Вредные советы из Канады
«Правительством было принято решение прекратить инвестиции в строительство новой дорожной инфраструктуры», — заявил на днях канадский министр по вопросам окружающей среды и изменения климата Стивен Гильбо. Тем самым предполагается снизить нагрузку на окружающую среду, в том числе стимулируя население ходить пешком и пересаживаться с автомобилей на велосипеды.
Волна критики, конечно, не заставила себя ждать. В том числе потому, что не все в Канаде готовы ездить на велосипеде и пешком по сугробам. Министр на фоне этого оправдывался, что речь шла о прекращении только крупных проектов и т.д.
Однако почему же столь радикальные высказывания опасны? Продуманная развитая инфраструктура — залог рационального подхода к экологии. Например, чем быстрее и более короткими путями ездит транспорт, тем меньше выбросов в атмосферу.
Да и в целом экологический прогресс происходит гораздо быстрее, если он сочетается с экономическими интересами. Если бизнес видит, что инвестиции в экологию окупаются, он активно поддерживает тренд. Если экологический радикализм приводит к ухудшению логистики, например, это подрывает доверие к экологам.
Да, может, конечно, в Канаде сейчас дорожная инфраструктура оптимальна для текущих целей развития. Но экологический угар начинает пугать. Ведь все чаще предлагаются такие вещи, которые и экологии не помогут, и экономику могут разрушить. В итоге к реальной экологической повестке лишь все меньше и меньше интереса и доверия.
«Правительством было принято решение прекратить инвестиции в строительство новой дорожной инфраструктуры», — заявил на днях канадский министр по вопросам окружающей среды и изменения климата Стивен Гильбо. Тем самым предполагается снизить нагрузку на окружающую среду, в том числе стимулируя население ходить пешком и пересаживаться с автомобилей на велосипеды.
Волна критики, конечно, не заставила себя ждать. В том числе потому, что не все в Канаде готовы ездить на велосипеде и пешком по сугробам. Министр на фоне этого оправдывался, что речь шла о прекращении только крупных проектов и т.д.
Однако почему же столь радикальные высказывания опасны? Продуманная развитая инфраструктура — залог рационального подхода к экологии. Например, чем быстрее и более короткими путями ездит транспорт, тем меньше выбросов в атмосферу.
Да и в целом экологический прогресс происходит гораздо быстрее, если он сочетается с экономическими интересами. Если бизнес видит, что инвестиции в экологию окупаются, он активно поддерживает тренд. Если экологический радикализм приводит к ухудшению логистики, например, это подрывает доверие к экологам.
Да, может, конечно, в Канаде сейчас дорожная инфраструктура оптимальна для текущих целей развития. Но экологический угар начинает пугать. Ведь все чаще предлагаются такие вещи, которые и экологии не помогут, и экономику могут разрушить. В итоге к реальной экологической повестке лишь все меньше и меньше интереса и доверия.
Аналогичный показатель в Ирландии составляет 41,7%, Финляндии — 25,6%, Германии — 21,6%, Италии — 15,4%, Франции — 8,7%, по данным Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ.
Но проблема российских инноваций не только в том, что их мало относительно зарубежных стран. Беспокойство вызывает то, что инновации в стране слабо ориентированы на рынок.
Важнейшим фактором высокой инновационной активности остается господдержка через закупки и прямые бюджетные расходы. В отраслях с наиболее высоким уровнем инноваций доля инновационной продукции, реализованной по государственным и муниципальным контрактам, в 2-4 раза выше средней по обрабатывающей промышленности.
В производстве летательных и космических аппаратов этот показатель составил 44,3%, строительстве кораблей и судов — 21,3%, производстве компьютеров — 20,6%. И там же наблюдается наиболее высокая доля инновационной продукции в объеме продаж (более 20%). А, например, в производстве лекарственных средств доля инновационной продукции в рамках госконтрактов составляла 3,3%, а доля инновационной продукции в объеме продаж — лишь 5,7%.
Почему это проблема? Чрезмерное полагание на господдержку через госзаказы приводит к слабой ориентации производителей на рынок. Особенно опасно это в ситуации санкций и закрытости российского рынка. При снятии санкций мы рискуем получить эффект начала 1990-х годов, когда открытие рынка привело к обвалу промышленности.
Значит ли это, что господдержка не нужна? Нет, господдержка нужна, но в иных формах. Развитие инноваций должно идти через максимальную поддержку частного (именно частного, не аффилированного с государством или госкорпорациями) бизнеса и конкуренции на внутреннем рынке. Важно развитие так называемых ОЕМ — конечных производителей оборудования, которые будут конкурировать между собой и создавать спрос на инновационную продукцию, в том числе за счет поставщиков в секторе МСП.
Именно это обеспечит конкурентоспособность российских инноваций и при санкциях, и без них.
Но проблема российских инноваций не только в том, что их мало относительно зарубежных стран. Беспокойство вызывает то, что инновации в стране слабо ориентированы на рынок.
Важнейшим фактором высокой инновационной активности остается господдержка через закупки и прямые бюджетные расходы. В отраслях с наиболее высоким уровнем инноваций доля инновационной продукции, реализованной по государственным и муниципальным контрактам, в 2-4 раза выше средней по обрабатывающей промышленности.
В производстве летательных и космических аппаратов этот показатель составил 44,3%, строительстве кораблей и судов — 21,3%, производстве компьютеров — 20,6%. И там же наблюдается наиболее высокая доля инновационной продукции в объеме продаж (более 20%). А, например, в производстве лекарственных средств доля инновационной продукции в рамках госконтрактов составляла 3,3%, а доля инновационной продукции в объеме продаж — лишь 5,7%.
Почему это проблема? Чрезмерное полагание на господдержку через госзаказы приводит к слабой ориентации производителей на рынок. Особенно опасно это в ситуации санкций и закрытости российского рынка. При снятии санкций мы рискуем получить эффект начала 1990-х годов, когда открытие рынка привело к обвалу промышленности.
Значит ли это, что господдержка не нужна? Нет, господдержка нужна, но в иных формах. Развитие инноваций должно идти через максимальную поддержку частного (именно частного, не аффилированного с государством или госкорпорациями) бизнеса и конкуренции на внутреннем рынке. Важно развитие так называемых ОЕМ — конечных производителей оборудования, которые будут конкурировать между собой и создавать спрос на инновационную продукцию, в том числе за счет поставщиков в секторе МСП.
Именно это обеспечит конкурентоспособность российских инноваций и при санкциях, и без них.
Мировой рынок органической с/х продукции в 2022 году вырос на 8,4% до почти €135 млрд, согласно данным отчета исследовательского института органического сельского хозяйства (FiBL). Площади органических сельхозземель при этом выросли более чем на четверть (+26,6%), а численность производителей органической продукции составила 4,5 млн (годовой прирост также около 26%). Динамика развития данного сегмента впечатляет!
По России, однако, показатели более чем скромные. По состоянию на 9 февраля 2024 года в нашей стране зарегистрировано всего 170 официальных производителей органической продукции, по данным Минсельхоза. Больше всего (15) — в Воронежской области, по 12 в Московской области и Краснодарском крае.
