщин.
И эректильная дисфукнция, сложности с наступлением оргазма (слишком быстро или слишком долго), и тоже невозможность переключиться на секс у мужчин.
Так или иначе все это про сложности с возбуждением.
Оно или не наступает, или наступает слишком резко, или слишком быстро заканчивается, или держится слишком долго, не завершаясь разрядкой. Возбуждение явление тонко организованное и зависящее от многих факторов.
Возбуждение - это телесная реакция организме на стимулы, поступающие из окружающей среды.
Стимулы могут быть отталкивающими, могу быть привлекающими, а могут смешанными или неоднозначными. И вот два последние вида вызывают больше всего напряжения.
Возбуждение возникает в контакте организма и среды. А где же еще ему возникать? Мечтать о ком-то - это тоже форма контакта.
Возбуждение и новизна тесно связаны. Чем больше новизна, тем выше возбуждение. Но с каким эмоциональным зарядом связано это возбуждение?
Возбуждение страха и возбуждение стыда - тоже возбуждение, но причем тут секс?
В результате каких стимулов оно возникло?
Отталкивающих или привлекающих?
Традиционно принято работать с сексуальным возбуждением через увеличение новизны. Отсюда советы про сменить позу, секс-игрушки, новых/дополнительных партнеров и другие кинки-практики.
Но мы пойдем другим путем — будем работать не на увеличение возбуждения, а исследовать то, что его тормозит.
Знать не только свой «газ», но и свой «тормоз». Об этом рассказывает Эмили Нагоски в «Как хочет женщина». И я нахожу этот подход более эффективным, терапевтичным и даже развивающим.
Однако, полагаю, что верен он не только для женщин, но и для мужчин.
Продолжение завтра.
Это серия постов о человеческой сексуальности и возбуждении, в которые я исследовала этот феномен, опираясь на свою терапевтическую практику и гештальт-теорию.
Тексты написаны во второй половине 2021 года.
Многие затруднения в сексуальной сфере, о которых я слышу от клиентов, связаны со сложностями в замечании, проживании и предъявлении своего возбуждения партнеру.
Это и сложности с достижением оргазма, и вагинизм, и «не могу отключить голову» у женщин.
И эректильная дисфукнция, сложности с наступлением оргазма (слишком быстро или слишком долго), и тоже невозможность переключиться на секс у мужчин.
Так или иначе все это про сложности с возбуждением.
Оно или не наступает, или наступает слишком резко, или слишком быстро заканчивается, или держится слишком долго, не завершаясь разрядкой. Возбуждение явление тонко организованное и зависящее от многих факторов.
Возбуждение - это телесная реакция организме на стимулы, поступающие из окружающей среды.
Стимулы могут быть отталкивающими, могу быть привлекающими, а могут смешанными или неоднозначными. И вот два последние вида вызывают больше всего напряжения.
Возбуждение возникает в контакте организма и среды. А где же еще ему возникать? Мечтать о ком-то - это тоже форма контакта.
Возбуждение и новизна тесно связаны. Чем больше новизна, тем выше возбуждение. Но с каким эмоциональным зарядом связано это возбуждение?
Возбуждение страха и возбуждение стыда - тоже возбуждение, но причем тут секс?
В результате каких стимулов оно возникло?
Отталкивающих или привлекающих?
Традиционно принято работать с сексуальным возбуждением через увеличение новизны. Отсюда советы про сменить позу, секс-игрушки, новых/дополнительных партнеров и другие кинки-практики.
Но мы пойдем другим путем — будем работать не на увеличение возбуждения, а исследовать то, что его тормозит.
Знать не только свой «газ», но и свой «тормоз». Об этом рассказывает Эмили Нагоски в «Как хочет женщина». И я нахожу этот подход более эффективным, терапевтичным и даже развивающим.
Однако, полагаю, что верен он не только для женщин, но и для мужчин.
Продолжение завтра.
Секс. Возбуждение и рост человеческой личности — 2
Продолжим исследовать, что тормозит сексуальное возбуждение?
Сексуальное возбуждение тормозит отсутствие безопасности. Точка.
Об отсутствии безопасности сигнализируют такие переживания: ужас, испуг, страх, испуг, стыд, вина. Все это биологические и социальные регуляторы возбуждения. Их задача нас притормозить, иногда буквально остановить. И заставить оглядеться — а что такое происходит-то вокруг, ежели я такое чувствую. И задача тут именно оглядеться и, возможно, даже делать ноги, а не пытаться себя возбудить или «уломать»
О чем эти эмоции сигнализируют?
Ужас — угроза физической безопасности, здоровью и даже жизни.
Испуг — произошло что-то неожиданное, потеряно равновесие.
Страх — тут много всего-то расскажу во второй половине поста.
Стыд — реакция на отсутсвие поддержки со стороны другого, переживание своей неуместности и неуместности своих действий.
Вина — осознание причинённого другому ущерба.
Я не буду сейчас подробно останавливаться на разборе этих переживаний и того, как с ними жить — на канале очень информации об эмоциях по тегу #неудобные_эмоции.
А пока вернёмся к безопасности и подробнее рассмотрим страх.
Страх — это эмоциональный отклик на нарушение безопасности. То есть мне было безопасно и перестало.
И раз уж страх определяется через безопасность, то давайте разберёмся из чего она складывается.
Во-первых, ресурсы. Материальные, финансовые, физические, эмоциональные, интеллектуальные. Чем ресурсов больше, тем безопасней. А если их мало или доступ к ним затруднён, то небезопасно. А значит, в ситуации, где один партнёр существенно превосходит другого в ресурсах (в том числе физических, если мы говорим о сексе как о телесном контакте), то второму может быть страшно, то есть небезопасно.
