Переезд из инстаграма в телеграм пока определённо не тянет на великий исход: и инста с впн работает, и канал все же не новый. Переезжать из одной квартиры в другую (было полгода назад) интереснее: когда в первый вечер остаёшься ночевать на новом месте, есть голый матрас на полу, ноут, интернет, чашка кофе (и та на самом деле картонный стаканчик из «Кухни на районе», чего уж там) и одна-единственная коробка тщательно отобранных вещей, которых не хватит на один день жизни от утра до вечера, но хватит на всю жизнь.
Когда-то во время учебы в Гарварде я собрала подборку из 10 книг - my literary spine, I used to say. С этой подборки в 2017 году начинался мой инстаграм.
Пусть телеграм тоже начнётся заново, и тоже - подборкой книг. Версия Брейнингер-2022. Вот что я привезла в пустую квартиру, чтобы начать новую жизнь.
Если чёрный монолит в нижнем ряду кому-то знаком (и любим), предлагаю срочно объединиться в альянс фанатов РН, с меня - любимая цитата из его блога. Ну и пост о книге coming soon, конечно.
Когда-то во время учебы в Гарварде я собрала подборку из 10 книг - my literary spine, I used to say. С этой подборки в 2017 году начинался мой инстаграм.
Пусть телеграм тоже начнётся заново, и тоже - подборкой книг. Версия Брейнингер-2022. Вот что я привезла в пустую квартиру, чтобы начать новую жизнь.
Если чёрный монолит в нижнем ряду кому-то знаком (и любим), предлагаю срочно объединиться в альянс фанатов РН, с меня - любимая цитата из его блога. Ну и пост о книге coming soon, конечно.
ПОСТ СО СКРЕПКОЙ
⠀
В жизни я всегда стараюсь перепрыгнуть неловкий small talk, и перейти от знакомства прямо к обсуждению экзистенциального невыносимого русской литературы продолжить этот список будет легко
⠀
Но с блогом это почему-то не срабатывает, так что будет этот пост.
⠀
Самое главное
⠀
В Советском Союзе не было аддерола
Visitation
Слишком далеко (on the way)
И несколько рассказов: Тиндер и кроме, Вера Ванг, На очереди, Ничего личного (а если позволяет трафик, лучше смотреть здесь), Дыши, Поллок и Брейгель, Deep Communism Time
⠀
Про меня
⠀
На правом запястье у меня татуировка Ivan Karamazov, а, в остальном, я, конечно, ни черта о себе не знаю. Но вот пара текстов, где я искренне пыталась:
⠀
В прошлом году я занималась перформансом в Институте Марины Абрамович, и пока так и не поняла, что со мной произошло: то ли голова закружилась, то ли земля ушла из-под ног.
О «методе Абрамович» и о том, чему он меня научил, можно прочитать здесь.
Письма, которые я написала себе-в-прошлом и себе-в-будущем
⠀
Работа
⠀
24/7 и до тех пор, пока не исчезну, я читаю и пишу тексты. И преподаю. Это довольно близко к моему представлению об идеальной жизни.
⠀
Я преподаю в Высшей Школе экономики и в Creative Writing School, а еще даю индивидуальные занятия и консультации (за неимением более поэтичных определений назовем это коучингом или наставничеством, хотя поэзии в такой совместной работе все же больше всего). Общий принцип работы приблизительно такой: я выну из вас душу (и душа окажется в тексте, само собой).
Как это работает – в программах, которые я придумываю для своих студентов, мало схем и готовых приемов, но почти всегда есть Шкловский и остранение, автоэтнография и много-много редактуры (обожаю). Со всеми вопросами можно смело писать в личные сообщения @oliabreininger.
⠀
А еще я придумываю разные интересные курсы по литературе для школы ADHD Smart.
⠀
Автофикшн
⠀
Я много преподаю и пишу про автофикшн (хотя сама сейчас на витке интереса именно к fiction)
⠀
У меня есть два курса про автофикшн, назовем их, условно, LEVEL 1 и LEVEL 2
Здесь стартовая библиография для знакомства с автофикшн и феноменом life-writing в литературе
⠀
И мое интервью с Оливией Лэнг
⠀
Постколониализм
⠀
В параллельной жизни я занимаюсь исследованиями в области литературы и литературной антропологии. Мои главные темы: идентичность, перформанс, жестокость. За плечами – магистратура в Оксфорде и докторантура в Гарварде. В фокусе – постсоветское пространство и – отдельным пунктом – Северный Кавказ, где я довольно долго жила.