Для сравнения, еще в 2022 году в Индии численность производителей органической с/х продукции составляла 2,48 млн единиц, в Италии — 82,6 тыс., во Франции — 54,4 тыс., в Германии — 36,7 тыс., в США — 17,5 тыс. (данные FiBL).
Есть ощущение, что несмотря на принятую в июле прошлого года «Стратегию развития производства органической продукции в РФ до 2030 года», цель занять значимую нишу на мировом рынке у нас пока даже и не ставится. Ведь согласно Стратегии, объем внутреннего рынка органической продукции в России к 2030 году составит 149,8 млрд рублей (€1,5 млрд). И это даже не соответствует текущей нижней планке европейских стран, не говоря уж о лидерах — США (€56,6 млрд в 2022 году), Германия (€15,3 млрд), Китай (€12,4 млрд).
Китай, кстати, именно в 2022 году впервые вырвался в тройку лидеров, потеснив Францию. России же нет и в топ-10…
Пока единственной страной, признавшей на государственном уровне российские органические сертификаты, является Катар. И здесь нужна большая работа, так как без этого возможности экспорта подобной продукции у России останутся весьма ограниченными, несмотря на большой потенциал и очевидный мировой спрос.
По России, однако, показатели более чем скромные. По состоянию на 9 февраля 2024 года в нашей стране зарегистрировано всего 170 официальных производителей органической продукции, по данным Минсельхоза. Больше всего (15) — в Воронежской области, по 12 в Московской области и Краснодарском крае.
Для сравнения, еще в 2022 году в Индии численность производителей органической с/х продукции составляла 2,48 млн единиц, в Италии — 82,6 тыс., во Франции — 54,4 тыс., в Германии — 36,7 тыс., в США — 17,5 тыс. (данные FiBL).
Есть ощущение, что несмотря на принятую в июле прошлого года «Стратегию развития производства органической продукции в РФ до 2030 года», цель занять значимую нишу на мировом рынке у нас пока даже и не ставится. Ведь согласно Стратегии, объем внутреннего рынка органической продукции в России к 2030 году составит 149,8 млрд рублей (€1,5 млрд). И это даже не соответствует текущей нижней планке европейских стран, не говоря уж о лидерах — США (€56,6 млрд в 2022 году), Германия (€15,3 млрд), Китай (€12,4 млрд).
Китай, кстати, именно в 2022 году впервые вырвался в тройку лидеров, потеснив Францию. России же нет и в топ-10…
Пока единственной страной, признавшей на государственном уровне российские органические сертификаты, является Катар. И здесь нужна большая работа, так как без этого возможности экспорта подобной продукции у России останутся весьма ограниченными, несмотря на большой потенциал и очевидный мировой спрос.
Пассивное инвестирование убивает фондовый рынок?
Деньги — работают, ты — отдыхаешь. Так можно назвать основной принцип пассивного инвестирования. При таком подходе инвестор не пытается заработать на выявлении и использовании неэффективностей рынка за счет скрупулезного анализа данных и отчетности компаний, а наоборот, рассчитывает получить прибыль от его естественного движения.
Предполагая, что рынок перманентно растет в долгосрочной перспективе, пассивное инвестирование пытается воспроизвести этот рост путем создания хорошо диверсифицированных портфелей из отдельных акций. В предельном случае портфель инвестора будет равномерно распределен между всеми акциями на рынке. Такую возможность массовому инвестору обеспечивают инструменты коллективных инвестиций, в России это паевые инвестиционные фонды.
Но что если все больше инвесторов начинают прибегать к пассивному инвестированию вместо того, чтобы проводить более сложной и рискованный, но потенциально и более прибыльный анализ рынка? В этом случае получается интересный парадокс. Рост инвестиций в фондовые индексы без оглядки на конкретные акции может подрывать гипотезу об эффективности рынков, на которых и базируется пассивное инвестирование. Изменения в стоимости акций станут менее чувствительными к фундаментальным показателям, и будут определяться в первую очередь притоком средств пассивных инвесторов.
И это не гипотетический сценарий. Результаты одного из недавних исследований подтверждают, что сбережения все чаще перетекают в недорогие индексные фонды, которые просто покупают и держат акции основного фондового индекса, такого как S&P 500. Экономисты протестировали чувствительность цен на акции компаний к валютным шокам и установили, что колебания валютных курсов оказывают меньшее влияние на акции компаний в тот период, когда они находятся в индексе, чем когда они выходят из него. По мнению авторов, такие результаты указывают на то, что увеличение индексации препятствует включению информации в цены акций.
Вряд ли нас, конечно, ожидает запрет на пассивные инвестиции, скорее это еще одно напоминание о том, что ланчей даром не бывает — «бесплатные» пассивные инвестиции возможны только в том случае, когда кто-то на рынке выполняет свою работу активного инвестора.
Деньги — работают, ты — отдыхаешь. Так можно назвать основной принцип пассивного инвестирования. При таком подходе инвестор не пытается заработать на выявлении и использовании неэффективностей рынка за счет скрупулезного анализа данных и отчетности компаний, а наоборот, рассчитывает получить прибыль от его естественного движения.
Предполагая, что рынок перманентно растет в долгосрочной перспективе, пассивное инвестирование пытается воспроизвести этот рост путем создания хорошо диверсифицированных портфелей из отдельных акций. В предельном случае портфель инвестора будет равномерно распределен между всеми акциями на рынке. Такую возможность массовому инвестору обеспечивают инструменты коллективных инвестиций, в России это паевые инвестиционные фонды.
Но что если все больше инвесторов начинают прибегать к пассивному инвестированию вместо того, чтобы проводить более сложной и рискованный, но потенциально и более прибыльный анализ рынка? В этом случае получается интересный парадокс. Рост инвестиций в фондовые индексы без оглядки на конкретные акции может подрывать гипотезу об эффективности рынков, на которых и базируется пассивное инвестирование. Изменения в стоимости акций станут менее чувствительными к фундаментальным показателям, и будут определяться в первую очередь притоком средств пассивных инвесторов.
И это не гипотетический сценарий. Результаты одного из недавних исследований подтверждают, что сбережения все чаще перетекают в недорогие индексные фонды, которые просто покупают и держат акции основного фондового индекса, такого как S&P 500. Экономисты протестировали чувствительность цен на акции компаний к валютным шокам и установили, что колебания валютных курсов оказывают меньшее влияние на акции компаний в тот период, когда они находятся в индексе, чем когда они выходят из него. По мнению авторов, такие результаты указывают на то, что увеличение индексации препятствует включению информации в цены акций.
Вряд ли нас, конечно, ожидает запрет на пассивные инвестиции, скорее это еще одно напоминание о том, что ланчей даром не бывает — «бесплатные» пассивные инвестиции возможны только в том случае, когда кто-то на рынке выполняет свою работу активного инвестора.
