В заметке Алихана прекрасно всё.

И то, что запечатлён не Сергей Бодров - младший, а персонаж Данила Багров, икона современного русского национализма.

И обесценивание гибели сотни с лишним местных жителей, артистов и членов съёмочной бригады намеренной визуальной гипертрофией образа Багрова.

И то, что граффити нарисовано поверх адекватной памятной композиции из табличек памяти участников уникального конного театра "Нарт" и самого Сергея Бодрова - младшего.

И совершенно циничная переработка цитаты от ксенофобского персонажа.

Видимо, в Осетии, как и в Дагестане, тоже есть горе-деятели, которые ради пиара не соизмеряют свои художества ни с этикой, ни с культурным контекстом.

Для полнейшего кринжа не хватает только установить колонки с одной вульгарной песней, которая стала устойчивым индикатором комплексной не/адекватности и прекрасно вписывается в этот ансамбль смыслов.

О законопроекте о запрете хиджабов в России

Как известно, вице-спикер ГосДумы Владислав Даванков подал 28 мая законопроект о запрете религиозной одежды в России. Случилось это на волне антиисламских заявлений известного ксенофоба Валерия Фадеева, возглавляющего Совет по правам человека при Президенте РФ, и ряда других публичных политиков.

В законопроекте есть три статьи.
О качестве самого законопроекта в первую очередь говорит то, что нет никакого определения религиозной одежды или атрибутики, а в пояснительной записке приведены исключительно исламофобские примеры (к ней мы перейдём чуть позднее).

Поговорим о первой статье, в которой Даванков предлагает изменить Закон об образовании. Действующий Закон об образовании 2012 года уже предусматривает возможность школ, университетов и других образовательных учреждений принимать собственные правила в части внешнего вида учащихся. При этом должно учитываться мнение совета обучающихся, совета родителей и других представительных организаций. Проблема идеи Даванкова в этой части не столько в том в том, что он предлагает прямо прописывать право на запрет религиозной одежды или атрибутики, а в том, что он предлагает это делать только лишь на основании решения совета родителей и игнорируя мнение администрации образовательного учреждения и самих учащихся. Чем для системы образования может обернуться диктатура родкомов объяснять не нужно.

Во второй статье Даванков предлагает наделить органы местного самоуправления правом полного запрета ношения «религиозной и иной одежды, полностью или частично скрывающей лицо, в муниципальных и общественных местах». Наверное, господину Даванкову стоит хотя бы читать законы, которые он предлагает изменить, так как в Законе о местном самоуправлении 2003 года нет понятия «муниципальное место».

И статья третья. В ней он предлагает наделить региональные парламенты правом полного запрета на ношение религиозной одежды в государственных организациях и общественных местах в целых регионах. Подозрение о том, что Даванков не читал ни Конституции, ни международных соглашений о правах человека, действующих в России, здесь превращается в уверенность.

В пояснительной записке Даванков ссылается на светский характер российского государства, закрепленный в статье 14 Конституции. Далее он пишет, что «никакая религия и религиозные представления о морали не могут быть основаниями для ограничений прав граждан или для создания потенциальных угроз для безопасности граждан в общественных местах». Из этого предложения и из контекста пояснительной записки понятно, что ислам здесь рассматривается сугубо как ограничивающая права людей религия. С «потенциальными угрозами» всё ещё веселее. Даванков в качестве доказательства приводит высокий уровень террористической опасности в ряде регионов. У нас действительно есть регионы с таким уровнем опасности – это приграничные с Украиной регионы, в которых происходят террористические акты, обстрелы, отдельные военные действия и пр. Возможно, я что-то упустил, но украинских диверсантов в хиджабах под Белгородом или Курском никто не видел.

С мировыми примерами, которые приводит Даванков, всё ещё веселее. Знаете, на кого он в первую очередь ссылается? На китайский опыт с этноцидом уйгуров. Это аргумент на уровне пропагандистов ИГИЛа (запрещенная в РФ организация), когда они рассказывали о строительстве начальных школ и умалчивали об истреблении людей, тотальном разрушении образовательной, социальной, медицинской и иной инфраструктуры. Прочие примеры тоже не выдерживают критики, так как Даванков смешивает в одну кучу все страны с запретом на полное сокрытие лица, не учитывая ни локальной специфики, ни видов запретов, ни специфичности регулирования, ни конфликтов с запретом связанных, ни причин введения запретов, судебных споров, которые были с этим связаны и пр.
Дальше в тексте пояснительной записки одновременно видно паразитирование на теме безопасности и заботы о детях и демонстрация незнания действующего законодательства о правах образовательных учреждений, учащихся, родителей, о динамике межкультурной, межрелигиозной коммуникации в образовательной среде.

