Фон делает фигуру

Я вспоминаю поездку в Непал, два года, встречи, происшествия, переживания… Вот мы застряли из-за дождей и ехали весь день в автобусе, вот мы снова ехали весь день вдоль бурной реки Кали Гандаки, а не летели полчаса на самолете, потому что … ну да потому что погода нелетная. Вот случилась моя почти горная болезнь. А вот мои инсайты в связи с гореванием. А вот мы всей группой купаемся в священном озере Фива, а потом поднимаемся к Ступе Мира. А вот слушаем буддисткую пуджу на крыльце храма. Вот Кумари касается моего лба, а я замечаю свои противоречивые чувства — восьмилетняя девочка, но ее почитают как живую богиню, до первой менструации, правда. Вот невероятные пагоды и ступы. А вот группа как-то и очень по-разному переживает наши приключения. Вот наши проводники заплутали и мы несколько часов блуждали по высокогорной долине Муктинатх. А вот Демчог читает нам лекцию о буддизме в храмовом комплексе Пашапутинтх, а собаки и обезьяны пришли послушать…

Древние храмы, высокие горы, бурные реки, групповые процессы, теплые источники, долгие разговоры, головная боль, пьяные китайцы ночью носятся по коридорам отеля, вездесущий дал, живые богини и бесконечные изображения многоруких божеств, которые кажутся такими знакомыми…

Смотря туда в события двухлетней давности, я ясно вижу, что та поездка действительно очень помогла мне в работе над книгой. В шутку я говорю, что «Любить нельзя гнобить» — это тантрический трактат по управлению вниманием и возбуждением в поп-психологической обложке.

На моем жизненном фоне 2022 года должен был появиться Непал, чтобы появилась книга, чтобы в течение следующих шести месяцев моей жизни работа над ней стала фигурой — ясной, выпуклой, наполненной энергией.

Фигуру делает фон.

Но так часто мы ждем от себя какого-то, ну скажем, прорыва — странное слово — жизненного, творческого, профессионального мы ждем от себя, что можно как-то так напрячься, сконцентрироваться, что-то вот так вот это сделать…

Но для этого самого прорыва нужна эта самая фигура, что- то должно ею стать, ну то есть что-то должно ею стать. И одной концентрации тут мало, одной силы воли недостаточно, если фон привычный или почему-то бедный, или нет навыка его замечать и к нему обращаться, или он какой-то слишком незнакомый, или чтобы крышечка держалась, очень важно сейчас что-то не замечать в нем…

В рекламе есть шутка «каков бриф, таков и креатив», аналогично и в гештальте — какой фон, такая и фигура.

Нет, конечно, надо уметь концентрироваться, не зря Перлз одну из своих первых ревизий психоанализа называл терапией сосредоточения.

Но на чем концентрироваться? Что окружает то, на чем сосредотачиваешься? Что дополняет или контрастирует? Подсвечивает или подчеркивает?

Фон делает фигуру.
Так устроено наше восприятие. Так устроены мы.

Поэтому не забываем осматриваться вокруг, замечать этот самый фон и возможности среды, обнаруживаем и создаем условия для своих этих самых прорывов, а не только бесконечно напрягаем силу воли. На нужном фоне она сама напрягается, без лишних усилий.

И пара сносок:
Кумари — это маленькие девочки, которым поклоняются как живым богиням, считается, что в них воплощается богиня Таледжу.
Муктинатх — долина в Гималаях на высоте 3800 м, священное место для буддистов и индуистов.
Пашапутинатх — храмовый комплекс в Катманду, непальский Варанаси.

У меня случилась странная история с опубликованными выше текстом и всеми видео, фото и картинками.

Вообще-то, эта публикация должна была случится неделю назад.

В прошлую субботу все опубликовала, положила смартфон в сумку и уехала хайкать. Но в понедельник я обнаружила, что публикации нет…

Дело в том, вероятно, что не загрузились видео и не загрузилось все. Но все равно загадочно получилось)

Почему тем, что на душе, легче делиться с психотерапевтом, а не с близкими?