Во-вторых, власть как возможность делать то, что хочу. Делать это с собой, делать это с другим. Отсутсвие или дисбаланс власти в постели вызывает страх (если дисбаланс власти не был закреплён в контракте, конечно).
В-третьих, контроль как возможность ограничивать нежелательное воздействие и не вовлекаться в него. То самое «нет значит нет». И тут лайфхакер про абъюз, в том числе в сексе: абьюзер не останавливается, услышав «нет», возможно, меняет тактику, но не останавливается. Если нет уверенности, что мое «нет» будет услышано, если мое «нет» остаётся не услышанным — страшно.
В-четвёртых, определенность — что происходит, с кем, сколько планируется участников, в какой форме, когда домой вернуться родители, или дети, или и те и другие вместе ;) Неопределённость снижает уровень безопасности, сильная неопределённость вызывает страх.
В-пятых, предсказуемость. Излишек предсказуемости уменьшает возбуждение (до этой темы мы обязательно доберёмся), а ее недостаток — чувство безопасности, а значит и сексуальное возбуждение. Скажем так, если не удаётся определить, какой шаг будет следующим и каков круг возможных вариантов контакта, то будет небезопасненько.
И в-шестых, как ни парадоксально само возбуждение и страх перед ним или стыд его проявить. В возбуждённом состоянии мы можем решиться на такие сексуальные практики, на которые бы не решились в спокойном состоянии. Порой бывает стыдно демонстрировать и проявлять своё возбуждение. В возбуждении мы можем сделать что-то, за что потом будет стыдно или виновато - и все это небезопасно.
Шесть пунктов, из которых складывается ощущение безопасности.
Часто можно обнаружить, что небезопасно сразу из-за нескольких пунктов: выраженный дисбаланс ресурсов приводит к невозможности осуществлять власть и контроль, как следствие вносить свои коррективы в сексуальное взаимодействие, делая его достаточно предсказуем и определенным для себя.
И напомню, что безопасность — это базовая потребность.
Завтра продолжим.
Продолжим исследовать, что тормозит сексуальное возбуждение?
Сексуальное возбуждение тормозит отсутствие безопасности. Точка.
Об отсутствии безопасности сигнализируют такие переживания: ужас, испуг, страх, испуг, стыд, вина. Все это биологические и социальные регуляторы возбуждения. Их задача нас притормозить, иногда буквально остановить. И заставить оглядеться — а что такое происходит-то вокруг, ежели я такое чувствую. И задача тут именно оглядеться и, возможно, даже делать ноги, а не пытаться себя возбудить или «уломать»
О чем эти эмоции сигнализируют?
Ужас — угроза физической безопасности, здоровью и даже жизни.
Испуг — произошло что-то неожиданное, потеряно равновесие.
Страх — тут много всего-то расскажу во второй половине поста.
Стыд — реакция на отсутсвие поддержки со стороны другого, переживание своей неуместности и неуместности своих действий.
Вина — осознание причинённого другому ущерба.
Я не буду сейчас подробно останавливаться на разборе этих переживаний и того, как с ними жить — на канале очень информации об эмоциях по тегу #неудобные_эмоции.
А пока вернёмся к безопасности и подробнее рассмотрим страх.
Страх — это эмоциональный отклик на нарушение безопасности. То есть мне было безопасно и перестало.
И раз уж страх определяется через безопасность, то давайте разберёмся из чего она складывается.
Во-первых, ресурсы. Материальные, финансовые, физические, эмоциональные, интеллектуальные. Чем ресурсов больше, тем безопасней. А если их мало или доступ к ним затруднён, то небезопасно. А значит, в ситуации, где один партнёр существенно превосходит другого в ресурсах (в том числе физических, если мы говорим о сексе как о телесном контакте), то второму может быть страшно, то есть небезопасно.
Во-вторых, власть как возможность делать то, что хочу. Делать это с собой, делать это с другим. Отсутсвие или дисбаланс власти в постели вызывает страх (если дисбаланс власти не был закреплён в контракте, конечно).
В-третьих, контроль как возможность ограничивать нежелательное воздействие и не вовлекаться в него. То самое «нет значит нет». И тут лайфхакер про абъюз, в том числе в сексе: абьюзер не останавливается, услышав «нет», возможно, меняет тактику, но не останавливается. Если нет уверенности, что мое «нет» будет услышано, если мое «нет» остаётся не услышанным — страшно.
В-четвёртых, определенность — что происходит, с кем, сколько планируется участников, в какой форме, когда домой вернуться родители, или дети, или и те и другие вместе ;) Неопределённость снижает уровень безопасности, сильная неопределённость вызывает страх.
В-пятых, предсказуемость. Излишек предсказуемости уменьшает возбуждение (до этой темы мы обязательно доберёмся), а ее недостаток — чувство безопасности, а значит и сексуальное возбуждение. Скажем так, если не удаётся определить, какой шаг будет следующим и каков круг возможных вариантов контакта, то будет небезопасненько.
И в-шестых, как ни парадоксально само возбуждение и страх перед ним или стыд его проявить. В возбуждённом состоянии мы можем решиться на такие сексуальные практики, на которые бы не решились в спокойном состоянии. Порой бывает стыдно демонстрировать и проявлять своё возбуждение. В возбуждении мы можем сделать что-то, за что потом будет стыдно или виновато - и все это небезопасно.
Шесть пунктов, из которых складывается ощущение безопасности.
