Моя книга военной прозы (фронтовые дневники) "Я здесь не женщина, я фотоаппарат" уже вышла из печати!
Но пока не в магазинах. Ждёте? Я вот не знаю даже, жду или нет, я с ней так мучилась, что даже вёрстку не смогла посмотреть! Очень уж я с ней настрадалась.

Но к делу. Будет презентация. И вот как выглядит презентация книги прозы - я абсолютно не представляю. На презентации поэтической книги все понятно: читаешь стишки. А тут не читать же прозу, ну! Или читать? Как все это происходит?

Вот такие машины для штурмов собирает под Курском мой товарищ. Производство поставлено на поток.

Вышла из печати моя книга прозы, фронтовые дневники 2015 - 2024 "Я здесь не женщина, я фотоаппарат". Издательство АСТ.

Самая интересная, как по мне, часть, - это заметки, написанные до 2022 года. Они хорошо объясняют, почему началась СВО и что было на Донбассе, пока большая Россия жила мирной жизнью.

Значительная часть книги посвящена штурму Мариуполя и мирным его жителям.

Еще интересный раздел - Изюм, где я была с батальоном "Оплот".

Книга доступна в магазинах Читай-города.

https://www.chitai-gorod.ru/product/ya-zdes-ne-zhenshchina-ya-fotoapparat-frontovye-zapiski-3073809?ysclid=m39ynhvkdy252500076

Иностранцев, которые не принесли присягу, будут лишать гражданства.

Я помню, как я получала гражданство, это было в разгар коронавирусной эпидемии, аккурат перед тем, как я заболела, и я присягу приносила. Не воинскую, конечно, но это было торжественно и прекрасно, хотя в кабинете нас и было два человека.

Человек, получающий гражданство другой страны, должен быть готов защищать ее. Я бы сказала, что израильские релоканты тому подтверждение, но, честно говоря, они больше в сети негодуют) хотя есть и такие, не из числа моих знакомых, которые и в армию пошли.

На СВО я видела граждан постсоветских государств, видела граждан других стран Азии и даже Африки (не забуду чудесного улыбчивого нигерийца со сложным именем и позывным Ваня), которые воюют за Россию. Но вот, например, казахи, которых я там видела - это были не мигранты, а обычные казахстанские казахи. Не знаю, смогут ли они вернуться домой, там им светит статья, но за службу на СВО эти ребята могут получить российское гражданство. Некоторые из них и не скрывают, что пошли служить именно с этой целью (речь не про казахов, а про сирийца и еще пару ребят, учившихся в Воронеже и ушедших на контракт). Такой лайфхак по получению гражданства мы одобряем, такой лайфхак нам нравится.

А вот мигранта я не видела ни одного. Ни в добровольческих подразделениях, где контракты на полгода, ни, тем более, в Минобороны, где контракт бессрочный. Они предпочитают покупать сертификаты о знании русского и со всей семьей оседать в Москве.

Причём надо понимать: принести присягу и встать на воинский учёт - это вообще не значит, что тебя немедленно призовут на СВО. Только потенциально могут призвать, если будет еще одна волна мобилизации, пока она не прогнозируется.

Ну кто не готов, короче, тот нам не нужен.

@dolgarevaanna

#спокойнойночи ❤️ заказывайте мою книгу и ложитесь спать!

Сегодня в Читай-городе в продаже появилась первая прозаическая проба пера известной поэтессы и военного корреспондента Анны Долгаревой. Я имела уникальную возможность прочитать её произведение до официального релиза и теперь хочу поделиться своими впечатлениями. До знакомства с книгой «Я здесь не женщина, я фотоаппарат» я воспринимала Долгареву лишь как абстрактную фигуру - талантливую поэтессу, чьи стихи отражали неравнодушие к судьбе Донбасса. Но погрузившись в её прозу, я ощутила автора как живого человека, и теперь мне хочется называть её просто Аня.