Потому что психотерапевт не заинтересован в каком-то конкретном сценарии развития вашего будущего.

Как делиться с супругом мыслями о разводе или тревогами об увольнении, так чтобы не огрести его эмоций и тревог в ответ на ваши откровения?

Как рассказывать родителям о своих эмигрантских планов без чувства вины?

А еще… как говорит о своем несчастном детстве с друзьями так, чтобы не пришлось слушать их, жалея, что вообще начал этот разговор?

Терапевт не заинтересован в конкретном сценарии развития вашего и не станет мериться с вами, кому сейчас тяжелее приходится или приходилось раньше.

И конечно, я немного лукавлю.
Мне как терапевту хочется, чтобы жизнь моих клиентов налаживалась, чтобы у них была возможность посещать мои сессии, а потом они бы заканчивали терапию, и рекомендовали меня другим клиентам)

Но мне важен не конкретный сценарий (развод или нет, старая работа или новая, тут или там…), а общий вектор —когда человеку становится жить чуть проще, даже если обстоятельства его жизни становятся сложнее.

Вчера Анна Гетман и я встретились в прямом эфире, чтобы поговорить о гештальт-конференциях, разных форматах встреч с коллегами, о Конференции Случаев, которая пройдет 19-20 октября в Белграде, но у нас получилась очень душевная беседа об эмиграции, сообществе, его становлении, о связях, потерянных и создаваемых, о ценном опыте встречи.

https://youtu.be/w5WqggOMrlw

А подробности о Белградской Конференции можно узнать у тут.

Когда мы говорим о сексуальности в терапии, мы говорим не только и не столько о нарушениях, расстройствах и парафилиях, сколько о том, что является значимой, но не самой простой частью жизни человека.

Значимой, потому что мы так устроены.
Не самой простой потому, что так устроено наше общество.
Это точно как-то изменится, потому что постоянно меняется, но не станет значительно менее значимым и вряд ли намного менее сложным.

Когда я приглашаю гештальт-терапевтов на свою супервизорскую группу «О сексуальности», я предлагаю внимательнее, с большим любопытством, но и с большей устойчивостью посмотреть на эту часть жизни и самого терапевта, и его клиентов.

Например, задуматься, как вообще сексуальное появилось в вашей жизни, как оно стало выделяться из фона и становится фигурой? Ведь обстоятельства и события того периода могут влиять на то, как вы обходитесь с сексуальностью и сейчас, как-то влиять на ваши действия в терапии, как-то определять вашу собственную теорию частного терапевтического действия.
Интересно посветить туда фонариком осознанности и что-то понять о себе, о своей практике, о своих клиентах и о том, как с ними работать.

Но возможно, мы не станем говорить об этом с участниками группы, а обратимся к чему-то другому, более актуальному для них сейчас в работе с сексуальным опытом.

Например, к вопросам этики.
И пусть всем ясно, что сексуальные отношения с клиентами невозможны, но на вопросы о том, сколько пуговиц на рубашке терапевта могут быть расстегнутыми, можно ли позволить себе юбку выше колена или накрасить губы, ответить уже несколько сложнее.

Или наша совместная работа приведет нас к беседе о смущении. Может быть не о том, которое появляется, когда клиент говорит о своих сложностях в постели, а о том, которое возникает, когда он слишком подробно делиться своими успехами там.

И может, кого-то эти вопросы не интересуют, но меня в первые годы практики волновали. Может, и вас волнуют.

По большому счету эта супервизорская группа о том, как оставаться живыми и чувствующими, обладающими телами, ощущениями и движениями, но… при этом терапевтами. Потому что сексуальность — это значимая, но не простая часть нашей жизни, которой нужно место в терапевтической практике, чтобы она помогала, а не мешала работать.

