«Узипаксаноат»: ассоциация шелководов или «фабрика троллей»?

На мою недавнюю публикацию о проблемах шелковой отрасли Узбекистана (https://kun.uz/ru/news/2023/03/24/shelkovodstvo-v-uzbekistane-neeffektivnaya-praktika-byurokraticheskogo-upravleniya-soxranyayetsya) неожиданно получил с десяток негативных комментариев в сетях Telegram и facebook. Комментарии открыто координировал пресс-секретарь ассоциации «Узипаксаноат». Они сводились в основном к негодованию по поводу моей «некомпетентности» и прославлению великих достижений шелковой отрасли под руководством некоего неназванного «большого босса», к которому я должен был, оказывается, обратиться, прежде чем что-то писать об отрасли. На все мои просьбы указать, что же я такого неправильного написал, следовали либо гробовое молчание, либо новый поток ругательств. Пресс-секретарь же заметил, что у него нет времени разбирать мою неграмотную статью (хотя посвятил ругательным комментариям к ней целый рабочий день), так как грядет новый сезон выращивания коконов, и пригласил меня принять участие в самом процессе, чтобы понять все свои ошибки. Но все же время у кого-то в Ассоциации нашлось, и он разместил «опровержение» моей статьи: https://kun.uz/93054577.

Кун.уз любезно опубликовал мой ответ на узбекском языке: https://kun.uz/41684154, затем (на следующий день) на русском языке: https://kun.uz/ru/news/2023/04/10/chto-otstaivayet-anonimnyy-avtor-interesy-shelkovoy-otrasli-ili-uzipaksanoat.

Что интересно. Под соответствующим постом по поводу ответа на узбекском языке на моей страничке в Telegram вечером после публикации набралось то ли 24, то ли 28 лайка (уже не помню). Открываю страничку рано утром (в 4.30 утра): посмотрите (см. картинку ниже) сколько и чего набежало за ночь. Такой организованности и масштабности в узбекском сегменте социальных сетей я еще не видел. Даже пригожинские тролли так лихо не работают. Интересно как они поздней воскресной ночью смогли набрать столько антилайков? Тут не фабрика троллей, а целый концерн…

Административное регулирование завело хлопково-текстильный сектор Узбекистана в тупик

Хлопково-текстильные кластеры в шоке: мировые цены на хлопок идут вниз, и они теперь ниже внутренней закупочной цены, устанавливаемой в Узбекистане государством.

А ведь текстильные кластеры несут дополнительные издержки, связанные с разного рода "хотелками" наших чиновников: от предоставления гарантий на кредиты фермеров по закупке систем капельного орошения до участия в разного рода "благотворительности".

Кроме того, чиновники-"новаторы" придумали взимать экспортную пошлину на хлопчатобумажную пряжу и трикотажное полотно. Плюс активно используется "инновация" налоговиков по невозврату экспортерам ранее уплаченного НДС из-за так называемого "налогового разрыва".

Предприятия сектора на грани банкротства.

Главная причина сложившейся ситуации - неуемное желание чиновников управлять хлопковым сектором методами, несовместимыми с рыночной экономикой и здравым смыслом.

И есть еще один вопрос, поднимаемый в статье: что делать с землями, которые сейчас в обязательном порядке отведены под выращивание пшеницы и хлопка? Это вопрос экономический, социальный, политический и даже нравственный.

Читать статью на русском языке: https://kun.uz/ru/06977589

Читать статью на узбекском языке: ... (скоро будет)

Читаю с утра новости: "Около 60 тысяч га неиспользуемых земель по краям полей фермерских хозяйств Узбекистана решено задействовать для выращивания сельхозпродукции, разведения уток и пчеловодства. В Сырдарье построят «социальные теплицы», которые смогу выкупить вернувшиеся из трудовой миграции и включённые в «тетради»".

Под это все выделяются льготные кредиты, создаются новые рабочие места для чиновников, которые будут всем этим рулить, гарантируются закупки выращенной продукции государством. Все так, как мы привыкли.