⠀
Здесь текст про первую поездку в Чечню в 2014
А эта статья – результат нескольких лет работы по выстраиванию критики постколониальной теории и исследованию отношений между постколониализмом и религией.
3 апреля я открываю постколониальную лабораторию, где мы в течение 6 недель будем читать Эдварда Саида, Гаятри Чакраворти Спивак и других теоретиков постколониализма. Вот здесь можно узнать больше об этом проекте
to be continued🖤
⠀
В жизни я всегда стараюсь перепрыгнуть неловкий small talk, и перейти от знакомства прямо к обсуждению экзистенциального невыносимого русской литературы продолжить этот список будет легко
⠀
Но с блогом это почему-то не срабатывает, так что будет этот пост.
⠀
Самое главное
⠀
В Советском Союзе не было аддерола
Visitation
Слишком далеко (on the way)
И несколько рассказов: Тиндер и кроме, Вера Ванг, На очереди, Ничего личного (а если позволяет трафик, лучше смотреть здесь), Дыши, Поллок и Брейгель, Deep Communism Time
⠀
Про меня
⠀
На правом запястье у меня татуировка Ivan Karamazov, а, в остальном, я, конечно, ни черта о себе не знаю. Но вот пара текстов, где я искренне пыталась:
⠀
В прошлом году я занималась перформансом в Институте Марины Абрамович, и пока так и не поняла, что со мной произошло: то ли голова закружилась, то ли земля ушла из-под ног.
О «методе Абрамович» и о том, чему он меня научил, можно прочитать здесь.
Письма, которые я написала себе-в-прошлом и себе-в-будущем
⠀
Работа
⠀
24/7 и до тех пор, пока не исчезну, я читаю и пишу тексты. И преподаю. Это довольно близко к моему представлению об идеальной жизни.
⠀
Я преподаю в Высшей Школе экономики и в Creative Writing School, а еще даю индивидуальные занятия и консультации (за неимением более поэтичных определений назовем это коучингом или наставничеством, хотя поэзии в такой совместной работе все же больше всего). Общий принцип работы приблизительно такой: я выну из вас душу (и душа окажется в тексте, само собой).
Как это работает – в программах, которые я придумываю для своих студентов, мало схем и готовых приемов, но почти всегда есть Шкловский и остранение, автоэтнография и много-много редактуры (обожаю). Со всеми вопросами можно смело писать в личные сообщения @oliabreininger.
⠀
А еще я придумываю разные интересные курсы по литературе для школы ADHD Smart.
⠀
Автофикшн
⠀
Я много преподаю и пишу про автофикшн (хотя сама сейчас на витке интереса именно к fiction)
⠀
У меня есть два курса про автофикшн, назовем их, условно, LEVEL 1 и LEVEL 2
Здесь стартовая библиография для знакомства с автофикшн и феноменом life-writing в литературе
⠀
И мое интервью с Оливией Лэнг
⠀
Постколониализм
⠀
В параллельной жизни я занимаюсь исследованиями в области литературы и литературной антропологии. Мои главные темы: идентичность, перформанс, жестокость. За плечами – магистратура в Оксфорде и докторантура в Гарварде. В фокусе – постсоветское пространство и – отдельным пунктом – Северный Кавказ, где я довольно долго жила.
⠀
Здесь текст про первую поездку в Чечню в 2014
А эта статья – результат нескольких лет работы по выстраиванию критики постколониальной теории и исследованию отношений между постколониализмом и религией.
3 апреля я открываю постколониальную лабораторию, где мы в течение 6 недель будем читать Эдварда Саида, Гаятри Чакраворти Спивак и других теоретиков постколониализма. Вот здесь можно узнать больше об этом проекте
to be continued🖤
Брейнингер горит pinned «ПОСТ СО СКРЕПКОЙ ⠀ В жизни я всегда стараюсь перепрыгнуть неловкий small talk, и перейти от знакомства прямо к обсуждению экзистенциального невыносимого русской литературы продолжить этот список будет легко ⠀ Но с блогом это почему-то не срабатывает, так что…»
Пару недель назад (но, как всегда, рассказываю с большим опозданием) появилась аудиоверсия «В Советском Союзе не было аддерола». Отличная новость - а я поделюсь бекстейджем))
Я не люблю читать вслух. Особенно свои тексты. Иногда на презентации или каком-то мероприятии могу быть в ударе и почитать хорошо, но в целом, это входит для меня в список худших занятий.