Итог:
- это откровенно исламофобский законопроект
- законопроект противоречит действующей Конституции, устанавливающей равенство людей независимо от религии, этничности и других отличий, и противоречит другим законам
- законопроект направлен против любой религиозной одежды и атрибутики, в том числе платков, хиджабов, а не против никабов, как некоторые пытаются его впарить (у себя в ТГ-канале Даванков при презентации законопроекта прямо пишет о запрете хиджабов). Скажу больше, на основании этого законопроекта можно даже запретить нательные крестики поверх одежды в школах и университетах
- законопроект вводит диктат совета родителей, что усложнит работу образовательных учреждений и преподавателей
- законопроект основан на манипуляциях с эмпирической базой и страхами и стереотипами людей
- законопроект игнорирует официальные ответы Министерства внутренних дел и Правительства РФ о том, что нет никакой связи между религиозной одеждой и угрозами безопасности и что подобные меры нарушают принцип равенства граждан.

Очевидно, что Даванков писал этот текст не сам, но уровень привлеченных экспертов и юристов для составления текста ниже плинтуса. Эти *компетентные люди* даже умудрились прописать, что принятие законопроекта не повлечет изменений в других законодательных актах, что говорит об их «высоком» опыте в законотворческом процессе.

Надеюсь, что законопроект не пройдёт даже первого чтения (в идеале будет хорошо, если у Даванкова хватит смелости признать ошибку и отозвать законопроект).

Друзья, сегодня отмечается День российской адвокатуры. Поздравляем всех причастных! С представителями этой юридической профессии ИПП всегда связывали отношения тесного сотрудничества и взаимного интереса. Кроме того, по удачному совпадению в июне наш Институт будет официально отмечать 15 лет своей жизни. По этим двум поводам мы решили временно открыть бесплатный доступ к электронной версии нашей книги «Быть адвокатом в России: социологическое исследование профессии».

Скачать книгу можно с 31 мая по 3 июня на сайте Издательства ЕУСПб по этой ссылке.

И кстати, наше издательство публикует много других замечательных нон-фикшн книг. С полным каталогом можно ознакомиться здесь, поддержать издательство здесь, а отслеживать последние новинки в этом телеграм-канале.

В Дагестане сорвали проведение ранее согласованного форума общественных деятелей.

Скажу честно, о форуме большинство знакомых мне гражданских активистов и исследователей даже и не знали, так как анонсировался он плохо. И какой-то проблемной политической повестки не было, так как известные мне участники (по крайней мере те, кто изъявил желание его посетить) и те, кто планировал посетить, заняты вопросами в области медицины, ЖКХ, разнообразной правозащиты, профсоюзов, женского активизма и т.д. Скажу больше, ряд известных мне участников имеют тот или иной позитивный опыт сотрудничества с республиканскими и муниципальными властями, некоторые участвуют в поддержке дагестанцев, оказавшихся в СВО, их семей, беженцев из Палестины и новых регионов и т.д. Это не считая всяких "дежурных общественников" с нулевым КПД.

Но именно отмена небольшого форума сделала его проблемным инфоповодом и создала публичную политическую проблему.

Вероятно, какой-то особо ретивый чиновник с площади решил выслужиться перед руководством республики, изображая "внутреннюю угрозу" сразу послания главы и сессии регионального парламента.

Отличный пример того, как нельзя работать и как на голом месте создать проблему.

Северокавказскую солидарность с Палестиной в СМИ и соцмедиа за пределами Северного Кавказа принято изображать в двух ключах.

Первый заключается в конструировании образа молодого бородатого исламского фундаменталиста.
Второй тоже не отличается оригинальностью и создаёт образ "нецивилизованных" [толп] толп, движимых нетривиальным информационным воздействием.