Это онлайн группа
Ее старт 8 ноября 2022
6-10 участников
Длительность одной встречи - 3 часа
Периодичность встреч - примерно раз в месяц по пятницам
С 17:00 по 20:00 по Еревану
Стоимость одной встречи - 20 000 армянских драм (около 50 долларов)

Больше подробностей в закрепленном файле и у меня @annyutenko

Эфир с моими размышлениями о том, почему я так не делаю и не рекомендую.

#этика

https://youtu.be/8NU_a8r5wHI?si=GMJFwsdfo1nv7Szx

Как научиться принимать критику?

Критику, высказанную без вашего на то запроса, принимать не нужно.
Критику, высказанную в оскорбительной, унижающей или обесценивающей форме, принимать не нужно.
Критику, высказанную тем, кто не имеет знаний и опыта в той теме, в которой он высказывается, принимать не нужно.

Вы уверены, что не умеете принимать критику, высказанную в доброжелательной и уважительной форме по вашему запросу от человека, компетентного в том по поводу чего критика?
А может, у вас просто нет опыта получения такой обратной связи, потому что обычно вам приходится принимать под видом критики атаки и обесценивание?

Если взглянуть на сексуальное и возбуждение из перспективы поля и ситуации, то, например, можно обнаружить…

Ситуацию, в которой присутствует сексуальное возбуждение.

Или ситуацию, в которой оно отсутствует.

Или ситуацию, в которой оно есть, но неравномерно распределено между ее участниками.

И это три совсем разных ситуации, но каждая из них может оказаться в фокусе терапии.
И даже каждая из них может оказаться на сессии. И так бывает.

Но предположим клиент пришел к вам с жалобой на отсутствие секса между ним и его партнером.

Какая это ситуация?
Первая, вторая или третья?
Может, ли нет быть сексуальных отношений при наличии возбуждения у обоих партнеров?
Да, и это будет одна история, совсем не такая, как при его отсутствии, или если оно есть только у кого-то одного. Или его замечает, переживает только один из них.

А еще интересно исследовать, как возбуждение и тема сексуальности живут в конкретном терапевтическом альянсе?
Как они звучат, присутствуют, проявляются, в том, что говорят клиент и терапевт. Или не говорят.

А еще… почему мне так любопытна эта тема именно в супервизорской работе — как терапевт и как человек знаешь про себя и про свою сексуальность что-то, что, например, не сложно в этом, а с каким-то клиентом вдруг робеешь или прячешься за медицинские термины. Интересно… Что это такое происходит?
Какой такой я тут возникаю в присутствие этого клиента, а какой такой возникает он…
И что здесь и сейчас возникает?

Моя супервизорская группа «О сексуальности» точно не о том, чтобы «прокачивать» клиентов в этой теме. Совсем-совсем-совсем не об этом.

Она о том, чтобы терапевт мог быть устойчивее, дифференцирование, восприимчивее, свободнее в этой теме.
Если клиент совсем не говорит о сексе в терапии, это, возможно, повод задуматься — а почему, но повод ли это спросить его об этом? Не факт. Стоит исследовать в супервизии, например.

И конечно, на этой группе мы будем пытаться лучше понять гештальт-теорию, как она может помочь нам в осознование процессов и явлений, которые мы называем этим словом «сексуальность».

Подробности о группе в обновленном файле ниже и у меня @annyutenko

Два вопроса — «Что ты чувствуешь?» и «Что делать?».

Первый задают терапевты. Второй — клиенты.
Первый не любят клиенты. Второй — терапевты.

Сначала про первый.
Дело в том, что там, где терапевт спрашивает о чувствах, клиент привычно не чувствует. Он когда-то так приспособился, чтобы вот в какой-то такой ситуации снижать свою чувствительность.
Тогда это как-то помогло. Теперь не помогает, а даже наоборот.