Часто можно обнаружить, что небезопасно сразу из-за нескольких пунктов: выраженный дисбаланс ресурсов приводит к невозможности осуществлять власть и контроль, как следствие вносить свои коррективы в сексуальное взаимодействие, делая его достаточно предсказуем и определенным для себя.
И напомню, что безопасность — это базовая потребность.
Завтра продолжим.
Секс. Возбуждение и рост человеческой личности — 3
Продолжаю публиковать свои размышления о сексуальном возбуждения с помощью текста и гештальт-теории.
А также продолжаю приглашать гештальт-терапевтов на свою супервизорскую группу «О сексуальности». Подробности в прикрепленном файле.
Сексуальное возбуждение возникает при достаточном уровне безопасности.
То есть если возбуждение возникло, то в данной конкретной ситуации было достаточно безопасно.
Это, вероятно, означает, что происходило то, что вам нравилось, у вас была возможность это остановить, если бы разонравилось, и вы не испытывали (или почти не испытывали) ужаса, испуга, страха, стыда и вины, то есть эмоций возбуждение тормозящих.
И скорее всего вы чувствовали себя достаточно свободно и могли действовать спонтанно, двигаясь за своими импульсами. И в этом случае какая-то степень опасности и риска, например, быть обнаруженными, может быть возбуждающей — эдакая перчинка получается.
Возбуждение и безопасность — это то, что возникает в ситуации. В каждой конкретной ситуации. Ни одно, ни второе не существует абстрактно, как конь в вакууме.
Например, вы собирались заняться сексом, возбуждение нарастало… а потом что-то произошло, ситуация изменилась и возбуждение стало падать у одного или обоих партнеров. Не произошла эрекция или увлажнение и набухание вульвы. Остановлюсь на физиологических проявлениях.
Это что-то произошло между вами в этой конкретной ситуации сексуального взаимодействия, а не когда-то. Оно произошло сейчас.
Даже если что-то триггернуло и напомнило какой-то прошлый болезненный опыт.
Этот триггер случился сейчас.
Безопасность была нарушена сейчас.
В этой ситуации этого взаимодействия между вот этими вот людьми.
И это хорошая новость. Это означает, что прямо сейчас появляется возможность сделать вот эту вот конкретную ситуацию более безопасной.
Но не через усиление напора и скорости взаимодействия, не через игнорирование этого триггера, ужимание его в себе, а через замедление вплоть до полной остановки. Мы не жмём на газ, мы создаём для себя возможность отпустить тормоз.
Эмоции, свидетельствующие о небезопасности, — это тормозящие возбуждение переживания, задача которых нас замедлить, чтобы мы осмотрелись — а что вообще происходит-то?
Так давайте использовать эти переживания по назначению, то есть замедляться и осматриваться.
Тут могут помочь следующие вопросы:
•Что я сейчас чувствую? Эмоции? Ощущения в теле? Или я не ощущаю своего тела, а только мысли носятся в голове на огромной скорости?
•Я действительно хочу то, что сейчас происходит? Я делаю это добровольно?
•Не слишком ли быстро?
•Мне это нравится?
•Меня это пугает?
•Это угрожает моей физической безопасности?
•Это угрожает моей эмоциональной безопасности?
•Это угрожает моей социальной безопасности?
•Я хочу сейчас продолжать? Я хочу продолжать с этим человеком, в этих обстоятельствах?
И отвечая на эти вопросы, принимать решение о том, как эта конкретная ситуация будет развиваться дальше.
Иногда для восстановления чувства безопасности и способности действовать спонтанно необходимо полностью прекратить сексуальное взаимодействие в этой конкретной ситуации, иногда нужна пауза, иногда достаточно немного замедлиться и поговорить с партнером. Бывает по-разному.
Попытка жать на газ при выжатом тормозе приведёт к ещё большему напряжению и снижению возбуждения.
Попробуйте наоборот — отпустить газ, замедлиться, оглядеться, убедиться, что ситуация безопасна — тогда понемногу отпустится и тормоз.
И возбуждение в этой новой более безопасной ситуации спонтанно возникнет.
Для секса принцип «тише едешь дальше будешь» справедлив.
Продолжаю публиковать свои размышления о сексуальном возбуждения с помощью текста и гештальт-теории.
А также продолжаю приглашать гештальт-терапевтов на свою супервизорскую группу «О сексуальности». Подробности в прикрепленном файле.
Сексуальное возбуждение возникает при достаточном уровне безопасности.
То есть если возбуждение возникло, то в данной конкретной ситуации было достаточно безопасно.
Это, вероятно, означает, что происходило то, что вам нравилось, у вас была возможность это остановить, если бы разонравилось, и вы не испытывали (или почти не испытывали) ужаса, испуга, страха, стыда и вины, то есть эмоций возбуждение тормозящих.
И скорее всего вы чувствовали себя достаточно свободно и могли действовать спонтанно, двигаясь за своими импульсами. И в этом случае какая-то степень опасности и риска, например, быть обнаруженными, может быть возбуждающей — эдакая перчинка получается.
Возбуждение и безопасность — это то, что возникает в ситуации. В каждой конкретной ситуации. Ни одно, ни второе не существует абстрактно, как конь в вакууме.
Например, вы собирались заняться сексом, возбуждение нарастало… а потом что-то произошло, ситуация изменилась и возбуждение стало падать у одного или обоих партнеров. Не произошла эрекция или увлажнение и набухание вульвы. Остановлюсь на физиологических проявлениях.
Это что-то произошло между вами в этой конкретной ситуации сексуального взаимодействия, а не когда-то. Оно произошло сейчас.
Даже если что-то триггернуло и напомнило какой-то прошлый болезненный опыт.