Воскресный дайджест «Блабланомики»: самое интересное в канале за неделю
🔸 Какой выход из демографического кризиса нашли японские магазины «конбини» (от англ. convenience store — удобный магазин)
🔸 Почему Банк России систематически занижает оценку динамики цен на мировом нефтяном рынке
🔸 Какой вредный совет дал канадский министр по вопросам окружающей среды и изменения климата
🔸 В чем заключается проблема российских инноваций
🔸 Как вырос мировой рынок органической с/х продукции в 2022 году
🔸 Может ли пассивное инвестирование убивать фондовый рынок
🔸 Какой выход из демографического кризиса нашли японские магазины «конбини» (от англ. convenience store — удобный магазин)
🔸 Почему Банк России систематически занижает оценку динамики цен на мировом нефтяном рынке
🔸 Какой вредный совет дал канадский министр по вопросам окружающей среды и изменения климата
🔸 В чем заключается проблема российских инноваций
🔸 Как вырос мировой рынок органической с/х продукции в 2022 году
🔸 Может ли пассивное инвестирование убивать фондовый рынок
Росстат опубликовал основные демографические данные по итогам 2023 года. Число родившихся в 2023 году, несмотря на меры демографической политики, продолжило снижаться (на 3,2% к прошлому году). Число умерших тоже снизилось (на 7,6%), однако это не позволило уйти от естественной убыли.
Естественная убыль составила 495,3 тыс. человек (т.е. умирало людей больше, чем рождалось). Этот показатель на 17,4% лучше, чем был в 2022 году, однако в целом отрицательная динамика численности населения (без учета миграции) продолжается уже седьмой год подряд.
Убыль населения будет частично компенсирована миграционным приростом, но не более, чем на половину. Точных данных о масштабах миграции за весь 2023 год пока нет, но имеющиеся цифры за январь-ноябрь позволяют сделать такие оценки.
Власти в общем-то понимают, что приток мигрантов важен и для поддержания численности населения, и для восполнения дефицита кадров на рынке труда. Но вопрос в том, какой должна быть миграционная политика, чтобы одновременно учитывались интересы всех сторон: российского государства и граждан, работодателей, а также приезжающих к нам мигрантов и их государств.
Как отметил В. Путин, работа по привлечению трудовых мигрантов должна быть качественно улучшена: нужно добиться, чтобы мигранты соблюдали наши законы и традиции, а также учили русский язык. По его словам, «очень важно, чтобы не было раздражителя какого-то со стороны этого миграционного притока», и «прежде всего, конечно, <мы> должны думать об интересах граждан Российской Федерации».
Вместе с тем, показатели миграционного прироста в долгосрочной миграции сейчас ниже, чем были до пандемии, а среди приезжающих в Россию долгосрочных мигрантов на первом месте — выходцы из Таджикистана, где дела со знанием русского языка среди молодёжи обстоят не лучшим образом.
Естественная убыль составила 495,3 тыс. человек (т.е. умирало людей больше, чем рождалось). Этот показатель на 17,4% лучше, чем был в 2022 году, однако в целом отрицательная динамика численности населения (без учета миграции) продолжается уже седьмой год подряд.
Убыль населения будет частично компенсирована миграционным приростом, но не более, чем на половину. Точных данных о масштабах миграции за весь 2023 год пока нет, но имеющиеся цифры за январь-ноябрь позволяют сделать такие оценки.
Власти в общем-то понимают, что приток мигрантов важен и для поддержания численности населения, и для восполнения дефицита кадров на рынке труда. Но вопрос в том, какой должна быть миграционная политика, чтобы одновременно учитывались интересы всех сторон: российского государства и граждан, работодателей, а также приезжающих к нам мигрантов и их государств.
Как отметил В. Путин, работа по привлечению трудовых мигрантов должна быть качественно улучшена: нужно добиться, чтобы мигранты соблюдали наши законы и традиции, а также учили русский язык. По его словам, «очень важно, чтобы не было раздражителя какого-то со стороны этого миграционного притока», и «прежде всего, конечно, <мы> должны думать об интересах граждан Российской Федерации».
Вместе с тем, показатели миграционного прироста в долгосрочной миграции сейчас ниже, чем были до пандемии, а среди приезжающих в Россию долгосрочных мигрантов на первом месте — выходцы из Таджикистана, где дела со знанием русского языка среди молодёжи обстоят не лучшим образом.
Идеи важнее товаров
Хотя глобальная торговля и иностранные инвестиции стимулировали беспрецедентный экономический рост и инновации, они также привели к значительной потере рабочих мест и снижению уровня жизни для многих простых американцев, — уверен нобелевский лауреат по экономике Пол Ромер, настаивая на необходимости пересмотра торговой политику США.
В частности, экономист предлагает делать различие между глобальным потоком идей и физическим потоком товаров. Так, он уверен, что если идеи должны легко пересекать границы, стимулируя экономический рост и технологический прогресс, то в отношении товаров следует придерживаться более осторожного подхода, защищая отечественное производство и рабочие места.
Таким образом, Ромер предлагает отойти от подхода невмешательства в торговлю, который доминировал в последние десятилетия, и перейти к модели, где во главу угла ставится экономическая безопасность. Что ж, этим уже никого и не удивишь, этот процесс и так уже идет — ограничений во внешней торговле становится все больше. Другое дело, что такая смена ориентиров в факторах принятия решений со стороны экономических субъектов будет иметь очень значимые последствия, которые придется учитывать при реализации экономической политики всех видов. Однако пока что скорее повсеместно наблюдаем все более неуклюжие попытки работать по старым лекалам в принципиально новой среде. В итоге издержки для всех только растут.
Хотя глобальная торговля и иностранные инвестиции стимулировали беспрецедентный экономический рост и инновации, они также привели к значительной потере рабочих мест и снижению уровня жизни для многих простых американцев, — уверен нобелевский лауреат по экономике Пол Ромер, настаивая на необходимости пересмотра торговой политику США.
В частности, экономист предлагает делать различие между глобальным потоком идей и физическим потоком товаров. Так, он уверен, что если идеи должны легко пересекать границы, стимулируя экономический рост и технологический прогресс, то в отношении товаров следует придерживаться более осторожного подхода, защищая отечественное производство и рабочие места.
Таким образом, Ромер предлагает отойти от подхода невмешательства в торговлю, который доминировал в последние десятилетия, и перейти к модели, где во главу угла ставится экономическая безопасность. Что ж, этим уже никого и не удивишь, этот процесс и так уже идет — ограничений во внешней торговле становится все больше. Другое дело, что такая смена ориентиров в факторах принятия решений со стороны экономических субъектов будет иметь очень значимые последствия, которые придется учитывать при реализации экономической политики всех видов. Однако пока что скорее повсеместно наблюдаем все более неуклюжие попытки работать по старым лекалам в принципиально новой среде. В итоге издержки для всех только растут.
Более 1,5 трлн рублей чистой прибыли за прошлый год. Как тебе такое, Илон Маск?
Сбербанк с гордостью распространяет информацию о своих финансовых результатах за прошлый год. Подчеркивается, что по итогам года госбанк занял аж 37-е место в мире, обогнав и Tesla, и многих других.
Не будем много нудить про то, что та же Tesla — это частная инновационная компания, построенная с нуля, а совсем не государственная структура, унаследовавшая крупнейшую сеть отделений еще с советских времен, работающую местами в условиях отсутствия реальных конкурентов. Да и откуда им взяться, учитывая, что по эффекту масштаба Сбербанк заведомо впереди всех, и инвестиции в современные технологии большинству банков в принципе уже не потянуть. Конечно, без грамотного управления можно было своими преимуществами и не воспользоваться, но проблема в том, что никакой речи о сбалансированности экономической и социальной составляющих целей не идет. Руководство крупнейшей ГОСУДАРСТВЕННОЙ финансовой структуры просто ставит себе целью «безусловное увеличение чистой прибыли».