Иногда я замечаю, как клиенты вдруг начинают дышать через рот. И продолжают говорить при этом.
Это очень показательный пример привычного снижения чувствительности к чему-то отвратительному.
Человек когда-то приспособился избегать и не распознавать это переживание. И продолжает его избегать и не распознавать.

Или, например, не распознавать стыд, потому что стыжения было много, а поддержки очень-очень мало, не распознавать и привычно его проскакивать, оказываясь в ситуации социальной неловкости, но только неловко не тебе, а окружающим, а они почему-то после этого не торопятся сближаться. Странные…

Или привычно не ощущать свою агрессию, а че ее ощущать, если все равно не применить ее для творческого приспособления, лучше пойти поесть или рилсы полистать…

И другие #неудобные_эмоции привычно избегаются и не распознаются, а задача терапевта заметить этот привычный паттерн и приостановить его. Зачем? Осознать, сделать частью клиентского восприятия мира, и может, способ быть этого клиента в этом мире немного изменится.

И может, наконец-то, удастся заметить свое отвращение и увеличить дистанцию.
Или стыд станет более переносимым чувством, окажется тем, что подсказывает, как стоит, а как не стоит сейчас проявляться. Даже не как, а с какой скоростью и интенсивностью.
Без лишней спешки получается очень многое.
Ну а агрессия, когда не подавляется или заедается, инструмент познания и творческого изменения мира)

Поэтому терапевт и задает этот дурацкий вопрос «Что ты чувствуешь?».
Иногда ответ на него только «Раздражение от этого вопроса» — но это уже что-то)

Ж.-М. Робин говорит, что мы, терапевты, на сессии усложняем клиенту жизнь — останавливаем его там, где он проскакивает, замедляем там, где избегает, называем то, что называть не хочется и, конечно, спрашиваем о чувствах.

Сейчас после 7 лет терапевтической практики я с трудом понимаю, как можно без замечания своих чувств и переживаний ориентироваться в этом мире и принимать хоть какие-то решения.

И тут мог бы быть переход ко второму вопросу «Что делать?», но не будет. Этот текст слишком длинным получился. В следующий раз об этом поразмышляю.
Что вы в связи с этим чувствуете, кстати? ;)

Два вопроса — «Что ты чувствуешь?» и «Что делать?».

Про первый вопрос постом выше, а теперь про второй.

И не вспомнить, сколько раз я обращалась к своим терапевту, супервизорам и гипервизору с вопросом: «Что делать, когда клиент спрашивает «Что делать?»?».

Комично получается.

Если собрать все, что я услышала и запомнила, то есть те идеи и мысли, которые мне нравятся, то вот что получается.

•Если все еще непонятно, что делать, значит, все еще непонятно, что происходит.

Или

•Возникновение вопроса «Что делать?» свидетельствует о преждевременной активации функции Ego, а значит, необходимо сделать шаг назад, вновь обращаясь к функциям Id и Personality.

Или

•Отсутствие понимания того, какое действие необходимо, сообщает о том, что этап ориентировки еще не завершен и необходимо к нему вернуться.

Теперь стало понятно, что делать?)

Попробую описать это же разными другими словами и формулами.

Если не ясно, что делать, то
… делаю шаг назад и пытаюсь осознать, что происходит, что я чувствую, что я хочу, кто я, что знаю и могу.

То есть
Делаем шаг назад и исследуем среду, оглядываясь вокруг — где я, с кем, когда, что между нами и вокруг.
Делаем шаг назад и обращаемся к Id, замечая интенции и желания, что мною движет к или от того, что не я, как это проявлено в теле.
Делаем шаг назад и обращаемся к Personality, собирая себя и свой опыт во что-то связное и хоть сколько-то цельное, начавшееся в прошлом, существующее в настоящем и обращенное в будущее.
Делаем шаг назад и продолжаем ориентироваться, потому что решение и соответствующая ему мобилизация организма и есть завершение этапа ориентирования.

То есть я сейчас описала сессию на одном из вариантов гештальтисткого наречия.
Или серию сессий.