Этот триггер случился сейчас.
Безопасность была нарушена сейчас.
В этой ситуации этого взаимодействия между вот этими вот людьми.
И это хорошая новость. Это означает, что прямо сейчас появляется возможность сделать вот эту вот конкретную ситуацию более безопасной.
Но не через усиление напора и скорости взаимодействия, не через игнорирование этого триггера, ужимание его в себе, а через замедление вплоть до полной остановки. Мы не жмём на газ, мы создаём для себя возможность отпустить тормоз.
Эмоции, свидетельствующие о небезопасности, — это тормозящие возбуждение переживания, задача которых нас замедлить, чтобы мы осмотрелись — а что вообще происходит-то?
Так давайте использовать эти переживания по назначению, то есть замедляться и осматриваться.
Тут могут помочь следующие вопросы:
•Что я сейчас чувствую? Эмоции? Ощущения в теле? Или я не ощущаю своего тела, а только мысли носятся в голове на огромной скорости?
•Я действительно хочу то, что сейчас происходит? Я делаю это добровольно?
•Не слишком ли быстро?
•Мне это нравится?
•Меня это пугает?
•Это угрожает моей физической безопасности?
•Это угрожает моей эмоциональной безопасности?
•Это угрожает моей социальной безопасности?
•Я хочу сейчас продолжать? Я хочу продолжать с этим человеком, в этих обстоятельствах?
И отвечая на эти вопросы, принимать решение о том, как эта конкретная ситуация будет развиваться дальше.
Иногда для восстановления чувства безопасности и способности действовать спонтанно необходимо полностью прекратить сексуальное взаимодействие в этой конкретной ситуации, иногда нужна пауза, иногда достаточно немного замедлиться и поговорить с партнером. Бывает по-разному.
Попытка жать на газ при выжатом тормозе приведёт к ещё большему напряжению и снижению возбуждения.
Попробуйте наоборот — отпустить газ, замедлиться, оглядеться, убедиться, что ситуация безопасна — тогда понемногу отпустится и тормоз.
И возбуждение в этой новой более безопасной ситуации спонтанно возникнет.
Для секса принцип «тише едешь дальше будешь» справедлив.
Секс. Возбуждение и рост человеческой личности — 4
Безопасность у каждого своя и в каждой конкретной ситуации подразумевает разное.
То, что безопасно для меня, вовсе не факт, что безопасно для партнёра.
То, что безопасно для меня сегодня, может быть совсем не безопасно для меня завтра. Например, незащищённый секс даже в длительных закрытых отношениях — безопасен сегодня в определённый день цикла, а вот завтра — не факт.
Есть такая фраза, принадлежащая Маргарет Этвуд, по одноименной книге которой снят сериал «Рассказ служанки» — «Мужчины боятся, что женщины будут смеяться над ними. А женщины боятся, что мужчины будут их убивать»
Это очень жесткая фраза, очень страшная. Я нахожу ее такой. И привожу ее здесь именно для того, чтобы подчеркнуть возможную разницу в опыте, в том числе сексуальном, у партнеров. Это разница может быть столь велика, что один может даже не догадываться, что есть в бекграунде у второго.
Также я привожу эту фразу потому, что мой опыт терапии и наблюдения за мужчинами и женщинами говорит, что
мужчины, имеющие трудности с сексуальным возбуждением,
в прошлом сталкивались с нарушением их безопасности в виде насмешек, пристыживания, обесценивания, отвержения. И это очень болезненный и драматичный опыт, который требует вдумчивой и бережной работы в терапии.
Женщины, имеющие трудности с сексуальным возбуждением, сталкивались с такими нарушениями безопасности, но также ещё и с физической опасностью начиная от эксгибиционистов в парке до изнасилования. И это очень болезненный и драматичный опыт, который требует вдумчивой и бережной работы в терапии.
И это не значит, что нет мужчин с таким опытом, или нет женщин без него.
Я пишу своих наблюдениях и о некоторой наблюдаемой мной статистике.
Какой здесь можно сделать вывод?
Никогда не стоит судить по себе, у каждого свой опыт.
Безопасность у каждого своя и в каждой конкретной ситуации подразумевает разное.
То, что безопасно для меня, вовсе не факт, что безопасно для партнёра.
То, что безопасно для меня сегодня, может быть совсем не безопасно для меня завтра. Например, незащищённый секс даже в длительных закрытых отношениях — безопасен сегодня в определённый день цикла, а вот завтра — не факт.
Есть такая фраза, принадлежащая Маргарет Этвуд, по одноименной книге которой снят сериал «Рассказ служанки» — «Мужчины боятся, что женщины будут смеяться над ними. А женщины боятся, что мужчины будут их убивать»
Это очень жесткая фраза, очень страшная. Я нахожу ее такой. И привожу ее здесь именно для того, чтобы подчеркнуть возможную разницу в опыте, в том числе сексуальном, у партнеров. Это разница может быть столь велика, что один может даже не догадываться, что есть в бекграунде у второго.
Также я привожу эту фразу потому, что мой опыт терапии и наблюдения за мужчинами и женщинами говорит, что
мужчины, имеющие трудности с сексуальным возбуждением,
в прошлом сталкивались с нарушением их безопасности в виде насмешек, пристыживания, обесценивания, отвержения. И это очень болезненный и драматичный опыт, который требует вдумчивой и бережной работы в терапии.
Женщины, имеющие трудности с сексуальным возбуждением, сталкивались с такими нарушениями безопасности, но также ещё и с физической опасностью начиная от эксгибиционистов в парке до изнасилования. И это очень болезненный и драматичный опыт, который требует вдумчивой и бережной работы в терапии.