Важнее другое. А именно то, что рекордные показатели по чистой прибыли не берутся из воздуха. И это совсем не экспортные доходы, которыми мы могли бы гордиться. Это просто история про то, как мы, оставляя деньги на депозитах в этом банке, получаем несколько меньше, чем могли бы в условиях конкурентного рынка, а по кредитам платим несколько больше. И это не говоря про огромный почти бесплатный ресурс от денег, лежащих на картах бюджетников и прочих, кто часто вынужден получать зарплату именно на карту этого банка. Историю про комиссии за переводы и вспоминать тоскливо, ведь глава Сбербанка не считает, что кто-либо «от этого страдает».
Сбербанк с гордостью распространяет информацию о своих финансовых результатах за прошлый год. Подчеркивается, что по итогам года госбанк занял аж 37-е место в мире, обогнав и Tesla, и многих других.
Не будем много нудить про то, что та же Tesla — это частная инновационная компания, построенная с нуля, а совсем не государственная структура, унаследовавшая крупнейшую сеть отделений еще с советских времен, работающую местами в условиях отсутствия реальных конкурентов. Да и откуда им взяться, учитывая, что по эффекту масштаба Сбербанк заведомо впереди всех, и инвестиции в современные технологии большинству банков в принципе уже не потянуть. Конечно, без грамотного управления можно было своими преимуществами и не воспользоваться, но проблема в том, что никакой речи о сбалансированности экономической и социальной составляющих целей не идет. Руководство крупнейшей ГОСУДАРСТВЕННОЙ финансовой структуры просто ставит себе целью «безусловное увеличение чистой прибыли».
Важнее другое. А именно то, что рекордные показатели по чистой прибыли не берутся из воздуха. И это совсем не экспортные доходы, которыми мы могли бы гордиться. Это просто история про то, как мы, оставляя деньги на депозитах в этом банке, получаем несколько меньше, чем могли бы в условиях конкурентного рынка, а по кредитам платим несколько больше. И это не говоря про огромный почти бесплатный ресурс от денег, лежащих на картах бюджетников и прочих, кто часто вынужден получать зарплату именно на карту этого банка. Историю про комиссии за переводы и вспоминать тоскливо, ведь глава Сбербанка не считает, что кто-либо «от этого страдает».
Банк России приступил к публикации нового документа «Резюме обсуждения ключевой ставки», в котором попытался расширить представление общества о процессе принятия решений по своей денежно-кредитной политике. Очень позитивный шаг по повышению открытости, который можно только поприветствовать.
Что же можно сказать по поводу содержания опубликованного документа? Тут оказалось немало интересного.
🔹 Во-первых, как выяснилось, Банк России всерьез обсуждал повышение ключевой ставки. И это на фоне снижающейся инфляции. Некоторым участникам обсуждения представлялось, что это снижение может быть недостаточно устойчивым. Но обсуждаемые в ЦБ факторы инфляции никуда не денутся в ближайшем будущем, поэтому такие предложения будут возникать регулярно. А это еще один сигнал о намерении ЦБ сохранять ключевую ставку на повышенном уровне, что называется higher for longer.
🔹 Во-вторых, очень интересны пассажи про разрыв выпуска. ЦБ очень обеспокоен тем, что ВВП в последнее время растет слишком быстро (быстрее, чем они ожидали и чем им хотелось бы с точки зрения контроля над инфляцией). Но из дискуссии становится не совсем понятно, это ВВП вырос больше ожидаемого или сами ожидания изначально были заниженными. В результате говорится о том, что с вопросом будут разбираться позднее, по мере появления новых данных. И вот тут возникает большая проблема, связанная с использованием модельного подхода в ЦБ — решения по ним принимаются сейчас, а разбираться в адекватности оснований этого решения предлагается потом.
🔹 В-третьих, в очередной раз налицо исключительная фокусировка лишь на попытках ограничения спроса, но не расширения предложения. Можно было бы говорить об адекватности этого подхода, но не в текущих российских условиях структурной трансформации экономики. Факторы предложения на фоне перестройки как производственных, так и логистических цепочек стали сейчас играть в инфляции особенную роль. И это совсем не кратковременные шоки.
🔹 В-четвертых, в ЦБ как будто бы удивляются низкой чувствительности корпоративного кредитования к изменению процентных ставок. Мол, мы ставку повышаем, а они все равно кредиты продолжают брать. Опять же, см. что такое «структурная трансформация», и почему компании будут готовы брать кредиты и по высоким ставкам. Просто потом не надо удивляться, что рост ставок будет транслироваться в цены.
🔹 Ну и в-пятых, снова о том, о чем мы недавно писали. ЦБ снова пугает нас тем, что чем больше льготных программ будет реализовывать Правительство, тем выше они будут держать ставки для рыночного сегмента. Видимо, с этим связано то, что снижать ставку они планируют как можно позже, даже на фоне более низкой инфляции. Что ж, изощренный способ попытаться прогнуть Правительство. Вот только ради чего? Чтобы было меньше инвестиций и производства?..
Что же можно сказать по поводу содержания опубликованного документа? Тут оказалось немало интересного.
🔹 Во-первых, как выяснилось, Банк России всерьез обсуждал повышение ключевой ставки. И это на фоне снижающейся инфляции. Некоторым участникам обсуждения представлялось, что это снижение может быть недостаточно устойчивым. Но обсуждаемые в ЦБ факторы инфляции никуда не денутся в ближайшем будущем, поэтому такие предложения будут возникать регулярно. А это еще один сигнал о намерении ЦБ сохранять ключевую ставку на повышенном уровне, что называется higher for longer.
🔹 Во-вторых, очень интересны пассажи про разрыв выпуска. ЦБ очень обеспокоен тем, что ВВП в последнее время растет слишком быстро (быстрее, чем они ожидали и чем им хотелось бы с точки зрения контроля над инфляцией). Но из дискуссии становится не совсем понятно, это ВВП вырос больше ожидаемого или сами ожидания изначально были заниженными. В результате говорится о том, что с вопросом будут разбираться позднее, по мере появления новых данных. И вот тут возникает большая проблема, связанная с использованием модельного подхода в ЦБ — решения по ним принимаются сейчас, а разбираться в адекватности оснований этого решения предлагается потом.
🔹 В-третьих, в очередной раз налицо исключительная фокусировка лишь на попытках ограничения спроса, но не расширения предложения. Можно было бы говорить об адекватности этого подхода, но не в текущих российских условиях структурной трансформации экономики. Факторы предложения на фоне перестройки как производственных, так и логистических цепочек стали сейчас играть в инфляции особенную роль. И это совсем не кратковременные шоки.
🔹 В-четвертых, в ЦБ как будто бы удивляются низкой чувствительности корпоративного кредитования к изменению процентных ставок. Мол, мы ставку повышаем, а они все равно кредиты продолжают брать. Опять же, см. что такое «структурная трансформация», и почему компании будут готовы брать кредиты и по высоким ставкам. Просто потом не надо удивляться, что рост ставок будет транслироваться в цены.
