Ахмед Цаликов "Бюрократия и горцы"
Если в экономическом, административно-полицейском и вообще правовом отношениях кавказская бюрократия стремилась поставить туземцев в положение «париев» в сравнении с русским населением, особенно казачеством, то в области удовлетворения культурно-хозяйственных нужд туземцев она придерживалась политики полного игнорирования их.
Никаких забот о народном образовании, о народном здоровье, о проведении железных дорог, вообще о поднятии экономического благосостояния и культурного уровня населения казачья администрация не проявила. В течение многих десятков лет предполагалось, что для кавказских горцев Терской области вполне достаточны три школы, и то открытые на деньги, собираемые с самих же туземцев (в слободе Нальчик для кабардинцев, в г. Грозном для чеченцев и в Назрани—для ингушей). Культурно-просветительная деятельность трех горских школ Терской области была весьма ограничена. Так, назрановская школа, открытая в 1870 г. и преобразованная в 1899 г. в двухклассную — за 37 лет существования выпустила всего 343 человека. Туда стекались дети из 22-х селений и обществ, из которых иные находятся в 40 и более верстах от школы, а окрестные в 4-5 верстах. Чтобы попасть в школу, ученики из окрестных селений должны были пройти значительное расстояние, а в дурную погоду и совсем не могли явиться. В 1907 г. прошений было подано 88, а принято 42 мальчика: 46 оказалось за бортом. Число желающих учиться с каждым годом увеличивается, но за неимением школ многие остаются без образования. «Нет сомнения, — замечает корреспондент «Терека», — что если бы в каждом ингушском селении была школа, то все они были бы переполнены
Горские училища, нальчикское и грозненское, которыми администрация думала облагодетельствовать горское население— ни что иное, как блаженной памяти уездные училища. Не давая никаких практических сведений, училища эти не стоят ни в какой связи с общей системой образования. Те, кто желал бы продолжать учение, не имеют возможности прямо поступать в школы высшего разряда. Во время шестилетнего пребывания в горской школе ученик-туземец отвыкает от труда и отчуждается от той среды, из которой вышел и в которую ему придется возвратиться. К этому присоединяется еще то обстоятельство, что ученики горских школ в большинстве случаев живут в устроенных при последних пансионах, где все условия жизни совершенно не похожи на условия жизни туземного населения и где ученики превращаются в барчуков. Не мудрено, что большинство питомцев этих школ в конце концов становятся паразитами, ищущими легких средств к существованию.
Если в экономическом, административно-полицейском и вообще правовом отношениях кавказская бюрократия стремилась поставить туземцев в положение «париев» в сравнении с русским населением, особенно казачеством, то в области удовлетворения культурно-хозяйственных нужд туземцев она придерживалась политики полного игнорирования их.
Никаких забот о народном образовании, о народном здоровье, о проведении железных дорог, вообще о поднятии экономического благосостояния и культурного уровня населения казачья администрация не проявила. В течение многих десятков лет предполагалось, что для кавказских горцев Терской области вполне достаточны три школы, и то открытые на деньги, собираемые с самих же туземцев (в слободе Нальчик для кабардинцев, в г. Грозном для чеченцев и в Назрани—для ингушей). Культурно-просветительная деятельность трех горских школ Терской области была весьма ограничена. Так, назрановская школа, открытая в 1870 г. и преобразованная в 1899 г. в двухклассную — за 37 лет существования выпустила всего 343 человека. Туда стекались дети из 22-х селений и обществ, из которых иные находятся в 40 и более верстах от школы, а окрестные в 4-5 верстах. Чтобы попасть в школу, ученики из окрестных селений должны были пройти значительное расстояние, а в дурную погоду и совсем не могли явиться. В 1907 г. прошений было подано 88, а принято 42 мальчика: 46 оказалось за бортом. Число желающих учиться с каждым годом увеличивается, но за неимением школ многие остаются без образования. «Нет сомнения, — замечает корреспондент «Терека», — что если бы в каждом ингушском селении была школа, то все они были бы переполнены
Горские училища, нальчикское и грозненское, которыми администрация думала облагодетельствовать горское население— ни что иное, как блаженной памяти уездные училища. Не давая никаких практических сведений, училища эти не стоят ни в какой связи с общей системой образования. Те, кто желал бы продолжать учение, не имеют возможности прямо поступать в школы высшего разряда. Во время шестилетнего пребывания в горской школе ученик-туземец отвыкает от труда и отчуждается от той среды, из которой вышел и в которую ему придется возвратиться. К этому присоединяется еще то обстоятельство, что ученики горских школ в большинстве случаев живут в устроенных при последних пансионах, где все условия жизни совершенно не похожи на условия жизни туземного населения и где ученики превращаются в барчуков. Не мудрено, что большинство питомцев этих школ в конце концов становятся паразитами, ищущими легких средств к существованию.
