(Окончание)
Я, переживая за свою голову (… и если премьер о…..т вертолет, я лично тебе башку отобью…. Это уже не радиограмма, а прямая цитата начальника форума), наблюдаю за всем этим в мощный Карл Цейс и невольно вспоминаю слова поэта -
О, как божественно соединенье извечно созданного друг для друга.
Я выдыхаю и набираю номер.
- Кто сопровождал сортир?
- Нусратулло Махсум,
- Кто был за рулем?
- Мирзо Турсун Заде!
- Издеваешься?
- Никак нет, - товарищ начальник, - имена такие. Сами поражены.
- Обоих к награде. Настоящие герои!
………
Опубликуй мою историю Копибара. Изнанка - тоже часть жизни. И часто более живая, чем то что показывают по первому каналу».
Копибара согласна, публикует.
Я, переживая за свою голову (… и если премьер о…..т вертолет, я лично тебе башку отобью…. Это уже не радиограмма, а прямая цитата начальника форума), наблюдаю за всем этим в мощный Карл Цейс и невольно вспоминаю слова поэта -
О, как божественно соединенье извечно созданного друг для друга.
Я выдыхаю и набираю номер.
- Кто сопровождал сортир?
- Нусратулло Махсум,
- Кто был за рулем?
- Мирзо Турсун Заде!
- Издеваешься?
- Никак нет, - товарищ начальник, - имена такие. Сами поражены.
- Обоих к награде. Настоящие герои!
………
Опубликуй мою историю Копибара. Изнанка - тоже часть жизни. И часто более живая, чем то что показывают по первому каналу».
Копибара согласна, публикует.
Некоторые вопросы Копибаре настолько ослепительно хороши, что не опубликовать их был бы смертный грех.
«Копибара, намедни районный суд города Раменское назначил мне ребенка. А к нему алименты…
На основании чего, ты спрашиваешь?
На основании того, что анализ белковых цепочек в Икс3 хромосоме цепи ДНК показал тождество.
А теперь вопрос.
Скажи мне, Копибара, если у двух котлет в Макдональдсе на анализе белковых цепочек выскочит тождество они будут друг другу Отец и Сын?
И если какая-то котлета настолько мне понравится, что станет причиной заказа следующей, то будет ли первая котлета Отцом, а вторая сыном?»
Копибара снимает шляпу.
«Копибара, намедни районный суд города Раменское назначил мне ребенка. А к нему алименты…
На основании чего, ты спрашиваешь?
На основании того, что анализ белковых цепочек в Икс3 хромосоме цепи ДНК показал тождество.
А теперь вопрос.
Скажи мне, Копибара, если у двух котлет в Макдональдсе на анализе белковых цепочек выскочит тождество они будут друг другу Отец и Сын?
И если какая-то котлета настолько мне понравится, что станет причиной заказа следующей, то будет ли первая котлета Отцом, а вторая сыном?»
Копибара снимает шляпу.
Рубрика Копибары «Родителям на заметку».
Наверное, самый основной вопрос, мучащий меня с 4-х лет, с того самого момента, когда мама взяла меня и повезла в далекий город Москву, на какую-то частную квартиру, на какой то «Электрозаводской», к врачу - это вопрос: почему родители не могут отстать от своих детей? «Любить и отстать», кажется такая гениальная формула - нет, не могут. По частям еще встречается, а вместе - никогда.
Вот, например, почему в СССР, с бесплатной медициной и поликлиникой под боком, она, специально не пишу мама, повезла меня, 4-х летнего малыша, в какую-то странную квартиру?
Да потому что такой врачебной специальности «усмирение эрекции в самых неподходящих для этого общественных пространствах у малышей», не было. И правильно не было - потому что дело не в эрекции, а дело в людях, для которых эрекция у малыша невыносима.
Действительно, идешь ты такой по парку со своей возлюбленной, читаешь ей Блейка, а тут на тебя малыш со вставшей писей летит, как истребитель. Все слова про «видеть небо в чашечке цветка» из головы выпадут.
И вот малышу обществом назначается проблема. Которой у малыша, заметьте, не было. Причем назначается в какой-то такой форме от которой у малыша все лицо горит.
А что это за форма? А форма такая, что сначала полтора часа его везут неизвестно куда, потом, поднявшись на девятый этаж в квартиру, по пропахшему мусоропроводом и тараканами подъезду, произнеся странное приветствие - я от Виктора Васильевича, и пройдя, почему то на кухню, причем в проем двери в гостиную выглядывают две маленькие девочки - интересно же кто там пришел, взрослые садятся на табуретки и мама начинает рассказывать, как о чем-то тревожном, о том что у тебя эрекция. Причем в самых неподходящих местах - в автобусах, метрополитене и на детских праздниках.
Все это происходит при тебе, ты узнаешь какие то странные слова и у матери на коленях сложены руки так, что видно - услуга о которой она просит этого постороннего, слегка запущенного и пахнущего ношеной одеждой мужчину, очень важна. Не настолько важна, чтобы мать ему немедленно отдалась, но все же.
Ты еще пока стоишь, чувствуя, что на твоих глазах против тебя совершается заговор взрослых, растет тревога, но ты надеешься что все обойдется, слабо понимая что именно «все». Но не обойдется. Заговор созрел, пакт заключен.
Слушается дело: общество возрастом 6000 лет, против малыша 4-х лет. Чужой и странный человек с бородой поворачивается к тебе и говорит - сними штаны.
Дело же не в эрекции, а в том, что тебе говорят сделать что-то чудовищно нежелаемое – снять штаны при двух взрослых людях и показать то, что тебе приказано скрывать от всех и у тебя нет даже краешка, хвостика идеи, что можно сказать – да, разбежались, сейчас вот возьму и сниму штаны! Ибо Мать в сговоре. И вот сначала тебе говорят, что штаны прежде всего нужны, чтобы быть человеком, а не от холода, а потом у них всегда есть причины, чтобы ты их снял.
И вот тебе туда смотрит мужик, что-то трогает, потом говорит - одевайся и по его лицу видно, что все это изнасилование детской души - страшное жульничество, цель которого создать проблему там, где ее никогда не было, чтобы начав ее решать, сделать необходимым себя.
Наконец, человек пахучка, говорит то, зачем мать и ехала - поменьше острого, соленого, в общем, ничего страшного. И тут до всех доходит масштаб преступления, но дело сделано.
Мать стыдливо (почему, интересно?) роется в кошельке, достает красную бумажку - десятку, и так же стыдливо отдает, за стенкой смеются девочки и ты понимаешь что был втянут против самого себя в какую-то чудовищную ложь и пройдут десятки лет, прежде чем ты задумаешься о том, что там произошло, что ты был без вины виноватый, что тебя не защитила мать, а сама привезла на заклание, и что ее вины в этом тоже нет, нельзя же человеку поставить в вину не оказание помощи собственной душе…
Почему родители не могут просто Любить и Отстать, а, Копибара? Скажи мне, говорят, ты все знаешь….
Наверное, самый основной вопрос, мучащий меня с 4-х лет, с того самого момента, когда мама взяла меня и повезла в далекий город Москву, на какую-то частную квартиру, на какой то «Электрозаводской», к врачу - это вопрос: почему родители не могут отстать от своих детей? «Любить и отстать», кажется такая гениальная формула - нет, не могут. По частям еще встречается, а вместе - никогда.
Вот, например, почему в СССР, с бесплатной медициной и поликлиникой под боком, она, специально не пишу мама, повезла меня, 4-х летнего малыша, в какую-то странную квартиру?
Да потому что такой врачебной специальности «усмирение эрекции в самых неподходящих для этого общественных пространствах у малышей», не было. И правильно не было - потому что дело не в эрекции, а дело в людях, для которых эрекция у малыша невыносима.
Действительно, идешь ты такой по парку со своей возлюбленной, читаешь ей Блейка, а тут на тебя малыш со вставшей писей летит, как истребитель. Все слова про «видеть небо в чашечке цветка» из головы выпадут.
И вот малышу обществом назначается проблема. Которой у малыша, заметьте, не было. Причем назначается в какой-то такой форме от которой у малыша все лицо горит.
А что это за форма? А форма такая, что сначала полтора часа его везут неизвестно куда, потом, поднявшись на девятый этаж в квартиру, по пропахшему мусоропроводом и тараканами подъезду, произнеся странное приветствие - я от Виктора Васильевича, и пройдя, почему то на кухню, причем в проем двери в гостиную выглядывают две маленькие девочки - интересно же кто там пришел, взрослые садятся на табуретки и мама начинает рассказывать, как о чем-то тревожном, о том что у тебя эрекция. Причем в самых неподходящих местах - в автобусах, метрополитене и на детских праздниках.
Все это происходит при тебе, ты узнаешь какие то странные слова и у матери на коленях сложены руки так, что видно - услуга о которой она просит этого постороннего, слегка запущенного и пахнущего ношеной одеждой мужчину, очень важна. Не настолько важна, чтобы мать ему немедленно отдалась, но все же.
Ты еще пока стоишь, чувствуя, что на твоих глазах против тебя совершается заговор взрослых, растет тревога, но ты надеешься что все обойдется, слабо понимая что именно «все». Но не обойдется. Заговор созрел, пакт заключен.
Слушается дело: общество возрастом 6000 лет, против малыша 4-х лет. Чужой и странный человек с бородой поворачивается к тебе и говорит - сними штаны.
Дело же не в эрекции, а в том, что тебе говорят сделать что-то чудовищно нежелаемое – снять штаны при двух взрослых людях и показать то, что тебе приказано скрывать от всех и у тебя нет даже краешка, хвостика идеи, что можно сказать – да, разбежались, сейчас вот возьму и сниму штаны! Ибо Мать в сговоре. И вот сначала тебе говорят, что штаны прежде всего нужны, чтобы быть человеком, а не от холода, а потом у них всегда есть причины, чтобы ты их снял.
И вот тебе туда смотрит мужик, что-то трогает, потом говорит - одевайся и по его лицу видно, что все это изнасилование детской души - страшное жульничество, цель которого создать проблему там, где ее никогда не было, чтобы начав ее решать, сделать необходимым себя.
Наконец, человек пахучка, говорит то, зачем мать и ехала - поменьше острого, соленого, в общем, ничего страшного. И тут до всех доходит масштаб преступления, но дело сделано.