И закончится все это так, как мы тоже привыкли: выделенные кредиты разворуют, "гарантированные закупки" превратятся в обязательный госзаказ, утки сдохнут из-за пестицидов с хлопковых полей, теплицы отключат от газа и весь урожай погибнет, половину вновь назначенных чиновников посадят за коррупцию, а фермеры будут вешаться из-за невыплаченных кредитов.

Боже мой, когда же этот кошмар закончится? Отдайте в конце концов землю фермерам и дехканам! Уберите чиновников из сельского хозяйства, запретив им приближаться к полям под страхом смертной казни! Создайте цивилизованные правила игры для аграрного сектора, которые действуют во всем мире, везде кроме Узбекистана, Туркменистана и Северной Кореи. И люди сами решат, что и как им выращивать, уток или помидоры. И накормят себя, нас, да еще много чего останется на экспорт.

Нет! Ни в коем случае. Чиновники на это пойти никак не могут. Потому что цивилизованное сельское хозяйство несовместимо с тысячами коррупционных кормушек, с которых они живут. Так что ждем вместо аграрной реформы следующих чиновничьих инициатив.

Ma’muriy iskanja paxta-to‘qimachilik sohasini boshi berk ko‘chaga olib kirdi

Iqtisodchi Yuliy Yusupov Kun.uz uchun yozgan maqolasida O‘zbekiston paxta-to‘qimachilik sohasini tahlil qiladi. Xulosa ravshan – tarmoq qat’iy isloh qilinishi, bozor iqtisodiyotiga o‘tishi lozim. Beo‘xshov, bozor va aksilbozor elementlar qorishmasidan iborat “tizim” erki yo‘q fermerni ham, klasterni ham, aniq egasi mavjud bo‘lmagani bois shiddatli tezlikda ishdan chiqayotgan yerni ham baxtiqaro qilmoqda. Aynan qishloq xo‘jaligi isloh qilinmayotgani sabab qishloqlarda ishsizlik va mehnat migratsiyasi salmog‘i yuqori. O‘z mehnat resurslarimizdan o‘zimiz emas, boshqalar foydalanyapti. Qishloqlardagi cheksiz ijtimoiy muammolar zanjiriga ham shu omil bo‘lyapti.

👉 https://kun.uz/uz/66479500

Kun.uz rasmiy kanali

Как убить стимулы к экспорту: Проверенная временем практика уничтожения бизнес-климата в Узбекистане


Вы – экспортер и вам вовремя не заплатил за поставленный товар ваш иностранный партнер. Как вы думаете, какая может быть реакция от наших государственных органов? Оплатят ваши судебные издержки? Обратятся к госорганам страны партнера с просьбой ускорить решение проблемы? Как же плохо вы знаете наши госорганы, если так думаете…

Так что они сделают? Вы не поверите: наложат штраф, вплоть до 100% от недополученной выручки. Вы скажите: у какие молодцы, не выполнившему контракт должнику не поздоровится, так и надо защищать наших предпринимателей! И опять вы демонстрируете полное непонимание принципов работы наших доблестных чиновников, якобы по ночам недосыпающих, только и думающих об интересах «отечественных производителей». Штраф то они наложат, но только не на виновную сторону, а на пострадавшую: на того, кто деньги не может получить.

Вы скажите: так не бывает. Ошибаетесь. В нашей стране только так и бывает. А потом мы удивляемся, почему экономика плохо развивается, бизнес уходит в тень, а бюджет сидит на бобах.

Не надо удивляться. Надо просто понимать, что пока существует такая «бизнес»-практика никаких шансов на цивилизованное и устойчивое развитие в нашей стране не будет.

Читать статью по этому поводу: https://repost.uz/vragi-biznes-klimata

Что такое постиндустриальная экономика?
Что мешает ее развитию в Узбекистане?
Как создать условия для инновационного развития в нашей стране?

Видеоинтервью с Юлием Юсуповым:
https://www.youtube.com/watch?v=y8l9JViSSME&t=161s

Когда не хватает коррупционной смекалки

Самые распространенные коррупционные скандалы в Узбекистане последних лет связаны с нелегальной продажей "государственной" земли: под строительство, под фермерские хозяйства и пр. Так всегда бывает, когда у какого-то ресурса нет хозяина. Когда ресурс объявляется "народной собственностью" им на самом деле распоряжаются "слуги народа". Поэтому некоторые наши чиновники владеют сотнями, тысячами гектаров земли и очень неплохо себя чувствуют. И они конечно же ни за что не допустят земельной реформы, которая означала бы ликвидацию их латифундий и прочих коррупционных кормушек.