В конце прошлого года, когда готовили продакшн аудиокниги, мне написали, что было бы очень, очень здорово, если бы я, как автор, сама начинала книгу.
Я ответила, что это не очень хорошая идея, потому что я правда человек, который предпочитает писать, чем говорить и уж тем более читать вслух. Тем более книги. Тем более свои.
Но студия все равно хотела попробовать. Я пособиралась с силами несколько дней и начитала демо-версию на 10 минут. И знаете что? Это была практически лучшая читка за всю мою жизнь! «Надо же, - подумала я, - оказывается, могу ведь! Все, буду записывать роман сама.»
Отправила демку на студию, они очень обрадовались, сказали, что послушают с продюсером. Через три дня написали, что они со мной согласны, и что лучше будет, если книгу запишет профессиональная чтица.
Ну я же говорила)))) Интуиция не подводит)
В итоге: вы можете послушать отлично записанный «Аддерол» вот здесь.
Ну а в качестве телеграм-эксклюзива прикрепляю кусочек той самой демо-записи. Это, в конце концов, мой новый блог, а, значит, пора готовить неприглядный контент🔥
Я не люблю читать вслух. Особенно свои тексты. Иногда на презентации или каком-то мероприятии могу быть в ударе и почитать хорошо, но в целом, это входит для меня в список худших занятий.
В конце прошлого года, когда готовили продакшн аудиокниги, мне написали, что было бы очень, очень здорово, если бы я, как автор, сама начинала книгу.
Я ответила, что это не очень хорошая идея, потому что я правда человек, который предпочитает писать, чем говорить и уж тем более читать вслух. Тем более книги. Тем более свои.
Но студия все равно хотела попробовать. Я пособиралась с силами несколько дней и начитала демо-версию на 10 минут. И знаете что? Это была практически лучшая читка за всю мою жизнь! «Надо же, - подумала я, - оказывается, могу ведь! Все, буду записывать роман сама.»
Отправила демку на студию, они очень обрадовались, сказали, что послушают с продюсером. Через три дня написали, что они со мной согласны, и что лучше будет, если книгу запишет профессиональная чтица.
Ну я же говорила)))) Интуиция не подводит)
В итоге: вы можете послушать отлично записанный «Аддерол» вот здесь.
Ну а в качестве телеграм-эксклюзива прикрепляю кусочек той самой демо-записи. Это, в конце концов, мой новый блог, а, значит, пора готовить неприглядный контент🔥
Завтра утром буду в Москве.
В воскресенье вечером уже в деле:)
Наверное, курс по постколониальной литературе был самым частым запросом за последние 2 года - finally! Мы его сделали.
Но в воскресенье просто читаю открытую обзорную лекцию⬇️
В воскресенье вечером уже в деле:)
Наверное, курс по постколониальной литературе был самым частым запросом за последние 2 года - finally! Мы его сделали.
Но в воскресенье просто читаю открытую обзорную лекцию⬇️
Forwarded from Olia
Литература и власть. Постколониальная лаборатория - открытый воркшоп
Воскресенье, 3 апреля, 18:00-19:30
Вот такие вопросы придумали для воркшопа:
Что такое постколониализм и постколониальная литература? Что делает ее особенной?
Как говорить об идентичности, власти и государственности применительно к литературе?
Что такое гибридная идентичность и как она связана с глобализацией и миграцией?
И, наконец, что общего у романов «Американха» Чимаманды Нгози Адичи и «Generation П» Виктора Пелевина?
Если вы собираетесь быть, то буду очень благодарна, если зарегистрируетесь на таймпаде, вот здесь, чтобы я приблизительно знала, сколько нас будет: https://adhd-projects.timepad.ru/event/1979068/
Воскресенье, 3 апреля, 18:00-19:30
Вот такие вопросы придумали для воркшопа:
Что такое постколониализм и постколониальная литература? Что делает ее особенной?
Как говорить об идентичности, власти и государственности применительно к литературе?
Что такое гибридная идентичность и как она связана с глобализацией и миграцией?
И, наконец, что общего у романов «Американха» Чимаманды Нгози Адичи и «Generation П» Виктора Пелевина?
Если вы собираетесь быть, то буду очень благодарна, если зарегистрируетесь на таймпаде, вот здесь, чтобы я приблизительно знала, сколько нас будет: https://adhd-projects.timepad.ru/event/1979068/
Ссылка на трансляцию придёт всем, кто зарегистрировался на timepad, в 17:00.