🔹 Ну и в-пятых, снова о том, о чем мы недавно писали. ЦБ снова пугает нас тем, что чем больше льготных программ будет реализовывать Правительство, тем выше они будут держать ставки для рыночного сегмента. Видимо, с этим связано то, что снижать ставку они планируют как можно позже, даже на фоне более низкой инфляции. Что ж, изощренный способ попытаться прогнуть Правительство. Вот только ради чего? Чтобы было меньше инвестиций и производства?..
Депопуляция Сибири, особенно малых и средних городов этого макрорегиона, становится всё более важным ограничителем экономического развития страны. Как считают эксперты РБК, остановить этот тренд могут комплексные меры по повышению качества жизни людей, которые подразумевают строительство не только комфортного жилья, но и современных предприятий. К такому выводу подталкивают и другие исследования на эту тему.
Так, Институт экономики роста им. Столыпина недавно решил выяснить, каким образом можно стимулировать миграцию из центра на периферию (центробежную или возвратную миграцию).
По мнению авторов исследования, миграция молодежи — это во многом ценностный феномен, а не только социально-экономический. Нужно продвигать ценности, которыми «богаты» малые города и отдалённые регионы: местный патриотизм, социальное единство, размеренная жизнь, близость к природе.
Поэтому возможны две стратегии для малых городов: либо догонять крупные по качеству жизни (но это очень затратно и трудновыполнимо), либо продвигать преимущества провинциального образа жизни и уходить от стереотипов, связанных с отсталостью и бесперспективностью жизни в малых городах.
Для повышения привлекательности малых городов на первый план выходит развитие инфраструктуры и создание рабочих мест, в том числе через поддержку предпринимательства. В рамках развития инфраструктуры особенно важны качественное жилье, модернизация сетей ЖКХ и газификация, бесперебойное транспортное сообщение и устойчивый интернет для получения образования, удалённой работы и доступа к маркетплейсам.
Новая концепция провинциальности должна базироваться на положительных сдвигах в устройстве жизни в малом городе и на предсказуемости таких изменений. В этом плане большое значение приобретает стратегическое планирование и взаимодействие государства и бизнеса для достижения общих целей. Двигаясь в этом направлении, есть шанс как минимум приостановить депопуляцию стратегически важных для развития страны регионов.
Так, Институт экономики роста им. Столыпина недавно решил выяснить, каким образом можно стимулировать миграцию из центра на периферию (центробежную или возвратную миграцию).
По мнению авторов исследования, миграция молодежи — это во многом ценностный феномен, а не только социально-экономический. Нужно продвигать ценности, которыми «богаты» малые города и отдалённые регионы: местный патриотизм, социальное единство, размеренная жизнь, близость к природе.
Поэтому возможны две стратегии для малых городов: либо догонять крупные по качеству жизни (но это очень затратно и трудновыполнимо), либо продвигать преимущества провинциального образа жизни и уходить от стереотипов, связанных с отсталостью и бесперспективностью жизни в малых городах.
Для повышения привлекательности малых городов на первый план выходит развитие инфраструктуры и создание рабочих мест, в том числе через поддержку предпринимательства. В рамках развития инфраструктуры особенно важны качественное жилье, модернизация сетей ЖКХ и газификация, бесперебойное транспортное сообщение и устойчивый интернет для получения образования, удалённой работы и доступа к маркетплейсам.
Новая концепция провинциальности должна базироваться на положительных сдвигах в устройстве жизни в малом городе и на предсказуемости таких изменений. В этом плане большое значение приобретает стратегическое планирование и взаимодействие государства и бизнеса для достижения общих целей. Двигаясь в этом направлении, есть шанс как минимум приостановить депопуляцию стратегически важных для развития страны регионов.
Появляются предварительные оценки, какова будет стоимость реализации предложений, прозвучавших в послании Президента. Оценки эти, хоть и разнятся, исчисляются триллионами рублей. И конечно, возникает вопрос: как все это будет финансироваться? Налогами?
Казалось бы, в отношении налогов определенный намек прозвучал в самом послании, где Президент предложил подумать о «более справедливом распределении налогового бремени» для тех, у кого более высокие доходы. О прогрессивной шкале НДФЛ споры идут давно, есть и довольно свежие законопроекты, где предлагается установить более высокие ставки для лиц с высокими доходами. Однако вряд ли стоит всерьез рассчитывать, что повышением НДФЛ на богатых или повышением каких-то иных налогов или неналоговых платежей можно будет профинансировать все, что планируется сделать.
Дело в том, что попытки финансировать растущие расходы за счет роста налоговой или иной аналогичной ей нагрузки приводят к тому, что стимулирующий эффект от роста бюджетных расходов сильно ослабляется. Это связано с тем, что наращивание расходов приводит к поступлению дополнительных средств в экономику, но одновременное наращивание налогов приводит к их изъятию. И в итоге общий эффект оказывается куда меньшим, чем мог бы быть: вроде и нет бюджетного дефицита, но и толку для экономики мало. Нужно учитывать и то, что в российской реальности риски повышения налогов (вместе с запредельно высокими ставками и инфраструктурными ограничениями) уже превратились в одно из главных препятствий к инвестированию. Но для стимулирования роста нужно, чтобы частные инвестиции тоже расширялись. Поэтому «донастройки» и иные корректировки налоговой системы, повышающие налоговую нагрузку, стоит отложить «до лучших времен» — поэтому предложение Президента о фиксации параметров налоговой системы до 2030 года очень своевременное.
Так что финансировать все то, что предложено в послании, нужно будет совсем не через подъем налогов. И здесь наилучший с точки зрения экономики способ — это долговое финансирование дефицита бюджета, с последующим постепенным снижением госдолга по мере роста налоговой базы и связанного с этим повышения бюджетных доходов. Конечно, быстро выйти на бездефицитный бюджет в этом случае не удастся. Однако именно такой механизм был бы наилучшим с точки зрения того, чтобы не затормозить тот рост, который сейчас наметился, стремясь свести доходы с расходами в бюджете.
Казалось бы, в отношении налогов определенный намек прозвучал в самом послании, где Президент предложил подумать о «более справедливом распределении налогового бремени» для тех, у кого более высокие доходы. О прогрессивной шкале НДФЛ споры идут давно, есть и довольно свежие законопроекты, где предлагается установить более высокие ставки для лиц с высокими доходами. Однако вряд ли стоит всерьез рассчитывать, что повышением НДФЛ на богатых или повышением каких-то иных налогов или неналоговых платежей можно будет профинансировать все, что планируется сделать.
Дело в том, что попытки финансировать растущие расходы за счет роста налоговой или иной аналогичной ей нагрузки приводят к тому, что стимулирующий эффект от роста бюджетных расходов сильно ослабляется. Это связано с тем, что наращивание расходов приводит к поступлению дополнительных средств в экономику, но одновременное наращивание налогов приводит к их изъятию. И в итоге общий эффект оказывается куда меньшим, чем мог бы быть: вроде и нет бюджетного дефицита, но и толку для экономики мало. Нужно учитывать и то, что в российской реальности риски повышения налогов (вместе с запредельно высокими ставками и инфраструктурными ограничениями) уже превратились в одно из главных препятствий к инвестированию. Но для стимулирования роста нужно, чтобы частные инвестиции тоже расширялись. Поэтому «донастройки» и иные корректировки налоговой системы, повышающие налоговую нагрузку, стоит отложить «до лучших времен» — поэтому предложение Президента о фиксации параметров налоговой системы до 2030 года очень своевременное.