Мать стыдливо (почему, интересно?) роется в кошельке, достает красную бумажку - десятку, и так же стыдливо отдает, за стенкой смеются девочки и ты понимаешь что был втянут против самого себя в какую-то чудовищную ложь и пройдут десятки лет, прежде чем ты задумаешься о том, что там произошло, что ты был без вины виноватый, что тебя не защитила мать, а сама привезла на заклание, и что ее вины в этом тоже нет, нельзя же человеку поставить в вину не оказание помощи собственной душе…
Почему родители не могут просто Любить и Отстать, а, Копибара? Скажи мне, говорят, ты все знаешь….
Копибара, прошу зачесть в копилку твоих «детских» историй.
….
Один раз мама попросила меня помочь ей помыть посуду.
Она сказала так:
- Помоги мне помыть посуду.
Причем она была где-то вверху, а я где-то внизу, что привычно для пятилетних детей. А на полу лежали ромбы линолеума. Красного и серого. Тогда я еще умел смотреть вокруг и все замечать. И тогда я сказал.
- Нет.
А она сказала,
- Хорошо. Как аукнется так и откликнется.
На это я ничего не сказал, а просто пошел в комнату, так как на кухне стало трудно дышать.
Дверь в комнату была белой-белой и краска была положена толсто и неровно. И это была какая-то странная, никогда не сохнувшая краска, так что тронув застывшую капельку можно было испачкаться.
Я вошел в комнату и демонстративно сел на кровать. Хотя никого не было. Наверное, я сидел и думал о том, что наши отношения испорчены и простой способ унять это смятение в душе - вернуться на кухню и помочь. И в то же время я знал, знал всем собой, что даже сделав это, я не уберу из души странный, нерастворимый остаток этого разговора.
И я не пошел.
Я продолжал сидеть.
Но не выдержал.
И пошел на кухню.
И что-то спросил ее, но она сделала вид, что не слышит меня.
Тогда я снова пошел в комнату.
И сидел пока не наступила ночь.
Прошло какое-то время. Она снова попросила. И я… я согласился помочь. Слаб пятилетний человек.
Следующие сорок лет я помогал мамочке.
Мамочки были разные.
Они вручали мне портфель, чтобы я его нес. Требовали встреч. Шли на мои 83 копейки в кино. Били по щекам. По пощечине за каждый день пропуска встреч. Расстраивались, когда я отказывался помочь им достичь оргазма. Корили за срыв супружеской деятельности. Просили помочь с квартирами, машинами, выйти с коляской. В крайнем случае отремонтировать унитаз. Там где они не успевали попросить, я сам бежал вперед сжимая в ладошке смятый, обычно украденный, рубль.
Просьба «сделай мне ребёнка», только выраженная куда вульгарней, стала последней. Я почуял себя пушкинской золотой рыбкой и тогда…
Я не уплыл в синее море.
Я вернулся в ту квартиру.
На ту кухню.
Линолеум был другой, а пол был намного дальше. Но сквозь фальшивый ламинат проступали как капли крови те самые ромбы. Ромбы реальности. Красные и серые.
Я встал на то же место, где стоял сорок лет назад, прошел тот же путь в комнату, ткнул в невысыхающую каплю. Вошел и демонстративно сел на кровать. Она заскрипела так, как будто я положил на нее все выполненные просьбы!
Логика была железной - надо маме помогать? Надо.
Ты помогаешь? Нет.
Как называются такие люди? Плохие.
Ты плохой? Да.
Будет мама говорить с плохим? Нет.
Выходило законно и правильно. На словах. А в жизни выходило, что я не хочу то что надо. И никакие заклинания «это мама и ей трудно» ничего не прибавляли к этой истине. Я НЕ ХОЧУ.
Но что именно я не хочу?
Разве можно подарить цветы, когда тебе уже сказали - подари мне цветы. Купишь - просто сделал что сказали. Ты просто механический привод. Не купишь - вообще дураком будешь.
Знаешь, какой вопрос всю жизнь ставил меня в тупик, Копибара? Вопрос который появился вместе с этой чертовой коробкой телефона
- Хочешь со мной встретиться?
- Хотел бы, - пишу, - давно уже встретился бы.
И после такого диалога я уже ничего не хочу, даже если хотел. А у тебя так же, Копибара?
…..
Копибара прочитала. Прилично. Добавляет в копилку.
….
Один раз мама попросила меня помочь ей помыть посуду.
Она сказала так:
- Помоги мне помыть посуду.
Причем она была где-то вверху, а я где-то внизу, что привычно для пятилетних детей. А на полу лежали ромбы линолеума. Красного и серого. Тогда я еще умел смотреть вокруг и все замечать. И тогда я сказал.
- Нет.
А она сказала,
- Хорошо. Как аукнется так и откликнется.
На это я ничего не сказал, а просто пошел в комнату, так как на кухне стало трудно дышать.
Дверь в комнату была белой-белой и краска была положена толсто и неровно. И это была какая-то странная, никогда не сохнувшая краска, так что тронув застывшую капельку можно было испачкаться.
Я вошел в комнату и демонстративно сел на кровать. Хотя никого не было. Наверное, я сидел и думал о том, что наши отношения испорчены и простой способ унять это смятение в душе - вернуться на кухню и помочь. И в то же время я знал, знал всем собой, что даже сделав это, я не уберу из души странный, нерастворимый остаток этого разговора.
И я не пошел.
Я продолжал сидеть.
Но не выдержал.
И пошел на кухню.
И что-то спросил ее, но она сделала вид, что не слышит меня.
Тогда я снова пошел в комнату.
И сидел пока не наступила ночь.
Прошло какое-то время. Она снова попросила. И я… я согласился помочь. Слаб пятилетний человек.
Следующие сорок лет я помогал мамочке.
Мамочки были разные.
Они вручали мне портфель, чтобы я его нес. Требовали встреч. Шли на мои 83 копейки в кино. Били по щекам. По пощечине за каждый день пропуска встреч. Расстраивались, когда я отказывался помочь им достичь оргазма. Корили за срыв супружеской деятельности. Просили помочь с квартирами, машинами, выйти с коляской. В крайнем случае отремонтировать унитаз. Там где они не успевали попросить, я сам бежал вперед сжимая в ладошке смятый, обычно украденный, рубль.
Просьба «сделай мне ребёнка», только выраженная куда вульгарней, стала последней. Я почуял себя пушкинской золотой рыбкой и тогда…
Я не уплыл в синее море.
Я вернулся в ту квартиру.
На ту кухню.
Линолеум был другой, а пол был намного дальше. Но сквозь фальшивый ламинат проступали как капли крови те самые ромбы. Ромбы реальности. Красные и серые.
Я встал на то же место, где стоял сорок лет назад, прошел тот же путь в комнату, ткнул в невысыхающую каплю. Вошел и демонстративно сел на кровать. Она заскрипела так, как будто я положил на нее все выполненные просьбы!
Логика была железной - надо маме помогать? Надо.
Ты помогаешь? Нет.
Как называются такие люди? Плохие.
Ты плохой? Да.
Будет мама говорить с плохим? Нет.
Выходило законно и правильно. На словах. А в жизни выходило, что я не хочу то что надо. И никакие заклинания «это мама и ей трудно» ничего не прибавляли к этой истине. Я НЕ ХОЧУ.
Но что именно я не хочу?
Разве можно подарить цветы, когда тебе уже сказали - подари мне цветы. Купишь - просто сделал что сказали. Ты просто механический привод. Не купишь - вообще дураком будешь.
Знаешь, какой вопрос всю жизнь ставил меня в тупик, Копибара? Вопрос который появился вместе с этой чертовой коробкой телефона
- Хочешь со мной встретиться?
- Хотел бы, - пишу, - давно уже встретился бы.
И после такого диалога я уже ничего не хочу, даже если хотел. А у тебя так же, Копибара?
…..
Копибара прочитала. Прилично. Добавляет в копилку.
Копибара, читаю твой блог. Вроде неплохо, но темы мелкие. Детишки, воспоминания, коты. И это в то время, когда в одной Москве туннелей и эстакад построено на 684 миллиарда долларов!!! В стране повсеместно крепнет закон и порядок, а у тебя самый острый сюжет, как вице-премьер вертолет обоссал.
Сам я из Пскова.
Раньше, допустим, захожу на вокзал и кроме скучающей кассирши и колченогой дворняги никого. Из всех щелей тянет холодом космическим и пустотой. А вчера направляюсь к кассе и вдруг голос,
- Вы куда это? А талон?!
Оборачиваюсь - фирменная куртка, а над ней лицо официальное. Я присмирел и к аппарату.
- Ваше место в очереди номер один, - вылезает бумажка.
Вроде я и так один был, но то один, а то первый. Согласись, большая разница! Снова к кассе следую.
- Ваш талон, пожалуйста.
Протягиваю талон. Называю дату, направление. Прикладываю карту. Билет - щелк. Автоматика! Выхожу, снова голос,
- Здесь выхода нет, только вход.
Оборачиваюсь, молодой парень. Крупный. Взгляд жесткий. Из спецназа, наверное.
Все запечатано, никаких щелей, стеклопакеты, пластик, глубокий вакуум!
Вот, думаю, порядок так порядок, как на конвейере. Один билет дает, второй к автомату направляет, третий выход сторожит. Растет занятость простого человека - раньше одно лицо в кассе скучало, теперь трое работают!
Или взять штрафы с камер! Последнее время их, к счастью, все больше! Еду я по пустынной дороге в Пушкинские горы в левом ряду - получи голубчик штраф. На пустынной дороге надо ехать в правом. Ремень не был надет, опять таки, штраф. Следи! Тебе, может и наплевать на свое здоровье, а кто тебя будет потом чинить?
Статистика минздрава суха: починка разбившегося гражданина без ремня - 268000 рублей, с ремнем всего 74000. На одном человеке экономия 200000. Умножаешь на 300000 аварий в год - триллион! Прямо душа радуется! А куда эти выигранные триллионы? На комфорт и благополучие рядового избирателя! Посмотри на мой родной Псков - строительство как после войны!
Там где стояли бараки и старенький завод растут к звездам жилые комплексы! Раньше вода выше третьего этажа не поднималась, а сейчас на сороковом у тещи из рук стакан выбило! На бессмысленных пустырях, где мы строили шалаши из картона, теперь торговые комплексы с массажем лингама и попкорн с кинотеатром! Куда ни кинь взгляд - либо кофеек либо барбершоп, никакого бревна гнилого не увидишь - сталь, бетон, стекло.