Перечитывала “Ориентализм” Саида, пока составляла конспект для первой недели занятий в постколониальной лаборатории (если вы сейчас вспомнили, что хотели записаться, но не записались и что теперь делать – еще пару дней регистрация будет открыта. В среду вечером закроем, потому что дальше догнать группу по темпу чтения будет сложно) и что-то задумалась об ориентализме и фейках. Наверняка об этом уже писали, надо поискать – но в целом, это ведь в каком-то смысле синонимы.
Ориентализм – это система фейкового знаний, которое представляется вовлеченными институциями как объективное и которое подпитывает политическую власть. Здесь работа знания сродни работе того самого невидимого, и поэтому наиболее опасного идеологического аппарата, описанного Альтюссером. Но если мы в систему институционализированного ложного знания вносим такой артефакт, как фейк, что меняется в этой конструкции, особенно с учетом того, что работает ориентализм как система зеркал и отражений (ну, помимо того, что работа идеологического аппарата становится явной)?
Ориентализм – это система фейкового знаний, которое представляется вовлеченными институциями как объективное и которое подпитывает политическую власть. Здесь работа знания сродни работе того самого невидимого, и поэтому наиболее опасного идеологического аппарата, описанного Альтюссером. Но если мы в систему институционализированного ложного знания вносим такой артефакт, как фейк, что меняется в этой конструкции, особенно с учетом того, что работает ориентализм как система зеркал и отражений (ну, помимо того, что работа идеологического аппарата становится явной)?
Вопросы для первой встречи постколониальной лаборатории
Что такое постколониализм и постколониальность?
Какие примеры из художественной литературы можно вспомнить в связи с постколониализмом?
Конфликт каких точек зрения находится в фокусе внимания постколониальной теории?
Как связаны литература и власть?
Возможно ли объективное знание?
Какие формы сопротивления дискурсу доступны читателю? Писателю?
Как перечитывать канонические тексты, опираясь на постколониальный метод? (И в некоторых случаях – как жить дальше с этим новым знанием?)
Что такое национальная идентичность?
Как меняется картина мира под влиянием идей эссенциализма/конструктивизма?
Какие идеи/явления остаются за рамками постколониальной теории? Что не укладывается в ее логику?
*почитать после дискуссии: Бенедикт Андерсон – “Воображаемые сообщества”
Что такое постколониализм и постколониальность?
Какие примеры из художественной литературы можно вспомнить в связи с постколониализмом?
Конфликт каких точек зрения находится в фокусе внимания постколониальной теории?
Как связаны литература и власть?
Возможно ли объективное знание?
Какие формы сопротивления дискурсу доступны читателю? Писателю?
Как перечитывать канонические тексты, опираясь на постколониальный метод? (И в некоторых случаях – как жить дальше с этим новым знанием?)
Что такое национальная идентичность?
Как меняется картина мира под влиянием идей эссенциализма/конструктивизма?
Какие идеи/явления остаются за рамками постколониальной теории? Что не укладывается в ее логику?
*почитать после дискуссии: Бенедикт Андерсон – “Воображаемые сообщества”
Брейнингер горит pinned «Вопросы для первой встречи постколониальной лаборатории Что такое постколониализм и постколониальность? Какие примеры из художественной литературы можно вспомнить в связи с постколониализмом? Конфликт каких точек зрения находится в фокусе внимания постколониальной…»
Прочувствовала всю силу отчаяния апокалиптических вычислений Пьера Безухова, когда всерьёз начала размышлять над тем, что слова «мать» и «тьма» собираются из одного и того же набора букв.