Так что финансировать все то, что предложено в послании, нужно будет совсем не через подъем налогов. И здесь наилучший с точки зрения экономики способ — это долговое финансирование дефицита бюджета, с последующим постепенным снижением госдолга по мере роста налоговой базы и связанного с этим повышения бюджетных доходов. Конечно, быстро выйти на бездефицитный бюджет в этом случае не удастся. Однако именно такой механизм был бы наилучшим с точки зрения того, чтобы не затормозить тот рост, который сейчас наметился, стремясь свести доходы с расходами в бюджете.
Дела яичные
Одними лишь силами ФАС добиться долгосрочной тенденции к снижению цен явно не получится. Нужны системные меры по снижению издержек у производителей. И тем более вряд ли стоит ожидать приступов альтруизма от торговых сетей (и это нормально). Явно где-то уже потихоньку намечается тенденция к росту цен, чтобы компенсировать провал по яйцам.
Одними лишь силами ФАС добиться долгосрочной тенденции к снижению цен явно не получится. Нужны системные меры по снижению издержек у производителей. И тем более вряд ли стоит ожидать приступов альтруизма от торговых сетей (и это нормально). Явно где-то уже потихоньку намечается тенденция к росту цен, чтобы компенсировать провал по яйцам.
Воскресный дайджест «Блабланомики»: самое интересное в канале за неделю
🔸 Какие демографические данные были опубликованы по итогам 2023 года
🔸 Почему, по мнению нобелевского лауреата по экономике Пола Ромера, нужно делать различие между глобальным потоком идей и физическим потоком товаров
🔸 Какова чистая прибыль Сбербанка за прошлый год
🔸 О чем говорится в новом документе Банка России «Резюме обсуждения ключевой ставки»
🔸 Каким образом можно стимулировать миграцию из центра на периферию
🔸 Какова будет стоимость реализации предложений, прозвучавших в послании Президента, и как все это будет финансироваться
🔸 Какие демографические данные были опубликованы по итогам 2023 года
🔸 Почему, по мнению нобелевского лауреата по экономике Пола Ромера, нужно делать различие между глобальным потоком идей и физическим потоком товаров
🔸 Какова чистая прибыль Сбербанка за прошлый год
🔸 О чем говорится в новом документе Банка России «Резюме обсуждения ключевой ставки»
🔸 Каким образом можно стимулировать миграцию из центра на периферию
🔸 Какова будет стоимость реализации предложений, прозвучавших в послании Президента, и как все это будет финансироваться
В Послании Президента в этом году довольно много внимания было уделено развитию малого и среднего бизнеса. Было сказано о смягчении налогового режима для производственных МСП, о праве на «кредитные каникулы», об «амнистии» — отказе от штрафов за «дробление» бизнеса. Прозвучали и другие предложения, которые рассчитаны на бизнес в целом, но и для МСП тоже будут полезны — такие как ускоренная амортизация и дополнительные субсидии на НИОКР и уплату процентов по кредитам. Важную роль играет и предложение по фиксации основных параметров налоговой системы до 2030 года, чтобы обеспечить налоговую стабильность, а также предложения по развитию инфраструктуры, в том числе социальной — для малого и среднего бизнеса это создает новые возможности для развития в регионах.
В ближайшее время эти и другие пункты Послания будут обращены в поручения ответственным лицам, затем — в законопроекты, а потом уже и в готовые законы. При этом очень важно учесть ряд деталей, которые помогут не просто сохранить «дух» самой идеи, но и сделать так, чтобы улучшения в одних сферах не приводили к ухудшению в других.
Прежде всего это относится к предложению о повышении МРОТ до 30 тыс. руб., что имеет непосредственное отношение к малому и среднему бизнесу. Сейчас страховые взносы на сотрудников малых и средних предприятий и ИП зависят от МРОТ: часть зарплаты, соответствующая этой величине, облагается взносами по ставке 30%, а сниженная ставка 15% применяется только к части зарплаты, превышающей МРОТ. Для того чтобы подъем МРОТ не привел к резкому повышению нагрузки на работодателей, крайне важно изменить систему начисления взносов для МСП: отметить привязку взносов к МРОТ, например, заменив ее просто фиксированной суммой, которая не будет подлежать резкой индексации.
Важно также продумать, каким именно будет переходный режим для малых компаний, которые растут и выходят за рамки «упрощенки». Тут могут быть разные решения. Наверное, самое простое — это существенно расширить границы применения УСН. Если же идти путем разработки нового специального режима для таких компаний (МСП+), то принципиально важно, чтобы налоговая и административная нагрузки в этом режиме не были существенно выше, чем в рамках УСН, иначе стимул к «дроблению» никуда не денется.
Наконец, «налоговая амнистия» для малого и среднего бизнеса, занимавшегося «дроблением» и иными формами минимизации налоговой нагрузки, должна быть детально проработана прежде всего в отношении процедур, проводимых налоговыми органами. Крайне важно, например, чтобы в отношении компаний, перешедших на режим МСП+, не применялись проверки на предмет «дробления» в недавнем прошлом.
В ближайшее время эти и другие пункты Послания будут обращены в поручения ответственным лицам, затем — в законопроекты, а потом уже и в готовые законы. При этом очень важно учесть ряд деталей, которые помогут не просто сохранить «дух» самой идеи, но и сделать так, чтобы улучшения в одних сферах не приводили к ухудшению в других.
Прежде всего это относится к предложению о повышении МРОТ до 30 тыс. руб., что имеет непосредственное отношение к малому и среднему бизнесу. Сейчас страховые взносы на сотрудников малых и средних предприятий и ИП зависят от МРОТ: часть зарплаты, соответствующая этой величине, облагается взносами по ставке 30%, а сниженная ставка 15% применяется только к части зарплаты, превышающей МРОТ. Для того чтобы подъем МРОТ не привел к резкому повышению нагрузки на работодателей, крайне важно изменить систему начисления взносов для МСП: отметить привязку взносов к МРОТ, например, заменив ее просто фиксированной суммой, которая не будет подлежать резкой индексации.
Важно также продумать, каким именно будет переходный режим для малых компаний, которые растут и выходят за рамки «упрощенки». Тут могут быть разные решения. Наверное, самое простое — это существенно расширить границы применения УСН. Если же идти путем разработки нового специального режима для таких компаний (МСП+), то принципиально важно, чтобы налоговая и административная нагрузки в этом режиме не были существенно выше, чем в рамках УСН, иначе стимул к «дроблению» никуда не денется.
Наконец, «налоговая амнистия» для малого и среднего бизнеса, занимавшегося «дроблением» и иными формами минимизации налоговой нагрузки, должна быть детально проработана прежде всего в отношении процедур, проводимых налоговыми органами. Крайне важно, например, чтобы в отношении компаний, перешедших на режим МСП+, не применялись проверки на предмет «дробления» в недавнем прошлом.
15 млн тонн — объем потерь грузов на Восточном полигоне в 2023 году «из-за объективных факторов, не связанных с работой компании», — такова оценка замгендиректора ОАО РЖД Алексея Шило.