А характеристики? Вслушайся:
Виброустойчивость десять баллов.
Ветронагрузка двести километров в час.
Срок эксплуатации - тысяча лет!
Пропускная способность дома от рождения до могилы пол-миллиона человек. Проще говоря - пол миллиона в этом доме помрет прежде чем он сам рухнет.
Или совсем личный вопрос - порно. Раньше сидишь как дурак, рассматриваешь (и не только) голых баб, морально разлагаешься, время от сна отрываешь, утром просыпаешься, глаза как у совы! А сейчас сунулся - сайт закрыт по требования Роспорнонадзора. Правильно!
С трепетом думаю о самоотверженной работе работников этой организации. Ведь сайт можно закрыть только по закону! Пока отсмотришь, скажем, Лану Роудс, пока экспертизу сделаешь, пока сканы к делу подошьешь, соберешь доказательства, х… можно оторвать! Все таки люди работают, не звери!
Растет порядок, Копибара. Ты головой то своей покрути вокруг! Жизнь то какая пошла под руководством Единой России и ее отважного лидера Д.А. Медведева! Покрутила? То то и оно!
…
Данный материал размещен Копибарой в рамках программы «Креативная реклама ЕР»и оплачен из предвыборного фонда Псковского отделения партии Единая Россия.
Сам я из Пскова.
Раньше, допустим, захожу на вокзал и кроме скучающей кассирши и колченогой дворняги никого. Из всех щелей тянет холодом космическим и пустотой. А вчера направляюсь к кассе и вдруг голос,
- Вы куда это? А талон?!
Оборачиваюсь - фирменная куртка, а над ней лицо официальное. Я присмирел и к аппарату.
- Ваше место в очереди номер один, - вылезает бумажка.
Вроде я и так один был, но то один, а то первый. Согласись, большая разница! Снова к кассе следую.
- Ваш талон, пожалуйста.
Протягиваю талон. Называю дату, направление. Прикладываю карту. Билет - щелк. Автоматика! Выхожу, снова голос,
- Здесь выхода нет, только вход.
Оборачиваюсь, молодой парень. Крупный. Взгляд жесткий. Из спецназа, наверное.
Все запечатано, никаких щелей, стеклопакеты, пластик, глубокий вакуум!
Вот, думаю, порядок так порядок, как на конвейере. Один билет дает, второй к автомату направляет, третий выход сторожит. Растет занятость простого человека - раньше одно лицо в кассе скучало, теперь трое работают!
Или взять штрафы с камер! Последнее время их, к счастью, все больше! Еду я по пустынной дороге в Пушкинские горы в левом ряду - получи голубчик штраф. На пустынной дороге надо ехать в правом. Ремень не был надет, опять таки, штраф. Следи! Тебе, может и наплевать на свое здоровье, а кто тебя будет потом чинить?
Статистика минздрава суха: починка разбившегося гражданина без ремня - 268000 рублей, с ремнем всего 74000. На одном человеке экономия 200000. Умножаешь на 300000 аварий в год - триллион! Прямо душа радуется! А куда эти выигранные триллионы? На комфорт и благополучие рядового избирателя! Посмотри на мой родной Псков - строительство как после войны!
Там где стояли бараки и старенький завод растут к звездам жилые комплексы! Раньше вода выше третьего этажа не поднималась, а сейчас на сороковом у тещи из рук стакан выбило! На бессмысленных пустырях, где мы строили шалаши из картона, теперь торговые комплексы с массажем лингама и попкорн с кинотеатром! Куда ни кинь взгляд - либо кофеек либо барбершоп, никакого бревна гнилого не увидишь - сталь, бетон, стекло.
А характеристики? Вслушайся:
Виброустойчивость десять баллов.
Ветронагрузка двести километров в час.
Срок эксплуатации - тысяча лет!
Пропускная способность дома от рождения до могилы пол-миллиона человек. Проще говоря - пол миллиона в этом доме помрет прежде чем он сам рухнет.
Или совсем личный вопрос - порно. Раньше сидишь как дурак, рассматриваешь (и не только) голых баб, морально разлагаешься, время от сна отрываешь, утром просыпаешься, глаза как у совы! А сейчас сунулся - сайт закрыт по требования Роспорнонадзора. Правильно!
С трепетом думаю о самоотверженной работе работников этой организации. Ведь сайт можно закрыть только по закону! Пока отсмотришь, скажем, Лану Роудс, пока экспертизу сделаешь, пока сканы к делу подошьешь, соберешь доказательства, х… можно оторвать! Все таки люди работают, не звери!
Растет порядок, Копибара. Ты головой то своей покрути вокруг! Жизнь то какая пошла под руководством Единой России и ее отважного лидера Д.А. Медведева! Покрутила? То то и оно!
…
Данный материал размещен Копибарой в рамках программы «Креативная реклама ЕР»и оплачен из предвыборного фонда Псковского отделения партии Единая Россия.
Один раз мама попросила меня помочь ей помыть посуду.
Она сказала так:
- Помоги мне помыть посуду.
Причем она была где-то вверху, а я где-то под столом, что привычно для пятилетних детей. Я сказал,
- Нет, - ибо это был не стол, а стартовая платформа и я готовился к запуску космического корабля и дюзы (две чашки, наполненные кипятком) уже разводили пары и процесс нельзя было прерывать ни в коем случае!
А она сказала,
- Хорошо. Как аукнется так и откликнется.
Я выглянул из под стола. Не знаю, что уж тут было хорошего. Скорее наоборот. Такое лицо я видеть не хотел. Да еще пламя в дюзах, как назло, погасло.
Я ушел в комнату, а ее лицо, которое я видеть не хотел, осталось со мной. И так как я продолжал видеть лицо, которое видеть как раз не хотел, я вернулся на кухню, чтобы проверить не изменилось ли оно.
Лицо было повернуто в сторону раковины. Я нырнул под стол. Все лампы на пульте управления полетом погасли. Рули омертвели. Только над шлюзом еще мерцала надпись «аварийный выход». Желая повернуть лицо к себе я разобрал уже бесполезный корабль и поставил чашки к раковине.
Лицо продолжало мыть посуду, как будто ничего не произошло. Как будто меня не было. Как будто являясь эхом моего предыдущего отказа.
Я снова вернулся в комнату. Посидел на кровати и преследуемый лицом снова пошел на кухню.
- Мама, я могу тебе верить? - спросил я ее.
- Что? - переспросила она насаживая бутылку на ершик.
- Что как аукнется так и откликнется?
- Да.
- Если я буду помогать людям, то они помогут мне?
- Да.
- И наоборот?
- Да.
- То есть как эхо?
- Да.
- Хорошо.
Я взял бывшие дюзы и смыл с них остатки космического топлива.
Следующие сорок лет я проверял эту теорию.
Мамочки были разные. Я разделил их на пять больших групп.
- Эхо прилетало, когда я не аукал.
- Бешено аукаешь, в ответ тишина.
- Эхо то есть то нет.
- Эхо несимметричное. Я, например, «Аууу», а в ответ «лучше бы полезное что сделал».
И только пятой группы, «как аукнется так и откликнется», я так и не встретил. Теория не работала.
Мать солгала мне.
Эхо в мире людей не было никак привязано к «АУ». Или привязано настолько сложно, что в этом не разобрался бы и Эйнштейн.
Я тщательно проанализировал новую реальность. Выход был один. Списать теорию в утиль.
Но что взамен?
- На чем на чем я там прервался под столом, - подумал я…
Она сказала так:
- Помоги мне помыть посуду.
Причем она была где-то вверху, а я где-то под столом, что привычно для пятилетних детей. Я сказал,
- Нет, - ибо это был не стол, а стартовая платформа и я готовился к запуску космического корабля и дюзы (две чашки, наполненные кипятком) уже разводили пары и процесс нельзя было прерывать ни в коем случае!
А она сказала,
- Хорошо. Как аукнется так и откликнется.
Я выглянул из под стола. Не знаю, что уж тут было хорошего. Скорее наоборот. Такое лицо я видеть не хотел. Да еще пламя в дюзах, как назло, погасло.
Я ушел в комнату, а ее лицо, которое я видеть не хотел, осталось со мной. И так как я продолжал видеть лицо, которое видеть как раз не хотел, я вернулся на кухню, чтобы проверить не изменилось ли оно.
Лицо было повернуто в сторону раковины. Я нырнул под стол. Все лампы на пульте управления полетом погасли. Рули омертвели. Только над шлюзом еще мерцала надпись «аварийный выход». Желая повернуть лицо к себе я разобрал уже бесполезный корабль и поставил чашки к раковине.
Лицо продолжало мыть посуду, как будто ничего не произошло. Как будто меня не было. Как будто являясь эхом моего предыдущего отказа.
Я снова вернулся в комнату. Посидел на кровати и преследуемый лицом снова пошел на кухню.
- Мама, я могу тебе верить? - спросил я ее.
- Что? - переспросила она насаживая бутылку на ершик.
- Что как аукнется так и откликнется?
- Да.
- Если я буду помогать людям, то они помогут мне?
- Да.
- И наоборот?
- Да.
- То есть как эхо?
- Да.
- Хорошо.
Я взял бывшие дюзы и смыл с них остатки космического топлива.
Следующие сорок лет я проверял эту теорию.
Мамочки были разные. Я разделил их на пять больших групп.
- Эхо прилетало, когда я не аукал.
- Бешено аукаешь, в ответ тишина.
- Эхо то есть то нет.
- Эхо несимметричное. Я, например, «Аууу», а в ответ «лучше бы полезное что сделал».
И только пятой группы, «как аукнется так и откликнется», я так и не встретил. Теория не работала.
Мать солгала мне.
Эхо в мире людей не было никак привязано к «АУ». Или привязано настолько сложно, что в этом не разобрался бы и Эйнштейн.
Я тщательно проанализировал новую реальность. Выход был один. Списать теорию в утиль.
Но что взамен?
- На чем на чем я там прервался под столом, - подумал я…
- Ты знаешь, что целлюлит придумал в 19-м веке какой-то француз.
- Это как?
- Да ему делать нечего было и он его описал, как состояние кожи. Выделил в отдельное явление.
- А до этого как жили?
- Не поверишь, без целлюлита.
- И что? Он описал и все увидели?