По ночам я пишу бесконечные l*ve письма известно какому писателю/марку данилевскому/
пишу длинные письма каждый раз, когда солнце уже приходит, а я еще не ушла
пишу короткие каждый раз, когда об этом вспоминаю
сегодня я стала их перечитывать и насчитала 27 очень длинных писем
почти все они начинаются словами про дом и «ты знаешь, что это значит» -
когда твой дом становится не твой дом, он как будто твой дом, но какой-то крохотный зазор, миллиметры, разве имеет значение
но ты ошибаешься, ты же знаешь,
однажды начинается с того, что внутри тебя перестает умирать беспокойство
внутри меня столько беспокойства и сомнения, что я вижу на часах половину третьего, за окном тьма
я забываю шарф и выхожу на улицу, чтобы долго идти об руку/за руку со своим сомнением, отныне и впредь
я хожу по краю воды, иногда чистые, иногда патриаршие
пруды, а потом дальше до бесконечности или в геометрической прогрессии усталости просто вперед, туда, где ничего не вижу/тьма/
иногда нахожу себя на знакомых улицах и, конечно, будь это хорошие времена,
я бы приводила тебя сюда просто для того, чтобы сказать, что надо идти, и я даю тебе один наушник, чтобы самой слушать второй, но перед тем, как нажать play, говорю
«подожди, не говори ничего, ты должен услышать эту фразу прямо здесь, прямо сейчас, и мы обязательно должны прямо в этот момент не стоять, а идти» -
но ты понимаешь, я понимаю, что это не те времена,
времена, маркданилевский, такие, что я хочу знать не только про твою тьму, я хочу знать про твои идеи,
потому что если я люблю тебя, но твои идеи ненавижу, я, наверное, выживу, начну с того, что решу ненавидеть себя, но если окажется, что
я люблю тебя, но твои идеи презираю/и так будет отныне и впредь, это не я выбрала, что так может быть, но/отныне и впредь/так может быть
узнаем с тобой, что твой дом
дом, внутри которого бесконечная пустота
чернота
поглощает тебя
вот она, это буду я
пишу длинные письма каждый раз, когда солнце уже приходит, а я еще не ушла
пишу короткие каждый раз, когда об этом вспоминаю
сегодня я стала их перечитывать и насчитала 27 очень длинных писем
почти все они начинаются словами про дом и «ты знаешь, что это значит» -
когда твой дом становится не твой дом, он как будто твой дом, но какой-то крохотный зазор, миллиметры, разве имеет значение
но ты ошибаешься, ты же знаешь,
однажды начинается с того, что внутри тебя перестает умирать беспокойство
внутри меня столько беспокойства и сомнения, что я вижу на часах половину третьего, за окном тьма
я забываю шарф и выхожу на улицу, чтобы долго идти об руку/за руку со своим сомнением, отныне и впредь
я хожу по краю воды, иногда чистые, иногда патриаршие
пруды, а потом дальше до бесконечности или в геометрической прогрессии усталости просто вперед, туда, где ничего не вижу/тьма/
иногда нахожу себя на знакомых улицах и, конечно, будь это хорошие времена,
я бы приводила тебя сюда просто для того, чтобы сказать, что надо идти, и я даю тебе один наушник, чтобы самой слушать второй, но перед тем, как нажать play, говорю
«подожди, не говори ничего, ты должен услышать эту фразу прямо здесь, прямо сейчас, и мы обязательно должны прямо в этот момент не стоять, а идти» -
но ты понимаешь, я понимаю, что это не те времена,
времена, маркданилевский, такие, что я хочу знать не только про твою тьму, я хочу знать про твои идеи,
потому что если я люблю тебя, но твои идеи ненавижу, я, наверное, выживу, начну с того, что решу ненавидеть себя, но если окажется, что
я люблю тебя, но твои идеи презираю/и так будет отныне и впредь, это не я выбрала, что так может быть, но/отныне и впредь/так может быть
узнаем с тобой, что твой дом
дом, внутри которого бесконечная пустота
чернота
поглощает тебя
вот она, это буду я
Брейнингер горит pinned «По ночам я пишу бесконечные l*ve письма известно какому писателю/марку данилевскому/ пишу длинные письма каждый раз, когда солнце уже приходит, а я еще не ушла пишу короткие каждый раз, когда об этом вспоминаю сегодня я стала их перечитывать и насчитала 27…»
Forwarded from На словах (Linor Goralik)
Мы вышли: первый номер ROAR: Russian Oppositional Arts Review, "Вестника оппозиционной русскоязычной культуры". Я напишу тут то, что написано на сайте в "от редактора": мне кажется, что работы, собранные в этом, первом, номере ROAR, говорят сами за себя так ясно, что мне не хотелось бы отвлекать от них читателей, зрителей и слушателей даже на несколько лишних минут. Поэтому я сосредоточусь в основном на благодарностях — благодарностях всем, кто сделал существование этого номера возможным.