И это 10% от объема грузов, который был фактически перевезен на Восточном полигоне (150,5 млн тонн в 2023 году). Немалые такие потери, учитывая высокий спрос на грузоперевозки на восток.
Более того, ведь именно на 15 млн т нарастили провозную способность Восточного полигона за прошлый год: со 158 млн т в 2022 году до 173 млн т на конец 2023 года. А перевезли все равно меньше, чем в 2022 году…
Список «объективных факторов», перечисленных г-ном Шило и мешающих возить грузы на восток, обширен. Часть из них природного характера, такие как тайфуны. Часть связана с экстремальными природными условиями, в результате чего грузы прибывают в порт в смерзшемся состоянии. При этом в РЖД говорят, что у них есть предложения по доработке правил перевозок смерзающихся грузов, но их не слышат.
Часть потерь связана с «системными проблемами» в содержании парка локомотивов «по вине сервисных компаний». «Локомотивов на сети рекордное количество, но отремонтировать и обслуживать их в срок пока не получается».
Самая интересная причина потерь — это неоптимальное снабжение углем электростанций. 7 млн т угля для дальневосточных ТЭЦ везут «за пять тысяч километров, потому как местные угольные компании не заинтересованы в таких поставках». То есть мало того, что уголь вытесняет прочие грузы с железных дорог, так его еще и возят неэффективно.
Действительно, большую часть проблем компания РЖД решить в одиночку не может. Но в целом все эти «объективные факторы» (ну разве что кроме тайфунов) явно требуют внимания. Иначе многомиллиардные инвестиции в инфраструктуру на экономику в полной мере работать не будут.
И это 10% от объема грузов, который был фактически перевезен на Восточном полигоне (150,5 млн тонн в 2023 году). Немалые такие потери, учитывая высокий спрос на грузоперевозки на восток.
Более того, ведь именно на 15 млн т нарастили провозную способность Восточного полигона за прошлый год: со 158 млн т в 2022 году до 173 млн т на конец 2023 года. А перевезли все равно меньше, чем в 2022 году…
Список «объективных факторов», перечисленных г-ном Шило и мешающих возить грузы на восток, обширен. Часть из них природного характера, такие как тайфуны. Часть связана с экстремальными природными условиями, в результате чего грузы прибывают в порт в смерзшемся состоянии. При этом в РЖД говорят, что у них есть предложения по доработке правил перевозок смерзающихся грузов, но их не слышат.
Часть потерь связана с «системными проблемами» в содержании парка локомотивов «по вине сервисных компаний». «Локомотивов на сети рекордное количество, но отремонтировать и обслуживать их в срок пока не получается».
Самая интересная причина потерь — это неоптимальное снабжение углем электростанций. 7 млн т угля для дальневосточных ТЭЦ везут «за пять тысяч километров, потому как местные угольные компании не заинтересованы в таких поставках». То есть мало того, что уголь вытесняет прочие грузы с железных дорог, так его еще и возят неэффективно.
Действительно, большую часть проблем компания РЖД решить в одиночку не может. Но в целом все эти «объективные факторы» (ну разве что кроме тайфунов) явно требуют внимания. Иначе многомиллиардные инвестиции в инфраструктуру на экономику в полной мере работать не будут.
Любопытные результаты получились по итогам опроса, проведенного порталом SuperJob среди состоящих в браке россиян. Как оказалось, женщины в состоятельных семьях, где зарплаты мужа хватает на содержание всей семьи, в 2 раза реже согласны быть домохозяйками по сравнению с семьями, где муж и жена зарабатывают немного.
Всего 31% женщин положительно смотрят на перспективу стать домохозяйкой и еще 12% затрудняются с ответом. При этом чем выше доход женщины, тем меньше у нее желания покинуть рынок труда, и наличие детей на это особо не влияет. Реже всего стать домохозяйкой хотят россиянки с доходом от 100 тыс. рублей в месяц и более, а чаще всего — женщины с доходом до 50 тыс. рублей. Причем в большей степени к роли домохозяйки склонны те, чьи мужья пока зарабатывают недостаточно для того, чтобы содержать всю семью.
Среди мужчин наблюдаются те же закономерности. В целом, 26% состоящих в браке мужчин готовы оставить карьеру и стать домохозяином, если доходов жены будет хватать на обеспечение семьи, и еще 13% затрудняются с ответом. Особенно привлекает перспектива заняться домашним хозяйством мужчин среднего возраста (от 35 до 44 лет). При этом больше всего желающих остаться на хозяйстве — среди россиян с доходом до 50 тыс. руб. в месяц (31%), в меньше всего — с доходом от 100 тыс. рублей (20%).
Результаты этого опроса наводят на определенные мысли в связи с новой установкой наших властей на молодое родительство и многодетность. Можно предположить, что в основной массе в молодом возрасте на старте карьеры и мужчины, и женщины далеки от своих наиболее высоких заработков. А в случае многодетности возникает дополнительный риск снижения подушевых доходов, поскольку зарплата работящего делится на большее число иждивенцев.
Однако как показывает опрос, чем ниже заработок, тем больше желания покинуть рынок труда, и это в условиях тотального дефицита кадров в экономике. Не говоря уже о том, что в случае рождения подряд нескольких детей женщина так и так в большинстве случаев прекращает трудовую деятельность на определенный период времени, либо заметно сокращает рабочее время.
Поэтому важно соблюдать баланс между ориентацией на рождаемость и потребностями рынка труда, а еще лучше — заботиться о возможностях гибкой занятости, карьерном и зарплатном росте, чтобы у женщин и мужчин было меньше соблазнов уйти с рынка труда и стать домохозяйками или домохозяинами.
Всего 31% женщин положительно смотрят на перспективу стать домохозяйкой и еще 12% затрудняются с ответом. При этом чем выше доход женщины, тем меньше у нее желания покинуть рынок труда, и наличие детей на это особо не влияет. Реже всего стать домохозяйкой хотят россиянки с доходом от 100 тыс. рублей в месяц и более, а чаще всего — женщины с доходом до 50 тыс. рублей. Причем в большей степени к роли домохозяйки склонны те, чьи мужья пока зарабатывают недостаточно для того, чтобы содержать всю семью.
Среди мужчин наблюдаются те же закономерности. В целом, 26% состоящих в браке мужчин готовы оставить карьеру и стать домохозяином, если доходов жены будет хватать на обеспечение семьи, и еще 13% затрудняются с ответом. Особенно привлекает перспектива заняться домашним хозяйством мужчин среднего возраста (от 35 до 44 лет). При этом больше всего желающих остаться на хозяйстве — среди россиян с доходом до 50 тыс. руб. в месяц (31%), в меньше всего — с доходом от 100 тыс. рублей (20%).
Результаты этого опроса наводят на определенные мысли в связи с новой установкой наших властей на молодое родительство и многодетность. Можно предположить, что в основной массе в молодом возрасте на старте карьеры и мужчины, и женщины далеки от своих наиболее высоких заработков. А в случае многодетности возникает дополнительный риск снижения подушевых доходов, поскольку зарплата работящего делится на большее число иждивенцев.
Однако как показывает опрос, чем ниже заработок, тем больше желания покинуть рынок труда, и это в условиях тотального дефицита кадров в экономике. Не говоря уже о том, что в случае рождения подряд нескольких детей женщина так и так в большинстве случаев прекращает трудовую деятельность на определенный период времени, либо заметно сокращает рабочее время.