Ævicon bæstæ
Ахмед Цаликов "Бюрократия и горцы" Если в экономическом, административно-полицейском и вообще правовом отношениях кавказская бюрократия стремилась поставить туземцев в положение «париев» в сравнении с русским населением, особенно казачеством, то в области…
Только одна Осетия в смысле распространения народного образования была поставлена в лучшие условия сравнительно со всеми другими туземными народностями Северного Кавказа. Благотворное значение осетинских народных школ умалялось, однако, с одной стороны, тем, что значительное количество их находится в руках ардонского миссионерского общества, главною целью которого является восстановление православия в Осетии, с другой стороны,— мертвящей рутиной бюрократизма. Невозможные условия существования заставляют порядочных учителей бежать из осетинских селений, и кадры учительского персонала пополняются большею частью разного рода неудачниками, которым больше некуда деться. Да и самое преподавание в школах поставлено было крайне нерационально. Не умеет еще туземный ребенок отличить правой руки от левой, затрудняется еще назвать имена отца, братьев, матери и сестер, не знает, с какой стороны он пришел в школу, в какую сторону течет река его села, как ему начинают сообщать на русском языке совершенно недоступные для него понятия. В осетинских министерских и церковно-приходских школах родной язык не занимал подобающего ему места, не считался законным предметом. И когда учителя, сознавая, что они насилуют естественный ход развития умственных способностей мальчиков, ввели в школы осетинский букварь А. Канукова, то встретили сильное порицание и протест со стороны учебного начальства, признавшего этот букварь, составленный магометанином, заключающим в себе стремление к сепаратизму Букварь был найден неблагонадежным в религиозном отношении, так как в нем молитвы были помещены в самом конце. Попытки учителей внести осетинский язык в расписание уроков разбивались о размах начальнического синего карандаша, прогуливавшегося по расписанию уроков с приказанием: «не сметь заниматься своим языком в стенах школы»
Ævicon bæstæ
11 мая – день принятия Декларации независимости Республики Союза горских народов Кавказа, известной в исторической литературе под именем «Горская Республика».
Через 50 лет после завершения Русско-Кавказской войныПервая Мировая война и революция в России вновь поставили кавказский вопрос в повестку международной политики. 11 мая 1918 года на Батумской мирной конференции была провозглашена независимость Горской Республики на основании того, что право народов России на самоопределение «вплоть до отделения и образования самостоятельных государств» было декларировано одним из первых декретов советской власти в 1917 году.
Акт о независимости подписали глава правительства Абдул-Меджид (Тапа) Чермоев и министр иностранных дел Гайдар Баммат.
Федеративная республика со столицей в г. Владикавказ по замыслу основателей должна была охватить все горские народы Кавказа от Каспийского моря до Чёрного моря: она включала в свои проектируемые границы Дагестанскую и Терскую области, часть Кубанской области, часть Ставропольской губернии, а также Сухумский и Закатальский округа бывшей Российской империи и стремилась утвердить свою юрисдикцию на этой территории в ходе Гражданской войны в 1918-1920 гг.
В сложный период Гражданской войны Горская республика выступала в качестве третьей политической силы,сопротивляясь как белым, так икрасным,и в конце концов попала в их руки в1920году . В разное время в горское движение были вовлечены интеллектуалы, военные, политические и религиозные деятели: Пшемахо Коцев, Мухаммад Дибиров, Басият Шаханов, Ахмед Цаликов, Эльбуздуко Бритаев, Васан-Гирей Джабагиев, Абдул-Меджид Чермоев, Симон Басария, Асланбек Шерипов, Ибрагим-бек Гайдаров, Айтек Намиток, Исмаил Хакки Беркок, Алихан Кантемир, Гайдар Баммат, Тамбий Елекхоти, Дени Арсанов, Али Митаев, Нажмудин Гоцинский и многие другие.