Огромное спасибо авторам и контрибьюторам номера — за тексты, арт-работы и саунд-работы. Ваше доверие значит для меня больше, чем я могу выразить словами. Спасибо невероятной команде волонтёров — редакторов, корректоров, переводчиков, работавших над содержанием номера: из соображений безопасности я не называю ряда имён тех, кто остался в России, но пользуюсь случаем лично поблагодарить Настика Грызунову, Марию Вуль, Мариам Тавризян, Наталию Занегину, Александра Гузмана, Анастасию Скойбедо, Michael Antman, Olga Gardner Galvin, Michael Kooi, Ainsley Morse, Stephanie Sandler, Sana Tchernov. Спасибо тем, кто делал сайт проекта, — Вете Сбитниковой и её команде. Спасибо моим прекрасным коллегам, которые помогали мне со сбором материалов, — среди них я могу назвать Дмитрия Кузьмина, Бориса Филановского, Виктора Меламеда, Павла Польщикова и Дашу Родину. И отдельное спасибо моим друзьям Александру Гаврилову, Марии Вуль и Мариам Тавризян за бесценную личную поддержку, которую они оказывали мне в ходе всей работы над номером.
Темой второго номера ROAR (он должен выйти 24 июня) станет «Сопротивление насилию». Мы продолжим в первую очередь публиковать материалы, связанные с войной, которую Россия сейчас ведёт против Украины; кроме того, в нашем редакционном портфеле уже сейчас есть стихи, проза, пьесы и арт-работы, связанные с нарастанием репрессий в России и с другими опытами персонального и коллективного противостояния насилию и жестокости. Мы будем рады рассмотреть тексты, саунд- и арт-работы, имеющие отношение к теме следующего номера ROAR, в любых форматах: пожалуйста, присылайте их на адрес [email protected].
Напоследок я добавлю: мы уже сейчас с нетерпением ждём момента, когда ROAR можно будет закрыть навсегда, то есть момента, когда больше не будет нужды маркировать определённый сегмент русскоязычной культуры в качестве стоящего в оппозиции к преступному российскому режиму — просто потому, что этот режим прекратит своё существование. Но пока этого не произошло, мы сделаем всё зависящее от нас, чтобы ROAR, выпускаемый в данный момент исключительно силами волонтёров, продолжал выходить.
С уважением,
Линор Горалик,
издатель и главный редактор ROAR.
24 апреля 2022
Огромное спасибо авторам и контрибьюторам номера — за тексты, арт-работы и саунд-работы. Ваше доверие значит для меня больше, чем я могу выразить словами. Спасибо невероятной команде волонтёров — редакторов, корректоров, переводчиков, работавших над содержанием номера: из соображений безопасности я не называю ряда имён тех, кто остался в России, но пользуюсь случаем лично поблагодарить Настика Грызунову, Марию Вуль, Мариам Тавризян, Наталию Занегину, Александра Гузмана, Анастасию Скойбедо, Michael Antman, Olga Gardner Galvin, Michael Kooi, Ainsley Morse, Stephanie Sandler, Sana Tchernov. Спасибо тем, кто делал сайт проекта, — Вете Сбитниковой и её команде. Спасибо моим прекрасным коллегам, которые помогали мне со сбором материалов, — среди них я могу назвать Дмитрия Кузьмина, Бориса Филановского, Виктора Меламеда, Павла Польщикова и Дашу Родину. И отдельное спасибо моим друзьям Александру Гаврилову, Марии Вуль и Мариам Тавризян за бесценную личную поддержку, которую они оказывали мне в ходе всей работы над номером.
Темой второго номера ROAR (он должен выйти 24 июня) станет «Сопротивление насилию». Мы продолжим в первую очередь публиковать материалы, связанные с войной, которую Россия сейчас ведёт против Украины; кроме того, в нашем редакционном портфеле уже сейчас есть стихи, проза, пьесы и арт-работы, связанные с нарастанием репрессий в России и с другими опытами персонального и коллективного противостояния насилию и жестокости. Мы будем рады рассмотреть тексты, саунд- и арт-работы, имеющие отношение к теме следующего номера ROAR, в любых форматах: пожалуйста, присылайте их на адрес [email protected].
Напоследок я добавлю: мы уже сейчас с нетерпением ждём момента, когда ROAR можно будет закрыть навсегда, то есть момента, когда больше не будет нужды маркировать определённый сегмент русскоязычной культуры в качестве стоящего в оппозиции к преступному российскому режиму — просто потому, что этот режим прекратит своё существование. Но пока этого не произошло, мы сделаем всё зависящее от нас, чтобы ROAR, выпускаемый в данный момент исключительно силами волонтёров, продолжал выходить.
С уважением,
Линор Горалик,
издатель и главный редактор ROAR.
24 апреля 2022
Roar Review's Notion on Notion
ROAR // Номер четырнадцатый / пятнадцатый | Notion
➕English