Еще один вариант.
Вопрос «Что делать?» свидетельствует об избегании переживания растерянности, а значит, можно работать на его переносимость, на обнаружение того, какая поддержка среды необходима, чтобы в этой ситуации возникло любопытство и появилась поисковая активность.
Ну, не у доски я «плаваю», «двойку» никто не поставит, могу позволить себе и «потупить».

А еще?
А еще вопрос «Что делать?» — это преждевременная попытка сформировать фигуру, а раз она не складывается, то снова обращаемся к фону, который питает и организует ее.
Какая деталь нужна, чтобы сложить пазл?

А еще грусть.
В разное время, с разными клиентами я чувствовала разное, когда они задавали мне этот вопрос. В первые годы практики испуг и растерянность, иногда раздражение, нередко бессилие и все ту же растерянность, но за всем этим — очень много грусти.

Грусть — это какое-то такое чувство очень противоположное вопросу «Что делать?». Этот вопрос оказывается способом избежать грусть.

Так хочется тут усилить и написать более громкий и ясные для терапевта (для меня — я знаю, что с ними делать) слова «растерянность», «бессилие», «уязвимость», но нет, пусть остается эта грусть, которую я встречаю с каждым этим вопросом, с которой я не знаю, что делать, с которой вообще нельзя сделать ничего, кроме как погрустить.

Но грусть что-то делает с нами.
Она нас замедляет, она нас возвращает на шаг назад. Она немного дезорганизует наше внимание, мешая торопиться с построением фигуры… Она обращает нас к фону. Она заставляет почувствовать и вспомнить себя.

И в конечном счете помогает понять, что делать. Но не резко, не скачком, и чаще всего не совсем то, что казалась нам нужным в начале этого пути.

И здесь хочется сделать большой вдох и долгий выдох…

И знаете что? Вот слово «грусть» тут уместно, а «печаль» не очень. У меня сложности с их различением, и я радуюсь, когда нахожу нюансы.

Пока я писала этот снова длинный пост, я вспомнила еще один вопрос, которым фрустрировал меня мой терапевт в первый год нашей работы.
О нем в следующий раз.

Как вы думаете, что это за вопрос?

«Что ты хочешь?» — этот вопрос моего терапевт был очень фрустрирующим для меня в начале терапии.

Пишу, и воспоминания уносят меня в декабрь 2015-го, в кабинет моего терапевта на Семеновской, где он в очередной раз ошарашивает меня этим вопросом, а я в ужасе смотрю на этого в сущности совсем незнакомого мне человека, который спрашивает у меня такое, когда я ему рассказываю все, что у меня болит.

— Орать чаечкой! — ответила бы я сейчас, но это я сейчас такая умная, да и человек этот вовсе уже не незнакомый, а свой родной терапевт, с которым можно и посмеяться от души даже над тем, о чем он меня спрашивает.

Кстати, мой терапевт и сам признает вопрос «Что ты хочешь?» весьма фрустрируюшим клиента: задавая его, терапевт обнажает ту разность, что есть сейчас между ним и клиентом, выходит из слияния и даже в чем-то конфронтирует с клиентом. Или это он так писал о «Что ты чувствуешь?»… Хм… это верно для обоих вопросов)

— Что ты хочешь? — в очередной раз слышала я и обнаруживала себя в полнейшей растерянности, судорожно пыталась найти ответ.
Сначала мне казалось, что я должна сказать, что я хочу вообще и навсегда.
Потом я поняла, что я ничего тут не должна.
Но могу.
Но могу, например, понять, что я хочу сейчас и, возможно, от этого вот человека, напротив меня.
И даже могу ему об этом сказать.
И мы вместе что-то с этим сделаем.

На это ушло довольно много времени, но сейчас, мне кажется, я порой даже слишком знаю, чего хочу, и это уже фрустрирует моего мужа 🫠

Любопытно, что я сама довольно редко задаю этот вопрос в терапевтической работе и прилагаю усилия к тому, чтобы понять интенцию клиента, а затем уточняю её.