В первой части книги Аня делится с читателем своей личной трагедией - потерей любимого на Донбассе. Её переживания о жизни без него, размышления о самоубийстве и безысходности звучат с такой искренностью, что невозможно остаться равнодушной. Несмотря на то, что с тех пор прошло уже шесть лет, на страницах книги до сих пор ощущается боль и отчаяние, с которыми живет Аня. Эта личная утрата становится не только её личным грузом, но и символом более широкой трагедии, которая охватила Донбасс.

В своих заметках Анна рассказывает события последних десяти лет. Это и истории простых людей, пострадавших от войны, и общение с военными, среди которых был ныне покойный Мурз и много других невероятных личностей вроде Веги, пришедшего на войну из монастыря, где был послушником или коммунистки Ани, покинувшей общину в Тверской области ради идеи.
Каждая встреча, каждый рассказ автора наполняет книгу живыми образами, которые остаются в памяти надолго. Анна обладает несомненным даром не просто пересказывать истории, а оживлять их, делая так, чтобы читатель почувствовал себя частью событий.

При этом в книге нет ни капли пропаганды, ни намека на навязывание какой-либо идеологии. Это честная, искренняя проза, написанная с болью и сочувствием, без лишнего пафоса и сенсационности. Аня просто делится своим восприятием мира. Она как бы говорит: «Вот она я - такая как есть; а вот то, что я вижу и чувствую - тоже как есть».

А еще в книге много котиков. Всё начинается с котёнка Феликса, которого Аня завела в порыве отчаяния, почти ночью, когда тоска по погибшему любимому стала настолько невыносимой, что она поняла: либо сделает с собой нечто страшное, либо ей срочно необходимо существо, которому она сможет отдать всю нерастраченную любовь.

Первая проза Анны Долгаревой - это и боль, и страх, и горе, но также и любовь, сострадание, надежда. И важный шаг в понимании не только её личной истории, но и судьбы целого народа. Я призываю каждого, кто ищет искренности и эмоциональности в книгах, познакомиться с её произведением.
#сво #долгарева_анна

Бои в Курахово. Самое время выложить мой репортаж про чудесных миномётчиков под Покровском.

https://russian.rt.com/ussr/article/1393287-batareya-minomyot-rabota-reportazh

Очередная колонка про культуру на Взгляде

https://m.vz.ru/opinions/2024/11/11/1295774.html

Новая книга Анны Долгаревой «Я здесь не женщина, я фотоаппарат» в подборке книжных новинок от Владислава Толстого!

«Обжигающая, честная, неприукрашенная правда войны, пожалуй, книга Анны Долгаревой – наиболее важное и полное в современной российской прозе свидетельство о происходящем на Донбассе, увиденном глазами обычной девушки, еще вчера не предполагавшей оказаться в самом эпицентре событий. И да, я не удивлюсь, если лет через пять книгу Анны Долгаревой включат в школьную программу»

🍂 Купить книгу 🍂

Послезавтра, 13 ноября в 15.00 презентую книгу "Соловки" на Фестивале православной культуры в Туме (Рязанская область).

Организатор - чудесный отец Михаил Митрохин, которому я обязана своим возвращением в православие.

Отрывок из книги "Я здесь не женщина, я фотоаппарат".