Спустя более 100 лет наследие объединенных горцев остается с нами в виде их сложного и неортодоксального политического проекта,обширной миграционной литературы о прошлом и будущем Кавказа и мечта о национальной свободе и единстве народов
Акт о независимости подписали глава правительства Абдул-Меджид (Тапа) Чермоев и министр иностранных дел Гайдар Баммат.
Федеративная республика со столицей в г. Владикавказ по замыслу основателей должна была охватить все горские народы Кавказа от Каспийского моря до Чёрного моря: она включала в свои проектируемые границы Дагестанскую и Терскую области, часть Кубанской области, часть Ставропольской губернии, а также Сухумский и Закатальский округа бывшей Российской империи и стремилась утвердить свою юрисдикцию на этой территории в ходе Гражданской войны в 1918-1920 гг.
В сложный период Гражданской войны Горская республика выступала в качестве третьей политической силы,сопротивляясь как белым, так икрасным,и в конце концов попала в их руки в1920году . В разное время в горское движение были вовлечены интеллектуалы, военные, политические и религиозные деятели: Пшемахо Коцев, Мухаммад Дибиров, Басият Шаханов, Ахмед Цаликов, Эльбуздуко Бритаев, Васан-Гирей Джабагиев, Абдул-Меджид Чермоев, Симон Басария, Асланбек Шерипов, Ибрагим-бек Гайдаров, Айтек Намиток, Исмаил Хакки Беркок, Алихан Кантемир, Гайдар Баммат, Тамбий Елекхоти, Дени Арсанов, Али Митаев, Нажмудин Гоцинский и многие другие.
Спустя более 100 лет наследие объединенных горцев остается с нами в виде их сложного и неортодоксального политического проекта,обширной миграционной литературы о прошлом и будущем Кавказа и мечта о национальной свободе и единстве народов
Перед нами небольшой пожелтевший от времени лист тонкой бумаги. Это уникальный документ, хранящийся в собрании Дагестанского музея изобразительных искусств. Уникален он тем, что на нем запечатлены известные в свое время лидеры Северного Кавказа, члены правительства молодой Горской республики, о создании которой было объявлено 11 мая 1918 г. на Батумской конференции. Сосредоточенность, озабоченность, серьезность всего происходящего написаны на лицах горцев. Эти чувства не смогла бы, наверное, так живо передать фотография, как четкий рисунок Евгения Лансере, очевидца происходящих событий
Фотографии Осетии из личного архива Адольфа Дирра
Адольф Дирр - этнограф и лингвист, который изучал кавказские языки в начале 20 века и долгое время прожил на Кавказе. Снимки Дирра хранятся в Музее пяти континентов в Мюнхене.
Адольф Дирр - этнограф и лингвист, который изучал кавказские языки в начале 20 века и долгое время прожил на Кавказе. Снимки Дирра хранятся в Музее пяти континентов в Мюнхене.
УРУЗМАГ: К ВОПРОСУ ОБ ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ СВЯЗЯХ
САРИРА И АЛАНИИ В СРЕДНИЕ ВЕКА
Статья посвящена исследованию этнокультурных связей Алании и Сарира в доисламский период, т.е. до XIV в. Данный вопрос изучен, прежде всего, на примере взаимопроникновения осетинской и аварской антропонимии. В частности, приведены примеры использования у аварцев еще в XIII в. осетинских имен Урузмаг и Сиртан, а также в XV-XVI вв. – имени Андуник. Также высказано предположение о том, что зафиксированное, предположительно в XIII в. осетинское имя Цахил, является аварским по своей этимологии. Обращено внимание на примеры возможной этнической инфильтрации аварцев и осетин еще в XI-XIII вв. Эти процессы показаны на примере раскрытия этимологий аварского поселения Аргвани и осетинского поселения Нузал. В связи с этим высказано предположение о миграции алан в Аварию в XI-XII вв. и основании ими селения Аргвани, а также о возможном перемещении авароязычного населения в Алагирское ущелье Алании, где в тот же период возникло поселение Нузал. На основании приведенных материалов, а также свидетельств средневековых источников о династийных браках между правителями Сарира и Алании, а также совместных военных походах, делается вывод о том, что эти государства связывали союзнические отношения, а между их населением существовал активный культурный взаимообмен.