Казахские чиновники менее рачительны. Можете себе представить, площади арендуемых Россией у Казахстана военных полигонов составляют 8,6 млн га и каждый гектар арендуется за 1050 тенге (27 тыс. сумов). Для сравнения: ВСЕ посевные под сельхозкультуры площади Узбекистана равны 3,2 млн. га. Да уж, казахские чиновники не чета нашим - профукать столько коррупционных доходов!

Аналитический центр CAPS Unlock (Central Asia Policy Studies) и Центр международного частного предпринимательства (CIPE) объявляет о приеме заявок на участие в программе Leadership Academy for Development (LAD) в Центральной Азии.

Программа нацелена на подготовку лидеров реформ частного и государственного секторов в Центральной Азии для формирования конструктивной силы, способствующей инклюзивному экономическому росту и развитию посредством рыночных реформ и диалога между государственным и частным секторами.

Менторами выступят Фрэнсис Фукуяма, Мэри Хильдербранд и Эрик Дженсен.

Детали: https://www.instagram.com/p/CsGphsYNalw/?igshid=MzRlODBiNWFlZA%3D%3D

Как ЕБРР может помочь Узбекистану в проведении рыночных и демократических реформ и в развитии гражданского общества

Больше года назад я участвовал на встрече с Президентом ЕБРР. Встреча была закрытая и материалы не публиковались. Поэтому я опубликовал текст своего выступления: https://www.tg-me.com/yuliy_yusupov/77.

Сегодня в рамках форума ЕБРР состоялись две закрытые встречи Совета директоров и Президента ЕБРР с активистами гражданского общества стран Центральной Азии.

По традиции размещаю текст своего выступления на встрече с Советом директоров:

В своем выступлении я хотел бы обратить внимание на то, как Банк мог бы помочь Узбекистану в улучшении качества общественных институтов - через содействие в проведении рыночных и демократических реформ, развитию гражданского общества.

Плохие институты – это плохой инвестиционный климат, плохие условия для экономического роста, в том числе и для реализации инвестиционных проектов ЕБРР.

Например, проекты в сфере энергоэффективности и водосбережения неизбежно столкнутся с тем, что энергетический и водный сектора экономики совершенно не реформированы, там нет прозрачных и справедливых правил игры для коммерческой деятельности и инвестиций, там отсутствуют рыночная конкуренция и действенный контроль со стороны гражданского общества. Как следствие, у людей и организаций, которые должны заниматься энергоэффективностью и водосбережением нет действенных стимулов это делать, а у выгодополучателей нет действенных механизмов добиться выполнения поставленных задач. В результате инвестиции, скорее всего, окажутся неэффективными. Тоже самое касается и сельского хозяйства – одного из самых забюрократизированных секторов экономики Узбекистана.

Как мог бы помочь в проведении реформ ЕБРР?

Прежде всего, через целевые программы, нацеленные на реформы по конкретным секторам и направлениям. Речь идет о техническом содействии в проведении реформ: консультации для правительства, привлечение к реформам представителей гражданского общества, частного сектора и экспертного сообщества. Я уже назвал ключевые сектора, нуждающиеся к радикальных реформах: сельское и водное хозяйство, энергетика.

Но самый главный объект реформирования – это государство. В Узбекистане мы имеем дело с крайне высоким уровнем централизации принятия решений, с неразвитостью политической конкуренции и механизмов разделения властей, с архаичными и неэффективными методами государственного регулирования экономики. Нам нужны судебная, правовая и административная реформы.

И все это невозможно реализовать без гражданского общества, состояние которого в Узбекистане весьма плачевно. Да, в последние годы оно начало развиваться, прежде всего благодаря социальным сетям и электронным СМИ. Но его участие в управлении страной пока еще весьма незначительно. Да и его потенциал, чтобы участвовать в управлении, весьма слаб. Поэтому Банку необходимо акцентировать внимание как на реформе государства, так и на развитии гражданского общества.