Но при этом почти на каждой супервизорской сессии прошу супервизанта сфокусировать меня на том, что он сегодня хочет или ждет от меня.

На курсе «Тот, кто пишет» я не даю комментариев о предоставляемом тексте, пока его автор не сообщит свой запрос. И это не то, чтобы принципиальная позиция, иначе я просто не могу. Иначе невозможно вместе что-то создать, можно что-то дать, но не факт, что то, что нужно. А в ситуации, когда моя задача поддержать творческое, очень важно вместе создать то, что сейчас нужно автору, а не пытаться впихнуть в него, то что у меня есть.

Обращением к какой из функций является эта терапевтическая интервенция? — такой вопрос был в комментариях.

Гештальт-теория учит нас смотреть на человека в его целостности, при чем в такой, которая включает в себя и его среду — мы с вами исследуем поле организм-среда. Но в процессе обучения гештальт-терапии нас учат видеть в наблюдаемых феноменах и происходящем процессе что-то, что мы называем функцией Id, или функцией Ego, или Personality.
Нас тренируют обнаруживать и различать что-то, что мы именуем так.

Так вот я полагаю, что каждая терапевтическая интервенция и в том числе этот вопрос, это обращение к Self клиента, а значит к Id, и к Personality, и к Ego.

Например, чтобы ответить на вопрос «Что ты хочешь?», нужно заметить какую-то интенцию, какое-то движение, аппетит… И это обращение к функции Id.
Но говоря это, я уже сообщаю какое-то, пусть только что приобретенное знание о себе, и оно как-то оказывается встроено и в другие мои представления. И это уже функция Personality.
И мне надо как-то выбрать то, о чем и что я говорю… И это уже будет проявлением функции Ego.

И так с каждой интервенцией терапевта, и с каждым откликом на нее.

И я сейчас пишу это и вспоминаю, как Ж.-М. Робин раскрывал перед нами эту идею, мы сидели в его саду, день клонился к вечеру, было лето, наша обучающая группа уже пережила конфликт, в котором мы говорили и о том, что чувствуем, и том, что нам делать или нет, но самое главное — мы сошлись на том, что то, чего мы хотим, совпадает.

Да, вопрос «Что ты хочешь?», может быть очень фрустрирующим, но нередко именно такая фрустрация оказывается поддержкой среды, которая именно сейчас необходима.

Знаю, что для многих важна эта тема работы с онкобольными, поэтому делюсь информацией о
конференции РавныйФест от фонда «Александра»

РавныйФест
— конференция, где НКО и эксперты обсуждают, как лучше организовать равное консультирование.

11 октября, пятница, с 10:00 до 18:00 по московскому времени
оффлайн в Москве + онлайн
Подробности и регистрация тут

Второй год на РавномФесте соберутся люди, которым интересно равное консультирование – помощь людей с опытом в какой-то сфере (от онкологии до сложного материнства и психических расстройств) тем, кто только с этим столкнулся. Будем обмениваться опытом и обсуждать единые стандарты работы.

Коротко о программе:
• рассказ о службах равного консультирования, открытых в последний год;
• обсуждение списка ключевых компетенций равного консультанта и проекта этического кодекса;
• эксперты из восьми НКО поговорят о том, как оценивать работу служб равной помощи;
• секция-провокация — тут обсудим самые резкие и неудобные вопросы о равных консультантах: зачем они нужны, а что если они навредят, возомнили ли они себя психологами?
• равные из Казахстана, Беларуси и Узбекистана расскажут про то, как все устроено у них.

Регистрация участников здесь

Через месяц стартует моя супервизорская группа «О сексуальности» и я продолжаю приглашать на нее участников.