- Не совсем так. Первые сто лет это просто был термин. О нем знали несколько человек. А потом делать нечего было уже какой-то дуре Ронсар. И ее мужу. Они думали куда бы себя приткнуть и в 1973 году нахуярили книгу «Целлюлит» в которой ПРИДУМАЛИ причины его возникновения. С таким же успехом можно придумать причины возникновения волос. Книга легла на удобренную американскую почву - много свободного времени, недовольство собой и дикое желание с чем-нибудь побороться…
- А нельзя его теперь как-нибудь … закрыть, распридумать назад, развидеть? Ну чего девок зря мучать??
- Так они хотят! Хотят мучаться, а целлюлит безобидный. Он не болит. Не чешется. Не просит покушать. С ним можно бороться всю жизнь.
Разговор в автобусе лично подслушанный Копибарой вчера.
- Это как?
- Да ему делать нечего было и он его описал, как состояние кожи. Выделил в отдельное явление.
- А до этого как жили?
- Не поверишь, без целлюлита.
- И что? Он описал и все увидели?
- Не совсем так. Первые сто лет это просто был термин. О нем знали несколько человек. А потом делать нечего было уже какой-то дуре Ронсар. И ее мужу. Они думали куда бы себя приткнуть и в 1973 году нахуярили книгу «Целлюлит» в которой ПРИДУМАЛИ причины его возникновения. С таким же успехом можно придумать причины возникновения волос. Книга легла на удобренную американскую почву - много свободного времени, недовольство собой и дикое желание с чем-нибудь побороться…
- А нельзя его теперь как-нибудь … закрыть, распридумать назад, развидеть? Ну чего девок зря мучать??
- Так они хотят! Хотят мучаться, а целлюлит безобидный. Он не болит. Не чешется. Не просит покушать. С ним можно бороться всю жизнь.
Разговор в автобусе лично подслушанный Копибарой вчера.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Пятое сентября, солнце в небольшой дымке, ветер, сухие и желтые листья собираются там и сям, обсуждая будущее. Между тем Копибара получает вопрос:
«Как наиболее эффективно использовать первые дни нового рабочего сезона?»
На вопрос отвечают кошки Копибары:
«Как наиболее эффективно использовать первые дни нового рабочего сезона?»
На вопрос отвечают кошки Копибары:
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
- Чей это человек?
- Ну мой…
- А почему твои близкие не научены тобой тому, как с людьми разговаривать …
Копибара вскрикивает от восторга! Память мгновенно переносит ее на тридцать лет назад.
Мама Копибары вызвана в школу через Копибару.
Они идут. Маман после работы. Она устала. Вечер. Январь. Темень кромешная. Они ползут и падают через сугробы. Школа на отшибе. Дальше школы непроглядный мрак и пруд около карьера, где иногда уходят под лед и из жизни наиболее отчаянные детишки.
Они вступают на порог. Пустота. Время непривычное. И первая и вторая смена уже ушли. Идут в кабинет директора. Пол пахнет мокрой серой тряпкой. Приемная, вешалка. Текут минуты.
- Входите.
Они входят. Из-за стола с зеленой лампой, точной копией Сталинской, поднимается эта старинная каланча с бакенбардами. Она смотрит в окно, там, во мраке, бешено несутся снежные хлопья. Не поворачивая головы она говорит.
- Это чей ребенок?
- Ну мой, - отвечает мать.
- А почему твои близкие не научены тому, как нужно с людьми разговаривать….
- Ну мой…
- А почему твои близкие не научены тобой тому, как с людьми разговаривать …
Копибара вскрикивает от восторга! Память мгновенно переносит ее на тридцать лет назад.
Мама Копибары вызвана в школу через Копибару.
Они идут. Маман после работы. Она устала. Вечер. Январь. Темень кромешная. Они ползут и падают через сугробы. Школа на отшибе. Дальше школы непроглядный мрак и пруд около карьера, где иногда уходят под лед и из жизни наиболее отчаянные детишки.
Они вступают на порог. Пустота. Время непривычное. И первая и вторая смена уже ушли. Идут в кабинет директора. Пол пахнет мокрой серой тряпкой. Приемная, вешалка. Текут минуты.
- Входите.
Они входят. Из-за стола с зеленой лампой, точной копией Сталинской, поднимается эта старинная каланча с бакенбардами. Она смотрит в окно, там, во мраке, бешено несутся снежные хлопья. Не поворачивая головы она говорит.
- Это чей ребенок?
- Ну мой, - отвечает мать.
- А почему твои близкие не научены тому, как нужно с людьми разговаривать….
Прогресс! Даже слово мощное!
Из нищеты, уличного сортира, бесправия и темноты, освещаемой редкими кострами инквизиции, неудержимо рвется человечество к кешбеку с каждой пачки майонеза и стульчаку с подогревом!
Причем, дороги у прогресса разные, а результат везде один: платное становится бесплатным, бесплатное платным, ненужное нужным, нужное ненужным, ценное бесценным, бесценное ценным! Как так?
Копибара не знает. Пусть подумают те, кто могут. А Копибара предоставит сухие факты!
Крещение Руси. Из темноты к свету.
- Пиши Феофан: Если не придет кто завтра на реку, будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, - будет мне врагом, имущества лишен будет, а сам будет казнен.
- Ох, ясновельможный пан, как хорошо сказано! Прям самому купаться захотелось! Умеешь ты такие слова чувствительные подобрать!
- Молчи, дубина. Проследи, чтобы мечи новые дружине роздали, да огоньку на идолища поганые не жалейте! Читал что Христос сказал? Не мир принёс я вам, но меч!
От опасности к безопасности. Батый.
- Исполать вам, добрые русские князюшки! С доброй вестью к вам пришли из далекой Монголии. Будем вас защищать!
- От кого? - трезвеют князья.
- От нас, дурашки, от нас!
- А если мы сами…. того … попробуем?
- Ох, горюшко невосплакучее! Охота было бы мечи тупить! Вон Юрий Рязанский так напробовался, что ни одной живехонькой души не осталось!
- Ну ладно, ладно, что вы загораетесь! Поторговаться уже нельзя! Федор, подпиши, где требуется!
От платного к бесплатному. Александр II.
- Ну, Михайло, крепостной сын, радуйся! Свободу тебе дарую, указом! Выкупай землицу и барствуй! Долой помещика крепостника!
- Помилуй, батюшка! За что?! Чем мы прогневали твое солнышко?!
- Да, «не за что», а бесплатно тебе, дураку, свободу дают! Твои товарищи по Европе головы кладут за это самое, а тебе, дубине стоеросовой, бесплатно, особой милостью!
- Не погуби, самодержец! Рази плохо дело свое холопское справляли?!
- Вот, правду говорят, заставь дурака богу молиться! Эй, исправник, в острог эту пробку березовую.
От бесплатного к платному. Джозеф Хокинс.
- Эй, бро, хочешь воды питьевой недорого?
- В смысле?
- Бутылками привезем. Удобная многоразовая пробка!
- Чокнутый! У меня колодезь этой воды бесплатно! Черпать не вычерпать!
- Колодезь.… И откуда вы такие выползаете? Ты ее на анализ сдавал?
- На что??
- А зубы у бактерии под микроскопом видел? Бензопила вздрогнет! Ты сейчас сидишь, а она тебе синапс в мозгу подтачивает! Гудение чуешь?
- Я думал ….
- Думал?! Ты шпоры лучше бы снял, бренчишь как рояль. Он думал! Подумай лучше сколько на первый раз бутылок возьмешь!
Он ненужного к нужному. Генри Форд.
- Хэллоу, мистер Смит! Редкая удача! Привез вам автомобиль! Смотрите какие колеса круглые!
- Это еще зачем?
- Как это зачем? На квадратных то шпигу растрясти может!
- Я не про колеса! Автомобиль зачем?
- Как зачем? Купите и будете ездить, как лорд!
- Куда???
- Мммм…. в ресторан, например!
- Да у меня жена мастер кулинар!
- И вам не стыдно? Близкий человек, в чаду, в жару, у плиты! Нет, смотрю не любите вы вашей жены!
- Ну ладно, ладно, что вы раскипятились, пробный период есть?
- Все есть!
От нужного к ненужному. Александр Белл
- Хау ду ю ду, мистер Джек! Куда претесь, позвольте спросить?
- Да вот, знаете ли, старушку мать проведать хочу.
- С х… ли, простите?!
- Как это? Мать все таки!
- Так вы ничего не знаете? О, Майн Год! Мы только от вашей матушки. Джон, тащи коробку. Разматывай! Подключай! Ну ка, ну ка, смелей Джек, она не укусит! Один суйте в ухо, второй ко рту! Не в рот! Ко рту! Ну, слышите?
- …. Мазер, ты ли это? …. Ну, чудеса! - Нет, нет, маза, это я не тебе, это мистеру Беллу!
- Оценили, Джек? Только задумайтесь! Не одеваться, не бриться, не ходить! Дзынь и готово!
- И почем счастье?
- Гроши! Один разговор с матерью - один цент! Двадцать разговоров - скидка. Чаще говоришь - больше экономишь!
- Божественно! Может быть два сразу поставить? Больше телефонов больше экономия!
Продолжение следует
Из нищеты, уличного сортира, бесправия и темноты, освещаемой редкими кострами инквизиции, неудержимо рвется человечество к кешбеку с каждой пачки майонеза и стульчаку с подогревом!
Причем, дороги у прогресса разные, а результат везде один: платное становится бесплатным, бесплатное платным, ненужное нужным, нужное ненужным, ценное бесценным, бесценное ценным! Как так?
Копибара не знает. Пусть подумают те, кто могут. А Копибара предоставит сухие факты!
Крещение Руси. Из темноты к свету.
- Пиши Феофан: Если не придет кто завтра на реку, будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, - будет мне врагом, имущества лишен будет, а сам будет казнен.
- Ох, ясновельможный пан, как хорошо сказано! Прям самому купаться захотелось! Умеешь ты такие слова чувствительные подобрать!
- Молчи, дубина. Проследи, чтобы мечи новые дружине роздали, да огоньку на идолища поганые не жалейте! Читал что Христос сказал? Не мир принёс я вам, но меч!
От опасности к безопасности. Батый.
- Исполать вам, добрые русские князюшки! С доброй вестью к вам пришли из далекой Монголии. Будем вас защищать!
- От кого? - трезвеют князья.
- От нас, дурашки, от нас!
- А если мы сами…. того … попробуем?
- Ох, горюшко невосплакучее! Охота было бы мечи тупить! Вон Юрий Рязанский так напробовался, что ни одной живехонькой души не осталось!