Ни там, ни там мы не видим северокавказских женщин. Даже в комментариях европейских и российских эксперток по теме октябрьских событий в республиках Северного Кавказа мусульманские женщины лишены субъектности. Объяснений этому есть два. Первое - белый или колониальный феминизм в своих активистских и исследовательских проявлениях основан на неравенстве женщин по религиозному и этнокультурному признакам. Образ "забитой восточной женщины" до сих пор является распространенной коллективной катарактой даже в исследовательской среде (будет справедливо отметить и проблему обратной патологии, когда женская проблематика отрицается в принципе), не говоря о средах журналистов, творческих деятелей, интеллектуалов, политиков, юристов и пр. В этих средах неприятие местной субъектности и альтернативной оптики так велико, что обнаружившаяся пропалестинская позиция ряда активисток и феминисток на Северном Кавказе, сотрудничавших с колониальными феминициативами и журналистскими тусовками, была охарактеризована как предательство.

Другое объяснение - северокавказские женщины разбивают исламофобский маскулинный образ пропалестинской солидарности: по-европейски одетые местные девушки, консервативные традиционалистки с этнической атрибуцией, консервативные "новые" мусульманки в "арабизированных" хиджабах, образованные блоггерки - профессионалки разной степени вестернизированности/исламизированности и разнообразные локальные женские активистки, разнообразные немусульманки из числа местных, переехавшие на волне туристического бума новые жительницы и новообращенные мусульманки и пр. Это визуальное, смысловое, культурное и иное многообразие перекрывает легко конструируемую мусульманскую мужскую однородность (что важно для конструирования "другого"). А если копать дальше, то и сценариев женской солидаризации множество - от публичных символов до изменения бытового потребления. Что ещё "хуже" - аргументации пропалестинской позиции и женский активизм (от работы с беженцами, религиозных практик до денежных взносов) никак не уступает мужским стратегиям солидаризации.
Но это не бьётся с "правильной" картинкой. Так что старые добрые агрессивные бородачи и бесправные женщины ещё долго будут единственно востребованным коллективным портретом Северного Кавказа.

В продолжение поста.

Женский мавлид о мире в Палестине. Дагестан, осень 2023.

По поводу адатов и трусов

Разбирать как в очередной раз член СПЧ и главный редактор Регнума Марина Ахмедова позорит СПЧ своими исламофобскими и кавказофобскими заявлениями и фальсификациями смысла нет. Это не в первый раз и, очевидно, не в последний. В этот раз был вынужден среагировать даже глава Дагестана Сергей Меликов, не говоря о региональных СМИ или телеграм-каналах. Судя по количеству упоминаний Хабиба Нурмагомедова в её канале там какая-то глубокая личная неприязнь.

Но упоминание о трусах Хабиба и адатах, конечно, смешное. Особенно, на фоне того, как Ахмедова уже много лет позиционируется как некий эксперт по Северному Кавказу. Это тот вульгарный и распространённый формат "экспертности", критерием которой является количество поездок и объём изданной клишированной бумажной макулатуры. Для сколь-либо погруженного в локальные контексты человека все эти статьи в Русском репортёре и книги о "шахидках", терроризме и тому подобной "экзотике" интерес представляют главным образом в качестве ориенталистского кринжа.

Но откуда трусы и адаты? Это примитивная переработка известной исламофобской формулы, когда любое проявление исламской религиозности доводится до абсурда в целях "обвинения" в явном или тайном "лицемерии". Мол, нельзя одновременно заниматься боями без правил и позиционировать себя как мусульманин. Ущербность и тупиковость подобного ангажированного "мудрствования", думаю, понятна.

Но почему адаты и почему они нарушены? Многочисленные и некомпетентные публичные спикеры в принципе плохо понимают, что такое адаты, но любят блеснуть этим словом, когда говорят о культуре народов Северного Кавказа или других мусульманских регионов. В реальности же адаты это сумма разнообразных и разнородных локальных норм, которые объединены этим словом, чтобы отличать их от непосредственно исламских норм и официальных легальных норм (всё устроено сложнее и зависит от контекста, но базовое объяснение такое). И так как у нас есть некоторые данные о том, что горцы Дагестана нет-нет занимались локальными формами борьбы и единоборств (известные как хъатбай (на аварском) и другие), то мы спокойно можем заявлять, что внешний вид бойцов ММА во время боёв и правила ММА +/- соответствуют бытовавшим ранее спортивным адатам или правилам. Где-то в сети даже были фотографии советского времени с соревнований по борьбе, где северокавказские мужчины с голым торсом и закатанными брюками боролись друг с другом.