Как еще Банк мог бы помочь?

Через совершенствование принципов и процедур реализации проектов в Узбекистане. Что я имею в виду?

1. Более активное вовлечение гражданского общества, частного сектора и экспертного сообщества в процессы инициирования, подготовки и реализации проектов ЕББР. Большинство международных организаций, работающих в Узбекистане, ориентируются преимущественно на запросы и мнения правительства, чиновников. ЕБРР может стать примером того, как приоритетом являются интересы негосударственного сектора. Важно также внедрение в систему управления проектами независимых от государства механизмов контроля за их реализацией, привлечение к таким механизмам представителей гражданского общества.

2. Включать в проекты ЕБРР компоненты изучения институциональных проблем и предоставления рекомендаций (для правительства, доноров, гражданского общества) по их решению. Это очень важно как для совершенствования институтов, так и для реализации будущих проектов.

(Окончание следует)

Как ЕБРР может помочь Узбекистану в проведении рыночных и демократических реформ и в развитии гражданского общества

(Окончание)

3. Включать в проекты ЕБРР компоненты обучения и просвещения. Речь идет не только об обучении, напрямую связанном с реализацией проекта, но и о более широком просвещении и повышении потенциала населения, представителей гражданского общества, чиновников. Это особенно важно с учетом плохой работы системы образования Узбекистана и в связи с тем, что узбекское общество последние два десятилетия подвергается массированной зомбопропаганде со стороны российских СМИ. А ключевые нарративы этой пропаганды – «кругом враги», демократия, конкуренция и свободная торговля – это все выдумки американцев, чтоб разрушать и захватывать другие страны. Как можно проводить демократические и рыночные реформы в стране, где большинство населения, включая чиновников, подвержены этой пропаганде?

4. Строгий контроль при подготовке и реализации проектов Банка по темам, которые сегодня актуальны для гражданского общества Узбекистана: экология, преследования за критику властей, незаконные сносы, неэффективное судопроизводство.

5. Увязка финансирования с достижением политических целей. Банк должен строго следить за тем, чтобы правительство выполняло свои обязательства по проведению реформ и созданию прозрачных и справедливых правил при реализации проектов Банка.

Экономические воззрения постсоветской номенклатуры в Узбекистане
(Мое выступление на международной конференции «Общественные науки и социально-экономическое развитие в Центральной Азии от социализма к «переходному периоду»)

В советское время никаких общественных наук, «изучающих реальность и дающих рекомендации правительству», не было. «Общественные науки» находились под жестким контролем партии и КГБ и выполняли строго обозначенные идеологические функции. Имелись отдельные ученые, группы ученых, пытающиеся изучать реальное положение дел. В основном это были экономисты и социологи, использующие количественные методы анализа. Но заниматься такого рода деятельностью было сложно и какого-либо влияния на принятие решений они не имели. Возможно, «реальность» пытались изучать спецслужбы и связанные с ними научные учреждения - исключительно в целях политического контроля и сохранения режима. Но насколько эффективны были эти изыскания или насколько они оказывали влияние на принятие решений, хорошо показала неспособность советского режима к адаптации и переменам, что закончилось развалом страны.

В независимом Узбекистане практика использования «общественных наук» в идеологических целях, прежде всего в вузах, сохранилась. Как мне писал мой оппонент, бывший преподаватель истории КПСС, а нынче «специалист» по «государственному строительству», он еще совсем недавно творчески развивал «пять принципов» Каримова, а теперь также искренне и радостно служит новой власти, обосновывая ее непогрешимость, за что недавно был награжден орденом. И он искренне не мог поверить (в мой адрес), что можно было заниматься наукой, публиковаться, преподавать и не цитировать книги Каримова, не пропагандировать его «гениальную политику». Он искренне понимает «общественные науки», как идеологический авангард «партии и правительства». И ничего с советских времен здесь существенно не изменилось. Разве что теперь нет четкой и выстроенной идеологии, которой надо служить. Но служить все равно надо. Служить власти и тем, кто эту власть на данный момент представляет.