И это не значит, что нет мужчин с таким опытом, или нет женщин без него.
Я пишу своих наблюдениях и о некоторой наблюдаемой мной статистике.
Какой здесь можно сделать вывод?
Никогда не стоит судить по себе, у каждого свой опыт.
Ближайшие анонсы
Для не (только) терапевтов
Два моих самых любимых воркшопа.
🫰🏻Тематический онлайн семинар «Страх, стыд и смущение в сексе» — 1 ноября в 19:00 по мск, длительность 3 часа, стоимость 20 000 amd
🫰🏻Тематический онлайн семинар «О деньгах» — 6 ноября в 19:00 по мск, длительность 3 часа, стоимость 20 000 amd
Подробности об обоих семинарах тут.
Для тех, кто хочет стать гештальт-терапевтами
🫰🏻В субботу 12 октября мы с Вадимом Ивановским проведем трех-часовой (бесплатный) тест-драйв обучения гештальт-терапии — 17:00-20:00 по СЕТ.
Подробности спросите у меня @annyutenko
Если вы размышляете о получении гештальт-образования, то приходите будем вместе пробовать, как оно вам.
🫰🏻А с февраля стартует наша первая совместная с Вадимом Ивановским Первая ступень Базовой программы в МИГ.
И конечно… напоминаю)
Для терапевтов:
🫰🏻Супервизорская группа «О сексуальности», старт 8 ноября 2024, подробности в закрепленном посте.
🫰🏻Курс «Тот, кто пишет», старт в январе 2025, подробности в закрепленном посте.
И там и там есть еще пара мест)
Для не (только) терапевтов
Два моих самых любимых воркшопа.
🫰🏻Тематический онлайн семинар «Страх, стыд и смущение в сексе» — 1 ноября в 19:00 по мск, длительность 3 часа, стоимость 20 000 amd
🫰🏻Тематический онлайн семинар «О деньгах» — 6 ноября в 19:00 по мск, длительность 3 часа, стоимость 20 000 amd
Подробности об обоих семинарах тут.
Для тех, кто хочет стать гештальт-терапевтами
🫰🏻В субботу 12 октября мы с Вадимом Ивановским проведем трех-часовой (бесплатный) тест-драйв обучения гештальт-терапии — 17:00-20:00 по СЕТ.
Подробности спросите у меня @annyutenko
Если вы размышляете о получении гештальт-образования, то приходите будем вместе пробовать, как оно вам.
🫰🏻А с февраля стартует наша первая совместная с Вадимом Ивановским Первая ступень Базовой программы в МИГ.
И конечно… напоминаю)
Для терапевтов:
🫰🏻Супервизорская группа «О сексуальности», старт 8 ноября 2024, подробности в закрепленном посте.
🫰🏻Курс «Тот, кто пишет», старт в январе 2025, подробности в закрепленном посте.
И там и там есть еще пара мест)
Telegraph
ДВА СЕМИНАРА В НОЯБРЕ
Это два моих любимых семинара, которые я уже много лет провожу онлайн и оффлайн. Один из них о сексе, а второй о деньгах. Не могу сказать, что больше ничего меня не интересует, но это точно привлекает мое внимание. Это не лекции и не вебинары, это тематическия…
Вчера мы с Вадимом Ивановским провели тест-драйв обучения гештальт-терапии.
Во-первых, вышла отличная трехчасовая группа — спасибо участникам и моему со-ведущему.
Во-вторых, это был мой дебют как будущего преподавателя (а гештальт институтах обычно тренеры, но в МИГе преподаватели и мне так больше нравится). И я это очень рада.
Тест-драйвы будут в декабре и январе, а старт нашей обучающей группы в феврале.
У нас в горах невероятно красивая осень. Решила вам ее показать. Это горное озеро Гош.
В Ереване, конечно, гораздо теплее. Но этот туман, эти листья…
А завтра я опубликую последний текст в серии «Секс. Возбуждение и рост человеческой личности», но недели сексуальности продолжаются)
Во-первых, вышла отличная трехчасовая группа — спасибо участникам и моему со-ведущему.
Во-вторых, это был мой дебют как будущего преподавателя (а гештальт институтах обычно тренеры, но в МИГе преподаватели и мне так больше нравится). И я это очень рада.
Тест-драйвы будут в декабре и январе, а старт нашей обучающей группы в феврале.
У нас в горах невероятно красивая осень. Решила вам ее показать. Это горное озеро Гош.
В Ереване, конечно, гораздо теплее. Но этот туман, эти листья…
А завтра я опубликую последний текст в серии «Секс. Возбуждение и рост человеческой личности», но недели сексуальности продолжаются)
Секс. Возбуждение и рост человеческой личности — 5
И снова о важности безопасности для разворачивания сексуального возбуждения.
🌹Представьте себе цветок, который собрался распускаться - это метафора сексуального возбуждения. Лепестки, тычинки, пестик набухают, наполняются, открываются… а потом бамс! — и заморозки, а это метафора изменения ситуации на небезопасную. Цветочек сжимается, скукоживается и не зацветает.🥀
Я выделю три основных типа небезопасных ситуаций.
Во-первых, интенсивная. Это прямо здесь и сейчас происходит что-то, что угрожает нашему физическому или эмоциональному состоянию: возможно, что-то пугает, или имеет место быть насилие и давление, или высмеивание и обесценивание, или что-то еще.
Любопытно, что сюда относятся и сложности с эрекцией от большой влюбленности: прямо сейчас так много возбуждения, что психика реагирует на такую ситуацию, как на недостаточно безопасную, и… не встает. Тут в помощь — паузы в словах (и делах).