- Ну ладно, ладно, что вы загораетесь! Поторговаться уже нельзя! Федор, подпиши, где требуется!
От платного к бесплатному. Александр II.
- Ну, Михайло, крепостной сын, радуйся! Свободу тебе дарую, указом! Выкупай землицу и барствуй! Долой помещика крепостника!
- Помилуй, батюшка! За что?! Чем мы прогневали твое солнышко?!
- Да, «не за что», а бесплатно тебе, дураку, свободу дают! Твои товарищи по Европе головы кладут за это самое, а тебе, дубине стоеросовой, бесплатно, особой милостью!
- Не погуби, самодержец! Рази плохо дело свое холопское справляли?!
- Вот, правду говорят, заставь дурака богу молиться! Эй, исправник, в острог эту пробку березовую.
От бесплатного к платному. Джозеф Хокинс.
- Эй, бро, хочешь воды питьевой недорого?
- В смысле?
- Бутылками привезем. Удобная многоразовая пробка!
- Чокнутый! У меня колодезь этой воды бесплатно! Черпать не вычерпать!
- Колодезь.… И откуда вы такие выползаете? Ты ее на анализ сдавал?
- На что??
- А зубы у бактерии под микроскопом видел? Бензопила вздрогнет! Ты сейчас сидишь, а она тебе синапс в мозгу подтачивает! Гудение чуешь?
- Я думал ….
- Думал?! Ты шпоры лучше бы снял, бренчишь как рояль. Он думал! Подумай лучше сколько на первый раз бутылок возьмешь!
Он ненужного к нужному. Генри Форд.
- Хэллоу, мистер Смит! Редкая удача! Привез вам автомобиль! Смотрите какие колеса круглые!
- Это еще зачем?
- Как это зачем? На квадратных то шпигу растрясти может!
- Я не про колеса! Автомобиль зачем?
- Как зачем? Купите и будете ездить, как лорд!
- Куда???
- Мммм…. в ресторан, например!
- Да у меня жена мастер кулинар!
- И вам не стыдно? Близкий человек, в чаду, в жару, у плиты! Нет, смотрю не любите вы вашей жены!
- Ну ладно, ладно, что вы раскипятились, пробный период есть?
- Все есть!
От нужного к ненужному. Александр Белл
- Хау ду ю ду, мистер Джек! Куда претесь, позвольте спросить?
- Да вот, знаете ли, старушку мать проведать хочу.
- С х… ли, простите?!
- Как это? Мать все таки!
- Так вы ничего не знаете? О, Майн Год! Мы только от вашей матушки. Джон, тащи коробку. Разматывай! Подключай! Ну ка, ну ка, смелей Джек, она не укусит! Один суйте в ухо, второй ко рту! Не в рот! Ко рту! Ну, слышите?
- …. Мазер, ты ли это? …. Ну, чудеса! - Нет, нет, маза, это я не тебе, это мистеру Беллу!
- Оценили, Джек? Только задумайтесь! Не одеваться, не бриться, не ходить! Дзынь и готово!
- И почем счастье?
- Гроши! Один разговор с матерью - один цент! Двадцать разговоров - скидка. Чаще говоришь - больше экономишь!
- Божественно! Может быть два сразу поставить? Больше телефонов больше экономия!
Продолжение следует
От бесценного к ценному. Николь Ронсар
- Хай, Линда! Тебе понравилась моя книга «Как победить целлюлит!».
- Целлю…что??
- Маза фака, Линда! Ну ка задери юбку!
- Ой!!! Ты что щипаешься??
- Фак ю маза, Линда, это спирометрический зажим! Смотри, видишь кожу взорвало??
- И?!!
- Это целлюлит!
- Так он и у тебя есть!
- Неважно у кого он есть! Важно, что он есть у тебя! Ушлепка для ягодиц в комплекте.
- Ушлепка??
- Ну типа мухобойки! Линда, маза фака, ты правда не хочешь быть красивой?
- Хочу хочу!
- Ну то то же!
От ценного к бесценному. Беллами Эдуард
- Привет! Эй, мистер, что это вы плачете у витрины??
- Часы золотые продать отцовские решаюсь!
- Это еще зачем?
- Жене гребни на Рождество черепаховые купить - мечта ее жизни!
- И это вы нам говорите! Ну ка спрячьте часы и вперед в магазин, тряпка! Вот вам кредитка!
- Это еще зачем?
- Так деньги!
- И я могу тратить???
- Конечно!
- И часы при мне будут??
- И кешбек еще за гребни!
- А если я все потрачу??
- А мы вам еще дадим.
Умный холодильник. 2010
- Привет! Вам нужен умный холодильник.
- Это что за зверь?
- Водичка кончится, холодильник позвонит, курьер привезет, карточка оплатит! Вам думать не надо, знай хлещи «Байкал» без задержки.
Просто госуслуги. 2022
- Вам нужно срочно установить Госуслуги!
- Какие какие услуги?
- Гос, гос услуги!
- И что это, прости господи, за услуги?
- Чтобы повестку на войну не пропустить, новый налог там али штраф!
- Помилуй, батюшка, а если я не хочу на войну, налог там али штраф?
- Поздно уже, милый, не хотеть. Не хотеть надо было раньше. Кредитка есть?
- Есть.
- Ну и славно. Адресок
магазина бронежилетов черкните. А «Байкал» ваш я с собой приберу. Вам то он теперь ни к чему.
- Хай, Линда! Тебе понравилась моя книга «Как победить целлюлит!».
- Целлю…что??
- Маза фака, Линда! Ну ка задери юбку!
- Ой!!! Ты что щипаешься??
- Фак ю маза, Линда, это спирометрический зажим! Смотри, видишь кожу взорвало??
- И?!!
- Это целлюлит!
- Так он и у тебя есть!
- Неважно у кого он есть! Важно, что он есть у тебя! Ушлепка для ягодиц в комплекте.
- Ушлепка??
- Ну типа мухобойки! Линда, маза фака, ты правда не хочешь быть красивой?
- Хочу хочу!
- Ну то то же!
От ценного к бесценному. Беллами Эдуард
- Привет! Эй, мистер, что это вы плачете у витрины??
- Часы золотые продать отцовские решаюсь!
- Это еще зачем?
- Жене гребни на Рождество черепаховые купить - мечта ее жизни!
- И это вы нам говорите! Ну ка спрячьте часы и вперед в магазин, тряпка! Вот вам кредитка!
- Это еще зачем?
- Так деньги!
- И я могу тратить???
- Конечно!
- И часы при мне будут??
- И кешбек еще за гребни!
- А если я все потрачу??
- А мы вам еще дадим.
Умный холодильник. 2010
- Привет! Вам нужен умный холодильник.
- Это что за зверь?
- Водичка кончится, холодильник позвонит, курьер привезет, карточка оплатит! Вам думать не надо, знай хлещи «Байкал» без задержки.
Просто госуслуги. 2022
- Вам нужно срочно установить Госуслуги!
- Какие какие услуги?
- Гос, гос услуги!
- И что это, прости господи, за услуги?
- Чтобы повестку на войну не пропустить, новый налог там али штраф!
- Помилуй, батюшка, а если я не хочу на войну, налог там али штраф?
- Поздно уже, милый, не хотеть. Не хотеть надо было раньше. Кредитка есть?
- Есть.
- Ну и славно. Адресок
магазина бронежилетов черкните. А «Байкал» ваш я с собой приберу. Вам то он теперь ни к чему.
STIHL
Копибара купила пилу. STIHL. Маленькая такая. Аккумуляторная. Килограмм на 8. Копибара хотела купить обычную, но не было. А электрическая, это же игрушка! Вжик и готово! Было в этой покупке что-то от старинных детских радостей - быстрее, мощнее, ярче! Если есть моторчик, лампочка, батарейка, значит хорошая игрушка. А если рукой возить - то олдскул.
- Я вот тут надавлю, - сказал продавец, возвращая Копибару в реальность, - чтобы аккумулятор выскочил. Мало ли что, - он поежился, как будто под рубашку проник ледяной холод. - Там, конечно, есть предохранитель, просто так не нажмете пуск, но все же. Вы когда начнете эксплуатацию, снимите защитный чехол, нажмите аккумулятор, налейте масло, нажмите предохранитель….
Копибара человек чувствительный. Ее сердце дрогнуло и перешло на другие частоты. Продавец что-то знал про пилу чего не знала Копибара. Вместо того, чтобы остановиться, она зачем-то спросила,
• А масло зачем?
• Чтобы смазывать разрез, - механически произнес парень, приковавшись взглядом к пиле. Копибара тоже посмотрела на пилу и вспомнила этот взгляд. Так зачарованно смотрели матросы Курска на стремительно нагревающуюся торпеду, готовые отдать все за приказ с ней расстаться.
Дома Копибара достала аккумулятор, подключила к сети и неведомая энергия, рождающаяся в далеких атомных турбинах, стала наполнять черный тяжелый блок. Через час четыре вертикальных зрачка, прикрытые матовыми веками пластмассы, загорелись темным изумрудным огнем.
Копибара отключила аккумулятор, взяла в руки и опустила в шахту.
- Щелк, - стальные зажимы захватили сердце и Копибара вздрогнула - электрическая кровь хлынула адреналином в недра пилы.
Копибара подошла к сосне. Сосна - неудачное дерево. Многие ветви растут под горизонт и, наконец, ломаются под ветром и весом своей хвои. Остаются нелепо торчащие обрубки, напоминающие то ли нос Буратино, то ли что-то еще более неприличное. В общем - некрасиво. Выбранный Копибарой обломок был вполне себе порядочным бревном. Сантиметров пятнадцать плотного просмоленного дерева в поперечнике и пару метров в длину. Палица, вполне достойная Ильи Муромца. Копибара сняла защиту, нажала предохранитель и нажала курок. Пила зашелестела, широкое стальное лезвие превратилось в ослепительный круг и бревно упало.
Копибара не поняла как это произошло.
Она чуть тронула сверкающей лентой палицу и пила, как будто ее затягивал невидимый водоворот, ввинтилась в дерево. Нажимать не требовалось, нужно было останавливать. Пятнадцать лет работы природы, непрерывно строящей кольцо за кольцом, спекающей волокна тяжелым клеем смолы, рухнули мгновенно и нелепо, как нелепо падают лицом вниз нокаутированные соперники Тайсона. Все заняло не более двух секунд. В воздухе поплыл тонкий запах опилок, поджаренных на машинном масле.