Ислам Каримов с 1996 г. стал активно использовать политику гиперактивных инвестиций в «стратегические отрасли экономики» и импортозамещения. Для «стимулирования» инвестиций применялись:
- ограничение конвертации и административное (нерыночное) распределение валюты;
- административно заниженные процентные ставки и административное распределение кредитов;
- массированные государственные инвестиции, огромные отраслевые и индивидуальные налоговые льготы и субсидии;
- тотальный протекционизм - ограничение импорта тарифными и нетарифными барьерами.

Государство почти полностью подавило и заменило рынок. Яркие признаки этой невероятной гиперактивности имеются до сих пор: более 50% ВВП страны производится в госсекторе, доля государственных и квазигосударственных расходов в ВВП более 40%, более 80% активов банковского сектора принадлежат государству и большая часть кредитов выдается не из коммерческих соображений, а по указаниям чиновников. По сути Каримов взял на вооружение сталинскую модель индустриализации и применил ее в условиях еще не сформировавшейся рыночной экономики.

Результаты оказались чудовищными: отрицательная отдача от огромных инвестиций, самые низкие темпы экономического развития (по показателю ВВП на душу населения) среди стран постсоветского пространства, обнищание населения, разгул коррупции, огромный разрыв в условиях жизни между Ташкентом и остальной страной. При этом имела место абсолютная централизация принятия решений.

Роль экономической науки в принятии решений в период правления Каримова была равна нулю. Он не воспринимал никакие рекомендации извне, которые входили в противоречие с его единственно верной стратегией развития. И ориентировался исключительно на свои собственные довольно дремучие представления об экономике. При этом Каримов жил в абсолютно непроницаемом информационном пузыре с полным отсутствием обратной связи, с нарисованной статистикой, не имеющей к реальности никакого отношения.

(Окончание ниже)

Экономические воззрения постсоветской номенклатуры в Узбекистане
(Окончание. Начало выше)

Начиная с 2017 г. проведены довольно важные базовые экономические реформы: либерализация ВЭД, включая валютную либерализацию, банковская, налоговая реформы, устранены многие барьеры ведения бизнеса. Ряд реформ были проведены в том числе благодаря появлению механизмов обратной связи, возможности публичной критики и пр. Имеется много кейсов, когда некоторые реформы были инициированы под влиянием обсуждений в социальных сетях и электронных СМИ, либо эти обсуждения позволяли скорректировать проводимую политику. Но в то же время многие другие жизненно необходимые для устойчивого развития страны реформы свернуты и их перспективы не ясны.

Модель импортозамещения, несмотря на ее полное фиаско, продолжает реализовываться с невероятным упорством. Государство продолжает активно вмешиваться почти во все экономические процессы, в том числе административными методами. Политические реформы не проводятся из-за опасения потерять или ослабить власть. В результате мы имеем: а) нереформированное государство, где все зависит от воли одного человека, б) полную власть над экономикой чиновничьего аппарата, который подменяет собой рыночные механизмы и уверенно наступает на те же грабли, на которые наступал вот уже более 30 лет.

Узбекская номенклатура стойко демонстрирует непонимание законов рыночной экономики, абсолютное доминирование патерналистской философии в сочетании с высокой склонностью к коррупции (страшное, но естественное сочетание). Наши чиновники свято верят в то, что без них предприниматели, фермеры, банкиры не способны принимать правильные решения. И точно не верят в работу рыночных механизмов, в силу конкуренции и свободной торговли.

Инструменты, которые используют наши чиновники в экономической политике, основаны на совершенно мракобесных представлениях о роли государства в экономике, о спасительных свойствах протекционизма, о необходимости «защищать» отечественных производителей (списки которых, конечно же «по чистой случайности» совпадают со списками родственников и друзей тех самых чиновников-«защитников»), на полном экономическом невежестве, помноженном на мощнейший коррупционный мотив.