И вот это вот упоминание об адатах и трусах очень хорошо показывает уровень экспертности, покоящийся ниже плинтуса, так как даже мало мальски компетентный в регионе человек знает, что ключевой формальной чертой адатных норм является та или иная дистанцированность от норм исламских, да вдобавок адаты крайне разнообазны и пестры (дискуссию об адатных исламских нормам оставляем на потом). И никто, кто хоть немного в теме этнокультурного и религиозного многообразия Северного Кавказа, не будет вот так писать и в таком контексте. Это настолько палевно, как если программист вам скажет, что пи = 3,15.

П.С. Если от адатов уходить к внутриисламским дискурсам, то отношение к ММА и другим единоборствам у разных богословов сильно разнится в силу разных нормативных и фактических причин. Но это уже другая дискуссия и другая аргументация, которые не связаны с "аргументами" из публичного заявления, послужившего поводом для настоящего поста.

Совпадение двух праздников не могло не вызвать появления контента на эту тему)

Поздравляю всех.

Как исследовать Россию в условиях цензуры и скрытия данных?

К началу 2010-х годов в России сформировалась «инфраструктура открытости».«Госзакупки», «Открытое правительство» и другие проекты сделали доступным огромный по меркам автократий массив данных о работе государственных органов.

Этот тренд до сих пор помогает проводить дата-исследования — даже в условиях, когда российские власти регулярно удаляют информацию из публичного доступа.

Сегодня на онлайн-дискуссии мы обсудим:

🔹 Как исследовать страну с помощью открытых данных, когда их становится все меньше?
🔹 С какими проблемами сталкиваются дата-журналисты и ученые, изучающие Россию?
🔹 Насколько надежны опросные данные сегодня и как их правильно интерпретировать?

В обсуждении примут участие:

🔸 Ника Костенко — социолог, сотрудница Тель-Авивского университета
🔸 Арнольд Хачатуров — социолог, дата-журналист, основатель аналитического центра Cedar
🔸 Маргарита Завадская — политолог, старший научный сотрудник Финского института международных отношений
🔸 Дмитрий Серебренников — социолог, исследователь ИПП ЕУ СПб и научный руководитель Kazakhstan Sociology Lab
🔸 Виктория Полторацкая — политолог, cтарший аналитик в Government Transparency Institute

Присоединяйтесь к трансляции!

📆Сегодня, 20 июня, 20:00 (мск)
▶️ Ссылка на трансляцию: https://youtube.com/live/IXztLeqr4N0?feature=share

Мои коллеги социолог Андрей Герасимов и филолог Мария Лихинина запускают новый курс по академическому письму. Думаю, для части моих подписчиков из академической сферы это может быть полезно. Есть бесплатные места по конкурсу. Подробности по ссылке.

https://www.tg-me.com/thehouseofarts/98

Соболезную родным и близким погибших в результате терактов в Махачкале и Дербенте.

Надеюсь на открытое и полное расследование случившегося.

Не могу не отметить низкий уровень наблюдаемой публичной дискуссии, заявлений и экспертизы о случившемся на федеральном и республиканском уровнях. Синтез исламофобии и некомпетентности с элементами пиара себя любимых или "нужных" корпораций.

Неизвестная дагестанская тинейджерка в интервью десятилетней давности сама того не ведая сформулировала базовые элементы 95% публичных заявлений и заключений по темам терроризма и экстремизма:

- Ну я не знаю, может это и вахи тоже да замутили, сейчас же повсюду распространено это.

- Это очень обидно тоже, конечно, одни эмоции остались после вчерашнего.

- Я чё знаю, я тоже особо ничё знаю.

- Просто, надо поймать, но как их поймаешь тоже, да.

- Натворили тут то, что не надо.

Если вы начинающий публичный спикер, которому нужна шпаргалка, пользуйтесь на здоровье.