Копибара очумело поставила пилу и села рядом. В зеркальном срезе на секунду отразилось озеро и тут же выступила смола, выполняя свою уже никому ненужную работу.
Копибара осторожно надела чехол на лезвие и посмотрела на пилу. Та примолкла и только четыре изумрудных глаза напоминали о затаившейся стихии. Если задеть этой пилой руку, - подумала Копибара, - она отлетит как в самых забавных голливудских фильмах про зловещих мертвецов.
Копибара осторожно вынула сердце. Зрачки погасли. На вытянутых руках отнесла в дом, протерла, сложила в коробку и поехала в магазин.
- Я знал, что вы вернетесь, - на лице продавца был плохо скрываемый страх, - все эти вещи, - он оглядел уходящие в темноту стеллажи с генераторами, моторами и тракторами, - родила преисподняя. Я знаю. Я давно тут работаю. Сколько не продавай, на место каждой проданной приходят две, три, пять новых, в два раза быстрее, в два раза мощнее, в два раза тише! Эти пилы не слышат нас. Они даже не знают что мы есть. Они летят к цели как кометы…
Копибара, забыв деньги, попятилась. Открыла дверь спиной. И так и пошла по дороге, как краб, пока магазин STIHL не скрылся за деревьями, укрытыми вылинявшей сентябрьской листвой.
Копибара купила пилу. STIHL. Маленькая такая. Аккумуляторная. Килограмм на 8. Копибара хотела купить обычную, но не было. А электрическая, это же игрушка! Вжик и готово! Было в этой покупке что-то от старинных детских радостей - быстрее, мощнее, ярче! Если есть моторчик, лампочка, батарейка, значит хорошая игрушка. А если рукой возить - то олдскул.
- Я вот тут надавлю, - сказал продавец, возвращая Копибару в реальность, - чтобы аккумулятор выскочил. Мало ли что, - он поежился, как будто под рубашку проник ледяной холод. - Там, конечно, есть предохранитель, просто так не нажмете пуск, но все же. Вы когда начнете эксплуатацию, снимите защитный чехол, нажмите аккумулятор, налейте масло, нажмите предохранитель….
Копибара человек чувствительный. Ее сердце дрогнуло и перешло на другие частоты. Продавец что-то знал про пилу чего не знала Копибара. Вместо того, чтобы остановиться, она зачем-то спросила,
• А масло зачем?
• Чтобы смазывать разрез, - механически произнес парень, приковавшись взглядом к пиле. Копибара тоже посмотрела на пилу и вспомнила этот взгляд. Так зачарованно смотрели матросы Курска на стремительно нагревающуюся торпеду, готовые отдать все за приказ с ней расстаться.
Дома Копибара достала аккумулятор, подключила к сети и неведомая энергия, рождающаяся в далеких атомных турбинах, стала наполнять черный тяжелый блок. Через час четыре вертикальных зрачка, прикрытые матовыми веками пластмассы, загорелись темным изумрудным огнем.
Копибара отключила аккумулятор, взяла в руки и опустила в шахту.
- Щелк, - стальные зажимы захватили сердце и Копибара вздрогнула - электрическая кровь хлынула адреналином в недра пилы.
Копибара подошла к сосне. Сосна - неудачное дерево. Многие ветви растут под горизонт и, наконец, ломаются под ветром и весом своей хвои. Остаются нелепо торчащие обрубки, напоминающие то ли нос Буратино, то ли что-то еще более неприличное. В общем - некрасиво. Выбранный Копибарой обломок был вполне себе порядочным бревном. Сантиметров пятнадцать плотного просмоленного дерева в поперечнике и пару метров в длину. Палица, вполне достойная Ильи Муромца. Копибара сняла защиту, нажала предохранитель и нажала курок. Пила зашелестела, широкое стальное лезвие превратилось в ослепительный круг и бревно упало.
Копибара не поняла как это произошло.
Она чуть тронула сверкающей лентой палицу и пила, как будто ее затягивал невидимый водоворот, ввинтилась в дерево. Нажимать не требовалось, нужно было останавливать. Пятнадцать лет работы природы, непрерывно строящей кольцо за кольцом, спекающей волокна тяжелым клеем смолы, рухнули мгновенно и нелепо, как нелепо падают лицом вниз нокаутированные соперники Тайсона. Все заняло не более двух секунд. В воздухе поплыл тонкий запах опилок, поджаренных на машинном масле.
Копибара очумело поставила пилу и села рядом. В зеркальном срезе на секунду отразилось озеро и тут же выступила смола, выполняя свою уже никому ненужную работу.
Копибара осторожно надела чехол на лезвие и посмотрела на пилу. Та примолкла и только четыре изумрудных глаза напоминали о затаившейся стихии. Если задеть этой пилой руку, - подумала Копибара, - она отлетит как в самых забавных голливудских фильмах про зловещих мертвецов.
Копибара осторожно вынула сердце. Зрачки погасли. На вытянутых руках отнесла в дом, протерла, сложила в коробку и поехала в магазин.
- Я знал, что вы вернетесь, - на лице продавца был плохо скрываемый страх, - все эти вещи, - он оглядел уходящие в темноту стеллажи с генераторами, моторами и тракторами, - родила преисподняя. Я знаю. Я давно тут работаю. Сколько не продавай, на место каждой проданной приходят две, три, пять новых, в два раза быстрее, в два раза мощнее, в два раза тише! Эти пилы не слышат нас. Они даже не знают что мы есть. Они летят к цели как кометы…
Копибара, забыв деньги, попятилась. Открыла дверь спиной. И так и пошла по дороге, как краб, пока магазин STIHL не скрылся за деревьями, укрытыми вылинявшей сентябрьской листвой.
Копибара думает о том какой огромный труд многих людей требуется, чтобы убедить одного человека удавиться!
Например, придумать, что все дети должны ходить в школу. Потом заставить поверить в это Родителей. Потом, что в школе надо учить математику. Потом придумать оценки, чтобы проверять зазубренность. Потом учителя, имеющего право сначала преподавать предмет, потом ставить оценку своей способности преподавать (например «2»), потом заставлять исправлять свою же собственную оценку, то есть требовать от ученика ликвидировать свою некомпетентность. Потом нужно приравнять все многообразие человеческой личности к одному слову - «двоечник». «Петя - двоечник». Потом то, что все должны быть этим недовольны. Потом право вызывать взрослых людей в здание («школу»), где рассказывать им о своей неспособности приучить Петю делать то, что ему не нужно, под видом того, что «Петя дурак».
Сколько, оказывается, нужно усилий взрослых людей, фантазии, выдумки, чтобы маленький Петя уже пошёл в овраг и удавился!
И не лень!
Например, придумать, что все дети должны ходить в школу. Потом заставить поверить в это Родителей. Потом, что в школе надо учить математику. Потом придумать оценки, чтобы проверять зазубренность. Потом учителя, имеющего право сначала преподавать предмет, потом ставить оценку своей способности преподавать (например «2»), потом заставлять исправлять свою же собственную оценку, то есть требовать от ученика ликвидировать свою некомпетентность. Потом нужно приравнять все многообразие человеческой личности к одному слову - «двоечник». «Петя - двоечник». Потом то, что все должны быть этим недовольны. Потом право вызывать взрослых людей в здание («школу»), где рассказывать им о своей неспособности приучить Петю делать то, что ему не нужно, под видом того, что «Петя дурак».
Сколько, оказывается, нужно усилий взрослых людей, фантазии, выдумки, чтобы маленький Петя уже пошёл в овраг и удавился!
И не лень!
Последнее время Копибаре приходит много писем от мужчин, медленно осознающих, что разнообразные женщины, встреченные ими на жизненном пути, лишь вариации горячо любимой в детстве мамочки. Просто на смену просьбам купить мороженое или собаку пришло, например, попрошайничество сексуального характера.
Возник реальный вопрос:
неужели ВСЕ женщины, с которыми встречается мужчина - есть выполненные в других телах дубли его мамочки или бывают встречи и с «просто телками»? А если нет, то как отличить?
Вопрос реальный, хоть и грубовато построен.
Копибара отвечает:
Если перед встречей с женщиной мужчина убирает Мирамистин с видного места на рабочем столе вглубь деловых бумаг или залежей трусов в гардеробе - он встречается с мамочкой.
Если ему не приходит в голову сменить местоположение Мирамистина - с телкой.
Возник реальный вопрос:
неужели ВСЕ женщины, с которыми встречается мужчина - есть выполненные в других телах дубли его мамочки или бывают встречи и с «просто телками»? А если нет, то как отличить?
Вопрос реальный, хоть и грубовато построен.
Копибара отвечает:
Если перед встречей с женщиной мужчина убирает Мирамистин с видного места на рабочем столе вглубь деловых бумаг или залежей трусов в гардеробе - он встречается с мамочкой.
Если ему не приходит в голову сменить местоположение Мирамистина - с телкой.
Оглядывая современный мир, Копибара везде встречает удивительно простую схему отношений сильного и слабого. Бандит приходит к коммерсанту, Франция к Мадагаскару, родитель к ребёнку - не имеет значения. Важно, что первый сильный, а второй слабый.
Первый шаг: «сильный приходит».
Шаг два. Слабому делается предложение чего-то «хорошего».
Ребёнку предлагается быть вежливым или учится в школе или ходить в секцию или соблюдать порядок в комнате, Мадагаскару предлагают построить дороги и электростанции, а коммерсанту предлагается «крыша».
Если слабый соглашается, то «услуга» предоставляется и слабый начинает выплачивать пожизненные проценты - за крышу, за построенную электростанцию, за получаемое образование - обязательными походами в школу, и «сильный»доволен. Теперь слабый работает на него, буквально содержит мир сильного в порядке, предложенным сильным.
Веселье начинается если слабый говорит, что услуга не нужна. В этот момент игра открывается и выясняется что «электростанции» и «школа» нужны были сильному лишь как повод для получения мзды со слабого.
Честное предложение Копибара слышала лишь однажды от соседа по подъезду, огромный стокилограммовый мужик отправлял сына в первый класс:
«Не будешь ходить в школу, сынок, я тебя инвалидом сделаю».
Этот честный водитель хлебовозки не пытался представить образование как что-то важное или хорошее или необходимое. Он честно сказал - это налог сильного (государства) на слабого - тебя, и чтобы проценты не пришлось выплачивать мне, их будешь выплачивать ты, пока ты слабее меня.