Экономическая политика в основном сводится к:
- ручному управлению и затыканию разного рода дыр;
- составлению огромного количества «планов развития», где планируется рост производства всего и вся, причем по социалистическому методу: чем больше, тем лучше;
- выделению государственных инвестиций и субсидий, предоставлению налоговых, кредитных и прочих льгот, протекционистской защите неэффективных, но зато созданных по чиновничьим проектам бизнесов, создании и поддержании искусственных монополий.

В ряде ключевых отраслей экономики системные реформы даже еще не начинались: сельское хозяйство (до сих пор доминируют феодальные отношения), энергетика, водное хозяйство. Самая главное – не реформировано само государство. А периодические возникающие «административные реформы» сводятся к укрупнению ведомств и некоторому сокращению госаппарата.

И это совершенно непробиваемо. Молодые люди, закончившие западные университеты, через 2-3 года работы в «творческой атмосфере» нашей системы государственного управления ничем по воззрениям и представлениям «о прекрасном» не отличаются от госчиновников пенсионного возраста, имеющих закалку советских и каримовских времен.

ШЕЛКОВЫЙ ПАДИШАХ УЗБЕКИСТАНА

В этом году я сделал две публикации о проблемах шелковой отрасли Узбекистана:
- https://kun.uz/ru/news/2023/03/24/shelkovodstvo-v-uzbekistane-neeffektivnaya-praktika-byurokraticheskogo-upravleniya-soxranyayetsya
- https://kun.uz/ru/news/2023/04/10/chto-otstaivayet-anonimnyy-avtor-interesy-shelkovoy-otrasli-ili-uzipaksanoat

Среди прочего писал о неэффективной, непрозрачной и коррупциогенной структуре управления отраслью, построенной на конфликтах интересов. Речь о наличии нескольких регуляторов, дублирующих работу друг друга и выполняющих взаимоисключающие функции. А также о том, что шелкоперерабатывающие предприятия – коммерческие негосударственные организации – участвуют в размещении обязательных заданий производства коконов среди фермеров, что позволяет им получать конкурентные преимущества за счет искусственно заниженных цен на сырье и использования принудительного труда. Причем конкурентные преимущества частным компаниям помогают обеспечить государственные чиновники всех уровней власти, использующие широкий арсенал инструментов административного давления при размещении плановых заданий и контроле за их выполнением.

Журналист и публицист Шокир Шарипов провел журналистское исследование, выявившее еще один конфликт интересов: многолетний руководитель (ХОЗЯИН) шелковой отрасли, председатель Комитета по развитию шелковой и шерстяной промышленности Республики Узбекистан Бахром Шарипов - фактический владелец множества подведомственных ему компаний. То есть регулятор и ключевой игрок на бизнес-площадке - один и тот же человек. Сам занимается бизнесом и сам себя от имени государства контролирует, сам создает "равные условия ведения бизнеса" для своих конкурентов. Просто дух захватывает от такого замечательного бизнес-проекта.

Но еще больше дух захватывает от того, что до этого абсолютно никому нет дела: ни антикоррупционному ведомству, ни прокуратуре, на правительству, ни депутатам. НИКОМУ. Потому что в нашей стране почему-то никто не видит ничего плохого в том, что чиновник занимается бизнесом, используя для этого в качестве конкурентного преимущества свое чиновничье кресло. Интересно, ПОЧЕМУ?

Читать публикацию на русском языке: https://kun.uz/ru/news/2023/06/13/shelkovaya-set-gosudarstvennogo-chinovnika-sfera-stala-chastnoy-lavochkoy

Читать публикацию на узбекском языке: https://kun.uz/16120507

Шелковый падишах Бахром Шарипов

Экономическое развитие и политические институты.
Нужна ли странам Центральной Азии демократизация?

Интервью с Юлием Юсуповым

https://www.youtube.com/watch?v=jn-AxIW8IuY

Обсудили как:
- экономические и политические институты влияют на экономическое развитие;
- какие именно политические институты важны для устойчивого экономического роста;
- способствует ли авторитаризм экономическому развитию (с примерами Сингапура и Китая);
- от чего зависит развитость демократических институтов и какие из факторов демократизации работают в Центральной Азии;
- как нашим странам развивать демократические институты и сколько на это уйдет сил и времени.