В январе 2017 года я ехала автобусом Луганск — Кировск. Я тогда полностью вросла в местный быт, снимала квартиру с бабушкиным ремонтом, передвигалась на скрипящих медленных автобусах — мне далеко было до «федералов», журналистов с личными авто и проживанием в гостиницах. Я ехала к Доброму, чтобы сделать давно обещанное интервью. По дороге на Кировск автобус притормозил у поворота на Славяносербск, один человек вышел. Автобус поехал дальше. Когда я приехала, узнала, что отца этого человека убили. Мы с Добрым поехали на место.
Михаил Кондратьевич, пенсионер 1950 года рождения, поехал на своей старенькой «Ниве» подобрать с автобусной остановки сына.
Сын подошёл к машине, открыл дверь и забросил туда сумки. В этот момент в машину прилетел ПТУР.
С места убийства просматривалась «зелёнка», иначе говоря, лесонасаждения, где располагалась 14-я бригада ВСУ и входящий в неё тербат «Волынь».
Снаряд прилетел именно с той стороны: автомобиль стоял задом к «зелёнке», и попадание, тоже сзади. ПТУР прилетел старенькой «Ниве» в багажник. Сына отбросило взрывной волной, контузия. Ему очень повезло потому, что сесть в машину он не успел. А машина загорелась сразу, занялся топливный бак. Выйти Михаил Кондратьевич не смог. Сгорел заживо.
Не сразу было понятно, что эта чёрная бесформенная масса была живым человеком. Выделялись только зубы.
Жена, плачущая старушка, объяснила, что он ездил по этой дороге каждый день. На этой машине.
Она говорила: «Если они смотрят, наблюдают, кто здесь ездит, так, наверное же, знали уже?».
Она спрашивала у приехавших сотрудников ОБСЕ: «Почему они стреляют? Почему вы не можете это прекратить?».
Приносивший женщине соболезнования мужчина в униформе ОБСЕ тихо отвечал: «Понимаете, ну мы не можем на них повлиять. Мы приезжаем — они перестают стрелять. Мы уезжаем — они стреляют за нашими спинами».
К телу сначала нельзя было подойти, потому что обстрел продолжался. Затем сотрудники ОБСЕ по телефону договаривались с командованием ВСУ, чтобы те дали им «зелёный коридор».
Не сразу дали. Долго стояли, кому-то звонили, а плачущая старушка всё спрашивала: «Когда мне можно будет к нему пройти уже?». И звонила: «Лена! Лена, это Таня! Мишеньку моего убили! Сгорел Миша. Я жива, Лена…».
Она тогда ещё не видела это жуткое обуглившееся тело.
Другая женщина курила и говорила тихо и зло: «Суки. Такая у них трагедия, когда их солдаты погибают. А наших детей, значит, убивать можно? Нас можно убивать, да? По мирным стрелять? Им нормально?!».
И худенькая злая дочка кричала: «Что вы тут с фотоаппаратом ходите? Потом напишете, что мы тут, сепаратисты, сами себя обстреляли, да?!».
И сын сидел на корточках, обхватив голову руками, и курил.

Книга доступна в магазинах Читай-города.

https://www.chitai-gorod.ru/product/ya-zdes-ne-zhenshchina-ya-fotoapparat-frontovye-zapiski-3073809?ysclid=m39ynhvkdy252500076

Помните, я публиковала машины для штурмов, которые собирают под Курском?
А собирает их мой друг.
Вот его группа: https://www.tg-me.com/+UpmqQA-J9iJjMDEy

Ого, моя "За рекой Смородиной" и "Я здесь не женщина, я фотоаппарат" (под рабочим названием "Фронтовые заметки", тогда я только работала над этой книгой) вошли в длинные списки премии "Слово" (я подалась как молодой автор, успела за две недели до тридцатишестилетия).

Но очень сильный лонг и там, и там, очень.
Готовлюсь пролететь со свистом.

Аааа, как дожить до объявления шорта 15 ноября!

Пересматриваю эти фотографии, что выше, и думаю о том, почему бабушки и дедушки для меня настолько особенные. У меня было много своих, дорогих мне старичков, родных и ставших родными, и почти никого уже не осталось, но они встречаются на моём жизненном пути снова и снова, и каждый – особенный. Целая судьба, целая жизнь, сокровище души, и так оно трепетно, и так временно, и так вечно потом, когда эта жизнь закончится здесь, но останется у Бога и – в твоей душе. Может, поэтому и хочется успеть прикоснуться, запомнить, сохранить. Несколько раз довелось быть в домах престарелых, и на память остались эти морщинистые ручки, как птичьи лапки, – за ними уже пробиваются крылья. Остались взгляды: тоскливые, радующиеся вниманию и встрече, просящие внимания и ещё информации, вестей из мира вне этого дома. Радостные взгляды тех, кто с любовью показывал мне полученные от волонтёров письма и открытки. Бездонные взгляды тех, кто уже не умел говорить, но чувствовал, что в эти минуты он кому-то нужен.
Взгляды, которые теперь всегда со мной. То, что помогает сердцу оставаться живым.