Для прикрытия этой бесхитростной схемы отношений, в ход идут высокие слова - демократия, вакцинирование, просвещение и даже счастье материнства. Вопрос только в том, что если слабый отказывается принять то что сделает его счастливым - вакцину, демократию или образование - его убивают. Как это случилось на Мадагаскаре. Поднявшие восстание против французского строительства «электростанции» были просто убиты.
На вершине лицемерия, по мнению Копибары, находится миф о счастливой семье (с красивым домом, детьми, воздушными шарами, детскими праздниками и двумя собаками). Есть одно тихое незаметное условие - если ребенок всего этого не хочет - его начинают бить в той или иной форме.
Никакой мечты о ребенке у обычной женщины нет, у нее есть мечта о власти. Или мечта о СЛАБОМ ребенке. Рождение ребёнка является счастьем только при одном условии она рожает и принимается «растить» ребёнка, который … слабее.
Мысленный эксперимент все расставит на свои места.
Будущей матери, мечтающей о ребёнке, предлагается родить ребенка, который с первой же секунды появления на свет будет кратно физически ее сильнее и любая задержка с кормлением или покупкой пятнадцатого ай-фона встречает со стороны ребенка чувствительные побои. Никакие оправдания не принимаются. Нет денег - побежала за кредитом. Не дают кредит - продала квартиру матери. И вот мечта о родимой кровинке оборачивается потерей матерью своих привычек, знакомств, маникюра, встреч с подругами, работы, увлечений, до тех пор пока она не станет безропотным, серо-неразличимым существом, в которое сегодня, как правило, превращается ребёнок, после оказания ему обязательных воспитательных и образовательных услуг. Этакий неразличимый гражданин метро.
Кто еще хочет ТАКОГО ребёнка? 0,001%. Так? А остальным как-то расхотелось. Правда?
Люди привыкли «помогать», «заботится», «учить» и «направлять» слабых…. Да вот только «помощь» и «обучение» с пистолетом у виска не называются ни помощью ни обучением, а называются - насилием.
Есть такой термин у банков «добросовестный заемщик». Это тот, кто не доводит банк до необходимости присылать вооруженных людей выносить мебель. Смешно, правда?
Первый шаг: «сильный приходит».
Шаг два. Слабому делается предложение чего-то «хорошего».
Ребёнку предлагается быть вежливым или учится в школе или ходить в секцию или соблюдать порядок в комнате, Мадагаскару предлагают построить дороги и электростанции, а коммерсанту предлагается «крыша».
Если слабый соглашается, то «услуга» предоставляется и слабый начинает выплачивать пожизненные проценты - за крышу, за построенную электростанцию, за получаемое образование - обязательными походами в школу, и «сильный»доволен. Теперь слабый работает на него, буквально содержит мир сильного в порядке, предложенным сильным.
Веселье начинается если слабый говорит, что услуга не нужна. В этот момент игра открывается и выясняется что «электростанции» и «школа» нужны были сильному лишь как повод для получения мзды со слабого.
Честное предложение Копибара слышала лишь однажды от соседа по подъезду, огромный стокилограммовый мужик отправлял сына в первый класс:
«Не будешь ходить в школу, сынок, я тебя инвалидом сделаю».
Этот честный водитель хлебовозки не пытался представить образование как что-то важное или хорошее или необходимое. Он честно сказал - это налог сильного (государства) на слабого - тебя, и чтобы проценты не пришлось выплачивать мне, их будешь выплачивать ты, пока ты слабее меня.
Для прикрытия этой бесхитростной схемы отношений, в ход идут высокие слова - демократия, вакцинирование, просвещение и даже счастье материнства. Вопрос только в том, что если слабый отказывается принять то что сделает его счастливым - вакцину, демократию или образование - его убивают. Как это случилось на Мадагаскаре. Поднявшие восстание против французского строительства «электростанции» были просто убиты.
На вершине лицемерия, по мнению Копибары, находится миф о счастливой семье (с красивым домом, детьми, воздушными шарами, детскими праздниками и двумя собаками). Есть одно тихое незаметное условие - если ребенок всего этого не хочет - его начинают бить в той или иной форме.
Никакой мечты о ребенке у обычной женщины нет, у нее есть мечта о власти. Или мечта о СЛАБОМ ребенке. Рождение ребёнка является счастьем только при одном условии она рожает и принимается «растить» ребёнка, который … слабее.
Мысленный эксперимент все расставит на свои места.
Будущей матери, мечтающей о ребёнке, предлагается родить ребенка, который с первой же секунды появления на свет будет кратно физически ее сильнее и любая задержка с кормлением или покупкой пятнадцатого ай-фона встречает со стороны ребенка чувствительные побои. Никакие оправдания не принимаются. Нет денег - побежала за кредитом. Не дают кредит - продала квартиру матери. И вот мечта о родимой кровинке оборачивается потерей матерью своих привычек, знакомств, маникюра, встреч с подругами, работы, увлечений, до тех пор пока она не станет безропотным, серо-неразличимым существом, в которое сегодня, как правило, превращается ребёнок, после оказания ему обязательных воспитательных и образовательных услуг. Этакий неразличимый гражданин метро.
Кто еще хочет ТАКОГО ребёнка? 0,001%. Так? А остальным как-то расхотелось. Правда?
Люди привыкли «помогать», «заботится», «учить» и «направлять» слабых…. Да вот только «помощь» и «обучение» с пистолетом у виска не называются ни помощью ни обучением, а называются - насилием.
Есть такой термин у банков «добросовестный заемщик». Это тот, кто не доводит банк до необходимости присылать вооруженных людей выносить мебель. Смешно, правда?
Копибара!
С 1994 года я ни разу не выходил из дома… без телефона.
Тридцать лет я был на связи.
Тридцать лет я пополнял баланс.
Тридцать лет я был прикреплен к номеру как беременная к женской консультации. Кошмар!
Любовница, приди ей в голову лошадиная предъява, набирала мой номер. Жена находила меня в самых потаенных уголках земного шара. Начальники несли меня по кочкам при малейшем ухудшении настроения. Глупость, вспыхивающая в головах друзей, сообщалась мне со скоростью света. При всем при этом я боялся оставить телефон дома «потому что жена», а в кафе «потому что спиздят».
На улице я напоминал зомби. Я не видел ни кленовых листьев, ни фрактальных снежинок, ни уходящего в никуда неба. Я перестал разглядывать объявления, заборы, дома, прохожих, крутить головой, зато скорости моих больших пальцев мог позавидовать барабанщик The Who Кит Мун.
С переходом на смартфон хлынула река отравленных новостей. Моя голова наполнилась пенисами одетыми в носки и носками одетыми в в пенисы, неведомое Дебальцево переходило из рук в руки, верховный главнокомандующий требовал разобраться с ценой на яйца…. Это днем. А ночью, пока я спал, в телефон текли сообщения. Проснувшись, я больше не нежился в постеле, шевеля ногой в шерстяном носке, я хватал телефон и пытался разделить будущий день на количество возникших за ночь встреч, совещаний и дел.
Я дошел до того, что стал путать слова и реальность. Все сказанное в трубку я воспринимал за правду. Если мне говорили «все пропало» мое сердце ухало. Если мне говорили «пожар» я начинал думать о страховке.
Апофеозом стали мошенники.
Благодатные мошенники!
Никогда не видев меня они похитили код госуслуг, который не видел никто, и все банки мира немедленно предоставили мне кредит, достаточный для восстановления страны после ядерного удара.
Это было последней каплей.
Я оставил его. На скамейке, в парке.
….
Прошло несколько дней.
О, Господи! Райские врата открылись передо мной!
Мне больше никому не НУЖНО звонить!
И сам я больше не ХОЧУ звонить, так как желание звонить возникает только у владельцев телефонов!
Мне никто больше не мог позвонить. Или не позвонить. Я больше не ждал звонков! Нет телефона - нет звонков!
Я больше не отделывался от тех кого не хочу видеть звонком. А они от меня. Настал конец эпохи вранья «хочу но не могу». Все кто хотят пошли ко мне, а я к ним. Я снова пришел к матери и она долго водила руками по моему лицу шепча о том, что за это время она могла умереть.
Остальное любой додумает нон-стопом, не спалятфото, переписку, не вскроют ID, код госуслуг, не надо сканировать ку ар коды, прикладывать аппл пей, не нужно снимать трогательные видео, засорять сеть, я снова нигде! Я себя вырезал.
О господи, я свободен!
Люди, вы знаете насколько удобно не иметь телефон?!
С 1994 года я ни разу не выходил из дома… без телефона.
Тридцать лет я был на связи.
Тридцать лет я пополнял баланс.
Тридцать лет я был прикреплен к номеру как беременная к женской консультации. Кошмар!
Любовница, приди ей в голову лошадиная предъява, набирала мой номер. Жена находила меня в самых потаенных уголках земного шара. Начальники несли меня по кочкам при малейшем ухудшении настроения. Глупость, вспыхивающая в головах друзей, сообщалась мне со скоростью света. При всем при этом я боялся оставить телефон дома «потому что жена», а в кафе «потому что спиздят».
На улице я напоминал зомби. Я не видел ни кленовых листьев, ни фрактальных снежинок, ни уходящего в никуда неба. Я перестал разглядывать объявления, заборы, дома, прохожих, крутить головой, зато скорости моих больших пальцев мог позавидовать барабанщик The Who Кит Мун.
С переходом на смартфон хлынула река отравленных новостей. Моя голова наполнилась пенисами одетыми в носки и носками одетыми в в пенисы, неведомое Дебальцево переходило из рук в руки, верховный главнокомандующий требовал разобраться с ценой на яйца…. Это днем. А ночью, пока я спал, в телефон текли сообщения. Проснувшись, я больше не нежился в постеле, шевеля ногой в шерстяном носке, я хватал телефон и пытался разделить будущий день на количество возникших за ночь встреч, совещаний и дел.
Я дошел до того, что стал путать слова и реальность. Все сказанное в трубку я воспринимал за правду. Если мне говорили «все пропало» мое сердце ухало. Если мне говорили «пожар» я начинал думать о страховке.
Апофеозом стали мошенники.
Благодатные мошенники!
Никогда не видев меня они похитили код госуслуг, который не видел никто, и все банки мира немедленно предоставили мне кредит, достаточный для восстановления страны после ядерного удара.
Это было последней каплей.
Я оставил его. На скамейке, в парке.