100 ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА. ИССКУСТВЕННЫЕ МОНОПОЛИИ КАК МЕТОД УПРАВЛЕНИЯ ИЗДЕВАТЕЛЬСТВА НАД ЭКОНОМИКОЙ

Каждый предприниматель объективно хотел бы быть монополистом. Представляете, один на рынке, конкурентов нет, все покупатели твои. Благодать. Но в данном вопросе интересы отдельного предприниматели и интересы общества не совпадают, они противоположны. Поэтому государство, реализующее общественный интерес, старается не допускать монополизации рынков, используя для этого широкий набор инструментов.

Но в Узбекистане, как мы знаем, государство не стандартное, можно сказать, удивительное. У нас свой путь развития. У нас чиновники, вместо того, чтобы бороться с монополиями, их создают! А потом лелеют и поддерживают. И самое удивительно, что при этом они уверенны, что действуют в интересах общества.

Почему так получается? Это результат методов управления экономикой. В нашей стране до сих пор нет рыночной экономики, а ключевые инвестиционные решения принимают чиновники. Именно они по большому счету решают за рынок и бизнес что и как нужно производить. Во-первых, иногда напрямую, например, указывая фермерам, какие культуры они должны выращивать, кому и по каким ценам продавать выращенный урожай. Во-вторых, косвенно: предоставляя льготы (налоговые, таможенные, кредитные) и субсидии отдельным производителям или отраслям, давая правительственные гарантии по кредитам, регулируя таможенные платежи, предоставляя госзаказы и пр. А когда выясняется, что созданные под их патронажем производства неконкурентоспособны, то чиновники под соусом "сохраним и приумножим рабочие места" начинают эти производства оберегать от конкуренции, то есть создают искусственные монополии. Главным образом, посредством ограничения импорта соответствующих товаров.

Самый наглядный пример: отечественный автопром. Когда вводили высокие таможенные платежи, то говорили, что это ненадолго, "года на три". Именно столько якобы нужно времени, чтобы наша гордость встала на ноги и смогла на равных конкурировать с импортными аналогами. Во что превратились эти "три года" мы с вами прекрасно знаем. И также знаем, как тяжело эту монополию теперь разрушать. Высокие таможенные пошлины на импортные авто - самая "священная корова" в нашей стране, которую трогать нельзя.

Лишь в виде больших подарков иногда государство еле-еле по чуть-чуть снижает эти пошлины. Вот и сейчас новый подарок: снизили пошлины на малолитражки. Спасибо и на этом! Такими темпами, глядишь, лет через 100 совсем откажемся от автомонополии. Подумаешь 100 лет издевательства над экономикой, людьми и здравым смыслом. Что такое 100 лет в историческом измерении? Ерунда...

А уж когда мы вытащим наших чиновников из экономики и заставим работать на общество, а не на себя любимых, это я уже боюсь загадывать. Лет через 1000? Или я слишком большой оптимист?

ДАЁШЬ ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЕ!

Очередной кейс очередного провала нашей скрепной политики импортозамещения (как начали в 1996 г. с закрытия конвертации под лозунгом "А что мы сами жвачку производить не можем, зачем мы ее импортируем?", так до сих пор и не можем остановиться).

Ташкентский металлургический завод (изначально создаваемый, чтобы "предотвратить отток валюты на 400 млн долларов ежегодно") избавился от зарубежных учредителей, но остался с убытками на 916,9 млрд сумов и кредитом на €179,7: млн.https://www.gazeta.uz/ru/2023/07/03/tmz/.

Проблема в том, что инструменты проводимой нашим правительством "экономической политики" с 1996 г. ничуть не поменялись (разве что конвертация теперь свободная - и на том спасибо):
- в головах чиновников и близких к ним "бизнесменов" рождается очередной гениальный проект по тому, как заместить импорт отечественной продукцией (а на самом деле создать очередную монопольно-коррупционную кормушку);
- под проект выделяются государственные деньги, выдаются налоговые и кредитные льготы;
- для "защиты" новоявленного производителя вводятся или повышаются таможенные платежи на аналогичный импорт.