Через 10 дней очередной модуль в IFGT, который называется «Нарушения сексуальности, патология, сексуальная агрессия», его ведет Мариано Пиццементи из Турина.
Что там будет? Не знаю.
Модуль, посвященный сексуальности в целом, который в декабре 2022 вел Андре Лами превзошел все мои ожидания.
Поэтому ближайшее обучение я предвкушаю с особым любопытством.

Моя группа «О сексуальности» не о нарушениях, точнее это не основной ее фокус. Она о том, как в терапии в принципе обходиться с этой темой, сохраняя устойчивость, чувствительность и высокую дифференцированность.
Больше информации в закрепленном файле.

Осенью 2021 года я начала публиковать цикл постов о сексуальном возбуждении и о том, как я его понимаю, воспринимаю и описываю в контексте теории гештальт-терапии.
Я опубликовала 5 постов, а потом цикл не оборвался, нет. Он трансформировался в мой канал sexcitement, где я продолжила исследовать эту тему также и с позиций социологии и философии.

Сейчас я там почти не пишу, но не значит, что я не думаю о сексуальности, и тем более не значит, что я не работаю с ней.

Я работаю, но не столько с нарушениями и патологиями в этой сфере, сколько с неким душевным страданием и тревогой по поводу своей сексуальной жизни, которые приносят мои клиенты на сессии.

Эти тревоги часто вообще не про секс, конечно, но… там где много уязвимости, и много возбуждения всегда много тревоги. Так мы устроены. Можно, конечно, это игнорировать, что нередко удается в юном возрасте, но лучше не стоит. Точнее потом перестает получатся игнорировать и приходится приносить на терапевтические сессии.

Готовясь к супервизорской группе и грядущему модулю, я буду делиться своими наработками в этой теме, а через пару недель еще и впечатлениями о модуле про сексуальные нарушения.

Так что неожиданно сексуальные недели в Макдональдс у «Гештальт-единорога»

Секс. Возбуждение и рост человеческой личности — 1.

Это серия постов о человеческой сексуальности и возбуждении, в которые я исследовала этот феномен, опираясь на свою терапевтическую практику и гештальт-теорию.
Тексты написаны во второй половине 2021 года.

Многие затруднения в сексуальной сфере, о которых я слышу от клиентов, связаны со сложностями в замечании, проживании и предъявлении своего возбуждения партнеру.

Это и сложности с достижением оргазма, и вагинизм, и «не могу отключить голову» у женщин.
И эректильная дисфукнция, сложности с наступлением оргазма (слишком быстро или слишком долго), и тоже невозможность переключиться на секс у мужчин.

Так или иначе все это про сложности с возбуждением.
Оно или не наступает, или наступает слишком резко, или слишком быстро заканчивается, или держится слишком долго, не завершаясь разрядкой. Возбуждение явление тонко организованное и зависящее от многих факторов.

Возбуждение - это телесная реакция организме на стимулы, поступающие из окружающей среды.
Стимулы могут быть отталкивающими, могу быть привлекающими, а могут смешанными или неоднозначными. И вот два последние вида вызывают больше всего напряжения.
Возбуждение возникает в контакте организма и среды. А где же еще ему возникать? Мечтать о ком-то - это тоже форма контакта.

Возбуждение и новизна тесно связаны. Чем больше новизна, тем выше возбуждение. Но с каким эмоциональным зарядом связано это возбуждение?
Возбуждение страха и возбуждение стыда - тоже возбуждение, но причем тут секс?
В результате каких стимулов оно возникло?
Отталкивающих или привлекающих?

Традиционно принято работать с сексуальным возбуждением через увеличение новизны. Отсюда советы про сменить позу, секс-игрушки, новых/дополнительных партнеров и другие кинки-практики.

Но мы пойдем другим путем — будем работать не на увеличение возбуждения, а исследовать то, что его тормозит.
Знать не только свой «газ», но и свой «тормоз». Об этом рассказывает Эмили Нагоски в «Как хочет женщина». И я нахожу этот подход более эффективным, терапевтичным и даже развивающим.
Однако, полагаю, что верен он не только для женщин, но и для мужчин.