Может быть, дело во встрече, которая всю жизнь бьётся внутри. Во время моего дошкольного детства, в глубокие 90-е, мы с папой бежали на автобус до вокзала. Это был Владимир, сейчас уютный и красивый, тогда – неустроенный и голодный, как почти все города в нелёгкое время тоски и развала.
Холод стоял настоящий, зимний, предрождественский. Вокруг было темно, безлюдно и тихо – мы спешили через пустырь, предвкушая автобус и тёплую электричку домой. А навстречу нам спешила закутанная фигурка, с каким-то отчаянием возглашая, почти крича: "Подайте, пожалуйста, сынок, доченька!"
Сколько я потом в жизни встречала нищих и "нищих", с разными оттенками в голове и без них, но такого отчаяния больше не слышала никогда.
Ночь, холод, звезды над нами – над пустырём виднее. Приближается Рождество. Папа полез в карман, но нашёл только бумажку в 50 рублей, по тем временам большие деньги на наши обратные билеты: автобус и электричку. Мы ничего не дали той бабушке, пошли дальше к автобусу, а она просила вслед: "Сынок.. доченька..".

Прошло примерно 25 лет, а у нас обоих не зарастает эта рана в сердце, кровоточит, не проходит. Папа рассказывал, что в электричке мы встретили дедушку с внучкой, едущих в Москву, у которых не было денег на еду, и он отдал им оставшееся от билетов, но тот крик на безмолвном предрождественском пустыре всю жизнь стоит у меня в сердце.
Может быть, потому и старики, потому и хочется обогреть их и утешить. Не смогли однажды, так хотя бы теперь...

И есть человек, который тоже любит старичков, и умеет о них говорить, – нет, не говорить, петь.
О них, о наших и не наших стареньких. Так, как умеет петь только любовь.

Старики не пахнут, у них исчезает запах.
Пахнет комната, пахнет постель, но они - невесомы,
Словно бабочки-однодневки на тонких лапках,
Словно морок перед будильником, лёгкий, сонный.

В бабе Любе, как врач сказал, за сто килограммов,
И она идёт умирать, но она ли это,
Это девочка, это Любовь, ей светло и странно,
Тополиный пух, акация, лето, лето.

Эта сетка морщин, эти долгие метастазы,
Что растут из чрева, родившего двух девчонок -
Это все наносное: вот видишь, небо в алмазах,
Видишь, клён молодой так трепетен и так тонок.

И ни тяжести нет, ни запаха, только лето,
И девчонки до вечера прыгают через резинку.
Завтра будет дождь, судя по всем приметам,
И дожить до него бы, поймать хоть одну дождинку.

Аня-Аничка, прозрачное твоё сердечко, столько через него видно, столькие через него светятся. Как хорошо с таким сердечком тем, кто вокруг тебя, и как сложно с ним тебе самой. И как невозможно без него.
Береги его, пожалуйста.
Спасибо тебе.

#спокойнойночи ❤️
Это я лежу в шоке от того, что моя новорожденная книга прозы уже в лонге крупнейшей литературной премии!
И лапоньки вот так же сложила!

над серым дымом душных кочегарен,
над толпами, идущими вслепую,
летит, летит, летит, летит Гагарин,
и времени вокруг не существует,
и у него улыбка молодая,
страна, по сути, тоже молодая,
и песня происходит молодая,
и вечность молодая, молодая.

Дочитал сборник Ани Долгаревой — это просто мощь. Очень советую ознакомиться, если вы ещё не.

Аня, не хондри, это просто осень. Поддержите Аню, обнимите экран телефона)
Ну или дайте пятюню.

Здорово! Алексей Костылев пришел в себя! Здоровья ему.

Совсем скоро представим наш новый сборник 'ПоэZия русской зимы'.

Среди авторов — Анна Долгарева, Александр Пелевин, Ольга Старушко, Дмитрий Филиппов, Герман Титов и Инна Кучерова. С которыми можно будет пообщаться 16 ноября в национальном центре 'Россия' @gowithRussia.

Вход свободный, нужно только зарегистрироваться на сайте.