Вообще, отсутсвие спешки очень помогает в сексе.
Спешить стоит только в том случае, если ситуация опасная и подразумевает физическое и эмоциональное насилие, а значит, стоит как можно скорее из этой ситуации сбежать, увеличить дистанцию то есть.
Во-вторых, неинтенсивная, фоновая небезопасность.
Она не позволяет расслабиться, сохраняется постоянное напряжение, бдительность. Наш метафорический цветочек все время мерзнет и никак не может распуститься. Только собрался - опять ветер.
В данном случае речь идет не только о ситуациях, связанных с сексом. В принципе тревожный или напряженный жизненный фон может приводить к снижению либидо. И очень важно это признавать и учитывать, не требуя от себя постельных подвигов перед важной встречей, или когда болеют дети, или запланирован переезд, смена работы или просто очередная волна ковида может изрядно подпортить бизнес и нервы.
С этим нередко приходят в терапию. И задача здесь — осознать реальный жизненный фон и отстать от себя. Так бывает. И здесь важнее работать с этим фоном, чем с возбуждением. Да, закончить ремонт, да, поменять с работы, да, меньше общаться с родителями и т.п.
И еще один тип ситуации - это перенос ранее пережитых чувств и отношений на то, что происходит сейчас, и того, с кем это происходит. Это перенос раннего сексуального или шире интимного опыта на последующие, когда пережитый там и тогда стыд иди страх, накладывают сильнейший, вплоть до психосоматических реакций, отпечаток на происходящее сейчас.
Такие ситуации порождают целый набор разнообразных сложностей: нет возбуждения у женщин и эректильная дисфункция у мужчин, вагинизм, аноргазмия и даже преждевременная эякуляция - высока вероятность, что мы имеем дело с переносом прошлого травматичного опыта.
Здесь требуется чуткая и внимательная терапевтическая работа по распаковывание болезненного переживания и обнаружению, что случившиеся в прошлом и более не повторится.
Ну, и последнее.
Конечно, указанные мною три типа прекрасно между собой комбинируются и накладываются друг на друга, мешая сексуальному возбуждения, как мешают цветочку заморозки.
Прошлый травматичный опыт, накладывается на текущий тревожный фон и обостряется неаккуратным, обесценивающим высказыванием партнера – ну и какой тут секс?
Вот поэтому я настаиваю, что сложности в сексе - это во многом про недостаточную безопасность, что возбуждение не расцветает в неподходящей среде, когда страшно или стыдно, что нужно снимать ногу с тормоза, а не жать на газ. Больше можно прочитать в предыдущих постах.
Этот цикл не закончен, возможно, я сделаю это позже)
А пока… продолжим о сексуальности, но немного в другом ключе.
И напоминаю о двух своих проектах на эту тему — супервизорской группе и онлайн семинаре.
И снова о важности безопасности для разворачивания сексуального возбуждения.
🌹Представьте себе цветок, который собрался распускаться - это метафора сексуального возбуждения. Лепестки, тычинки, пестик набухают, наполняются, открываются… а потом бамс! — и заморозки, а это метафора изменения ситуации на небезопасную. Цветочек сжимается, скукоживается и не зацветает.🥀
Я выделю три основных типа небезопасных ситуаций.
Во-первых, интенсивная. Это прямо здесь и сейчас происходит что-то, что угрожает нашему физическому или эмоциональному состоянию: возможно, что-то пугает, или имеет место быть насилие и давление, или высмеивание и обесценивание, или что-то еще.
Любопытно, что сюда относятся и сложности с эрекцией от большой влюбленности: прямо сейчас так много возбуждения, что психика реагирует на такую ситуацию, как на недостаточно безопасную, и… не встает. Тут в помощь — паузы в словах (и делах).
Вообще, отсутсвие спешки очень помогает в сексе.
Спешить стоит только в том случае, если ситуация опасная и подразумевает физическое и эмоциональное насилие, а значит, стоит как можно скорее из этой ситуации сбежать, увеличить дистанцию то есть.
Во-вторых, неинтенсивная, фоновая небезопасность.
Она не позволяет расслабиться, сохраняется постоянное напряжение, бдительность. Наш метафорический цветочек все время мерзнет и никак не может распуститься. Только собрался - опять ветер.
В данном случае речь идет не только о ситуациях, связанных с сексом. В принципе тревожный или напряженный жизненный фон может приводить к снижению либидо. И очень важно это признавать и учитывать, не требуя от себя постельных подвигов перед важной встречей, или когда болеют дети, или запланирован переезд, смена работы или просто очередная волна ковида может изрядно подпортить бизнес и нервы.
С этим нередко приходят в терапию. И задача здесь — осознать реальный жизненный фон и отстать от себя. Так бывает. И здесь важнее работать с этим фоном, чем с возбуждением. Да, закончить ремонт, да, поменять с работы, да, меньше общаться с родителями и т.п.
И еще один тип ситуации - это перенос ранее пережитых чувств и отношений на то, что происходит сейчас, и того, с кем это происходит. Это перенос раннего сексуального или шире интимного опыта на последующие, когда пережитый там и тогда стыд иди страх, накладывают сильнейший, вплоть до психосоматических реакций, отпечаток на происходящее сейчас.
Такие ситуации порождают целый набор разнообразных сложностей: нет возбуждения у женщин и эректильная дисфункция у мужчин, вагинизм, аноргазмия и даже преждевременная эякуляция - высока вероятность, что мы имеем дело с переносом прошлого травматичного опыта.