Продолжение завтра.

Секс. Возбуждение и рост человеческой личности — 2

Продолжим исследовать, что тормозит сексуальное возбуждение?
Сексуальное возбуждение тормозит отсутствие безопасности. Точка.

Об отсутствии безопасности сигнализируют такие переживания: ужас, испуг, страх, испуг, стыд, вина. Все это биологические и социальные регуляторы возбуждения. Их задача нас притормозить, иногда буквально остановить. И заставить оглядеться — а что такое происходит-то вокруг, ежели я такое чувствую. И задача тут именно оглядеться и, возможно, даже делать ноги, а не пытаться себя возбудить или «уломать»

О чем эти эмоции сигнализируют?

Ужас — угроза физической безопасности, здоровью и даже жизни.
Испуг — произошло что-то неожиданное, потеряно равновесие.
Страх — тут много всего-то расскажу во второй половине поста.
Стыд — реакция на отсутсвие поддержки со стороны другого, переживание своей неуместности и неуместности своих действий.
Вина — осознание причинённого другому ущерба.

Я не буду сейчас подробно останавливаться на разборе этих переживаний и того, как с ними жить — на канале очень информации об эмоциях по тегу #неудобные_эмоции.

А пока вернёмся к безопасности и подробнее рассмотрим страх.

Страх — это эмоциональный отклик на нарушение безопасности. То есть мне было безопасно и перестало.
И раз уж страх определяется через безопасность, то давайте разберёмся из чего она складывается.

Во-первых, ресурсы. Материальные, финансовые, физические, эмоциональные, интеллектуальные. Чем ресурсов больше, тем безопасней. А если их мало или доступ к ним затруднён, то небезопасно. А значит, в ситуации, где один партнёр существенно превосходит другого в ресурсах (в том числе физических, если мы говорим о сексе как о телесном контакте), то второму может быть страшно, то есть небезопасно.

Во-вторых, власть как возможность делать то, что хочу. Делать это с собой, делать это с другим. Отсутсвие или дисбаланс власти в постели вызывает страх (если дисбаланс власти не был закреплён в контракте, конечно).

В-третьих, контроль как возможность ограничивать нежелательное воздействие и не вовлекаться в него. То самое «нет значит нет». И тут лайфхакер про абъюз, в том числе в сексе: абьюзер не останавливается, услышав «нет», возможно, меняет тактику, но не останавливается. Если нет уверенности, что мое «нет» будет услышано, если мое «нет» остаётся не услышанным — страшно.

В-четвёртых, определенность — что происходит, с кем, сколько планируется участников, в какой форме, когда домой вернуться родители, или дети, или и те и другие вместе ;) Неопределённость снижает уровень безопасности, сильная неопределённость вызывает страх.

В-пятых, предсказуемость. Излишек предсказуемости уменьшает возбуждение (до этой темы мы обязательно доберёмся), а ее недостаток — чувство безопасности, а значит и сексуальное возбуждение. Скажем так, если не удаётся определить, какой шаг будет следующим и каков круг возможных вариантов контакта, то будет небезопасненько.

И в-шестых, как ни парадоксально само возбуждение и страх перед ним или стыд его проявить. В возбуждённом состоянии мы можем решиться на такие сексуальные практики, на которые бы не решились в спокойном состоянии. Порой бывает стыдно демонстрировать и проявлять своё возбуждение. В возбуждении мы можем сделать что-то, за что потом будет стыдно или виновато - и все это небезопасно.

Шесть пунктов, из которых складывается ощущение безопасности.
Часто можно обнаружить, что небезопасно сразу из-за нескольких пунктов: выраженный дисбаланс ресурсов приводит к невозможности осуществлять власть и контроль, как следствие вносить свои коррективы в сексуальное взаимодействие, делая его достаточно предсказуем и определенным для себя.

И напомню, что безопасность — это базовая потребность.

Завтра продолжим.