Поэтому важно соблюдать баланс между ориентацией на рождаемость и потребностями рынка труда, а еще лучше — заботиться о возможностях гибкой занятости, карьерном и зарплатном росте, чтобы у женщин и мужчин было меньше соблазнов уйти с рынка труда и стать домохозяйками или домохозяинами.
Хотели бы вы стать домохозяином или домохозяйкой?
Anonymous Poll
8%
Да, домохозяйкой
21%
Да, домохозяином
59%
Нет, я спасаю рынок труда от дефицита кадров
12%
Я уже домохозяйка (домохозяин), возможно даже «отчаянная» 😊
Вопрос об ужесточении требований к банкам в рамках так называемого стандарта Базель III вызывает ожесточенные споры, не только в России. В США банки также недовольны готовящимся повышением требований к капиталу, указывая на значительное сокращение доходов и проигрыш в конкурентной борьбе с представителями европейского банковского сектора.
Но для американской экономики потенциальные негативные эффекты от внедрения базельских стандартов сглаживаются за счет наличия более развитой и диверсифицированной финансовой системы. Как отмечается в одном из недавно опубликованных исследований, вклад банков в кредитование американской экономики устойчиво снижается, финансирование потребностей бизнеса все больше осуществляется за счет других инструментов, таких как долговые ценные бумаги. С 1970 года по 2023 год доля банков в общем объеме кредита частному сектору в США снизилась с 60% до 35%.
Поэтому неудивительно, что как отмечают исследователи, чувствительность финансового сектора к макропруденциальному регулированию снижается. Повышение требований к капиталу или к ликвидности уже не имеет такого существенного влияния на объем кредита в экономике как раньше, ведь банки играют все меньшую роль в кредитном посредничестве. Ограничение банковского кредитования, если и происходит, может быть компенсировано за счет наращивания выпуска долговых ценных бумаг. Но банки все равно сопротивляются.
А что мы видим в России? Финансовый макрорегулятор в лице ЦБ внедряет аналогичные требования к банкам, которые в условиях недоразвитого финансового рынка остаются основным поставщиком кредитных ресурсов в экономике. В российской ситуации логично было бы сначала озаботиться созданием альтернативных источников финансирования для бизнеса, и только потом закручивать гайки.
Но для американской экономики потенциальные негативные эффекты от внедрения базельских стандартов сглаживаются за счет наличия более развитой и диверсифицированной финансовой системы. Как отмечается в одном из недавно опубликованных исследований, вклад банков в кредитование американской экономики устойчиво снижается, финансирование потребностей бизнеса все больше осуществляется за счет других инструментов, таких как долговые ценные бумаги. С 1970 года по 2023 год доля банков в общем объеме кредита частному сектору в США снизилась с 60% до 35%.
Поэтому неудивительно, что как отмечают исследователи, чувствительность финансового сектора к макропруденциальному регулированию снижается. Повышение требований к капиталу или к ликвидности уже не имеет такого существенного влияния на объем кредита в экономике как раньше, ведь банки играют все меньшую роль в кредитном посредничестве. Ограничение банковского кредитования, если и происходит, может быть компенсировано за счет наращивания выпуска долговых ценных бумаг. Но банки все равно сопротивляются.
А что мы видим в России? Финансовый макрорегулятор в лице ЦБ внедряет аналогичные требования к банкам, которые в условиях недоразвитого финансового рынка остаются основным поставщиком кредитных ресурсов в экономике. В российской ситуации логично было бы сначала озаботиться созданием альтернативных источников финансирования для бизнеса, и только потом закручивать гайки.
Воскресный дайджест «Блабланомики»: самое интересное в канале за неделю
🔸 Какие важные детали следует учесть при реализации предложений по развитию МСП, озвученных Президентом
🔸 Сколько грузов потеряли на Восточном полигоне в 2023 году «из-за объективных факторов, не связанных с работой компании»
🔸 Какие результаты показал опрос, проведенный порталом SuperJob среди состоящих в браке россиян
🔸 Почему банки США недовольны готовящимся повышением требований к капиталу
🔸 Какие важные детали следует учесть при реализации предложений по развитию МСП, озвученных Президентом
🔸 Сколько грузов потеряли на Восточном полигоне в 2023 году «из-за объективных факторов, не связанных с работой компании»
🔸 Какие результаты показал опрос, проведенный порталом SuperJob среди состоящих в браке россиян
🔸 Почему банки США недовольны готовящимся повышением требований к капиталу
Планы по изменению закона о центральном банке привели к конфликту между ЦБ и правительством Венгрии
Конфликт начал активно разгораться в прошлом году. На фоне сохранения высокой ключевой ставки (на уровне 13%) центральный банк страны оказался под давлением со стороны правительства Виктора Орбана, требующего проведения более мягкой денежно-кредитной политики.
Центральный банк приступил к снижению ключевой ставки в конце прошлого года, но это не привело к ослаблению конфронтации. Ранее правительство успело инициировать разработку проекта внесения изменений в закон о центральном банке, который направлен на повышение подотчетности денежных властей. Министерство финансов планирует расширение полномочий наблюдательного совета банка, в который входят представители правительства.
Центральному банку это ожидаемо не понравилось, и теперь его глава выступает с заявлениями о том, что правительство начало атаку на независимый статус ЦБ. К делу подключился и Европейский центральный банк — по закону страны-члены ЕС обязаны согласовывать с ним ключевые решения в области экономической политики.
Данное противостояние, кроме внутриполитической составляющей, очевидно имеет и другое, более глубокое основание, связанное с возобновлением поиска баланса между независимостью и подотчетностью ЦБ в мире. И если раньше независимость ЦБ рассматривалась в качестве «священной коровы», то теперь, как говорится, возможны варианты. Тренд уже очевиден. Вопрос только в том, с какой скоростью и с какими параметрами будут идти изменения.
Конфликт начал активно разгораться в прошлом году. На фоне сохранения высокой ключевой ставки (на уровне 13%) центральный банк страны оказался под давлением со стороны правительства Виктора Орбана, требующего проведения более мягкой денежно-кредитной политики.
Центральный банк приступил к снижению ключевой ставки в конце прошлого года, но это не привело к ослаблению конфронтации. Ранее правительство успело инициировать разработку проекта внесения изменений в закон о центральном банке, который направлен на повышение подотчетности денежных властей. Министерство финансов планирует расширение полномочий наблюдательного совета банка, в который входят представители правительства.
Центральному банку это ожидаемо не понравилось, и теперь его глава выступает с заявлениями о том, что правительство начало атаку на независимый статус ЦБ. К делу подключился и Европейский центральный банк — по закону страны-члены ЕС обязаны согласовывать с ним ключевые решения в области экономической политики.
Данное противостояние, кроме внутриполитической составляющей, очевидно имеет и другое, более глубокое основание, связанное с возобновлением поиска баланса между независимостью и подотчетностью ЦБ в мире. И если раньше независимость ЦБ рассматривалась в качестве «священной коровы», то теперь, как говорится, возможны варианты. Тренд уже очевиден. Вопрос только в том, с какой скоростью и с какими параметрами будут идти изменения.