Здесь требуется чуткая и внимательная терапевтическая работа по распаковывание болезненного переживания и обнаружению, что случившиеся в прошлом и более не повторится.
Ну, и последнее.
Конечно, указанные мною три типа прекрасно между собой комбинируются и накладываются друг на друга, мешая сексуальному возбуждения, как мешают цветочку заморозки.
Прошлый травматичный опыт, накладывается на текущий тревожный фон и обостряется неаккуратным, обесценивающим высказыванием партнера – ну и какой тут секс?
Вот поэтому я настаиваю, что сложности в сексе - это во многом про недостаточную безопасность, что возбуждение не расцветает в неподходящей среде, когда страшно или стыдно, что нужно снимать ногу с тормоза, а не жать на газ. Больше можно прочитать в предыдущих постах.
Этот цикл не закончен, возможно, я сделаю это позже)
А пока… продолжим о сексуальности, но немного в другом ключе.
И напоминаю о двух своих проектах на эту тему — супервизорской группе и онлайн семинаре.
Немного о том, как я работаю с темой сексуальности в терапии и супервизии
🤍 Феноменологическое исследование того, что есть, того, что возникает в контакте, то, к чему приглашает ситуация, как я полагаю, лучше всего подходит для работы с темами, полными уязвимости.
Опора на феноменологию позволяет нам избежать пристыживания с одной стороны, и найти путь между этическими Сциллой и Харибдой с другой, не впадая в морализаторство или, наоборот, попустительство.
🤍 Обращение к теории Self (см. мои посты о безопасности, опубликованные на прошлой неделе) дает возможность замечать и любоваться тем творческим процессом адаптации среды и себя в ней, в котором сейчас существует клиент.
И искать, а может вместе с клиентом (и супервизантом, конечно) изобретать необходимую ему поддержку. Даже если это конфронтация.
🤍 Перспектива поля и ситуации дает нам свободу обнаруживать причины иначе, иначе осознавать себя и свой вклад в происходящим с клиентом или супервизантом.
А главное — замечать и осознавать какой я (Self) возникает в этом разворачивающемся контакте, интересоваться этим и, позволяя этому быть, давать возможность клиенту или супервизанту быть или возникать каким-то (более творческим, свободным, уязвимым) в моем присутствии.
🤍 Исследование телесного процесса и вовлечение тела и дыхания в исцеление обогащает терапевтическую работу, а обращение к личной истории углубляет ее.
🤍 И конечно, эмоции, переживания и чувства — необходимы и для работы с темой сексуальности, и с темой творчества, без них нам не выбраться из замкнутого круга ретрофлексии, препятствующего самовыражению и удовольствию. И в жизни. И в работе.
Продолжаю приглашать вас на свою супервизорскую группу «О сексуальности» и два онлайн семинара:
«Страх, стыд и смущение в сексе» — 1 ноября в 20:00 по Еревану
«О деньгах» — 6 ноября в 20:00 по Еревану
Супервизорская группа «О сексуальности» стартует 8 ноября.
Опора на феноменологию позволяет нам избежать пристыживания с одной стороны, и найти путь между этическими Сциллой и Харибдой с другой, не впадая в морализаторство или, наоборот, попустительство.
И искать, а может вместе с клиентом (и супервизантом, конечно) изобретать необходимую ему поддержку. Даже если это конфронтация.
А главное — замечать и осознавать какой я (Self) возникает в этом разворачивающемся контакте, интересоваться этим и, позволяя этому быть, давать возможность клиенту или супервизанту быть или возникать каким-то (более творческим, свободным, уязвимым) в моем присутствии.
Продолжаю приглашать вас на свою супервизорскую группу «О сексуальности» и два онлайн семинара:
«Страх, стыд и смущение в сексе» — 1 ноября в 20:00 по Еревану
«О деньгах» — 6 ноября в 20:00 по Еревану
Супервизорская группа «О сексуальности» стартует 8 ноября.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Завтра стартует 16 модуль моего обучения во Французском институте гештальт-терапии, его ведет Марианно Пиццементи из Турина, мы будет говорить о патологии в сфере сексуального. Наверное)
Еду и думаю, а что в моей личной истории затронет модуль, какие чувства поднимутся, какая я там появлюсь. Немножко страшно.
Завтра начинается новый, четвертый и последний учебный год на этой программе повышения квалификации, которая включает в себя и углубленное изучение нашей теории, и перспективы поля и ситуации, и то, что можно было бы назвать клинической специализацией.
Оказалось, что наша программа относится к большим программам IFGT и у Жана-Мари, не все учатся у него так много и долго.
Я еду на учебу и думаю о том, что встречу своих коллег, которых не видела почти 4 месяца, узнаю, как их дела, кто где, что с кем… соскучилась.
Еду и думаю, что мы снова учимся в новом месте. Я неплохо знаю тот район Тбилиси, но совсем не знаю, как выглядит наш новый зал. И поэтому… когда думаю о предстоящем модуле представляю наш прежний, так мне полюбившийся за прошлый год дом… это будет уже наше в общей сложности шестое место. Интересно, как мне будет там? Но я знаю, где поблизости отличная кофейня. Даже несколько.
А еще… сегодня я собиралась ехать на микроавтобусе, но у нас какое-то ненастье, слишком много дождей, а дороги горные. Вряд ли затопит, как весной… но я сегодня лечу.
Полчаса над горами. Взлетели, вдох-выдох, и на посадку.
Завтра на учебу, а пока немножко поработаю, увижу кого-то из друзей и надеюсь, что погода позволит мне погулять по Тбилиси.
Как мне будет в нем теперь?
Фото сделано в Тбилисской галерее в мае 22 года, когда я жила в этом городе.