https://telegra.ph/URUZMAG-K-VOPROSU-OB-EHTNOKULTURNYH-SVYAZYAH-SARIRA-I-ALANII-V-SREDNIE-VEKA-05-21
САРИРА И АЛАНИИ В СРЕДНИЕ ВЕКА
Статья посвящена исследованию этнокультурных связей Алании и Сарира в доисламский период, т.е. до XIV в. Данный вопрос изучен, прежде всего, на примере взаимопроникновения осетинской и аварской антропонимии. В частности, приведены примеры использования у аварцев еще в XIII в. осетинских имен Урузмаг и Сиртан, а также в XV-XVI вв. – имени Андуник. Также высказано предположение о том, что зафиксированное, предположительно в XIII в. осетинское имя Цахил, является аварским по своей этимологии. Обращено внимание на примеры возможной этнической инфильтрации аварцев и осетин еще в XI-XIII вв. Эти процессы показаны на примере раскрытия этимологий аварского поселения Аргвани и осетинского поселения Нузал. В связи с этим высказано предположение о миграции алан в Аварию в XI-XII вв. и основании ими селения Аргвани, а также о возможном перемещении авароязычного населения в Алагирское ущелье Алании, где в тот же период возникло поселение Нузал. На основании приведенных материалов, а также свидетельств средневековых источников о династийных браках между правителями Сарира и Алании, а также совместных военных походах, делается вывод о том, что эти государства связывали союзнические отношения, а между их населением существовал активный культурный взаимообмен.
https://telegra.ph/URUZMAG-K-VOPROSU-OB-EHTNOKULTURNYH-SVYAZYAH-SARIRA-I-ALANII-V-SREDNIE-VEKA-05-21
Telegraph
УРУЗМАГ: К ВОПРОСУ ОБ ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ СВЯЗЯХ САРИРА И АЛАНИИ В СРЕДНИЕ ВЕКА
Одним из важных, но еще слабо изученных вопросов в истории народов Северного Кавказа является проблема этнокультурных связей и взаимоотношений между различными народами в раннесредневековый период. Главным препятствием на этом пути является ограниченность…
Forwarded from Осетия - [æ]
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
О песне «Ой, цыма кæнæм, хорз дуне?» пишут, что она была сложена осетинскими мухаджирами «по пути в Анатолию близ грузинского города Они (Рача), 1865 г.» Джусойты Нафи описывает детали:
«[Хуыгаты] Илар (сказитель, дядя Нафи по матери) поведал мне рассказ своего деда, который, узнав, о том, что многие осетины Севера переселяются в Турцию к единоверным мусульманам, решил со многими своими друзьями встретить их на окраине местечка Он (Оны Калак). Сказано, сделано. Переселенцы ехали на простых арбах. Их с трудом тащили быки. Уставшие за неделю тягостной езды люди с радостью остановились на околице местечка Он и отдыхали целую неделю – чинили свои арбы, пасли быков, вели большей частью грустные разговоры о своей национальной беде. И тогда-то и сложили песню прощания с родиной. Илар, порой, чуть не со слезами в горле пел жалобные слова переселенцев: «Ой, цыма кæнæм, хорз дуне, ой, нæ фыды зæххыл нын цæрæн куы нæуал ис!?»
На видео песня в исполнении Гайтаты Элбруса (Elbruz Gaytaoğlu,1926-1977).
«[Хуыгаты] Илар (сказитель, дядя Нафи по матери) поведал мне рассказ своего деда, который, узнав, о том, что многие осетины Севера переселяются в Турцию к единоверным мусульманам, решил со многими своими друзьями встретить их на окраине местечка Он (Оны Калак). Сказано, сделано. Переселенцы ехали на простых арбах. Их с трудом тащили быки. Уставшие за неделю тягостной езды люди с радостью остановились на околице местечка Он и отдыхали целую неделю – чинили свои арбы, пасли быков, вели большей частью грустные разговоры о своей национальной беде. И тогда-то и сложили песню прощания с родиной. Илар, порой, чуть не со слезами в горле пел жалобные слова переселенцев: «Ой, цыма кæнæм, хорз дуне, ой, нæ фыды зæххыл нын цæрæн куы нæуал ис!?»
На видео песня в исполнении Гайтаты Элбруса (Elbruz Gaytaoğlu,1926-1977).