….
Прошло несколько дней.
О, Господи! Райские врата открылись передо мной!
Мне больше никому не НУЖНО звонить!
И сам я больше не ХОЧУ звонить, так как желание звонить возникает только у владельцев телефонов!
Мне никто больше не мог позвонить. Или не позвонить. Я больше не ждал звонков! Нет телефона - нет звонков!
Я больше не отделывался от тех кого не хочу видеть звонком. А они от меня. Настал конец эпохи вранья «хочу но не могу». Все кто хотят пошли ко мне, а я к ним. Я снова пришел к матери и она долго водила руками по моему лицу шепча о том, что за это время она могла умереть.
Остальное любой додумает нон-стопом, не спалятфото, переписку, не вскроют ID, код госуслуг, не надо сканировать ку ар коды, прикладывать аппл пей, не нужно снимать трогательные видео, засорять сеть, я снова нигде! Я себя вырезал.
О господи, я свободен!
Люди, вы знаете насколько удобно не иметь телефон?!
Конечно, Библия книга скучная. Неактуальная. Ну кто так пишет??
….И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были и книга жизни раскрыта была; и судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное….
Фу!
Вот вчера было совсем другое дело. Одна московская дама, с криком «Горит сарай гори и хата!», наняла такси на последние сорок тысяч и махнула к возлюбленному в далекий Тамбов!
И вот как это дело будет слушаться на страшном суде???
Допустим так:
Народу много. Толпа. Даже больше чем на Выхино утром. Однако никто не спешит. Никакой ажитации. Кучкуются по интересам.
Чуть слева, если смотреть от стола, мужчины диковатого вида бросают младенцев в пропасть, те, резиново стукнувшись о днище, ненадолго показываются над провалом и снова уносятся вниз. Ну как прыгуны с тарзанки, долго болтающиеся между небом и землей. Видно, что игра забавляет и тех и других.
В центре толпы склока. Лысый, похожий на упыря, что-то картаво обещает, взгромоздившись на плечи товарища. Рахитичный грузин в оспинах пытается стащить картавого. Немец с незабываемой челкой на подхвате. Слышны крики «Хайль» и «Доколе!».
Отдельная группа пузачей устроена под фикусом, оттуда тянет индийской палочкой и, почему-то, курочкой на гриле.
Жалкая бороденка а-ля Достоевский (хотя может это Достоевский и есть) режется с курчавым бакенбардистом в «камень, ножницы, бумага». Рядом иссохший старик со строгим лицом что-то несет, хотя его никто не слушает.
Высунув язык от напряжения гражданин отчаянной еврейской внешности пытается подорвать маленькую ядерную бомбу, чиркая спичкой. Та шипит, крутится, но не разгорается. «Im Interesse der Wissenschaft! Im Interesse der Wissenschaft! - кричит он. Толпа с интересом следит за попытками, слабо представляя себе последствия в случае успеха.
Многочисленный народ попроще занят привычными делами - поколачивает детей, уминает вчерашние пироги, слышны не вполне уместные частушки «кокушки по жопушке», а также тяжелый удар по голове, судя по всему, кассовым аппаратом. Звон, треск, ящик открывается и мелочь убегает в толпу. Одна монетка кружит возле ног исхудавшего юноши в терновом венце. Он наступает на кружок, и рассмотрев бросает надменному типу в лавровом венке, призванном скрыть лысину. Лысина смотрит на монету с удовлетворением, явно узнавая портрет.
В целом, все заняты чем и обычно.
У каждого по книге. Книги новые, не захватанные, одинаковые, как будто отпечатанные в первой московской типографии буквари.
Отдельно стол, к нему три очереди, по числу типов за столом. Правый, по слухам какой-то шумер из урюка, остальные двое инкогнито. Когда очереди иссякают проходит красивая девушка в бикини и плакатом last call. Тогда от толпы снова отделяются люди и подходят к столу, как это делают пассажиры, тянущие с посадкой до последнего.
В толпе ходят слухи, что правый, Гильгамеш, судит мягко. К левому очередь короткая, общее мнение «лучше не надо». В данный момент перед ним никого и с криком «я в рот это все …» к нему переходит тип, смахивающий на Жириновского.
В целом всем все по х…. Ясно, что вся эта толкотня очередная выдумка начальства, кампанейщина и хоть в лоб хоть по лбу все равно ничего не будет и не изменится.
Очереди двигаются споро и в какие нибудь два-три года упромысливают всю толпу. Суд то мгновенный - очередник отдает свою книгу, экзаменующий смотрит в свою и в следующий миг соискатель жизни вечной либо рассеивается, либо проваливается, либо уносится вверх, как маленькая детская ракетка из селитры и фольги.
Наконец никого и ничего не остается, кроме московской дамы. Она тянула до последнего и стойка регистрации закрылась.
Шумер, подав руку среднему, вдруг канул вниз, средний расширившись до предела мира, потерял конкретную форму, а левый, тот к кому очередь была самой короткой, вообще ушел в пустоту что-то напевая. Стол тоже куда то канул. Осталась только белое ничто и любительница такси.
Время кончилось.
….И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были и книга жизни раскрыта была; и судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное….
Фу!
Вот вчера было совсем другое дело. Одна московская дама, с криком «Горит сарай гори и хата!», наняла такси на последние сорок тысяч и махнула к возлюбленному в далекий Тамбов!
И вот как это дело будет слушаться на страшном суде???
Допустим так:
Народу много. Толпа. Даже больше чем на Выхино утром. Однако никто не спешит. Никакой ажитации. Кучкуются по интересам.
Чуть слева, если смотреть от стола, мужчины диковатого вида бросают младенцев в пропасть, те, резиново стукнувшись о днище, ненадолго показываются над провалом и снова уносятся вниз. Ну как прыгуны с тарзанки, долго болтающиеся между небом и землей. Видно, что игра забавляет и тех и других.
В центре толпы склока. Лысый, похожий на упыря, что-то картаво обещает, взгромоздившись на плечи товарища. Рахитичный грузин в оспинах пытается стащить картавого. Немец с незабываемой челкой на подхвате. Слышны крики «Хайль» и «Доколе!».
Отдельная группа пузачей устроена под фикусом, оттуда тянет индийской палочкой и, почему-то, курочкой на гриле.
Жалкая бороденка а-ля Достоевский (хотя может это Достоевский и есть) режется с курчавым бакенбардистом в «камень, ножницы, бумага». Рядом иссохший старик со строгим лицом что-то несет, хотя его никто не слушает.
Высунув язык от напряжения гражданин отчаянной еврейской внешности пытается подорвать маленькую ядерную бомбу, чиркая спичкой. Та шипит, крутится, но не разгорается. «Im Interesse der Wissenschaft! Im Interesse der Wissenschaft! - кричит он. Толпа с интересом следит за попытками, слабо представляя себе последствия в случае успеха.
Многочисленный народ попроще занят привычными делами - поколачивает детей, уминает вчерашние пироги, слышны не вполне уместные частушки «кокушки по жопушке», а также тяжелый удар по голове, судя по всему, кассовым аппаратом. Звон, треск, ящик открывается и мелочь убегает в толпу. Одна монетка кружит возле ног исхудавшего юноши в терновом венце. Он наступает на кружок, и рассмотрев бросает надменному типу в лавровом венке, призванном скрыть лысину. Лысина смотрит на монету с удовлетворением, явно узнавая портрет.
В целом, все заняты чем и обычно.
У каждого по книге. Книги новые, не захватанные, одинаковые, как будто отпечатанные в первой московской типографии буквари.
Отдельно стол, к нему три очереди, по числу типов за столом. Правый, по слухам какой-то шумер из урюка, остальные двое инкогнито. Когда очереди иссякают проходит красивая девушка в бикини и плакатом last call. Тогда от толпы снова отделяются люди и подходят к столу, как это делают пассажиры, тянущие с посадкой до последнего.
В толпе ходят слухи, что правый, Гильгамеш, судит мягко. К левому очередь короткая, общее мнение «лучше не надо». В данный момент перед ним никого и с криком «я в рот это все …» к нему переходит тип, смахивающий на Жириновского.
В целом всем все по х…. Ясно, что вся эта толкотня очередная выдумка начальства, кампанейщина и хоть в лоб хоть по лбу все равно ничего не будет и не изменится.
Очереди двигаются споро и в какие нибудь два-три года упромысливают всю толпу. Суд то мгновенный - очередник отдает свою книгу, экзаменующий смотрит в свою и в следующий миг соискатель жизни вечной либо рассеивается, либо проваливается, либо уносится вверх, как маленькая детская ракетка из селитры и фольги.
Наконец никого и ничего не остается, кроме московской дамы. Она тянула до последнего и стойка регистрации закрылась.
Шумер, подав руку среднему, вдруг канул вниз, средний расширившись до предела мира, потерял конкретную форму, а левый, тот к кому очередь была самой короткой, вообще ушел в пустоту что-то напевая. Стол тоже куда то канул. Осталась только белое ничто и любительница такси.
Время кончилось.
Дама покрутила головой, но никого и ничего не было. Туповато посмотрела на свою книгу. Открыла. Ничто не оживляло ее страниц. Она подумала, что произошла ошибка и ей досталась чужая, еще неизрасходованная книга. Возможно, книга младенца, брошенного в пропасть.
- Уроды, - решила дама.
Захлопнула и от удара из книги вылетел маленький листок. Вылетел и закружил, как вертолетик, вниз.
Дама подхватила листок и прочитала:
Транспортная компания
«Золотой Гусь».
Квитанция на оплату легкового такси.
Сумма - 40000 рублей.
- И это все?? - выдохнула она, экстренно припоминая что-нибудь кроме того решительного вояжа.
Но это было все.
Капельки ее дыхания, соткавшие слова, мгновенно испарились.
И больше ничего не было.
P.S. Справка из такси прилагается следующим постом.
- Уроды, - решила дама.
Захлопнула и от удара из книги вылетел маленький листок. Вылетел и закружил, как вертолетик, вниз.
Дама подхватила листок и прочитала:
Транспортная компания
«Золотой Гусь».
Квитанция на оплату легкового такси.
Сумма - 40000 рублей.
- И это все?? - выдохнула она, экстренно припоминая что-нибудь кроме того решительного вояжа.
Но это было все.
Капельки ее дыхания, соткавшие слова, мгновенно испарились.
И больше ничего не было.
P.S. Справка из такси прилагается следующим постом.