"Новый Карабаш" – совместный проект Александра Соколова и Сергея Рожина.
Фото: Александр Соколов. Переработка: Сергей Рожин
Проект снимался в 2014-2015 гг. как документальный. На каком-то этапе я понял, что морально не могу продолжать его, не могу следовать документальным клише – слишком страшными оказались находки-артефакты на моих фотографиях. Требовалось пересмотреть всю историю, все факты и изобразительные средства. Например, если вы не знаете, Карабаш оставляю ссылку для изучения
Там опасно жить, и все население уехало оттуда, и только люди, находящиеся в безвыходном положении, остаются там. Вместо рек там есть кислотные потоки, которые размывают кладбища и выбрасывают скелеты, выставляя их на общее обозрение.
Я решил привнести свет и жизнь в эти работы с помощью деформации фотографий, например, поджиганием зажигалки, чтобы создать эффект солнца.
Другой момент заключается в том, что человек, с которым я делал данную коллаборацию, в какой-то момент резко перестал со мной общаться и удалил меня из всех соцсетей. Причину своего поведения он не объяснил.
Но, несмотря на это, коллаборация, считаю, получилась достойной, чтобы показать вам.
Фото: Александр Соколов. Переработка: Сергей Рожин
Проект снимался в 2014-2015 гг. как документальный. На каком-то этапе я понял, что морально не могу продолжать его, не могу следовать документальным клише – слишком страшными оказались находки-артефакты на моих фотографиях. Требовалось пересмотреть всю историю, все факты и изобразительные средства. Например, если вы не знаете, Карабаш оставляю ссылку для изучения
Там опасно жить, и все население уехало оттуда, и только люди, находящиеся в безвыходном положении, остаются там. Вместо рек там есть кислотные потоки, которые размывают кладбища и выбрасывают скелеты, выставляя их на общее обозрение.
Я решил привнести свет и жизнь в эти работы с помощью деформации фотографий, например, поджиганием зажигалки, чтобы создать эффект солнца.
Другой момент заключается в том, что человек, с которым я делал данную коллаборацию, в какой-то момент резко перестал со мной общаться и удалил меня из всех соцсетей. Причину своего поведения он не объяснил.
Но, несмотря на это, коллаборация, считаю, получилась достойной, чтобы показать вам.
В 2017 году я попробовал себя как режиссёр клипа и художник-постановщик для группы STЫDNO.
Я решил попробовать этот опыт, так как был уверен в своих силах и хотел воплотить свои безумные идеи, опираясь на прошлый опыт создания других клипов и короткометражных фильмов.
Я не был оператором: я просто выставлял людей и продумывал, что им нужно делать в кадре, говорил, что и как делать, и пытался создать трэш-клип.
Изначально сама музыкальная группа хотела сделать всё довольно тривиально, без глубинных деталей, которые я планировал включить. Но я сказал, что это будет слишком просто и банально, и предложил создать момент глубины и абсурда, который будет лучше соответствовать формату данной песни.
Не скажу, что я был хорошим режиссёром, так как в какой-то момент я начал срываться: все просто начали пить на съёмочной площадке, и мне пришлось уговаривать их, чтобы продолжить съёмки.
На весь процесс съёмки ушли сутки. Материала было достаточно, чтобы выпустить клип, оставалось только провести грамотный монтаж.
Ближе к вечеру мой ассистент позвонила мне и сказала, что я делаю ерунду, и что только она знает, как сделать всё правильно, так как она учится на кинорежиссёра и знает, как всё правильно делать. Я объяснил, что мы специально нарушаем правила игры, чтобы создать самобытный клип без клише, которые она предлагала.
В итоге, после всех споров и объяснений группе, что нужно создавать момент абсурда и трэша, а не следовать модным тенденциям, клип так и не вышел, и все наши труды остались только на съёмках, которые вы можете увидеть.
Поэтому я считаю, что если бы группа доверилась мне, и мы поступили бы более смело, чем следовать удобной модели создания клипов, наш клип получил бы огласку и остался бы в памяти людей как нетривиальный клип в стиле «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» и «Донни Дарко».
Спустя пять лет я начал замечать, что этот тренд стал модным, и мне стало спокойно на душе, так как всё, что я говорил, стало трендом.
Я решил попробовать этот опыт, так как был уверен в своих силах и хотел воплотить свои безумные идеи, опираясь на прошлый опыт создания других клипов и короткометражных фильмов.
Я не был оператором: я просто выставлял людей и продумывал, что им нужно делать в кадре, говорил, что и как делать, и пытался создать трэш-клип.
Изначально сама музыкальная группа хотела сделать всё довольно тривиально, без глубинных деталей, которые я планировал включить. Но я сказал, что это будет слишком просто и банально, и предложил создать момент глубины и абсурда, который будет лучше соответствовать формату данной песни.
Не скажу, что я был хорошим режиссёром, так как в какой-то момент я начал срываться: все просто начали пить на съёмочной площадке, и мне пришлось уговаривать их, чтобы продолжить съёмки.
На весь процесс съёмки ушли сутки. Материала было достаточно, чтобы выпустить клип, оставалось только провести грамотный монтаж.
Ближе к вечеру мой ассистент позвонила мне и сказала, что я делаю ерунду, и что только она знает, как сделать всё правильно, так как она учится на кинорежиссёра и знает, как всё правильно делать. Я объяснил, что мы специально нарушаем правила игры, чтобы создать самобытный клип без клише, которые она предлагала.
В итоге, после всех споров и объяснений группе, что нужно создавать момент абсурда и трэша, а не следовать модным тенденциям, клип так и не вышел, и все наши труды остались только на съёмках, которые вы можете увидеть.
Поэтому я считаю, что если бы группа доверилась мне, и мы поступили бы более смело, чем следовать удобной модели создания клипов, наш клип получил бы огласку и остался бы в памяти людей как нетривиальный клип в стиле «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» и «Донни Дарко».
Спустя пять лет я начал замечать, что этот тренд стал модным, и мне стало спокойно на душе, так как всё, что я говорил, стало трендом.