А когда выясняется, что очередной гениальный проект в очередной раз оказался неконкурентоспособным (а он и не мог не оказаться таковым, учитывая цели, под которые создавался, методы, которыми создавался, и искусственное ограничение конкуренции, которая могла бы стимулировать конкурентоспособность), то:
- либо чиновники разводят руками: "рынок есть рынок, что поделать?" (и это еще сравнительно хороший вариант),
- либо продолжают настаивать на поддержке проекта, а для этого увеличивают таможенные платежи на импорт (чтобы за их провалы платили потребители) и вытягивают еще больше денег из государства.

И все это считается наимудрейшей наимудрейшей экономической политикой, взятой из наилучших практик мира. Просто фантастика! А то, что чиновники в принципе не должны принимать инвестиционные решения (в рыночных секторах), а должны заниматься формированием правил игры для обеспечения прозрачности и конкурентности рынков, им такое кощунственное предположение даже в головы не приходит.

Как война в Украине повлияла и, возможно, в будущем повлияет на экономику Узбекистана?

Читать статью:
https://repost.uz/ekspertnoe-mnenie

Будем судиться

Ассоциация «Узипаксаноат» подала на меня в суд. Краткая предистория.

1. В марте этого года я опубликовал статью "Шелководство в Узбекистане: неэффективная практика бюрократического управления сохраняется" (https://kun.uz/ru/news/2023/03/24/shelkovodstvo-v-uzbekistane-neeffektivnaya-praktika-byurokraticheskogo-upravleniya-soxranyayetsya), которая очень не понравилась "хозяину" (так его называют подчиненные) шелковой отрасли Бахрому Шарипову. Налетели тролли (никогда столько не видел!), а от имени ассоциации «Узипаксаноат» было даже опубликовано опровержение (https://kun.uz/93054577). Я ответил: https://kun.uz/ru/news/2023/04/10/chto-otstaivayet-anonimnyy-avtor-interesy-shelkovoy-otrasli-ili-uzipaksanoat. На этом вроде бы все затихло.

2. Затем появилась статья журналиста и публициста Шокира Шарипова "«Шелковая сеть» государственного чиновника. Сфера стала частной лавочкой?" (https://kun.uz/ru/news/2023/06/13/shelkovaya-set-gosudarstvennogo-chinovnika-sfera-stala-chastnoy-lavochkoy), где рассказывалось о том, как "хозяин" отрасли - государственный чиновник ведет бизнес в подведомственной сфере. Видимо, эта публикация стала "красной линией" для "хозяина" и он подал судебный иск на Шокира Шарипова. А ассоциация за компанию подала иск на меня.

3. Информация об иске на Шокира просочилась в СМИ и подняла ряд комментариев по этому поводу. "Хозяин" видимо решил, что такая публичность не для него и иск отозвал. Но свою карманную ассоциацию, которую он долгое время возглавлял, будучи еще и руководителем государственного комитета, не так жалко и иск ко мне не отозван.

Теперь суть иска. В моей статье, опубликованной в кун.уз:
- якобы неверно отражена роль и деятельность ассоциации, якобы неверно утверждение, что ассоциация контролируется государством и выполняет несовместимые функции, что приводит к конфликту интересов;
- якобы неверно мое утверждение, что шелковые кластеры тесно связаны с государством и пользуются особыми полномочиями и льготами;
- якобы искажается ситуация с принуждением фермеров к выращиванию коконов (никакого принуждения оказывается нет, надо же, обманывают нас, оказывается, фермеры...).
И все это, как считают авторы иска, наносит ущерб непонятно откуда взявшейся "деловой репутации" Ассоциации.

В принципе такие же претензии были высказаны и в "опровержении" на мою статью. И в своем ответе я дал развернутые комментарии по этому поводу: https://kun.uz/ru/news/2023/04/10/chto-otstaivayet-anonimnyy-avtor-interesy-shelkovoy-otrasli-ili-uzipaksanoat. Поэтому не буду здесь повторяться.

Ну хорошо, видимо, г-н Шарипов решил, что рассмотрение в суде нелепых исковых обвинений позволит обелить "репутацию" его организации (на свою личную репутацию он, видимо махнул рукой, раз отозвал свой личный иск). Посмотрим. Будем судиться.