#учусь_у_робина
Еду и думаю, а что в моей личной истории затронет модуль, какие чувства поднимутся, какая я там появлюсь. Немножко страшно.
Завтра начинается новый, четвертый и последний учебный год на этой программе повышения квалификации, которая включает в себя и углубленное изучение нашей теории, и перспективы поля и ситуации, и то, что можно было бы назвать клинической специализацией.
Оказалось, что наша программа относится к большим программам IFGT и у Жана-Мари, не все учатся у него так много и долго.
Я еду на учебу и думаю о том, что встречу своих коллег, которых не видела почти 4 месяца, узнаю, как их дела, кто где, что с кем… соскучилась.
Еду и думаю, что мы снова учимся в новом месте. Я неплохо знаю тот район Тбилиси, но совсем не знаю, как выглядит наш новый зал. И поэтому… когда думаю о предстоящем модуле представляю наш прежний, так мне полюбившийся за прошлый год дом… это будет уже наше в общей сложности шестое место. Интересно, как мне будет там? Но я знаю, где поблизости отличная кофейня. Даже несколько.
А еще… сегодня я собиралась ехать на микроавтобусе, но у нас какое-то ненастье, слишком много дождей, а дороги горные. Вряд ли затопит, как весной… но я сегодня лечу.
Полчаса над горами. Взлетели, вдох-выдох, и на посадку.
Завтра на учебу, а пока немножко поработаю, увижу кого-то из друзей и надеюсь, что погода позволит мне погулять по Тбилиси.
Как мне будет в нем теперь?
Фото сделано в Тбилисской галерее в мае 22 года, когда я жила в этом городе.
#учусь_у_робина
Идет модуль про сексуальную агрессию. В нем очень много об удовольствии и способности взять за него ответственность.
И ведь это во многом так, не только в постели — обнаруживать свое удовольствие том, что происходит, в том что делаешь с другим или другими, обнаружить свою ответственность в том, как создаешь, конструируешь происходящее и свой кайф (или его отсутствие).
В работе, в творчестве, в отношениях, в финансовых вопросах, в том, как располагаешь себя в пространстве или поступаешь со своим временем, в том, как привлекаешь или отталкиваешь другого, признаешь или отвергаешь его, взаимодействуешь с ним…
Удовольствие — очень важная тема для меня. И мне сложно представить, как оно может происходить без моего соучастия в нем. Даже на массаже есть моя ответственность — прийти на сеанс не слишком голодной или уставшей, в процессе не думать или хотя бы меньше о тяжелом…. ну, массажиста еще выбрать того, с которым мне комфортно.
А сексуальна агрессия — это, оказывается, очередная гештальтисткая агрессия, которая не про аннигиляцию и разрушение, а про возможность встречи, когда двое ищут и создают движение друг к другу. И в этом есть удовольствие, и в этом есть и я, и другой. И форма у этого может быть разной. И это ответственность каждого — в том, какая форма тут возникает.
И того, кто говорит, и того, кто слушает. И того, кто проникает, и того, кто принимает. И того, кто пишет, и того, кто читает.
И да, сексуальная агрессия это вовсе не о сексуализированном насилии.
Насилие — это преступное действие, в котором насильник сводит другого до объекта, унижая и уничтожая самость другого, и порой насилие осуществляется по средством гениталий.
Марианно Пиццементи говорит об агрессии и сексуальности как о двух силах неизменно присутствующих в человеческом взаимодействии. Первая про разъединение, вторая про слияние. Первая дает импульс и направленность, вторая смягчает и придает форму.
Наш модуль начался очень бурно, продолжился очень мягко, посмотрим, каким будет третий день нашей встречи.
#учусь_у_робина
И ведь это во многом так, не только в постели — обнаруживать свое удовольствие том, что происходит, в том что делаешь с другим или другими, обнаружить свою ответственность в том, как создаешь, конструируешь происходящее и свой кайф (или его отсутствие).
В работе, в творчестве, в отношениях, в финансовых вопросах, в том, как располагаешь себя в пространстве или поступаешь со своим временем, в том, как привлекаешь или отталкиваешь другого, признаешь или отвергаешь его, взаимодействуешь с ним…
Удовольствие — очень важная тема для меня. И мне сложно представить, как оно может происходить без моего соучастия в нем. Даже на массаже есть моя ответственность — прийти на сеанс не слишком голодной или уставшей, в процессе не думать или хотя бы меньше о тяжелом…. ну, массажиста еще выбрать того, с которым мне комфортно.
А сексуальна агрессия — это, оказывается, очередная гештальтисткая агрессия, которая не про аннигиляцию и разрушение, а про возможность встречи, когда двое ищут и создают движение друг к другу. И в этом есть удовольствие, и в этом есть и я, и другой. И форма у этого может быть разной. И это ответственность каждого — в том, какая форма тут возникает.
И того, кто говорит, и того, кто слушает. И того, кто проникает, и того, кто принимает. И того, кто пишет, и того, кто читает.
И да, сексуальная агрессия это вовсе не о сексуализированном насилии.
Насилие — это преступное действие, в котором насильник сводит другого до объекта, унижая и уничтожая самость другого, и порой насилие осуществляется по средством гениталий.
Марианно Пиццементи говорит об агрессии и сексуальности как о двух силах неизменно присутствующих в человеческом взаимодействии. Первая про разъединение, вторая про слияние. Первая дает импульс и направленность, вторая смягчает и придает форму.
Наш модуль начался очень бурно, продолжился очень мягко, посмотрим, каким будет третий день нашей встречи.
#учусь_у_робина